Эудженио Корти - Немногие возвратившиеся

• Название: Немногие возвратившиеся
• Автор: Эудженио Корти
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Таким образом, я был не одинок в мысли, что немцы планируют прорыв, не поставив в известность итальянские части. Я посоветовал ему быть начеку, глядеть в оба и предупредить других. Некоторое время я еще походил по деревне, встречая каких-то людей. Но они меня ни о чем не спрашивали, я тоже не лез с советами. В конце концов, я набрел на горящую избу и устроился поближе к огню.

Наступило 22 декабря.

* * *

Вокруг горели дома. Я не единожды обжегся, но, по крайней мере, хотя бы немного согрелся.

В эти страшные дни я понял, какая тесная связь существует между жизнью и теплом. Мне даже удалось снять ботинки, слегка подсушить носки и согреть ноги! Но, хотя у меня закрывались глаза от усталости, я не мог позволить себе уснуть. Следовало наблюдать за передвижениями немцев, чтобы не пропустить момент, когда они уйдут и бросят нас на произвол судьбы. Наверное, на мгновение я все-таки забылся, и перед моим мысленным взором вихрем пронеслись лица друзей, знакомых, моих солдат. Я знал, что некоторых уже нет на этом свете, другие попали в плен (какая судьба их ждет?), а кто-то сейчас, как и я, идет в этой же бесконечной колонне. Суждено ли нам когда-нибудь встретиться?

Вообще-то в душе я был рад, что меня только что перевели из 2-й батареи и назначили офицером наблюдения и связи. Под моим командованием находились новые, малознакомые мне солдаты. Если бы я остался в своем старом подразделении, вместе со "стариками", то ни за что не позволил бы им нарушить порядок, не допустил бы, чтобы те, кто мог идти, бросили более слабых умирать. Я бы потребовал, чтобы люди в обязательном порядке несли все свое личное оружие, и они бы, безусловно, подчинились. То есть трудностей на мою долю выпало бы значительно больше...

Устыдившись этой эгоистичной мысли, я почувствовал, как по щекам потекли слезы. Это был первый и последний раз, когда я плакал.

* * *

Проведя около часа в благодатном тепле, я снова натянул ботинки и встал. Я не сомневался, что немцы уже ушли. Поэтому я решительно направился к подножию холма, туда, где я видел марширующих чернорубашечников. И сам начал собирать людей. В деревне встретились люди из самых разных частей. Я хотел организовать их и повести следом за немцами, которые, скорее всего, уже прорвались и вышли из "котла". Всего собралось около пяти сотен человек. Мне активно помогал младший лейтенант Фаброцини, ранее бывший командиром разведчиков в Абросимове, а также несколько сержантов, охотно откликнувшихся на мой призыв. Мы готовились выступить по тому же маршруту, о котором предыдущим вечером говорил немецкий офицер.

Насколько я помню, я приказал одному из сержантов построить подразделение, как будто мы находимся в казармах. Его громкие строевые команды звучали, мягко говоря, странно, принимая во внимание окружающую обстановку. Но я старался не обращать внимания на подобные несуразности. Затем я произнес краткую, но страстную речь (причем я видел, что она произвела впечатление), и мы приготовились начать движение. Мы намеревались прорвать любые вражеские заслоны, если случится так, что враги уже перерезали коридор.

Тогда я еще не знал, что немцы никуда не прорвались, и я собирался вести людей к самому сердцу врага.

Но вмешалось Провидение, очередной раз доказав, что человек предполагает, а располагает вовсе не он, а высшая сила. "И все мы только ничтожные и послушные орудия в ее руках". Эту фразу я впоследствии твердил себе постоянно.

Фаброцини начал спорить. Он не желал соглашаться с намеченным мной маршрутом. Я отлично понимал, что, если солдаты будут и дальше наблюдать за нашей перепалкой, они перестанут нам верить. Но Фаброцини проявил совершенно непонятное упорство и продолжал настаивать, что мы обязаны избрать совершенно другой маршрут.

Так прошло довольно много времени, причем без всякого толку. А потом появился незнакомый итальянский майор и предложил предоставить собранную мной роту в распоряжение генерала, поскольку в данный момент идет процесс формирования командования. Я не очень понял, что это означает, но не стал возражать. В итоге с трудом собранные нами люди снова смешались с неорганизованной толпой.

* * *

Мне очень хотелось прибиться к какому-нибудь берегу. Вместе с несколькими офицерами мы зашли в полуразрушенную хижину, покинутую немцами. Мы вполне могли использовать ее в качестве лазарета.

Но вскоре я в очередной раз убедился в ненужности любых инициатив. Все мои предложения оказывались не чем иным, как сотрясением воздуха. Поэтому я замолчал и покинул хижину.

Было темно. Майор сказал, что теперь наша основная задача спрятаться, поскольку враг находится вокруг нас. И следующие несколько часов я провел помогая группам людей найти подходящее укрытие.

Арбузов ("Долина Смерти")

Глава 6.

22-24 декабря

Следующие три дня мне предстояло запомнить навсегда. Это были самые страшные дни в моей жизни.

Мы находились возле деревни Арбузов. Впоследствии те немногие солдаты 35-го армейского корпуса, которым удалось выжить, назвали это страшное место "Долиной смерти".

В Италии о нем почти никто не слышал. Но именно здесь нам пришлось в полной мере почувствовать и понять, какой это ужас - война.

Только мы, выжившие в той кровавой мясорубке, могли рассказать о "Долине смерти". Сначала, в фашистской Италии, эти рассказы велись испуганным шепотом. Затем, когда страна начала разваливаться на части, они уже потеряли былую актуальность, стали менее интересными. Такова человеческая природа: под влиянием обстоятельств незначительные события могут оказаться у всех на устах, а имеющие первостепенную важность забыться.

По этой причине я и решил написать эту книгу. Хочу, чтобы все знали о том, на какие жертвы вы шли, мои дорогие братья. Хочу, чтобы о вашей страшной гибели, мои любимые соотечественники, не забыли, чтобы вас помнили и чтили потомки. Надеюсь, что меня услышат, хотя мой голос слаб, а в душе пустота.

* * *

Наступил день, ему на смену пришел вечер. У нас не было никакой еды. Между тем люди прибывали тысячами. Все новые и новые колонны входили в деревню, и хотя она была довольно большой, но вскоре оказалась переполненной. Все избы, за исключением отведенной под лазарет, были предназначены для немцев. Даже нашим генералам пришлось ютиться в своих холодных автомобилях.

* * *

Арбузов находится в большой низине, имеющей овальные очертания и расположенной между двумя склонами холмов. У подножия одного из них, по-моему северного, - большой массив стоящих довольно близко друг к другу изб. Немного дальше, на склоне и к востоку от него, ютятся многочисленные лачуги, причем сначала они как бы жмутся друг к другу, а затем расстояние между ними постепенно увеличивается, словно кто-то их в беспорядке разбросал. На другой стороне, к западу, длинный ряд изб тянется вдоль дороги. Он поднимается вместе ней вверх по склону, и там, на аккуратной, ровной площадке, стоит небольшой массив домов. Еще один ряд жилых построек тянется в южном направлении и образует широкую параболу, одна ветвь которой пересекает низину, а другая вытянулась вдоль подножия противоположного склона в направлении к большому массиву, но немного не доходит до него, поскольку их разделяет болото.

Зимой болото - заснеженная ледяная пустыня, окруженная зарослями камыша, покачивающегося на ветру. Эта картина болезненно усилила чувства безысходного отчаяния и одиночества.

Диспозиция была следующей: большой массив и часть главной улицы, так же как и один склон, захватили мы. Вся остальная часть деревни находилась в руках врага. Их пехота расположилась внизу в камышах, а тяжелые орудия выше, очевидно за вершиной холма.

К нашему счастью, в самый первый день силы врага были невелики. Но численность войск противника постоянно увеличивалась, и на головы несчастных итальянцев, прятавшихся в многочисленных щелях и воронках, постоянно сыпались снаряды, убивая людей сотнями. Тех же, кто бродил от дома к дому, пытаясь найти более надежное убежище, весьма ловко подстреливали автоматчики.

Немцы создавали линию обороны, правда, она находилась у них в зачаточном состоянии. Чего они ждали? Почему мы даже не делали попыток прорваться на свободную территорию? Да и где она?

Немцы объясняли, что очень скоро подойдут бронетанковые соединения, которые очистят дорогу.

* * *

После того как я провел все утро, помогая людям найти укрытия, я решил немного отдохнуть. Я не спал уже три ночи и опасался, что могу не выдержать такой нагрузки. Я медленно ходил по деревне, отыскивая хоть какой-нибудь угол, но тщетно. Немцы заняли все и бдительно охраняли свои владения. Такое положение было следствием и в то же время одной из главных причин нашей вопиющей неорганизованности.

В конце концов я забрел в дальний конец деревни.

* * *

Здесь находилась хижина, выделенная нам под лазарет. В ней было всего две комнаты и небольшой хлев, который каким-то чудом оказался пустым.