Владимир Орешкин - Рок И его проблемы-2

• Название: Рок И его проблемы-2
• Автор: Владимир Орешкин
• Издательство: Издательство «БПП»
• Жанр: Триллер
• Год: 2008

Захватывающий приключенческий триллер, в центре которого ничем не примечательный с виду человек становится по воле рока могущественной личностью, ответственной не только за себя, но и за судьбы других людей.

Вторая книга.

---

Но в глаза ей заглянуть не мог никто, потому что она сидела, смиренной монашкой опустив голову, и смотрела вниз, скромно потупив взгляд, и, казалось со стороны, размышляла о чем-то мирном и женском, сродни мечтам о новой кофточке или блестящей губной помаде…

Их кортеж, состоящий из двух машин, первая из которых время от времени включала сирену, постепенно выехал к кольцевой окружной дороге, ехал по ней, потом свернул в сторону от Москвы, промчался, уже побыстрее, еще минут десять, въехал в открытые ворота какого-то расшикарного дачного поселка, целого городка, самой причудливой архитектуры, не спеша прокатил по нему, въехал в чугунные, — тоже предусмотрительно открытые, — ворота, совершил полукруг, огибая засыпанную снегом клумбу, и остановился у мраморных лестниц, по которым пробегала красная ковровая дорожка, ведущая к колоннам, за которыми виднелись величественные дубовые двери.

Должно быть, передвижение кортежа контролировалось по радиосвязи, потому что, стоило «хаммеру» остановиться, как дубовые двери за колоннам распахнулись, и в проеме показался высокий молодой человек в очках. В руках у него был огромный букет цветов, который он прижимал к себе двумя руками.

Молодой человек, торопясь, спустился по лестнице, и подошел к машине как раз в тот момент, когда дверь салона открылись.

— Рад видеть вас, — сказал он, — в своем не совсем скромном доме. Простите ему некоторые излишества, но он устроен так, чтобы в нем было удобно его гостям.

Неизвестно, готовил он эту фразу, или та получилась у него спонтанно, но выглядела она искренно. Да и сам молодой человек, которого звали Георгий, производил самое благоприятное впечатление. Он так непосредственно волновался, и в своем непосредственном волнении, был так трогателен.

Маша вышла из машины, сделала нарочитый книксен и приняла предназначавшиеся ей цветы. Он уткнула в них голову, понюхала, — от них ничем не пахло. Они были просто предельно красивы, больше ничего.

— Мой брат, — представила она Ивана. — Он — школьник.

— Очень приятно, — пожал ему Георгий руку. — Будем приятелями.

— С Владимиром Ильичем вы знакомы, — сказала Маша.

И Владимир Ильич удосужился крепкого рукопожатия.

— Прошу в дом, — сказал, приглашая, Георгий, — посидим, как говорится, перед дорожкой.

— До сих пор вспоминаю, как вы упали в обморок. Вы, наверное, очень любите своего старшего брата? — сказал Георгий.

— Люблю? — повторила Маша. — Я не знаю, как я к нему отношусь… Мне не нравится слово «любовь». Я его не понимаю. Вряд ли то, что я испытываю, называется словом: «любовь». Как это: «теперь мы будем любить друг друга», или: «теперь займемся любовью»… Я просто хочу, чтобы он был рядом… «Любовь», это когда к тебе прикасаются. Я ненавижу, когда ко мне кто-то прикасается.

— Но можно любить и родину, — сказал Георгий. — Любовь, такое емкое понятие.

— Я не знаю, какое это понятие, — сказала Маша.

— То есть, вы хотите сказать, что до сих пор никого и ничего не любили? — спросил Георгий.

— Я до сих пор не жила, — сказала Маша. — Это я знаю… Мне двадцать один год, скоро — двадцать два… Вернее, жила. Но — не здесь.

— Мне двадцать четыре.

— Вы чудовищно богаты. Как выясняется?.. Почему?

— Это не я, — рассмеялся Георгий, и поправил очки на своем тонком лице, — это все папа… Кстати, он хочет, чтобы я вас с ним познакомил. Я тоже хочу… Если вы не против.

— Я не против, — сказала Маша.

— Тогда, — он нас ждет… Потом обед, потом мы едем на аэродром. Вечером вы обнимите своего брата. Договорились?

— Так просто, — сказала Маша. — Так долго ждать… И — так просто.

— Да, — так просто, — довольно согласился Георгий.

Они проходили через какие-то комнаты, где все было по высшему классу, — но у дяди было экзотичней, нужно отдать ему должное. Архитектурно-интерьерной фантазии у него было побольше.

Впрочем, Маша не обращала внимания на интерьер. Она попала в привычную обстановку, и чувствовала себя здесь, как рыба в воде.

Это и отметил Георгий.

— Вы, как у себя дома, — восхищенно сказал он, — обычно, гости, которые приходят ко мне, очень стесняются.

— Чего? — не поняла Маша.

— Всего, — рассмеялся Георгий. — Наш дом всех подавляет… Но вы не такая… Вас что-то отличает от всех девушек, которых я когда-либо видел.

— Спасибо, — сказала Маша, — что вы это заметили… Но, я думаю, ничего хорошего в этом нет.

Сухо так сказала, и тут же пожалела о своем тоне, — нужно же как-то играть, как-то это делается. Чтобы не очень обидеть хозяина.

Между тем, они вошли в тихое помещение, с высокими потолками, похожее на библиотеку. Среди книг, расставленных за стеклянными полками, стоял стол со всякими телефонами, факсами, компьютерами и другими самыми современными средствами коммуникаций.

— Папа у себя? — спросил Георгий мужчину, одетого в строгий костюм, но чье лицо было исковеркано большим, идущим от уголка рта вверх, шрамом.

Тот кивнул.

— Прошу, — сказал Георгий, открывая перед Машей дверь в кабинет своего отца.

Так что Маша зашла туда первой.

Это тоже было нечто, похожее на библиотеку. По крайней мере, книг здесь было не меньше, чем в прихожей. Но стол был гораздо массивней, и приборов на нем не было. Зато громоздились какие-то бумаги. За ними работал пожилой мужчина, который поднял голову на звук открывшейся двери, а следом и встал, навстречу Маше.

Можно было бы сказать, что он одет весьма небрежно. Но, если выразиться точнее, то нужно констатировать, что навстречу Маше поднялся человек, который не обращал внимания на то, во что он одет.

Был он в футболке, с потертой надписью «Спартак», и в мятых тренировочных брюках. И в тапочках на босу ногу.

— Здравствуйте, — сказала Маша, остановившись в дверях.

— Папа, — раздался сзади голос Георгия, — ты, как всегда, шокируешь своим внешним видом.

Это была шутка, позволительная только ему, нечто типа «здравствуй, вот мы и пришли».

Мужчине, по виду, было лет под шестьдесят, у него было строгое лицо начинающего стареть человека, привыкшего командовать и привыкшего нести на своих плечах ответственность за все, что ни происходит на этой земле. Строгое, — и чуть грустное.

Он не спеша подошел к двум молодым людям, не спеша взял Машину руку, и так же не спеша поцеловал ее.

— Я все думал, — сказал он, разглядывая Машу, — какая же она будет, дама, сумевшая взять власть над моим сыном. Никак не мог представить.

— И — какая?

— Целеустремленная… — сказал он, и радушно показал внутрь кабинета рукой. — Проходите же. Присаживайтесь… А тебе, — обратился он к Георгию, — я скажу: если она тебя выберет, ты будешь счастливейшим человеком. Но если — выберет сама.

Они сели в низкие кресла за столик, на котором с вазы свешивались апельсины, бананы, киви, манго, виноград, персики и прочие фрукты.

— Вас зовут? — посмотрел на Машу папа.

— Маша, — сказала девушка, — скорее всего.

— «Скорее всего», — повторил задумчиво папа. — Что-то в этом есть… Меня, Рахат, я по национальности татарин. Вернее, мама моя была татарка, а отец — русский. Так что по отцу я — русский… Интересная получается история: живет в Москве молодая девушка, с братьями, а охранником у них — подполковник ФСБ. Которого, к тому же, это ФСБ не первый день ищет по всем городам и весям. На Западе уже стали искать, как перебежчика… А он устроился охранять юную девушку, ничего интереснее не нашел. И так необъяснимо это сделал. А?

И папа хитро посмотрел на Машу.

— Вольному — воля, — сказала Маша.

— Откуда вы, — спросил папа, но так, словно бы шутил, — где ваши корни, кто ваши родители, где вы жили? Не всю жизнь же на конспиративной квартире?

— Давайте спросим об этом у Михаила. Он у нас в семье старший, и ответит на все вопросы. А то я что-нибудь брякну не то, он мне потом холку намылит. За это… Только поверьте, ничего интересного, или криминального, в его ответах не будет. Будет обыкновенная, даже скучная история.

— Жаль. Я любопытный человек. И не люблю ждать.

— А мне не идет быть восточной женщиной… — сказала Маша. — Вы захотели за моего старшего брата сто тысяч долларов. Потом решили отдать его бесплатно. Теперь вам интересно, кто я?.. Что-то здесь не так, вы не находите? Что-то не так, как должно быть. Между людьми.

Папа побледнел слегка, но потом улыбнулся. Застывшей, не меняющей выражения улыбкой.

— Извините, — сказал он. — Очень надеюсь, вы имеете право так ставить вопрос… Подождем до завтра. Завтра вечером я приглашаю вас на ужин, вас и ваших двух братьев.

— Папа, — сказал растерянно Георгий.

— До завтра, — радушно и совершенно по-доброму, сказал папа. — Извините, много работы…

И дождавшись, пока сын с дамой своего сердца не ушли, поднес к уху телефон.