Алексей Корепанов - Марсианское диво

• Название: Марсианское диво
• Автор: Алексей Корепанов
• Жанр: Научная Фантастика

---

– Вы Пен, соседка? – еле слышно произнес Алекс, боясь, что в следующее мгновение все опять исчезнет в темноте. – Фло вас подвозила… в больницу…

«Там, в клинике, женщина, – зазвучал в его голове голос Флоренс Рок. Она сидела у светящейся стены в огромном пустом зале и теребила ворот комбинезона, и волосы ее были присыпаны красноватым налетом. – Пожилая… Она не ходит, ее возят… Она что-то знает про меня…»

Неужели Пол Доусон прав, и барьер начал разваливаться?

Пышногрудая огненная женщина всем телом повернулась к Батлеру и часто-часто закивала:

– Да-да-да! Подвозила! К маме, к Святому Марку. У меня там мама, десятый год уже, я бы ее забрала, но там ей лучше, там лечат, а у меня сын… Господи, она и обо мне рассказывала? Да-да, подвозила, подвозила, перед самым отъездом…

«Не нужны мне подземные города, меня Мэгги ждет, – вновь донеслись до него слова Флоренс, донеслись оттуда, из недр Марсианского Сфинкса, из обширного зала, где были только он и она. – Барби – светлая королева в светлом дворце-аквариуме… А другая Барби – темная королева в черном дворце…»

– Ваза, – произнес Батлер, поднимая глаза на Клару Баллард. – Черная ваза… В комнате у Флоренс, в детстве…

– Да-да, ваза! – воскликнула соседка, опережая хозяйку дома. – Так и стоит, если Мэгги не разбила, она у меня умудрилась зеркало разбить. – Пен стремительно, словно делая зарядку, развернулась от Батлера к миссис Баллард: – Не разбила, Клара?

– Ее должна была еще я разбить, – вмешалась Кейт, словно обрадовавшись возможности увести разговор в другое русло. – Попала в нее мячом, она на пол… Только там стенки вот такой толщины. – Она показала Батлеру пальцами, какой именно толщины была ваза.

– Подарок. И принимать не хотелось, и выбросить нельзя, – туманно пояснила Клара Баллард.

Возвращалось, возвращалось забытое. Пусть отдельными штрихами, фрагментами, но – возвращалось.

– Женщина в сером плаще, – сомнамбулически продолжал Батлер, невольно подражая тону, каким эти слова произносила Флоренс. – Отдам тебя серой женщине. Что это за женщина?

Клара Баллард слабо махнула рукой:

– Это давно… Я, наверное, была такой, как Мэгги. Сидела на крыльце, там, – она повела подбородком в сторону двери, – и какая-то странная женщина остановилась у ограды. И смотрит на меня. Лица не помню, и в чем ее странность – тоже не помню. Помню, что здорово напугалась, почему – не знаю. Убежала в дом, и по лестнице – к себе, наверх… Сколько же всего она вам рассказала… Вообще-то, болтуньей ее вряд ли можно назвать, и Кейт тоже…

– Да-да, – вновь закивала Пен. – Это я уж болтунья так болтунья, а Фло больше слушать любит… любила… Господи… – У нее задрожали губы.

Алекс уже не слышал этих слов. Он шел по бесконечному залу, оставив Флоренс сидеть у стены, и впереди, как он думал тогда, был выход из Сфинкса… а на самом деле никакого выхода не оказалось, только еще одна стена – непреодолимая каменная толща, не дававшая никаких шансов… И – Уаджет, Око Гора, символ глаз души, выбитый на стене. А потом – внезапный блеск зеркальной вогнутой поверхности, далекое отражение женской фигурки в оранжевом комбинезоне, багровая вспышка и странный гитарный звук…

И главное, самое главное – исчезновение Фло. Он бросил ее, он забыл о ней, устремившись к предполагаемому выходу, – и проворонил ее. Если бы он не оставил ее – она бы не исчезла. Или же они исчезли бы вместе. И через год вместе вышли навстречу Нарбутису и Миллзу. Или до сих пор бродили бы внутри Сфинкса…

Он, скотина Алекс Батлер, проворонил Флоренс.

Ему стало так плохо, что он обеими руками вцепился в край стола.

– Мистер Батлер? – донесся до нее обеспокоенный голос Клары Баллард.

Он с трудом заставил себя ответить:

– Извините, мне нужно идти…

В глаза матери Флоренс он смотреть не мог.

50.

– Выпейте кофе, Алекс, – посоветовал Пол Доусон, с участием глядя на хмурого Батлера. – Кофе тонизирует, легче станет.

– Это заблуждение. Я уж лучше воду. Вы сидите, пейте… только, ради бога, не курите!

Доусон убрал в карман вынутую было пачку сигарет и принялся за кофе, а Батлер, залпом осушив стакан воды, заложил руки за спину и принялся вышагивать по гостиничному номеру от окна к двери и обратно, длинно втягивая воздух полуоткрытым ртом и делая резкие шумные выдохи.

Вчера он нарушил собственный «сухой закон» и провел вечер в одном из баров отеля «Чаттануга чу-чу». Не хлебал бутылками – нет, выпил сравнительно немного, и не какой-нибудь бурды, а знаменитого «Теннесси виски», что капля за каплей прогоняют через фильтры с кленовым углем, – но и этого количества хватило, чтобы утром чувствовать себя совсем разбитым.

А вечером виски оказалось довольно действенным средством для снятия напряжения. По мере того, как затуманивался мозг, Батлер все меньше винил себя в исчезновении Флоренс. Вернее, не в исчезновении – к этому он, конечно же, был непричастен, – а в том, что оставил ее одну, ушел от нее.

«Я ведь не собирался бросить ее там, – убеждал он себя, расслабленно покручивая в руке тонкий стакан, где крохотным айсбергом плавал кусочек льда. – Я просто хотел убедиться, что выход действительно есть, а потом вернуться к ней… – Мысли растекались, ускользали, мыслям мешала доносившаяся от стойки с темнокожим лоснящимся барменом какая-то рваная музыка. – Я не виноват… Это они так задумали… И сделали бы это, даже если бы я ни на шаг не отходил от нее… У них какой-то свой план, и в соответствии с этим планом они ее и забрали, а меня оставили… И в соответствии с планом меня выпустили, а ее – нет. И Лео… И Свена… А замыслы их мне неведомы…»

Постепенно он потерял чувство времени, и вообще все чувства притупились, и исчезла душевная горечь, и все окружающее отдалилось и подернулось дымкой, и он уже не слышал музыки и не обращал внимание на тех, кто сидел за соседними столиками.

В какой-то момент безвременья (если есть у безвременья моменты) он осознал – хотя ему казалось, что осознание это пришло не к нему, а к кому-то постороннему, – что барьер продолжает разрушаться, и все больше отдельных неясных пятен сливается в узнаваемые картины. Картины его пребывания внутри Марсианского Сфинкса.

Подземная колоннада, ведущая к Сфинксу…

Крестообразная янтарная «пуговица»…

Двустворчатые приоткрытые ворота…

Надвигающаяся черная стена…

«…и умирало все живое в день, когда решил ты покарать нас, о Лучезарный, и великий твой гнев обращал весь мир в мертвый пепел…»

Погружение в болотную топь…

Свен…

Мумии фараонов…

Пирамида и распахнувшиеся земные просторы…

Женщина в одеянии цвета крови…

Черная башня с округлой вершиной, башня, похожая на предостерегающе поднятый палец…

Падение – и погружение в туман…

Камень за камнем, камень за камнем – и понеслась лавина, сметая остатки барьера, загрохотала в голове, вынудив Батлера навалиться на столик и зажать уши ладонями, – хотя грохот шел не снаружи, а изнутри. Голову просто-таки распирало, в любое мгновение она могла треснуть и разлететься на куски, испортив настроение находившимся в баре людям, – и Алекс со второй попытки сумел подняться со стула и по извилистой траектории добраться до туалета.

Воспоминания уже наслаивались друг на друга, воспоминания захлестывали сознание, и кружилась, кружилась, кружилась голова…

Он пригоршнями бросал в лицо холодную воду, забрызгав пиджак, брюки, зеркало и кафельный пол вокруг умывальника, и ему удалось немного остудить воспоминания. С трудом добредя до своего временного жилища, он позвонил в Мемфис, Полу Доусону (расставаясь, они обменялись номерами мобильных телефонов), – растекшийся по жилам крепкий теннессийский напиток толкал его на немедленные действия.

– Пол, бросайте все и гоните в Чат… Чаттанугу, – проговорил он в трубку, неуклюже ворочая языком. – У меня есть, что вам сказать.

Даже в таком состоянии Батлер помнил, что кое для кого этот звонок не останется незамеченным, и поэтому добавил:

– Насчет перс-спектив нашего партнерства. Вы еще не отказываетесь от своего предложения завалить холодильниками весь Тен… Теннесси?

После этого он прямо в костюме упал на постель, продолжая ворошить, просеивать, подбрасывать и ловить, раскладывать пасьянсом наконец-то прорвавшиеся долгожданные воспоминания, – и так и заснул, и во сне все бродил и бродил по туннелям Марсианского Сфинкса…

А Доусон, правильно определив смысл этого сообщения, ранним утром, наняв частный самолет – маленькую одномоторную «сессну», – вылетел в Чаттанугу. Город на реке Теннесси еще не успел окончательно проснуться, когда Доусон подъехал к дверям бывшего вокзала, а ныне отеля с тем же названием, что и знаменитая песня, ставшая визитной карточкой оркестра непревзойденного Гленна Миллера: «Чаттануга чу-чу».

– Это все, что я вспомнил, – закончил Батлер свой рассказ, в ходе которого поглотил литра два воды. И это нехитрое средство явно пошло ему на пользу: тяжесть в голове уменьшилась, и утихло желание непрерывно бродить по комнате. – Извините, что сорвал вас с места. – Алекс смущенно потер небритую щеку. – Вчера казалось, что это буквально вопрос жизни и смерти. Знаете, как бывает… Расходы я вам возмещу.