Атанас Манаджиев - Сожженный некролог

• Название: Сожженный некролог
• Автор: Атанас Манаджиев
• Жанр: Детектив

---

Наверно, такой была первая мысль, поразившая его, когда он нашел под подушкой ее записку. Теперь она все время будет отравлять ему жизнь своими претензиями, абсурдными упреками, будет все туже затягивать петлю на его шее требованиями и, конечно, расходы на нее будут бесконечно расти, пока какой-нибудь неопытный юнец, ослепленный ее красотой, не решит на ней жениться… чтобы очень скоро возвратить это "сокровище" отцу, который, напоминаем, не родной отец. И если учесть к тому же, что эта назойливая девчонка по закону имеет все права на часть его имущества, сбережений в нашей и иностранной валюте в ущерб родному сыну!… "Для этого я родила тебе сына? — конечно же, будет колоть его новая супруга. — Чтобы ты набивал чемоданы подарками ей?"

И вот тут не появилось ли у него в душе желания избавиться от дочери, стереть ее из памяти? Эмилия уже покачивается на перилах и переступает по мокрым поручням, раскинув руки, совершенно не боясь близости бушующего моря, -настоящий живой символ бесстрашия и безрассудства…

Но почему она все еще медлит? Зачем этот цирк, кому он нужен? А вдруг она все-таки не решится прыгнуть?… Или прыгнет, а потом доплывет до столбов, на которых крепится мост, и схватится за один из них — инстинкт самосохранения, что ни говори… Вот тут он просто потерял рассудок: с одной стороны, освобождение от всех пут, а с другой — живой да еще близкий все же человек… Он подбежал к парапету и обхватил Эмилию обеими руками под колени. Она, конечно же, потеряла равновесие — и полетела в кипящие волны. Нет, он не толкнул ее плечом, не ударил головой в живот — остатки человеческого чувства не позволили бы ему так поступить даже со своей мучительницей — он лишь слегка помог ей преодолеть минутное колебание. Ну, а дальше только от нее зависело — бороться ли с волнами или покориться судьбе. Разумеется, он не носил с собой камень, чтобы оглушить девушку, если ее голова вдруг появится в темноте между прутьев парапета, — это было бы уж слишком. Ну, а Эмилия вообще не показалась на поверхности… оставив нас с тобой в неведении о том, где она сейчас — на глубоком дне или на шоссе ждет какого-нибудь другого поклонника женской красоты, который тоже возьмет ее в машину и повезет — почему бы и нет? — на этот раз до Софии…

— Это все? — холодно спросил Гео.

Цыпленок засмеялся:

— Я всегда говорил, что ты прекрасно воспитан, в отличие от меня. В самом деле, непростительно с моей стороны отнимать своими глупостями дорогое время отдыха у молодого, способного и вконец измученного юриста.

— Я не жалуюсь. Ваша версия, действительно, не выдерживает критики, но ради гимнастики ума…

Гео вдруг помрачнел: "А почему не выдерживает? От Эмилии всего можно ожидать. Что же до господина Дишо Нелчинова, им я совсем не интересовался. Это серьезное упущение в моей системе".

— Ладно, дружок, — глядя в окно, промолвил Цыпленок, — я ничего не говорил, ты ничего не слышал, — и кончено. Разве что ты решишь похвалить меня перед коллегами за великие успехи в области фантасмагории. С тебя станется…

— И все же, думаю… не похлопочете ли вы о моей командировке в Алжир? Мне бы очень хотелось поговорить с этим типом, посмотреть, как он начнет хлопать ушами в ответ на мои вопросы…

Майор покачал головой:

— Это невозможно. А вот если у тебя появится желание съездить в Сливен… Поговорить с матерью Эмилии в тюрьме, подготовить ее к возможной встрече… Ведь ее вполне может хватить удар, если она увидит свою дочь живой и здоровой.

— Значит, вы твердо верите, что Эмилия и моя таинственная спутница…

— А ты разве не веришь?

— Не знаю. Но мне очень хочется, чтобы это было так.

— Мать нужно — на всякий случай — подготовить. Способ выбери сам.

— Что ж, в принципе я не возражаю.

— Мы сделаем это. Ведь вопреки всему Кристина мне — да и, по-моему, тебе тоже, не так ли? — симпатична, особенно по сравнению с ее бывшим мужем. Ты помнишь, что сказал инженер про котенка? (Цыпленок явно ударился в лирику. Такое бывало с ним крайне редко). "Если человек подберет на улице котенка, он обязан о нем заботиться". Я бы добавил — заботиться и даже безропотно сносить неприятности, которые котенок может доставить. Что же говорить о маленьком человечке?… Забота, широкая и щедрая душа — только тогда есть надежда, что в благодарность ты получишь сыновнюю или дочернюю привязанность. А иначе может случиться беда, в частности и с котенком. Мои приятели как-то взяли совсем крошечную кошечку, но Белка никак не могла привыкнуть к ящику с песком, ходила где попало, лазила в сервант, в холодильник — в общем, вела себя некультурно. В результате, когда дети были в школе, взрослые отнесли несчастное животное на другой конец города и бросили, а детям сказали, что Белка ушла гулять и не вернулась. Прошла неделя, другая — и Белка еле слышно замяукала у порога. С разодранной до кости щекой, с вытекшим правым глазом. Дети были счастливы, а взрослые сгорали от стыда…

Цыпленок вздохнул совсем по-детски — видимо, неравнодушен к "братьям меньшим".

— Так всегда бывает, — задумчиво произнес майор, — начинаешь раскручивать какое-нибудь "криминальное дело", а оно разветвляется в разные стороны, открываются всякие неожиданности, и чем дальше, тем больше…

— Да, вы правы, — охотно согласился Гео. -Я не припомню у нас с вами ни одного уголовного дела, которое бы раскрывалось однозначно, в одном-единственном направлении. Впрочем, -тут Гео не удержался от легкой усмешки по поводу лирического настроения Цыпленка, — история с кошкой Белкой очень трогательна, но случай с Эмилией все же из другой области, да и можно ли его включить в сферу криминалистики?…

Цыпленок смотрел в окно и вряд ли уловил насмешку в голосе Гео. Он думал о чем-то своем…

Гены не было дома. Он понял это сразу, как только переступил порог квартиры: в холле ужасный беспорядок, вещи разбросаны, между двумя креслами повисли связанные шнурками несколько пар мужских туфель.

— Не могу я справиться с ним, — пожаловалась теща, кроткая маленькая женщина чуть старше шестидесяти. Из-за толстых очков виновато смотрели на Гео добрые близорукие глаза. — Всю жизнь умела справляться с детьми, но такое чудо… Никакой детский сад не будет терпеть его, даже если тебя произведут в генералы…

Гео поблагодарил тещу — бывшую учительницу, а сейчас пенсионерку — за "генерала" (а она действительно очень уважала его, едва ли не больше, чем жена), сел на кровать и стал снимать с левой ноги туфлю с риском потерять равновесие, потому что маленький Гошка уже успел взобраться к нему на спину и орал во всю глотку: "Но-о, лошадка, но-о!" Ясно, он уже находился в мире индейцев и необъезженных мустангов.

Теща была женщина рыхлая, слишком полная для своего маленького роста. Гео не переставал удивляться, как ее тоненькие ножки справляются с такой нагрузкой. Правда, двигалась она с трудом, слегка задыхаясь. Гео жалел тещу, особенно когда смотрел на ее лицо, покрытое мелкой сеточкой морщин, вечно озабоченное, испуганное, словно она постоянно чувствовала себя в чем-то виноватой.

— А Гена где? — спросил он будто между прочим, справившись наконец с туфлями и надевая домашние тапочки, которые "плыли" по морю разбросанных Гошкой на ковре бумажек. Старушка заморгала:

— Вышла с приятельницей… Но она сказала — скоро вернется.

— Ну, это ее дело, — засмеялся Гео. Сын наконец спрыгнул с его спины и с криком умчался в дальний угол квартиры. Он встал, выпрямился, разминая гудящие от усталости плечи, руки, шею. — Мама, не сделаешь ли ты мне чаю с мятой, а?

— Сию минуту!

Как все-таки приятно быть дома! Гео принял душ, побрился, освежил лицо одеколоном и кремом "Нивея" и стал совсем похож на мальчишку. Облачившись в свежую пижаму, он уселся у телевизора, взгромоздил усталые ноги на табурет и принялся прихлебывать пахучий чай, несколько досадуя на то, что милая теща переусердствовала с сахаром. Малыш не появлялся — вероятно, кормил на балконе ненасытных голубей, а теща тихо сновала туда-сюда у Гео за спиной, пытаясь сделать невозможное — навести хоть какой-нибудь порядок в квартире. Интересно, подумал он, в кого пошла Гена, которая при желании умела за час-другой превратить их комнаты буквально в музей? У ее папаши, царство ему небесное, как известно, тоже обе руки были левые…

Они поужинали вдвоем с тещей. Гошка поел давно, угомонился и наконец отправился спать. Заснул он, едва успев раздеться и ткнуться носом в подушку. Гео лег с газетой "Труд" в руках и открыл ее на второй странице, где обычно печатались острые, живо и умно поданные материалы о "заднем дворе" нашей жизни. Вот и сегодня -"Хотите купить больничный листок?" и подзаголовок "Мнимые пациенты доктора Захариева". Но, едва начав читать, Гео почувствовал, что сон вот-вот сморит его: глаза слипаются, строчки расползаются в разные стороны и рука с газетой то и дело падает вниз. Устал все-таки. А сон не идет: неуютно, не привык к пустому пространству на второй половине постели.