Юрий Зверев - Размышления о жизни и счастье

• Название: Размышления о жизни и счастье
• Автор: Юрий Зверев
• Жанр: Современная проза

Один философ сказал: «Человек вечно живёт в тумане».

Рано или поздно у человека появляется желание рассеять этот туман. Душа начинает требовать ответов на «вечные» вопросы. Начинается поиск смысла жизни: «Зачем я пришёл на этот свет и куда уйду? Для чего мне дана свободная воля, эмоции, разум? Всем ли нужна вера в Бога? Что такое семейное счастье и как его обрести? Какова связь между творчеством и жизнью?»

Автор книги размышляет над этими вопросами. Он пытается помочь читателю в поиске ответов на вечную загадку жизни.

Кроме того, в книге рассказывается о неизвестных сторонах жизни некоторых известных людей

---

Это именно то, о чём я говорю. Созданный — кем? Творцом? Природой? — мир для нас также реален, как реален идеальный мир человека. И через эту вторичную мистическую реальность, просвечивает реальность Божьего мира, в котором мы живём.

Но что же это получается? Я, атеист, начинаю называть эти покрытые молодой листвой тополя, и эти дома, что видны из моих окон, и серое петербургское небо Божьим миром…

Никуда не убежишь от идеи Бога. Но если Бог — высшее духовное начало, наш Создатель, то я должен быть благодарен ему за всё, что вижу из своего окна. А если я ему благодарен, значит, начинаю его славить. Этим создаю свой новый идеальный мир — мир моей личной религии.

В этом маленьком несовершенном мире я не смогу создать ничего, кроме молитвы, а в том, атеистическом, в котором живу, могу ещё что-то сделать — помочь близким, написать книжку, любить жену. Религиозный мир может сделать меня фанатиком и подавить мои теперешние ценности, от которых я не могу и не хочу отказываться.

А, может быть, я просто боюсь этого нового для меня мира? Ведь в привычном реальном я чувствую себя достаточно устойчивым: от обязанностей не убегаю, живу по совести. Или почти по совести. Но это "почти" всё и разрушает. Выходит, что реальное и идеальное, проникая друг в друга, ослабляют и то, и другое. Однако и жить друг без друга не могут.

4 сентября 2008 года.

И всё же…

Когда начинаешь видеть полное единство противоположностей, кажется, что в жизни уже делать нечего. И всё же остается вопрос — какое рассуждение точнее: "Всё рождается, чтобы умереть" или "Всё умирает, чтобы жизнь продолжалась вечно"?

В первом ощущается только земное, во втором же — нечто приближенное к вечности, к вечно живущей Вселенной, к всеобщему разуму. И тут уже — один шаг до веры в Бога. Ведь если вечность "вечная" и разум "всеобщий", понятия уходящие за пределы человеческого понимания, то не проще ли назвать это нечто Богом?

Человечество так и сделало, и тем самым достигло недостижимого на земле счастья. Мнимого, конечно, но хотя бы такого.

Вера в Бога смиряет гордыню разума и успокаивает вечную душевную тревогу, зовущую человека к действию. Снять хотя бы на время тревогу и сомнения человеку кажется благом, и за это утешение он начитает благодарить Бога. Бог ему кажется добрым в отличие от Природы, которая нам представляется безразличной.

Но для многих, в том числе и для меня, Бог и Природа всегда были синонимами. Но вдруг сегодня я увидел различия: из Природы мы почерпнули инстинкты, а из Всеобщего разума черпаем творчество. Ведь недаром поэты "слышат небо", уверяют нас, что только записывают надиктованное свыше.

"Озарение" или "вдохновение" скорее всего, связано с особым состоянием эндокринной системы, но кто создал эту систему вместе с человеком? Опять же — Всеобщий разум? Куда не сунься — приходишь к Богу.

Так, может быть, отдаться ему с потрохами? На него лишь уповать? Смирил гордыню и получил… паралич воли. Чем же это лучше?

Правда, немало чрезвычайно деятельных верующих людей. Например, наши друзья священник Алексей и его жена Людмила. Они нелёгким трудом создали общину счастливых в вере людей, которые благоговейно чтут "батюшку" и "матушку" за их честность и трудолюбие. Но на чьи деньги создана эта община с её приходской школой, богатой библиотекой, музеями морским, космонавтики, минералогии, зоологии и кадетским классом? На деньги правящих структур.

Вот с какими противоречиями может быть завязана вера в Бога. Когда власть опекает веру, религия начинает процветать. Но при чём здесь Бог?

Можно сказать, что всё это — суета, земное, преходящее, а Всеобщий разум вечен. Но живём-то мы земным… Рассуждения о Вечном лишь украшают, разнообразят жизнь, на время отвлекают от дневных забот. Так что живём, чтобы умереть, но умираем, чтобы жить вечно. Хотя бы в нашем сознании.

26 июня 2007 года.

Часть четвёртая Размышляя над прочитанным

Читая Л. Я. Гинзбург

Вчера на Владимирском проспекте купил у старушки книжку Лидии Яковлевны Гинзбург — до часу ночи оторваться не мог.

Vita brevis, ars longa. Что остаётся после нашей смерти? Только несколько исписанных страничек. И кому они нужны, кроме нескольких человек? Казалось бы, не попадись мне эта книга, в жизни ничего не изменилось бы. Но без глотка духовной пищи душа умирает. Те, кто заменяет эту пищу деньгами или властью — живые трупы. Даже бессмысленные египетские пирамиды не разрушены только потому, что давно перешли в разряд искусства. Они опоэтизированы сотнями поколений. Люди, приезжающие смотреть на них, удовлетворяют свои духовные потребности.

На исписанном листочке, на полотняном холсте мы оставляем людям свою душу. И всегда приходят те, которые подхватывают её и передают дальше. Я не могу представить себе, чтобы картину выкинули на помойку. Книги иногда выкидывают, но каждый автор верит, что его мысли будут кому-то нужны. Читателей серьёзных книг много не бывает, но разве все подряд наслаждаются Толстым или Достоевским?

В молодости мы читаем всё подряд, но с возрастом происходит отбор. Человек начинает понимать, что художественная проза не влияет на реальную жизнь, что история не подправленной не бывает, что фантастика — бессмысленная потеря времени. И остаётся только мемуарная литература, несмотря на то, что она наиболее субъективна. Чужые умные воспоминания нередко выражают мысли, которые ты сам не сумел отчётливо сформулировать. Читая мемуаристику, познаёшь себя, а что может быть более полезным?

Именно так я читаю сейчас Л.Гинзбург. Она варилась в литературном процессе тридцатых годов, дожила до восьмидесятых. Её опекали молодые Битов, Кушнер и Яков Гордин. Стрела времени, эстафета поколений.

Когда-то я написал эссе "Читая Розанова". Кажется, теперь придётся писать "Читая Л.Гинзбург". Её книга удивляет, будоражит ум. Как не удивляться её искренности, если большой писатель Вениамин Каверин советует ей: "Вы слишком честно работаете — так нельзя!"

Сама Лидия Яковлевна тоже считает, что наивная честность — недостаток для литературы, однако не может писать иначе.

Этого литератора, прежде всего, отличает отменный вкус. Подлинно талантливых людей она разглядела в молодости. Поэтому косноязычие и мычание Мандельштама во время его вынужденных выступлений на официальных собраниях для неё — "высокое косноязычие" вдохновенного поэта.

"Стихотворение не может быть описанием, оно должно быть событием". В стихотворении всегда "замкнуто пространство", как в карате бриллианта". Ну, попробуй, выскажись лучше о сущности поэзии…

Она умела ценить современников, а мы разучились.

***

Учиться у Щербы, слушать Жирмунского, общаться с Венгеровым, спорить с Чуковским — ну, как тут не стать образованным литератором…

***

Честность в сочетании с благополучием для русских писателей противоестественна.

***

Пренебрежение к деньгам создаёт иллюзию лёгкого отношения к жизни.

***

Л.Гинзбург не любила похабных стихов. Я тоже не люблю. Лёва Куклин, самый одарённый поэт из нашей "компании двенадцати" их смакует, пишет свои и читает чужие. Он считает это русским фольклором, я же пренебрежением к литературному русскому языку.

***

Когда Лидия Яковлевна лежала больная в постели, один литератор сказал ей: "Это единственное состояние, достойное человека". Это весьма странное утверждение по сути верно: что может быть выше и человечнее размышлений о жизни? Всё остальное — суета.

***

Меня всегда занимала тайна творчества Достоевского. Но как элементарно объясняет Юрий Тынянов его метод: "У Достоевского всегда один и тот же приём: проститутка — святая, убийца — герой, следователь — мыслитель, идиот всегда умнее всех…" Смыкание противоположностей. Всего лишь приём! Но как сделано! Ведь не оторваться!

***

Писание дневника — занятие стыдное, ибо отнимает время от серьёзных занятий. Но это необходимое душе дело, как телу — онанизм.

***

Лидия Яковлевна в двадцать пять лет записала: "Я иногда чувствую старость". Мне кажется, у русских такие мысли рано не возникают. Только у евреев, да и то большая редкость.