Илья Гутман - Античные истоки антииудаизма

• Название: Античные истоки антииудаизма
• Автор: Илья Гутман
• Жанр: Научная Фантастика

А если кто интересуется, вот моя дипломная работа. Название говорит само за себя.

---

В различных средневековых мифах евреям зачастую нужна не только кровь своих жертв, но и их головы. Идея об использовании евреями для заживления раны от обрезания появилась благодаря использованию так называемой «крови дракона», смолистого вещества, получаемого из некоторых видов пальмового дерева, которую доверчивые христианские простолюдины, убеждённые, что евреям нужна христианская кровь, легко могли спутать эту смолу с кровью, а низшее христианское духовенство активно развивало подобного рода мифы. По иудаизму потребление крови является тяжким грехом, поскольку в крови находится жизнь, душа существа. Евреям отвратительна сама мысль потребления крови. В Талмуде сказано, что нельзя осквернять себя кровью. Ни одна другая религия не воспитывала среди своих последователей такой ужас перед кровью вообще. Случайно проглотить каплю собственный крови для религиозного еврея – страшный грех. Так почему же евреев обвиняли? Одной из причин обвинения в ритуальных убийствах был сам ужас евреев перед кровью, само отвращение; здесь можно провести параллель с отвращением свинины. Христианам казалось странно, что евреи по религиозным причинам не потребляют свинины, в их разуме активировались архетипы, в соответствии с которыми свинья у евреев должна быть священным животным. Так родился образ «еврейской свиноматки». Также и кровь, внушающая евреям суеверный ужас, приобрела в мозгу христиан статус священной жидкости для евреев, и как следствие, субстанции, играющей ведущую роль в колдовских обрядах, важную роль в иудейской религии. Греческий жрец Плутарх, живший на рубеже первого и второго веков новой эры, рассуждал, почему евреи воздерживаются от свинины: потому ли, что свинья вызывает отвращение, или же потому, что почитают свинью. Таким образом, мы видим, что пищевой запрет в некой культуре может породить среди представителей других культур мысль о священности табуированного.

Обвинения, подобные обвинениям евреев в ритуальных убийствах, встречались во многих странах и в разные времена – по отношению к различным народам. В сознании людей есть ксенофобные архетипы, проявляющиеся в столкновении общества с чужестранцами, вызывающими смущение и презрения. При их появлении возможно обвинение в ритуальном убийстве и применении магии. По психоаналитической концепции Карла Юнга в наш разум через наши сны и подсознание входят проформы (архетипы), образующие «коллективное бессознательное», в котором запечатлена историческая память и элементы мифического сознания, и иррациональные представления о демонах и чудовищах часто проецируются на чужаков. Так, В Китае рубежа XIX и XX веков христианские миссионеры обвинялись в том, что воровали детей и вырывали у них глаза и сердца для изготовления амулетов и лекарств. В Индии, где было мало евреев, функцию в экономике, аналогичную функции евреев в средневековой Европе выполняли парсы – персидские зороастрийцы, бежавшие от мусульман в Индию. И среди индусов долгое время ходили легенды о ритуальных убийствах, совершаемыми ими. На Мадагаскаре ходили аналогичные легенды об агентах французского правительство, а в Индокитае такие обвинения выдвигались против секты шетти. В мусульманском Египте ходили легенды, что христианские врачи поедают сердца своих пациентов-мусульман и пьют их кровь.

В средневековой Европе жителей далёких стран нередко представляли как сейчас инопланетян – химерами, нередко совсем непохожими на людей. Это было мифом в лосевском понимании этого слова, то есть абсолютной реальностью, в которую все верят. Нередко существами, лишь внешне похожими на людей представляли евреев. Свои обычаи, своя культура евреев представлялось как нечто, несвойственное нормальной человеческой жизни; еврейская традиция представлялась как магия, что делало евреев в сознании христиан лёгкими кандидатами в участники ритуального убийства. Поначалу евреи в Европе были экзотической группой, и мало кто из христиан знал, чем они занимаются в своей общине.

Однако объяснение такого явления как кровавые наветы одними лишь архетипами недостаточно для таких продуманных обвинений. Корни данного явления могут быть найдены в более древние периоды.

2. Античные истоки концепции кровавого навета.

Египетский грамматик Апион собрал все известные ему антииудаистские мифы вместе. Итак, до Апиона мы имеем следующие утверждения: евреи совершают ритуальные убийства и евреи поклоняются золотой ослиной голове. Сознание античных людей соединила их, и появился миф, что евреи похищают греческих мальчиков и приносят их в жертву своему ослиному богу. В некоторых вариантах мифа вместо греческого мальчика фигурирует взрослый грек или иностранец вообще.

В продолжении истории об ослиной голове в храме Апион пишет об Антиохе IV Епифане, вновь вошедшим в Храм и увидавшем там лежавшего человека, окружённого яствами. Человек рассказал царю, что он по происхождению грек, ходил по стране, и его схватили незнакомые люди, заперли в храме и стали усиленно откармливать изысканными яствами. Поначалу грек обрадовался, потом он стал относиться ко всему этому подозрительно, а затем оказался в недоумении. Он выяснил, что каждый год евреи отлавливают греческого бродягу, откармливают, а затем убивают и приносят в жертву тело, вкусив от его внутренностей и приносят клятву ненавидеть эллинов. И человек попросил царя отомстить евреям и в дань уважения к греческим богам посрамить этот народ.

Этот миф, описанный Апионом, напоминает шумерский ритуал человеческого жертвоприношения – убийства «царя-пастуха», символизировавшего бога Думузи (этот ритуале я также освещу в этой же главе чуть ниже). По шумерской мифологии богиня Инанна (или жрица Инанны, что по шумерским понятиям одно и то же) попадает в подземный мир, откуда ее необходимо вызволить. Сделать это в принципе возможно, но требуется некто, кто отправился бы туда вместо нее. Отдать за Инанну жизнь должен некий особый и довольно загадочный персонаж – пастух-царь Думузи, супруг Инанны. Пастуха, символизирующего Думузи приносят в жертву. Хотя он восседает на троне, окруженный всевозможной роскошью, он не обладает никакой властью, в том числе и над собственной жизнью; никто не спрашивает, согласен ли он стать спасителем Инанны. Пастуха хорошо кормили и исполняли любые его желания: предполагалось, что кровь и плоть человека, «получившего от жизни все», обладает самым широким спектром чудодейственных возможностей. Можно сделать предположение, что автор мифа о ритуальном убиении грека, которого перед смертью хорошо кормили и держали в хороших условиях был знаком с шумерским мифом и именно на его основе создал миф о еврейском ритуальном убийстве.

Иосиф Флавий пишет, что когда по легенде Антиох входил в храм, он не ожидал кого либо увидеть, и он был безбожником, так как решился туда войти. Нелепость и бесстыдство легенды, как пишет Флавий, очевидны, как и нелепость и бесстыдство последующих мифов о ритуальных убийствах. Невозможно было, чтобы на жертвоприношении присутствовали все евреи и смогли вкусить от плоти эллина. Царь не освободил пленника, чем мог показать себя благородным человеком и заручиться поддержкой эллинов против евреев, а позволил им умертвить его (хотя по тексту Апиона этот грек просил Антиоха об освобождении – И.Г.). В Святая Святых не могли запереть чужака. И если бы в жертву еврейскому Богу действительно был бы уготован грек, его разъярённые соплеменники не оставили бы камня на камне от еврейского Храма. Апиону не ведомо устройство Храма, в соответствии с которым в Святая Святых не могут пустить чужака. Подобные нелепости мы встречаем в кровавых наветах вплоть до наших дней. Аналогичный миф ходил и про римского полководца Помпея, который, согласно мифу, зайдя в Святая Святых, также увидел в храме пленного грека, заготовленного для ритуального убийства.

Дамокрит, единомышленник Апиона, время жизни которого точно не установлено, написал аналогичный рассказ об Антиохе IV Епифане, нашедшем в Иерусалимском храме пленённого грека. И грек узнал, что евреи каждые семь лет строго в определённый день календаря хватают иностранца (не всегда грека – примечание И.Г.), ведут его в храм и убивают, изрезая мясо на мелкие кусочки, потом клянутся, что прибудут врагами греков.

Рассказ Апиона и рассказ Дамокрита совпадают почти слово в слово. Главная разница между ними – периодичность человеческого жертвоприношения. Если у Апиона это происходит каждый год, то у Дамокрита – раз в семь лет. Я предполагаю, что рассказ Дамокрита был составлен ранее, поскольку вариант жертвоприношения раз в семь лет менее жестокий, чем каждый год, и рассказ Апиона как компилятора должен быть составлен на основе рассказа Дамокрита. Периодичность раз в семь лет возможно связана с еврейским субботним годом, о котором известно некоторым языческим авторам. Возможно, автор мифа, зная о том, что седьмой день и седьмой год святые у евреев, и предназначил седьмой год для этого ритуала. По словам Джошуа Трахтенберга текст Апиона был очень популярным среди представителей клира.