Влада Крапицкая - Пишущая судьбы

• Название: Пишущая судьбы
• Автор: Влада Крапицкая
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Айрина молодая потомственная ведьма, обладающая даром писать судьбы людей, но… Не всё так просто, и не каждую судьбу можно прописать… Однажды она понимает, что использует свой дар во зло людям и решает скрыться, чтобы не подвергать свою и чужую судьбы опасности. Всеволод, в прошлом удачный бизнесмен, империя которого рушится на глазах, и он готов пойти на многое, чтобы сохранить своё богатство. Узнав о ведьме, которая может изменить его жизнь, он отправляется на его поиски. Только он не единственный кто её ищет, и кто хочет использовать её способности. Кто найдёт её первый и как использует её способности? И что сама Айрина получит в итоге? От автора: этот рассказ про то, что зло всегда наказуемо. Жизнь не всегда сразу выставляет вам счёт за причинённое зло, а может долго ждать, и только показав вам кусочек счастья, заставить заплатить за то зло, что вы причинили до этого. Поэтому прежде чем делать гадость другим, задумайтесь о том, чем это может для вас обернуться потом. Закон 'бумеранга' никто не доказал, но и не опроверг, и однажды, один из ваших мерзких или необдуманных поступков вернётся к вам, в сто крат хуже, чем вы могли думать.

---

— А что мы решим с нашими друзьями? Как будет действовать? Ведь четыре судьбы надо прописать.

Сева осторожно встал с кровати, прижимая к себе нашу кроху, и подойдя к кроватке, поцеловал её в лоб, после чего уложил её туда. Вернувшись, он лёг рядом и, прижав меня к себе, прошептал:

— Дай мне время обдумать все детали, и согласовать все сроки, а потом уже решим, что конкретно будем делать. А теперь спи.

— Хорошо, — послушно ответила я, поудобнее устраиваясь в его объятиях.

"Осталась самая малость — продумать всё и осуществить план. А это уже просто" — с радостью подумала я и, зевнув, закрыла глаза.

Глава 27

На следующий день, утром, я позвонила Алексу и сказала, кого из людей мы будем использовать. Услышав, что дочь Хлебникова нам не нужна, он вздохнул с таким облегчением, что я не выдержала и рассмеялась. Потом мы согласовали, как будем обрабатывать любовницу Суханова и сына Полякова, и он сразу заверил меня, что начнёт действовать в ближайшие дни.

Севу я решила пока не трогать, давая ему время на обдумывание деталей, и занималась текущими делами. Тем более что дата свадьбы приближалась, и многое надо было успеть. Написание судеб требовало сил, и я понимала, что прописав четыре варианта, выпаду из жизни минимум на двенадцать дней, если не больше, поэтому надо было в первую очередь заниматься свадьбой.

И эта гонка дала свои результаты — за неделю я успела утвердить список гостей, одобрила оформление церемонии и выбрала меню. Из больших дел у меня осталось только одно, но самое важное — выбрать, где именно мы хотим устроить церемонию. Как только Катя получила список гостей, она принялась действовать и пообещала, что в ближайшие дни подберёт самые роскошные залы, а нам останется только осмотреть их и выбрать тот, который понравиться.

Двадцать четвёртого апреля я съездила к врачу, и он наконец-то снял запрет на сексуальную жизнь, поэтому домой я ехала с такой глупой улыбкой, что Борис вместе с двумя охранниками даже начал посматривать на меня с недоумением.

Но увидев возле дома машину Фёдора, я тут же внутренне собралась и поняла, что, скорее всего план действий готов.

— Сева?! — постучав в двери кабинет, я, не дожидаясь ответа, вошла туда и, увидев довольное лицо Фёдора, радостно сказала ему: — Добрый день!

"Если он улыбается, значит всё хорошо!" — на сердце стало легче, и я улыбнулась Севе. Поднявшись с кресла, он улыбнулся мне в ответ и, подойдя, поцеловал меня.

— Присаживайся, солнце. Ты как раз нам то и нужна, — я тут же села на кожаный диван. Он сел рядом и я выжидающе на него посмотрела.

— Мы всё согласовали. Тебе всё же необходимо будет написать четыре судьбы — Кольцова, Хлебникова, Полякова, а также Суханова, и сделать это надо до двадцать четвёртого мая. Просто на этот день намечены мероприятия по обезвреживанию Завадского и Макарова, и на более поздний срок перенести это никак нельзя. Успеешь?

— Дай календарь, — попросила я, прикидывая количество дней на заговор воды и дни, когда я буду бессильно валяться в кровати.

Он вручил мне его, и я начала высчитывать дни. Поняв, что у меня будет даже не три дня для того чтобы прийти в себя, а четыре, я с улыбкой кивнула.

— Прекрасно. Теперь самое важное — судьбы абсолютно всех должны прописываться на один день, двадцать четвёртое мая. Это возможно?

— Конечно. Время, когда произойдёт событие, может быть любое. Хоть через десять лет.

— Десять лет нам не надо, — он улыбнулся. — Нам необходимо, чтобы они одновременно потеряли к тебе интерес и забыли про тебя. Такое ты можешь заставить их сделать?

— Забыть про меня? — я задумалась, пытаясь понять, как можно параллельно прописывая судьбу, заставить человека больше не вспоминать про меня. — Я такое не пробовала делать, но думаю это возможно. Если тот, кому я буду писать судьбу встретиться с тем, кто должен будет забыть про меня, и скажет что-то наподобие: "И никакая Айрина тебе не поможет. Забудь её", то — да, думаю, возможно. Это будет как приказ, и я подробно опишу реакцию того человека на моё имя, где он даже не понимает, о чём ему говорят, потому что не может вспомнить меня. Скажем, напишу такой ответ: "Какая ещё Айрина? Не понимаю, о чём ты говоришь", то должно получиться. Главное, чтобы эти два человека встретились в этот день.

— Встретятся, — заверил меня Сева. — Жена Кольцова и брат Хлебникова в любом случаи захотят торжествующе посмотреть в глаза своим обидчикам. Любовница Суханова, как я понимаю, желает стать его женой и тоже будет в этот день рядом с ним, чтобы услышать предложение. Да и сын Полякова вряд ли упустит шанс выложить своему папаше всю правду, чтобы больше не прятаться.

— Ты прав, — согласилась я. — Тем более что я и сама могу вставить в их распорядок дня любые действия.

— Да уж, точно, — Сева с улыбкой посмотрел на меня, наверное, вспомнив свой день, и я сама рассмеялась. — Ты у нас мастер в этом. А теперь важно распределить, кому и когда писать судьбу. Сыну Полякову и любовнице Суханова думаю, стоит писать в последнюю очередь, чтобы они не увидели у них кулонов и не начали действовать.

— Согласна, — я кивнула. — И на всякий пожарный я ещё пугану и эту девушку и парня, что кулоны до дня икс показывать кому-либо нельзя.

— С кого тогда начнёшь?

— Давай с Хлебникова, — подумав, сказала я. — Что делать с Кольцовым я пока не решила. Мерзкая часть меня требует выполнить данную ему когда-то угрозу, но мне жалко Варвару Степановну и я не знаю пока какую гадость ему сделать.

— Кровожадная ты моя, — он улыбнулся и посмотрел на Фёдора, который всё это время нас внимательно слушал. — Поедешь сегодня к брату Хлебникова и обрадуешь его, что скоро он станет владельцем заводов, газет и пароходов.

Фёдор кивнул, а потом пробормотал:

— А как же…, - но тут же кашлянул и замялся, бросив на меня выразительный взгляд.

— У меня, солнышко будет, кстати, к тебе просьба, — тут же сказал Сева. — Ты с Никой и Ниной на время уедете из города…

— Я никуда без тебя не поеду, — тут же воинственно ответила я, и мне стало не по себе. "Значит, он не уверен, что всё пройдёт гладко и поэтому хочет нас спрятать". — Я буду рядом с тобой, а Ника с Никой действительно пусть уедут.

Произнеся это, я почувствовала, как сердце сжимается, потому что не представляла, как хотя бы день смогу прожить без своей малышки, но и Севу оставить я не могла. "Тут уж придётся смириться. Нина с Никой будут в безопасности, а вот Сева нет, поэтому я должна быть с ним, чтобы если что помочь".

— Рина, это не обсуждается, — твёрдо сказал он. — Ты уедешь!

— Нет! Не уеду! — упрямо ответила я. — Ты, что не понимаешь, что мой отъезд их встревожит, и они могут начать творить бог знает что? А на отъезд Нины они не обратят внимания и уж тем более не поймут, что Ника тоже уехала с ней.

— У них не будет шанса встревожиться, — уверенно произнёс Сева.

— А если у них не будет шанса, тогда зачем мне уезжать? — хитро спросила я.

Сева недовольно посмотрел на меня, а я вопросительно подняла брови и победно посмотрела на него, как бы говоря: "Что, нечем крыть?".

— Ладно, оставайся, — вздохнув, ответил он.

— Спасибо, — я улыбнулась ему.

— Кстати, Всеволод Петрович, может, стоит снять ещё и охрану сопровождения? Дома оставить, а в город и по делам выезжать без неё? Тогда они подумаю, что мы расслабились и сами потеряют бдительность. Сейчас за любой машиной выезжающей из дома они следят, а подумав, что мы смирились, могут или вообще снять слежку, или следить только за вами или Айриной Романовной, — произнёс Фёдор. — Тогда у нас будет больше шансов вывезти Нику. Да и вряд ли они что-то будут сейчас предпринимать, потому что вы сотрудничаете с ними.

Сева задумчиво посмотрел на него, а потом сказал:

— В общем-то, ты прав. Но полностью охрану с Рины я снимать не буду. Сделаем вот как — когда я буду ездить с ней, охрану брать не будем, а вот когда она одна будет куда-то ехать, то охрана обязательна.

— Тоже верно, — кивнул Фёдор.

— Теперь второе, — Сева повернулся ко мне. — Звони своему Алексу, пусть он приедет, я хочу поговорить с ним о любовнице Суханова и сыне Полякова, и дать ему чёткие инструкции о том, что говорить и что делать.

— Хорошо, — я тут же достала телефон и набрала номер Алекса.

До самого вечера мы обсуждали все детали предстоящей операции, и в спальню я поднималась только, чтобы покормить Нику. Всё остальное с удовольствием делала Нина, понимая, что этот сбор очень важен, и радуясь тому, что Ника находиться полностью в её руках и её ни с кем из нас делить не надо.

Только поздним вечером Фёдор и Алекс уехали от нас, а мы, с Севой перекусив, поднялись в спальню. Ника как раз проснулась, и уже оглашала всю комнату криками, требуя свою законную порцию молока, поэтому я тут же принялась кормить её, пока Сева принимал душ. Потом мы с ним поменялись, и он начал укачивать Нику, пока я была в душе.