» » » » Владимир Маяковский - Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927


Авторские права

Владимир Маяковский - Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927

Здесь можно купить и скачать "Владимир Маяковский - Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Поэзия, издательство Государственное издательство художественной литературы, год 1958. Так же Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Владимир Маяковский - Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927
Рейтинг:
Название:
Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927
Издательство:
неизвестно
Жанр:
Год:
1958
ISBN:
нет данных
Вы автор?
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927"

Описание и краткое содержание "Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927" читать бесплатно онлайн.



Цель настоящего третьего по счету полного собрания сочинений — дать научно выверенный текст произведений Маяковского. В основу издания положено десятитомное прижизненное собрание (восемь томов были подготовлены к печати самим поэтом). В отношении остальных произведений принимается за основу последняя прижизненная публикация.

В восьмой том входят стихотворения 1927 года, поэма «Хорошо!» и очерки.

В данной электронной редакции опущен раздел «Варианты и разночтения».

http://ruslit.traumlibrary.net






[1927]

«За что боролись?»*

Слух идет
     бессмысленен и гадок,
трется в уши
     и сердце ёжит.
Говорят,
      что воли упадок
у нашей
   у молодежи.
Говорят,
что иной братишка,
заработавший орден,
         ныне
про вкусноты забывший ротишко
под витриной
      кривит в унынье.
Что голодным вам
        на зависть
окна лавок в бутылочном тыне,
и едят нэпачи и завы
в декабре
     арбузы и дыни.
Слух идет
     о грозном сраме,
что лишь радость
        развоскресе́нена,
комсомольцы
      лейб-гусарами
пьют
     да ноют под стих Есенина.
И доносится до нас
сквозь губы́ искривленную прорезь:
«Революция не удалась…
За что боролись?..»
И свои 18 лет
под наган подставят —
           и нет,
или горло
     впетлят в ко́ски.
И горюю я,
     как поэт,
и ругаюсь,
     как Маяковский.
Я тебе
   не стихи ору,
рифмы в этих делах
         ни при чем;
дай
  как другу
      пару рук
положить
     на твое плечо.
Знал и я,
    что значит «не есть»,
по бульварам валялся когда, —
понял я,
   что великая честь
за слова свои
      голодать.
Из-под локона,
      кепкой зави́того,
вскинь глаза,
      не грусти и не злись.
Разве есть
     чему завидовать,
если видишь вот эту слизь?
Будто рыбы на берегу —
с прежним плаваньем
         трудно расстаться им.
То царев горшок берегут,
то
 обломанный шкаф с инкрустациями.
Вы — владыки
      их душ и тела,
с вашей воли
      встречают восход.
Это —
   очень плевое дело,
если б
   революция захотела
со счетов особых отделов
эту мелочь
     списать в расход.
Но, рядясь
     в любезность наносную,
мы —
   взамен забытой Чеки*
кормим дыней и ананасною,
ихних жен
     одеваем в чулки.
И они
   за все за это,
что чулки,
     что плачено дорого,
строят нам
     дома и клозеты
и бойцов
     обучают торгу.
Что ж,
   без этого и нельзя!
Сменим их,
     гранит догрызя.
Или
  наша воля обломалась
о сегодняшнюю
         деловую малость?
Нас
  дело
    должно
      пронизать насквозь,
скуленье на мелочность
           высмей.
Сейчас
   коммуне
        ценен гвоздь,
как тезисы о коммунизме.
Над пивом
     нашим юношам ли
склонять
      свои мысли ракитовые?
Нам
  пить
    в грядущем
         все соки земли,
как чашу,
    мир запрокидывая.
  

[1927]

«Даешь изячную жизнь»*

Даже
     мерин сивый
желает
   жизни изящной
            и красивой.
Вертит
   игриво
хвостом и гривой.
Вертит всегда,
      но особо пылко —
если
  навстречу
      особа-кобылка.
Еще грациозней,
        еще капризней
стремится человечество
           к изящной жизни.
У каждого класса
        свое понятье,
особые обычаи,
         особое платье.
Рабочей рукою
      старое выжми —
посыплются фраки,
           польются фижмы.
Царь
  безмятежно
        в могилке спит…
Сбит Милюков*,
         Керенский* сбит…
Но в быту
     походкой рачьей
пятятся многие
         к жизни фрачьей.
Отверзаю
     поэтические уста,
чтоб описать
      такого хлюста.
Запонки и пуговицы
         и спереди и сзади.
Теряются
     и отрываются
           раз десять на́ день.
В моде
   в каждой
        так положено,
что нельзя без пуговицы,
           а без головы можно.
Чтоб было
     оправдание
         для стольких запонок,
в крахмалы
     туловище
         сплошь заляпано.
На голове
     прилизанные волоса,
посредине
     пробрита
         лысая полоса.
Ноги
  давит
     узкий хром.
В день
   обмозолишься
         и станешь хром.
На всех мизинцах
        аршинные ногти.
Обломаются —
         работу не трогайте!
Для сморкания —
        пальчики,
для виду —
     платочек.
Торчит
   из карманчика
кружевной уголочек.
Толку не добьешься,
         что ни спроси —
одни «пардоны»,
        одни «мерси».
Чтоб не было
      ям
        на хилых грудя́х,
ходит,
   в петлицу
        хризантемы вкрутя.
Изящные улыбки
        настолько то́нки,
чтоб только
     виднелись
         золотые коронки.
Коси́тся на косицы —
         стрельнуть за кем? —
и пошлость
     про ландыш
           на слюнявом языке.
А
 в очереди
     венерической клиники
читает
   усердно
      «Мощи» Калинникова*.
Таким образом
      день оттрудясь,
разденет фигуру,
          не мытую отродясь.
Зевнет
   и спит,
излюблен, испит.
От хлама
    в комнате
        тесней, чем в каюте.
И это называется:
        — Живем-с в уюте! —
Лозунг:
   — В ногах у старья не ползай! —
Готов
      ежедневно
        твердить раз сто:
изящество —
     это стопроцентная польза,
удобство одежд
      и жилья простор.
  

[1927]

Корона и кепка*

Царя вспоминаю —
         и меркнут слова.
Дух займет,
     и если просто «главный».
А царь —
     не просто
         всему глава,
а даже —
     двуглавный.
Он сидел
    в коронном ореоле,
царь людей и птиц…
         — вот это чин! —
и как полагается
        в орлиной роли,
клюв и коготь
      на живье точил.
Точит
   да косит глаза грозны́!
Повелитель
     жизни и казны.
И свистели
     в каждом
         онемевшем месте
плетищи
      царевых манифестин.
«Мы! мы! мы!
Николай вторы́й!
двуглавый повелитель*
         России-тюрьмы
и прочей тартарары,
царь польский,
      князь финляндский,
принц эстляндский
           и барон курляндский,
издевающийся
      и днем и ночью
над Россией
        крестьянской и рабочей…
и прочее,
    и прочее,
        и прочее…»
Десять лет
прошли —
     и нет.
Память
   о прошлом
        временем гра́бится…
Головкой русея,
— вижу —
     детям
        показывает шкрабица*
комнаты
      ревмузея.
— Смотрите,
        учащие
         чистописание и черчение,
вот эта бумажка —
        царское отречение.
Я, мол,
   с моим народом —
            квиты.
Получите мандат
        без всякой волокиты.
Как приличествует
его величеству,
подписал,
     поставил исходящий номер —
и помер.
И пошел
    по небесной
         скатерти-дорожке,
оставив
   бабушкам
        ножки да рожки.
— А этот…
     не разберешься —
            стул или стол,
с балдахинчиками со всех сторон?
— Это, дети,
     называлось «престол
отечества»
     или —
        «трон».
«Плохая мебель!» —
как говорил Бебель*.
— А что это за вожжи,
         и рваты и просты́? —
Сияют дети
     с восторга и мления.
— А это, дети,
      называлось
           «бразды
правления».
Корона —
     вот этот ночной горшок,
бриллиантов пуд —
         устанешь носивши. —
И морщатся дети:
        — Нехорошо!
Кепка и мягше
      и много красивше.
Очень неудобная такая корона…
Тетя,
     а это что за ворона?
Двуглавый орел
         под номером пятым.
Поломан клюв,
      острижены когти.
Как видите,
     обе шеи помяты…
Тише, дети,
     руками не трогайте! —
И смотрят
     с удивлением
           Маньки да Ванятки
на истрепанные
         царские манатки.
  

[1927]


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927"

Книги похожие на "Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора Владимир Маяковский

Владимир Маяковский - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Владимир Маяковский - Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927"

Отзывы читателей о книге "Том 8. Стихотворения, поэма, очерки 1927", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.