Валерий Козлов - Прогулки по лезвию

• Название: Прогулки по лезвию
• Автор: Валерий Козлов
• Жанр: Детектив

---

- А не пожалеешь потом? - с нескрываемой обидой спросил начальник партии, глядя в упор на Наталью.

Его поразил её взгляд, плавающий, полуотсутствующий, какой-то полувменяемый. - Ты как себя чувствуешь? Ты поправилась окончательно?

- Я о болезни уже и не вспоминаю. Я же через неделю...

Максимов крутился поодаль, у палатки начальника, делал вид, что подправляет колышки, и зло приговаривал: "Все у нас сикось-накось! Буквально все сикось-накось!"

- Езжай куда хочешь, - бросил Сергей Сергеич, чувствуя, что вот-вот может сорваться, наговорить глупостей, за которые потом придется краснеть. - Езжай и можешь не возвращаться! - Он повернулся, прихватил из разбросанных вещей у своей палатки удочку и бросил Максимову: - Пошли со мной! - Не оглядываясь, широкой походкой начальник партии направился к реке.

Сзади семенил Максимов и приговаривал:

- Тень с дядей Ваней вам на поляне двухспальную кровать делают...

Хорошо это или плохо...

Глава 6

Уже по дороге, когда действие принятого в лагере "эликсира мечты"

кончилось, Наталье стало не по себе.

Не совершила ли она очередную ошибку, согласившись поехать? И почему у неё всегда так получается, что больше всего в жизни она не любит неопределенность и сама же в эту неопределенность как бы влезает? "Это все оттого, - думала она, полулежа на заднем сиденье джипа, - что я не понастоящему люблю Сергея Сергеевича. Я его как отца, наверное, люблю, а не как жениха. И нет никакого греха, - продолжала она оправдывать себя, - что я его не послушалась".

Но какой-то голос нашептывал ей, что и Блинова она не любит, что то школьное увлечение заморским принцем давным-давно улетучилось, и она даже забыла его внешность... Помнит только, что он худой, высокий, самоуверенный. Костюм его с ярким галстуком помнит, ну ещё полуботинки изящные... Так зачем она едет к нему, убежав от собственной свадьбы?

Ответ был только один. Деньги, деньги... Всю свою сознательную жизнь она слышала об этих проклятых деньгах. И от родных, и от соседей, от всех знакомых. Всех, кого она знала, в той о или иной степени мучила эта проблема. Не на что одеться, не на что выпить, не на что сходить в кино...

В Москву Наталья приехала в мрачно-настороженном настроении. Ее не обрадовал ни шикарный домина на набережной, ни роскошная пятикомнатная квартира с тридцатиметровой кухней.

Такая квартира, наверняка поразившая бы её год-два назад, теперь отчего-то не произвела должного впечатления. Слишком казенной показалась унылая коридорная планировка - темно, мрачновато, несмотря на горевшие бра и богатую темно-синюю матерчатую отделку стен. Несмотря на два больших в богатых рамах зеркала. Конечно, не укладывалось в голове, что среди этой барской роскоши стоит она, сельская девчонка, привыкшая к избе с русской печью, к палатке с раскладушками. И не просто стоит, глазея словно в музее, а скорее всего будет хозяйствовать здесь, владеть всем этим.

Но отчего же нет никакой радости на душе, никакого сладкого ожидания от скорой встречи с Блиновым?

Отчего гнетет чувство раздвоенности, будто бы одна часть Натальи осталась там, в лагере экспедиции, а вторая, причем какая-то ненастоящая её часть, идет по сверкающему паркету в богатой московской квартире.

Она, конечно, рассчитывала, что Блинов её ждет не дождется, она даже приготовила фразу: "Надо же, вы совсем не изменились". Она решила, что скажет имеднр так, пусть даже дверь откроет лысый пожилой человек. Лично ей такая фраза была бы приятна, и она думала, что и другие были бы рады это услышать.

Но оказалось, что Блинов уехал по делам. Охранники проводили Наталью в комнату Марии, прикатили туда столик с вином и фруктами, посоветовали не скучать.

"Не скучать? Ничего себе!" - подумала Наталья. С дороги она была голодна и от шампанского вмиг опьянела.

- Не скучать! - сказала она. - Хорошее начало. А что будет дальше?

Время шло, Наталья злилась все больше и больше, после шампанского принялась за мускат.

Когда ближе к ночи вернулся Блинов, она, увидев его заметно высохшее с нездоровой желтизной лицо, не смогла скрыть своего удивления.

- Что, изменился? - невесело спросил он.

- Как вам сказать... - Наталья неопределенно пошевелила в воздухе пальцами.

- Ты время здесь не теряла, - сказал Блинов, кивнув на пустые бутылки.

- Угу.

Блинов поморщился, посмотрел на одежду Натальи и сказал:

- Хочешь принять ванну?

- Есть хочу!

- Есть так есть, - устало согласился Блинов, отчего-то напомнив Наталье лесного старика. "Привал так привал".

Ужин прошел удивительно скучно.

Разговаривали так, как говорят давно не видевшиеся родственники. Блинов спрашивал о бабушке, о непутевых дядьях, чем занималась Наталья в экспедиции. Она отвечала, чувствуя, что его это мало интересует.

Помолчали. Потом Блинов спросил неожиданно:

- Ну, рассказывай, с кем жила в эти годы? - Наталья, не поняв до конца, о чем её спрашивают, лишь подняла брови. - Не стесняйся, - дружески посоветовал Блинов. - Рассказывай все как есть, мне интересно.

Наталья презрительно фыркнула.

Кто он такой, чтобы она, едва увидев его, стала все о себе выкладывать? Он что, думает, раз он у неё был первым, так теперь она всю жизнь должна отчитываться перед ним?

- Ты зря обижаешься, - миролюбиво сказал Блинов. - Не хочешь, не говори.

И эта фраза ей не понравилась.

Тон ласковый, отеческий, а за словами - холодное равнодушие. Снова тревога от полной неопределенности охватила её. Подумалось, что как человек она для Блинова ничто, соринка на его великом пути. Не больше, если не меньше, чем та, запах которой хранила комната, где только что отдыхала Наталья.

- И все-таки пойдем в ванну, - сказал Блинов, забирая со стола бутылку с ликером и два бокала.

- Мы что, там пить будем?

- Почему бы и нет?

- А я думала, в ваннах моются...

Ванная комната с зеркальным потолком, со стенами, выложенными зеленой кафельной плиткой, действительно меньше всего походила на ванную. Прекрасная комната с цветным телевизором, со стереомагнитофоном и холодильником. В самой ванной, похожей немаленький квадратный бассейн, вода излучала неземной изумрудный свет.

- Я отрезвела от такой красоты, - сказала Наталья.

- "Джакузи", двенадцать тысяч стоит... Раздевайся, погрейся, - будничным тоном предложил Блинов.

И сам начал неторопливо снимать с себя галстук, рубашку, брюки. Наталья ждала, что будет дальше. Будет ли он её раздевать, как когда-то в прокуренном гостиничном номере в Зубовой Поляне, или первым полезет в ванну.

Но Блинов, накинув на голое тело халат, повернулся.

- Ты ещё не разделась? Давай, давай... - Он сел в кресло, налил себе ликера и, пригубливая, стал наблюдать. - Хватит упрямиться, - уже несколько раздраженно сказал он.

Наталья, стесняясь и пристального взгляда Блинова, и своего простого белья, разделась, неловко шагнула в ванну. Леонид Евгеньевич протянул ей бокал, и она, чувствуя, что весь предыдущий хмель вышел из её головы, залпом выпила.

Блинов придвинул кресло, опустил руку в воду и стал ощупывать её грудь.

Затем он такими же, какими-то медицинскими движениями, не имеющими ничего общего с любовными ласками, мял ей плечи, живот, ноги в разных местах. "Зачем он это делает?" - подумала Наталья, смирившись с участью подопытного животного.

Наконец он скинул на пол халат и предстал перед Натальей во всей своей мужской готовности. Точнее, в полуготовности. И опьяненной крепким ликером Наталье стало смешно - в потолочном зеркале Блинов виделся уродливым коротышкой.

- Какой ты смешной, - сказала она с детской непосредственностью и сама себе налила в фужер.

Она не заметила, как от её слов Блинов помрачнел.

- Вот, посмотри, - сказал он и включил видео.

Порнофильм - о них Наталья была наслышана, но никогда их не видела - её возбудил, внутри у неё все так напряглось, что когда Леонид Евгеньевич приступил к делу, у него сразу не получилось.

- Помоги, помоги же, - капризно повторял он. Но малоопытная Наталья не понимала, что от неё требуют.

Вскоре все было кончено.

- Помойся и жди в комнате, - сказал Блинов, вытираясь полотенцем. - Я кое-кому позвоню и приду к тебе.

Уходя, Блинов прихватил бутылку с ликером. Оставшись одна, Наталья подумала, что сейчас ей бы не помешал "эликсир". А ещё она вдруг подумала, что, наверное, все-таки любит Сергея Сергеевича.

Следующее утро прошло для неё в мучительном ожидании. Ожидание это было похоже на аэропортовскую пытку, когда рейс откладывается на неопределенное время и человек ждет чего-то, сам толком не зная чего. То ли вот-вот объявят посадку, то ли терпение лопнет и придется сдавать билет и вообще никуда не лететь.

Блинов пребывал в мрачном настроении, без конца говорил с кем-то по телефону, куда-то несколько раз уезжал, а когда Наталья попадалась ему на глаза, трагически повторял:

- Что делается! Что делается! Они решили разрушить всю банковскую систему.