Георг Гегель - Наука логики

• Название: Наука логики
• Автор: Георг Гегель
• Жанр: Философия
• Год: 1937

«Наука логики» — важнейшее сочинение Гегеля, где рельефно выступает его диалектический метод. Классики марксизма-ленинизма высоко ценят этот труд Гегеля. Ленин писал, что «нельзя вполне понять «Капитала» Маркса и особенно его I главы, не проштудировав и не поняв всей Логики Гегеля». Гегель угадал диалектику вещей в диалектике понятий. Диалектика Гегеля идеалистична, поэтому Ленин писал: «Логику Гегеля нельзя применять в данном ее виде; нельзя брать как данное. Из нее надо выбрать логические (гносеологические) оттенки, очистив от мистики идей: это еще большая работа». «Наука логики» Гегеля дается в новом переводе.

---

Поэтому пассивная субстанция, подвергаясь воздействию некоторого другого по отношению к ней насилия, получает лишь должное. Теряет она при этом указанную непосредственность, чуждую ей субстанциальность. То, что она получает как нечто чуждое, а именно, то обстоятельство, что ее определяют как некоторую положенность, есть

{689}

ее собственное определение. — Но когда ее полагают в ее положенности или в ее собственном определении, то она этим скорее не снимается, а сливается таким образом лишь с самой собой и есть, следовательно, в своей определяемости первоначальность. — Следовательно, пассивная субстанция, с одной стороны, сохраняется или полагается активной субстанцией, а именно, поскольку последняя делает самое себя снятой; но, с другой стороны, то обстоятельство, что пассивная субстанция сливается с самой собой и тем самым делает себя чем-то первоначальным и причиной, есть дело самой этой пассивной субстанции. Полагаемость некоторым другим и собственное становление есть одно и то же.

Благодаря тому, что пассивная субстанция теперь сама превращена в причину, действие в ней, во-первых, снимается; в этом состоит вообще ее противодействие. Она есть в себе положенность, как пассивная субстанция; положен- ность была также и положена внутри ее другою субстанциею, поскольку, именно, она восприняла в себя действие этой последней. В ее противодействии заключается поэтому равным образом двоякое, а именно, во-первых, что то, что она есть в себе, полагается, и, во-вторых, что то, какою она полагается, оказывается ее в-себе-бытием; она есть в себе положенность, поэтому она получает некоторое действие от другой; но эта положенность есть, обратно, ее собственное в-себе-бытие: таким образом, это есть ее собственное действие, она сама оказывается причиной.

Во-вторых, противодействие направлено против первой действующей причины. Ибо то действие, которое субстанция, бывшая прежде пассивной, снимает внутри себя, есть именно как раз вышеупомянутое действие первой действующей причины. Но причина имеет свою субстанциальную действительность лишь в своем действии; так как последнее снимается, то снимается ее причинная субстанциальность.

Это происходит, во-первых, в себе через ее самое, поскольку она делает себя действием; в этом тождестве исчезает ее отрицательное определение, и она становится чем-то пассивным; во-вторых, это происходит через бывшую прежде пассивной, а теперь воздействующую ответно субстанцию, 44 Гегель, том V, Наука логики

{690}

которая снимает действие первой причины. — Правда, в оп- ределенной причинности субстанция, на которую оказывается воздействие, в свою очередь также становится причиной, и, стало быть, действует против того обстоятельства, что в ной было положено некоторое действие. Но она не действовала обратно против той причины, а полагала свое действие опять-таки в некоторую другую субстанцию, вследствие чего появлялся бесконечный прогресс действий; ибо здесь причина тождественна с собой в своем действии пока что лишь в себе, и потому она, с одной стороны, в своем покое исчезает в некотором непосредственном тождестве, а, с (Другой стороны, пробуждается вновь в некоторой другой субстанции. — Напротив, в обусловленной причинности причина соотносит себя в действий с самой собой, так как действие есть ее другое как условие, как пред- положенное, и ее воздействие благодаря этому есть столь же становление, сколь и полагание и снимание другого.

Она, далее, тем самым ведет себя как пассивная субстанция; но, как оказалось из предшествующего, последняя через произведенное на нее действие возникает как причинная субстанция. Та первая причина, которая действует первой и получает свое действие в себя обратно как противодействие, тем самым снова выступает как причина, вследствие чего процесс действия, оказывающийся в конечной причинности дурно-бесконечным прогрессом, поворачивается обратно и становится возвращающимся назад в себя, бесконечным взаимодействием.

С. Взаимодействие В конечной причинности сторонами отношения служат субстанции, которые относятся друг к другу как воздействующие. Механизм состоит в этой внешности причинности, в том, что рефлексия причины в ее действии в себя есть вместе с тем некоторое отталкивающее бытие, или, иначе говоря, что в том тождестве с собой, которое свойственно причинной субстанций в ее действии, она столь же непосредственно остается чем-то внешним себе, и действие

{691}

перешло на некоторую другую субстанцию. Теперь во взаимодействии этот механизм снят; ибо оно заключает в себе, во-первых, исчезновение вышеупомянутого первоначального устойчивого сохранения непосредственной субстанциальности, а, во-вторых, возникновение причины, и тем самым содержит в себе первоначальность как опосредствующую себ|я с собой через свое отрицание.

Ближайшим образом взаимодействие представляется взаимной причинностью предположенных, обусловливающих друг друга субстанций; каждая есть относительно другой одновременно и активная и пассивная субстанция.

Поскольку обе тем самым и активны и пассивны, постольку всякое различие между ними уже снято; оно есть совершенно прозрачная видимость; они суть субстанции лишь постольку, поскольку они суть тождество активного и пассивного. Само взаимодействие есть поэтому все еще лишь пустой вид и способ; и теперь еще требуется только некоторое внешнее суммирование того, что уже и имеется в себе и положено. Во-первых, теперь находятся друг с другом в соотношении уже не субстраты, а субстанции; в движении обусловленной причинности упразднилась еще остававшаяся предположенная непосредственность, и обусловливающий характер причинной активности заключается еще только в воздействии или в собственной пассивности.

Но это воздействие исходит, далее, не от другой первоначальной субстанции, а как раз от такой причинности, которая обусловлена воздействием или, иначе говоря, которая есть некоторое опосредствованное. Это ближайшим образом внешнее, которое приходит в причину и составляет сторону ее пассивности, опосредствовано поэтому ею самою; оно порождено ее собственной активностью и есть тем самым положенная самой ее активностью пассивность. — Причинность обусловлена и обусловливает; обусловливающее есть пассивное, но в той же мере пассивно и обусловленное. Это обусловливание или пассивность есть отрицание причины ею же самою, так как она существенным образом делает себя действием и именно благодаря этому есть причина.

Взаимодействие есть поэтому лишь сама причинность; причина 44*

{692}

не только имеет некоторое действие, а в действии она как причина находится в соотношении с самой собою.

Благодаря этому причинность возвращена к ее абсолютному понятию и вместе с тем она дошла до самого понятия. Она есть ближайшим образом реальная необходимость, абсолютное тождество с собой, так что различие необходимости и соотносящиеся в ней друг с другом определения суть по отношению друг к другу субстанции или свободные действительности. Необходимость есть, таким образом, внутреннее тождество; причинность есть его проявление, в котором ее видимость субстанциального инобытия сняла себя и необходимость возведена в свободу. — Во взаимодействии первоначальная причинность представляется как возникновение из ее отрицания, т. е. из пассивности, к как прехождение в этой пассивности, — представляется как становление, но так, что это становление есть вместе с тем в такой же мере лишь свечение видимостью; переход в 'другое есть рефлексия в себя само; то отрицание, которое есть основание причины, есть ее положительное слияние с самой собой.

В этом слиянии необходимость и причинность, следовательно, исчезли; они содержат в себе и то и другое: непосредственное тождество, как связь и соотношение, и абсолютную субстанциальность различенных и, стало быть, их абсолютную случайность, — содержат в себе первоначальное единство субстанциальных различий, — следовательно, абсолютное противоречие. Необходимость есть бытие, потому что оно есть; единство с самим собою бытия, имеющего себя основанием. Но и обратно, так как оно имеет некоторое основание, то оно не есть бытие, а есть безоговорочно только видимость, соотношение или опосредс?пвова- пие. Причинность есть этот положенный переход первоначального бытия, причины, в видимость» или голую положеи- поеть, и, наоборот, положенности в первоначальность; но самое тождество бытия и видимости есть пока еще внутренняя необходимость. Эту внутренность или это в-себе-бытие движение причинности снимает; тем самым утрачивается субстанциальность стоящих в отношении сторон и раскры-

{693}

вается необходимость. Необходимость становится свободой не в силу того, что она исчезает, а только в силу того, что ее пока еще внутреннее тождество проявляется, причем это проявление представляет собою тождественное движение различенного внутрь себя самого, рефлексию в себя видимости как видимости. — Вместе с тем, обратно, и случайность благодаря этому становится свободой, так как стороны необходимости, имеющие образ таких действительностей, которые сами по себе свободны и не светятся друг в друге, теперь положены как тождество, так что эти тотальности рефлексии-в-себя теперь также и светятся как тождественные в своем различии или, иначе сказать, положены лишь как одна и та же рефлексия.