Александра Верёвкина - Осколки вечности

• Название: Осколки вечности
• Автор: Александра Верёвкина
• Жанр: Фэнтези

Семнадцатилетняя девушка Астрид переезжает вместе с родителями в тихий городок Грин-Каунти, штат Джорджия. Красивый дом, наполненный своей историей, живописные окрестности и…загадочный незнакомец, являющий в комнату девочки по ночам. Конечно же, он вампир. Банальная завязка в итоге погружает в мир абсолютно иных бессмертных. Они не обладают сверхспособностями. Да чего уж там, даже клыков не имеют! Зато могут "похвастать" неординарным прошлым. Интриги прилагаются! Эта история прежде всего о людях, их отношениях, чувствах и разочарованиях. Жизнью правит Случай, и "Осколки вечности" прямое тому доказательство. От автора фанфиков по ДВ "Темные души" и "Холодный почерк души". Рекомендован к прочтению всем, кто когда-либо был неравнодушен к Йену Сомерхалдеру и несравненному Деймону Сальваторе.

---

Не желая тревожить ищущие умиротворения части тела, я повернула голову набок, попутно отметила выявленную спиной жесткость поверхности, на которой лежала, и уткнулась взглядом в мертвенно-бледное лицо Джея. Веки опущены, брови расправлены, мучительно вздернутая губа приоткрывает верхний ряд зубов. Красных, перепачканных уже подсохшей кровью.

— Джей, — плаксиво вымолвила я, прикладывая предательски трясущиеся пальцы к мраморно-ледяным щекам. Никакой реакции. — Пожалуйста, любимый… — суеверно оборвала я поток бесполезных слов, утаивая предсказуемое продолжение фразы: '…не умирай'. — Ты нужен мне!

Зловещая тишина заменила собой любой мало-мальски утешительный ответ. Я подползла ближе, всем телом навалилась на неподвижный черный холм, изображающий фигуру мужчины, и с облегчением различила пару сдавленных вдохов. Кончик носа на поверку оказался теплым, а это значило, что он дышит. Очень слабо, но все же дышит!

Несколько приободрившись, я медленно перетекла в иллюзию сидячего положения, собрала при этом маскарадным нарядом всю имеющуюся на полу грязь, уперлась в пол негнущимися коленями и оценивающе огляделась по сторонам. Низкие, прямо-таки давящие на голову потолки, предельно подтянутые друг к другу стены, обитые волокнистой тканью, и льющийся откуда-то сбоку свет позволили мне сделать вывод о том, что мы находимся в салоне автомобиля. Пятидверного Минивена, если быть точной, в котором задние сиденья сложены для расширения и без того вместительного пространства багажника. На заднем стекле имелась наклейка с незатейливым детским рисунком: троица схематичных человечков выстроилась по росту на буквах, в зеркальном порядке складывающихся во фразу 'мама, папа и я'. Выходит, машина скорее всего угнана, потому как о другом возможном варианте событий, где предыдущие владельцы пали жертвами полоумного маньяка, думать отчаянно не хотелось.

Мой взгляд остановился в узком просвете между передними креслами. Оранжевый 'шар' стоящего неподалеку фонаря хвостатыми полосами выделял приборную панель и руль, под которым, вот же везенье, повисла ободряющая связка ключей, торчащая из замка зажигания. Удача? Безусловно! И ее присутствие следует использовать по назначению.

Именно поэтому, превозмогая вялость суставов и весьма объемное нежелание шевелиться, я переползла через сиденье с убранной спинкой, с кряхтением втиснулась в тесный проход, отделяющий меня от водительского места, и благодаря одной лишь счастливой случайности без всяких осложнений плюхнулась на темную кожаную обивку. Дальнейшие манипуляции я доверила тем отделам мозга, что управляют моторными функциями, и затряслась в объятиях запоздалого ужаса в тот самый миг, когда вместо того чтобы бодро выкатить с обочины на трассу, непослушная 'спасительница' сдала назад. В результате левый габарит погиб при столкновении со столбом линии передач, что вряд ли повлияло на мою решимость. Отпустив нещадно терзаемую носком неудобной туфли педаль тормоза, я педантично переставила рычаг коробки передач с 'R' на 'D', убедилась в отсутствии помех на дорожном полотне, и, боясь зажечь фары, предельно осторожно выровняла направление колес. 'Курс на свободу!' — одурело вопило опьяневшее сознание, в то время как машина тихим сапом выбиралась на асфальт. Что я испытала, поняв, сколь хладнокровно и ловко улизнула из-под самого носа Охотника, не передать словами. Буйный восторг и ни с чем не сравнимая радость одурманили мою голову, а щедрые слезы немного ухудшили обзор. Все изменилось на сплетении Медел-лейн и сорок шестой улицы, когда набравший обороты Минивен под моим чутким руководством замер у светофора. Я, лихорадочно припоминая расположение всех возможных убежищ в городе, нервно забарабанила пальцами по рулю, еще раз сверилась с красным огоньком автоматического распределителя и запоздало включила поворотник.

— Нам вообще-то налево, Астрид, — этот предельно спокойный, пусть и укоризненный возглас безжалостно уничтожил все, к чему я стремилась последние десять минут. Самоконтроль рухнул, и на плечо улеглась неподъемная ладонь, вырвавшая из глубин моей вспоротой хищными лезвиями паники души полный ужаса вопль. — Езжай! — приказным тоном велел Мердок, чинно восседающий на полусогнутых конечностях за спинкой моего сидения, и я вынужденно подчинилась.

Будь проклята эта чертова вампирская сущность с ее безотказным умением возникать из ниоткуда! И тот злополучный день, когда я свела знакомство с бессмертными!

Две мили проехали в молчании. Джей по-прежнему не подавал ни единого признака жизни, что в конечном итоге развеяло мои самые затаенные страхи касательно собственной участи и переключило внимание на бестолковые молитвы. Свихнувшийся мститель, придерживающий мое помертвевшее плечо, односложно указывал путь, выступая в роли омерзительного навигатора с функцией голосового вещания. И пока мы находились на достаточно оживленной автомагистрали, в салоне царил зыбкий мир. Однако стоило универсалу уйти из суетного потока, как сзади донеслась команда: 'Вылезай!', брошенная с такой злостью, что любые попытки ввязаться в спор улетучились в одночасье.

В борьбе с неподатливым механизмом ремня безопасности мне удалось сэкономить лишнюю секунду, потраченную на конструктивный сбор эмоций воедино, дабы предстать перед разгневанным Джокером этаким эталоном бесстрашия. Не вышло. Волмонд, как и все военные, к которым не применимо понятие 'бывшие', лично озаботился выуживанием из автомобиля моей трусливой персоны. Просто выволок наружу за шиворот, резко захлопнул дверцу и с невероятной мощью вдавил меня в кузов, привычно уцепившись пальцами за горло.

— Играть со мной вздумала? — въелся он в меня яростным взглядом, заменяя доходчивое 'Со мной шутки плохи' сокрушительным ударом кулака по лицу. Его сила и неожиданность настолько меня потрясли, что на столпы искр, посыпавшиеся из обоих глаз, я почти не обратила внимание. А вот костяшки огромной ручищи, с треском вонзившиеся в надбровную дугу, запомнились очень отчетливо. Ровно как и боль, подвигнувшая сжаться в крохотный защитный комок, сползший по металлическому каркасу поближе к асфальту. Видимо, мужчину это удовлетворило, потому что продолжать экзекуцию он не взялся, за волосы перетянул меня обратно в вертикальное положение и пинком грязного ботинка, угодившим под колено, отправил внутрь минивэна. На сей раз не за руль. — Составь компанию Верджилу, — напоследок прикрикнул лишенный моральных барьеров отец Айрис, задвигая вслед за мной дверцу, и завел мотор.

Если бы я только могла предугадать, чем закончится наша жуткая поездка, и каким беспросветно черным пятном отложится в памяти остаток наполненного зверствами дня, вряд ли поливала бы жалостливыми слезами набухающий синяк на нижнем веке. Но неведение порой предпочтительнее любых экстрасенсорных навыков, поэтому до конца пути я вдоволь успела нареветься на слабо трепещущейся груди Майнера.

Помнится, одиннадцать лет назад, когда передо мной во всей красе предстал исполненный тревог и загадок взрослый мир начальной школы, и чурающаяся шумных людских сборищ Астрид с лихвой ощутила на собственном примере значение термина 'необратимость', а после с расписными симптомами депрессии угодила на прием к улыбчивому детскому психологу…В общем, именно в те дни я поняла, что жизнь всегда проводит четкие грани между реальным и стихийным, тем, чему можно и нужно противостоять, и тем, с чем приходится мириться. И нынешняя ситуация, к несчастью, попадает под вторую категорию. Я не способна дать отпор столетнему вампиру, во всяком случае, не в одиночку.

— А где Лео? — внезапно спросил Мердок, вежливо подставляя моим глазам свой загримированный профиль. И голос его при этом изменился до неузнаваемости. Ушли былые прокуренные нотки, испарилась властность, на смену которым подоспели более высокие интонации (я бы даже назвала их женскими, не имея перед собой ярого опровержения слуховым галлюцинациям), кокетливость и несущественная доля пафоса. Полагая, будто от меня требуется ответ, я подыскала наиболее правдоподобную ложь и открыла рот для ее озвучивания, когда Джокер произнес, — Он в клубе, дорогая. Но это лишь вопрос времени, — вновь вернувшимся в стан хриплым и сочным басом заядлого ценителя сигар. И тут же опять изменил мотив, ступив на тропу игривого щебетания. — Ох, поскорее бы. А девчонка тебе зачем?

Довольно четко брошенное 'девчонка' резануло мои уши избытком пренебрежения и затаенной злости, более походящей на ревность. Боже мой! Я ошарашено прикрыла губы рукой, облаченной в когтистую перчатку, задним числом отметила исходящий от ткани холод и во все глаза уставилась на сумасшедшего немца, ведущего задушевные беседы со своим вторым воплощением — дочерью Айрис. Их диалог, если только так можно выразиться, явился для меня своего рода наглядной демонстрацией болезни под названием 'раздвоение личности'. Одну его часть изрекал суровый нацист, другую декларировала взбалмошная молодая особа, умершая шестьдесят лет назад.