Стивен Кинг - Противостояние [= Армагеддон]. Книга первая

• Название: Противостояние [= Армагеддон]. Книга первая
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика

Из секретной лаборатории министерства обороны США в результате трагической случайности вырвался на свободу опаснейший вирус. Последствия оказались катастрофическими — страна почти обезлюдела. Немногие уцелевшие разделились на два лагеря: одни остались верны идеалам прошлого, другие примкнули к загадочному Черному Человеку, который стремился к мировому господству. Так началось противостояние...

---

— Я очень соскучился, мама.

— Почему же ты тогда не писал мне? — Она пожала плечами.

— Ну, я не очень-то большой мастер писать, — Ларри крутил в пальцах сигарету. Дымок спирально подымался к потолку.

— Повтори еще раз.

Он улыбнулся:

— Я не очень-то большой мастер писать.

— Ты, как всегда, врешь матери, Ларри.

— Извини, мама. Расскажи, как ты живешь.

Она отложила вязание.

— Не так плохо. Побаливает спина, но я спасаюсь таблетками. И делаю гимнастику.

— Ты не пробовала массаж?

— Только один раз. У доктора Холмса.

— Ты хорошо выглядишь. Совсем как девушка. — Он лгал, но знал, что ей это будет приятно. Но сейчас лишь легкая улыбка коснулась ее губ. — В твоей жизни, наверное, есть новые мужчины?

— Несколько, — ответила она. — А у тебя?

— Пока обхожусь без мужчин, — серьезно ответил он. — Девушки есть, а вот мужчин нет.

Он надеялся рассмешить ее, но она опять только слегка улыбнулась. Я вношу неудобства в ее жизнь, подумал Ларри. Беспокою ее. Она не ждала моего появления, да и прошло уже три года. Она хотела бы, чтобы я поскорее исчез.

— Все тот же Ларри, — произнесла она. — Никогда не был серьезным. Совсем изменился.

— Что ж, мама, таков любой холостяк.

— Похоже, ты навсегда останешься им. Тебе никогда не найти порядочную девушку из хорошей католической семьи. А мне бы этого так хотелось!

Ларри пожал плечами, напуская на себя прожженный вид. Мать, заметив это, решила изменить тему.

— Я слышала по радио песню, которую ты написал. Я говорю людям, что автор — мой сын, Ларри. Но большинство мне не поверило.

— Ты слышала ее? — Он был удивлен, почему она сразу не сказала об этом.

— Конечно, ведь ее все время передают по этой молодежной станции ВРОК.

— И тебе понравилось?

— Как и любая другая музыка. — Она пристально посмотрела на сына. — Бывают песни и похуже.

Ему хотелось вскочить, но он сдержался.

— Не очень любезно с твоей стороны, мама. — К его лицу прилила кровь. Он не ожидал такого прохладного отзыва.

— Слишком много эмоций. Эмоции нужны не в песне, а в постели, — шутливо сказала она, давая тем самым понять, что обсуждение окончено. — И потом, что случилось с твоим голосом? Создается впечатление, будто поет черномазый.

— Сейчас? — Он был изумлен.

— Нет, по радио.

— Это такая манера, понимаешь…

— Что ж, это не мое дело, — быстро перебила его Элис. — Скажи лучше, они расплатились с тобой или ты взял эту маленькую машину в кредит?

— Они много заплатили мне, — сказал он, и это вновь была ложь, хотя и недалекая от правды. — Я уже почти выплатил деньги за машину.

— Эти кредиты до добра не доводят, — убежденно сказала мать. — Из-за них обанкротился твой отец. Доктор сказал, что он умер от сердечного приступа, но это не так. Он умер от разбитого сердца. Он по уши завяз в невыплаченных кредитах.

Все это Ларри уже слышал много раз и сейчас только кивнул. Он знал, что Элис приставала к отцу, которого всегда считала неудачником, но спорить было бесполезно. Такова мама!

— Ты намерен задержаться здесь Ларри? — тихо спросила она.

Он нерешительно спросил:

— А как бы ты хотела?

— У меня есть свободная комната. Если в ней убрать и перенести туда кровать, ты мог бы пожить в ней.

— Что ж, если я не помешаю тебе… Но это недолго. Всего пару недель. Мне бы хотелось кое-кого увидеть… Марка… Галена… Давида… Криса… всех ребят.

Она встала, подошла к окну и распахнула его.

— Оставайся, сколько захочешь, Ларри. Может быть, ты не поверишь, но тебе действительно рада. Мы не очень хорошо попрощались. Было сказано много резких слов. — Она открыто посмотрела на сына. — Но я забыла это, давно забыла. Все было потому, что я слишком люблю тебя. Я никогда не могла сказать этого прямо и поэтому пыталась выразить это другими способами.

— Ладно, все в порядке, — Ларри уставился в пол. — Слушай, я могу дать тебе денег на хозяйство.

— Если хочешь. Но в этом нет необходимости. Я работаю и достаточно зарабатываю. А ты — все еще мой сын.

Внезапно по щекам Ларри покатились слезы. Ничто не постоянно, думал он. Мать изменилась! Наверное, изменился и он, но не так, как ожидал. Она стала сильнее духом, а он — слабее. Он вернулся домой не потому, что ему было нужно куда-то уехать. Он вернулся потому, что боялся и нуждался в ней, своей матери.

Она стояла у открытого окна, не сводя с него взгляда. Легкий ветерок колыхал занавески. Из окна доносился шум транспорта. Порывшись в кармане платья, Элис достала носовой платок и протянула его Ларри. Он прижал платок к лицу.

Да, думал Ларри, он остался все тем же мягкотелым, безвольным Ларри. Достойный сын своего отца. И все же она — его мать и любит его.

Элис же, глядя на сына, думала о том, что он уже не мальчик, а взрослый, сформировавшийся мужчина, даже довольно красивый. И еще она думала: он молодец, что приехал. Лучше позже, чем никогда.

— Ты устал, сынок, — сказала она. — Тебе стоит умыться, а я пока постелю постель, и ты сможешь поспать. Мне нужно ненадолго уйти, но я скоро вернусь.

Она направилась в спальню, их старую спальню, и стала греметь там, выдвигая ящик с бельем. Ларри медленно вытер глаза. Звуки транспорта за окном становились все громче. Когда же в последний раз он плакал на глазах у матери? Он не помнил. Внезапно ему вспомнилась дохлая кошка. Да, мать права. Он устал. Устал, как никогда в жизни. Он прошел в спальню, рухнул на расстеленную кровать и проспал беспробудным сном восемнадцать часов.

6

Когда Франни приехала домой и вошла в сад, где ее отец выращивал фасоль и горох, было далеко за полдень. Франни была поздним ребенком, и отцу сейчас было за шестьдесят, но его возраст выдавала разве что совершенно седая голова, и поэтому он, не снимая, носил бейсбольную кепку. Мать Франни отправилась в Портленд за покупками. Лучшая подруга Фран, Эми Лоудер, через несколько дней должна была выйти замуж, и мать хотела купить подарок.

Франни с любовью смотрела на сутулую спину отца. Как и в детстве, ей всегда становилось уютно и спокойно рядом с ним.

От нахлынувших чувств у нее запершило в горле. Она прокашлялась.

— Помощь нужна?

Со шлангом в руке он оглянулся, и его лицо осветила улыбка:

— Привет, Фран. Хотела напугать меня, чертовка?

— Да, и, кажется, мне это удалось.

— Твоя мать уже вернулась? — Он с хитрецой посмотрел на дочь. — Хотя нет, вряд ли. Скоро ее не жди. Ну что ж, если хочешь запачкать руки, присоединяйся. Только не забудь потом их вымыть.

— Руки женщины свидетельствуют о ее привычках, — пошутила Франни. Она взяла лежащий на земле шланг и начала поливать грядки. В последние дни стояла засуха, и горох под жарким солнцем несколько пожух.

Они работали, и Питер рассказывал дочери, как провел день. Она помогала ему, перемежая его рассказ вопросами. Он работал машинистом в крупнейшей автомобильной фирме Бостона. Ему исполнилось шестьдесят четыре года, и в следующем году он намеревался уйти на покой. В сентябре он собирался взять на четыре недели отпуск, чтобы как-то подготовиться к длительно пенсионному безделью, как он любил поговаривать.

Питер Голдсмит не слишком доверял системе социального обеспечения, особенно в период инфляции. Инфляция сделала его родителей париями. Его отец, дед Франни, без конца повторял одно из краеугольных положений демократического мировоззрения: «Не доверяй сильным мира сего, потому что их власть дороже для них, чем народ, давший им эту власть».

Все это и говорил сейчас Франни отец. Девушка улыбалась. Ей нравились суждения отца на подобные темы. Он не часто мог позволить себе порассуждать, потому что женщина, которая была его женой и матерью его дочери, всегда сердилась, слыша его суждения.

Верить нужно только себе, продолжал он, и тогда не наступит разочарование в сильных мира сего. Тогда все будет в порядке.

— Экономия, — вот выход из положения, — рассуждал он. — Мужчина, любящий деньги, — мерзавец, достойный ненависти. Мужчина, не думающий о деньгах, — просто дурак. Он достоин не ненависти, а жалости.

Франни показалось, что он имеет в виду беднягу Поля Керона, его друга со времен, с которых Франни помнила себя; и она решила не уточнять.

Работать, работать и еще раз работать, продолжал он. Жаль, что мать Франни не всегда понимает его. Карла никак не может смириться с тем, что все изменилось, даже женщины. Она никак не может понять, что Франни и девушек ее поколения не интересует охота на мужей.

— Вот выходит замуж Эми Лоудер, — рассуждал Питер, — и твоя мать думает: «На ее месте могла бы быть моя Фран. Эми симпатичная, но рядом с моей Фран — просто уродина». Твоя мать подходит к жизни со старыми мерками, и она уже не изменится. Помни, Фран, она слишком стара, чтобы меняться, а ты достаточно взрослая, чтобы это понимать.