Газета День Литературы - Газета День Литературы # 174 (2011 2)

• Название: Газета День Литературы # 174 (2011 2)
• Автор: Газета День Литературы
• Жанр: Публицистика

---

– Вам, наверно, Ваня нужен? Он метёт, – глухо, из-под одеяла, пояснила женщина.

– Метель метёт, все замела дороги, и лишь от сердца к сердцу близок путь, – пробормотал Зайцев, устало присаживаясь на табуретку.

– Хотите – поищите его, он в соседнем дворе. Или подождите. Ему пора уже возвращаться. А я поваляюсь, ладно?

– Валяйтесь, – вздохнул Зайцев.

– Вы, наверно, Зайцев?

– Точно.

– Ваня много о вас рассказывал.

– Наверно, гадости всякие говорил?

– Всего понемножку, – бесхитростно ответила женщина и весело рассмеялась.

Ваня действительно вошёл через несколько минут.

– О, капитан! – радостно закричал он. – Какое счастье!

– Какое там счастье, – простонал Зайцев. – Две ночи не спал.

– Всё понял, – сказал Ваня и, содрав с головы вязаную шапочку, запустил её в сторону дивана. – Рюмка водки тебе не помешает?

– А знаешь... Не откажусь.

– Наверно, что-нибудь случилось? – заботливо спросил Ваня.

– Ха! Ну, ты даёшь! Что же я к тебе пришёл спозаранку... Рассказать, что солнце встало?

– Неужто труп?! – ужаснулся Ваня.

Ничего не ответил ему Зайцев. Он лишь молча наблюдал, как молодая женщина с весёлыми глазами, завернувшись в махровую простыню, быстрыми и точными движениями поставила на стол початую бутылку водки, как бы сами по себе возникли на столе три гранёные рюмки, нарезанный солёный огурец и хлеб.

– Чем богаты, – сказала женщина.

– А выше ничего и не бывает, – тихо проговорил Зайцев. – Всё остальное от лукавого.

– Её зовут Женя, – стесняясь, сказал Ваня.

– Хорошее имя... – Зайцев поднял свою стопку. – Будем живы! Пока живы, – добавил он уже как бы самому себе.

А чуть позже, уже в машине, по дороге к месту происшествия, сидя рядом с бомжарой на заднем сидении, Зайцев вкратце обрисовал суть случившегося.

– Значит так, Ваня, слушай внимательно и не говори потом, что ты не слышал... Сутки назад ограблен магазин электроники. Мобильные телефоны и прочая дребедень. Пару мешков добра унесли ребята. Выломали решётку на окне, проникли внутрь, а там сторож... Не так чтобы очень старый, но в годах мужичок...

– Убили? – догадался Ваня.

– Как у нас пишут в протоколах – тупым тяжёлым предметом по голове. Этот предмет остался на месте преступления. Пожарная или противопожарная фомка увеличенных размеров. Нечто вроде лома с изогнутым, сплющенным концом.

– С собой принесли? – с сомнением спросил Ваня.

– Великовата она, чтоб по улицам с ней ходить. На месте нашли, в магазине. Знаешь, остались кое-где с прежних времён – бочка с песком, огнетушитель, лопата и вот фомка. Этой фомкой они его по темечку. Через окно и ушли.

– Все замки на месте?

– Замки нетронуты. Не было надобности. А потом, они все на сигнализации, их нельзя было трогать. Грамотно ребята сработали.

– За что же они охранника-то?

– Видимо, возник, помешал, к сигнализации рванулся... Об этом они расскажут, когда мы с тобой их задержим.

– Ха! – ответил Ваня и вскинул правую руку вверх и чуть назад – точь-в-точь, как это делали греческие боги, когда собирались на Олимпе посудачить о своих делах полюбовных, да над людьми посмеяться.

– Машина поджидала?

– Не исключено. Скорее всего, была машина. Куда им среди ночи с мешками? Но никто машины не видел, вообще никто ничего не видел, не слышал, никто никого не подозревает.

– А прочему ты всё время о мешках говоришь? Всё-таки их кто-то видел?

– Нет... В туалете лежала стопка мешков для мусора... Они оказались разбросанными... Видимо из этой стопки они и взяли мешки...

– Не подготовились, значит, – заметил Ваня.

– Значит, не подготовились, – согласился Зайцев, но желваки дрогнули у него возле ушей, зацепило его невинное замечание бомжары.

– А почему? А потому, что на этот вечер у них, видимо, были другие намерения? Кто же идёт на ограбление без мешков? Без мешков в таком деле никак нельзя... И фомкой опять же воспользовались пожарной, будто для них приготовленной...

– Видимо, – опять согласился Зайцев, и опять дрогнуло что-то возле ушей следователя.

– В магазине всё прибрали, подмели, кровь смыли?

– Нет, Ваня... Никто ни к чему не притронулся. Всё осталось, как было. Только труп увезли. Я приехал первым и всё опечатал. Директор уж больно ломился в магазин, но я и его не пустил.

– И правильно, – одобрил бомжара. – Мало ли какие мысли могут у него в голове возникнуть... Директора они такие... Им только волю дай... В два счёта облапошат... – Ваня продолжал бормотать, но никакого смысла в его бормотании Зайцев не уловил и задумался о своём – кого бы ещё допросить, где бы ещё отпечатки пальцев поискать, какие скупки на контроль поставить и прочие дела важные, необходимые, но, как он убедился за последние сутки, совершенно бесполезные. – Да, капитан, – спохватился Ваня, – а у охранника только на голове повреждение?

– Череп проломлен, всё остальное у него в порядке.

– Это хорошо, – кивнул Ваня.

– Что ж тут хорошего?

– Хоронить проще, когда покойник без больших повреждений. Родным легче прощаться... Он давно охранником в этом магазине?

– Не знаю, – ответил Зайцев, помолчав – не хотелось ему признаваться в своих упущениях. – Но, похоже, вёл себя достойно... Следы драки, перевёрнутые стулья, битые стёкла... Да и кровь обнаружена... Не только его кровь...

– Надо же, – произнёс Ваня несколько странные слова, поскольку непонятно было, восхищается ли он мужеством охранника или отмечает нерасторопность грабителей. – Ишь, ты, – добавил он, вскидывая правую руку вверх и чуть назад. И замолчал на всю оставшуюся дорогу.

Прибыв на место преступления, Зайцев легко выпрыгнул из машины, покряхтывая и постанывая выбрался на асфальт и бомжара. Некоторое время, задрав голову, он неотрывно смотрел в ясное синее небо, потом, привычно ссутулившись и загребая носками туфель внутрь, направился вслед за капитаном через центральный вход, через торговый зал в подсобные помещения. Внутри обесчещенный магазин представлял собой точно такую картину, какую описал Зайцев – распахнутые двери, разбитые витрины, затянутое какой-то холстиной выходящее во двор окно, из которого грабители и вывернули решётку.

– Вопросы есть? – спросил капитан.

– Ни единого, – ответил Ваня. – Да, просьба только... Покажи мне ту фомку, которой злодеи порешили бедного охранника.

– А фомку я изъял в качестве вещественного доказательства. Сейчас она в моём кабинете. Позже заедем ко мне, там и посмотришь на неё.

– А сечение у неё круглое? Квадратное?

– Это имеет значение? – усмехнулся капитан.

– Очень большое, – без улыбки ответил Ваня.

– Считай, что квадратное.

– Капитан... – Бомжара помолчал. – Это действительно имеет значение.

– При описании раны на голове охранника?

– Шуточки, да? Прибауточки? Часто телевизор смотришь, капитан, там без этого не могут. Вся страна уже ни о чём всерьёз сказать не может – сплошь хохмочки да подковырочки, – и, не добавив больше ни слова, Ваня направился в торговый зал.

– Точно, квадратное! – прокричал ему вслед капитан.

Не оборачиваясь, бомжара лишь поднял руку и повертел в воздухе растопыренной ладонью – дескать, услышал тебя. Отдёрнув в сторону холстину, он ещё раз осмотрел развороченное окно, потрогал пальцами уцелевшую раму окна, провёл рукой по изуродованной решётке, стоявшей тут же у стены, присмотрелся к мусорным ящикам за окном, вернул занавеску на место и поплёлся в подсобку. Под ногами у него хрустели битые стекла.

– Свету бы добавить, – попросил он бредущего следом капитана. – Темновато.

Зайцев молча нырнул за какую-то дверь, и через минуту магазин озарился всеми лампочками, какие только были в наличии – в торговом зале, в коридорах подсобки, даже в туалете.

– Да будет свет! – хмыкнул бомжара и присел на корточки, рассматривая осколки стекла на полу. Были здесь плоские осколки от витрин, осколки с гранями – от стаканов, скругленные – от бутылок.

Похоже, схватка была серьёзная, в ход пошло всё, что оказывалось под рукой. – Надо же, – время от времени озадаченно произносил бомжара.