Александр Кожев - Введение в чтение Гегеля

• Название: Введение в чтение Гегеля
• Автор: Александр Кожев
• Издательство: Наука
• Жанр: Философия
• Год: 2003
• ISBN: 5-02-026788-0

---

Конечно, объективный результат деятельности всегда отделяется от деятеля и его переживает. Но пока этот результат не целокупен и не совершенен, т. е. всеобщ и однороден (не может быть расширен, и в нем нет противоречий), у него самого еще есть будущее, ибо он меняется и отменяется. Он, следовательно, не только есть во Времени, он и есть Время. То есть он историчен и подлинно человечен. Вот почему результат действий какого-то человека всегда действителен внутри и посредством, а лучше сказать, в качестве нового человеческого действия. Напротив, результат действования Мудреца совершенен. Он не меняется и не может быть превзойден; короче, у него нет будущего в собственном смысле слова. Следовательно, этот результат не является собственно историческим событием, это не подлинный миг Времени. И сказать такое — значит сказать, что он более не является человеческой реальностью. Еще раз: «наличное бытие» /«эмпирическое-су- ществование»/ Науки в Мире — это не Человек, но Книга.

Конечно, это существование «эмпирично», и в качестве такового оно длится: Книге также свойственно длиться, она повреждается, переиздается и т. д. Но энное издание ничем не отличается от первого, в нем ничего нельзя изменить, что-то добавить или убавить. Полностью меняясь, Книга остается тождественной себе самой. Время, в котором она длится, — природное, или космическое, а не историческое, или человеческое. Разумеется, Книга, для того чтобы быть Книгой, а не просто сброшюрованной бумагой с черными отпечатками, должна быть читаема и понимаема людьми. Но меняющиеся читатели ничего не меняют в Книге. И если, чтобы мочь читать Книгу, Человек должен жить, т. е. рождаться, развиваться и умирать, то его жизнь, сведенная, в сущности, к этому чтению (ибо не забудем: всеобщее и однородное Государство существует, Желание полностью удовлетворено, нет больше ни Борьбы, ни Труда; История завершилась, делать больше нечего, и единственным занятием Человека остается чтение и понимание Книги, описывающей все то, что было и могло быть сделано), не творит ничего нового: будущее Поля, который еще не читал Книги, — это лишь прошлое Пьера, который ее уже прочел. Стало быть, Время, в котором длится Человек-читатель- Книги, — это циклическое (или биологическое) Время Аристотеля, и никак не линейное, историческое гегелевское Время.

Итак, еще раз: осуществить абсолютное Знание в форме Книги, т. е. совместить всеохватное Понятие с Реальностью, взятой целиком, т. е. уничтожить различие между Реальным и Временем и тем самым снять внешний характер Времени по отношению к Человеку, — это значит упразднить само Время; и, следовательно, упразднить самого Человека как свободного и темпорального индивида. Время — это Понятие, которое есть Человек: разумеем, Человек исторический, т. е. Человек-Желания, т. е. Человек, неудовлетворенный тем, что есть, и тем, что он есть, т. е. Человек, преобразующий наличное бытие в Борьбе и Труде. И вот поэтому Время всегда и по существу «абстрактно», т. е. внешне природной Реальности, объективной по отношению к Человеку, и оно внешне самому Человеку.

И это Гегель говорит во фразе, из которой я привел только начало, остановившись на точке с запятой (р. 558, 3—12-я строки /с. 429, 23—31-я строки/):

«Время есть само понятие, которое налично есть [в эмпирическом существовании] и представляется (vorstellt) сознанию [-внешнему] как пустое созерцание (Anschauung); в силу этого дух необходимо является во времени, и является до тех пор во времени, пока не постигает (erfasst) свое чистое понятие, т. е. пока не уничтожает (tilgt) время. Время есть внешняя, созерцаемая, чистая самость, не постигнутая самостью, [т. е.] лишь созерцаемое понятие; когда последнее постигает само себя, оно снимает свою временную форму, постигание (begreift) созерцания в понятии и есть созерцание, постигнутое и постигающее в понятии.»

В «Йенских лекциях» Гегель говорил: «Geist ist Zeit»; «Дух есть Время». Здесь он говорит: «Der Geist erscheint in der Zeit»; «Дух является во Времени». Он поменял свое мнение? Не думаю. На мой взгляд, дело в терминологическом различии. Там Geist означал столько же и Volksgeist /дух народа/, речь шла о Духе на путях становления. Здесь говорится о ставшем Духе, т. е. о Духе завершенном и совершенном, который раскрывает себя себе самому в Wissenschaft /в абсолютной Науке/, посредством ее или в качестве /dans et par ou en tant que/ абсолютной Науки, или, как говорит здесь Гегель, в качестве «постигшей свое Понятие». Или лучше: там «Geist» обозначало «Человек», здесь это слово относится к Книге.

Книга, которая представляет собой результат деятельности Мудреца, т. е. Книга, которая, будучи наличным бытием Науки, заключает в себе абсолютное Знание, это, конечно, не просто какая-нибудь природная сущность, вроде камня, к примеру. В ней есть Смысл, это Речь /Discours/; это такая сущность, которая сама себе раскрывает свой Смысл. С одной стороны, Книга — это вполне духовная сущность. И коль скоро ее содержание всеохватно, коль скоро она раскрывает лишь свое собственное содержание, нужно сказать, что она есть всецелый /integral/ Дух как таковой: der Geist. Но с другой стороны, Книга — это, конечно, не человек. Она раскрывает свое содержание, не меняя его; у нее, разумеется, нет Желаний, она — не Действие. Другими словами, оставаясь вечно равной самой себе, она лишена настоящего будущего. Следовательно, она не есть Время. И коль скоро ее вечное содержание соотносится лишь с самим собой, она не просто вечна, она есть Вечность. Но Книга — это результат деятельности Мудреца, который как Гражданин совершенного Государства венчает собой историческое развитие человечества. Таким образом, сама эта история в конечном счете оказывается не чем иным, как историей Книги, или, точнее, историей развития Знания, которая закончилась явлением Книги. И вот история этой Книги и есть Время. Итак: если «Geist» означает завершенный Дух, или Дух, налично сущий в качестве Книги (которая отделяется от всецелого Человека, или Мудреца, после его впадения в абсолютное прошлое, т. е. после конца Истории), то уже нельзя сказать, что дух есть Время: нужно сказать, что он — Вечность. Но Парменид и Спиноза ошибались, полагая, будто Вечность может быть раскрыта (Речью-Логосом /Discours-Lo- gos/) вообще без Времени. И Платон ошибался, считая, что Вечность независима от Времени, как и Аристотель заблуждался, утверждая, что Вечность как таковая существует во Времени. И наконец, Кант — и он тоже — заблуждался, думая, что Вечность предшествует (онтологически) Времени. Нет, говорит Гегель: Вечность (раскрытая Речью /Discours/) — это результат Времени, она есть Время, почившее, так сказать, естественной смертью; и только такая Вечность предполагает Время и из него проистекает, будучи его интеграцией, которая может быть раскрыта человеческим Словом /Parole/ (Логосом). Она не существует во Времени в качестве Вечности, потому что, пока длится Время, существует оно, а не Вечность. Но Вечность, или Дух (всецелый /integral/), является во Времени. Ибо Книга написана в определенный момент Времени, и она может быть написана только в самом конце Времени, так как ее источник — цело- купность Времени. Это значит, что она существует — в возможности — уже в первый момент Времени. И как раз это потенциальное присутствие всецелого Духа во Времени^т. е. присутствие конца Времени в самом его начале и во всем длении; или лучше: сущностная конечность Времени) и называет Гегель «явлением Духа во Времени». Так вот, это «явление», которое и есть Время, представляет собой не что иное, как Человека в его временной эволюции, т. е. именно то, что Гегель назвал «Geist» в «Йенских лекциях». В этом смысле, конечно, нужно сказать: «Geist ist Zeit».

Итак, как говорит Гегель: «Дух является во Времени и является до тех пор, пока не постигает свое Понятие, т. е. пока не уничтожает Время». И это уничтожение Времени происходит в последний момент Времени в Науке и с помощью Науки. Действительно, в Науке и для Науки Объект и Субъект совпадают; Человек говорит только о себе самом; это Само-сознание и не внешнее-Сознание. Но Человеку, который не связан более с неким Gegenstand, с противостоящим ему предметом, нет нужды отрицать его, дабы продолжить существование, сохраняя тождество себе самому. А у Человека, который больше не отрицает, нет больше подлинного будущего (ибо он навсегда принял наличное настоящее /1е present donne'/). Он более не есть гегелевское, или историческое, Время. Этот Человек — Гражданин совершенного Государства, полностью и окончательно удовлетворенный этим Государством. Ничего больше не меняется и не может измениться в этом всеобщем и однородном Государстве. Нет больше Истории, будущее здесь — это уже бывшее прошлое; жизнь в нем чисто биологическая. И значит, в нем нет больше Человека в собственном смысле слова. То, что было в человеке человеческого (Дух), после окончательного исчезновения исторического Человека нашло прибежище в Книге. А эта последняя, стало быть, вовсе уже и не Время, а вечность[231].