Мэттью Стокоу - Коровы

• Название: Коровы
• Автор: Мэттью Стокоу
• Издательство: АСТ, Астрель, Компания Адаптек
• Жанр: Контркультура
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023469-4, 5-271-08993-2, 5-93827-011-1

Стивен пытается вырваться из ада однообразного существования, из-под гнета материнского давления и обрести киношное семейное счастье. Перед его глазами предстает конвейер уничтожения на мясокомбинате, превратившийся для рабочих убойного цеха в почти религиозный культ убийства и сексуальных извращений. И вот результат: тело матери разделано на части, мертвая собака гниет на крыше, подружка со вспоротым животом в коме, вырезанный из чрева плод приставлен к стене, а тонны одержимой смертоносной говядины носятся по подземным туннелям в поисках человеческих жертв.

---

Следующие несколько недель Стивен сидел дома, наблюдал за Люси, и на нулевой точке между глазными яблоками и мозгом лепил из увиденного нечто приемлемое. Она стала неопределенной субстанцией, он украшал ее приятными качествами или убирал от нее те черты, которые неблагоприятно воздействовали на основание его уверенности. Он сознавал, что ведет она себя далеко не идеально, но она была живая, готовила ему еду, спала в его кровати — он мог обнять ее и погреться рядышком. Если и недоставало каких-то нюансов в заботах, о которых он мечтал, он был готов с этим смириться.

Люси вела себя в это время достаточно хорошо, но разговаривала редко. Она вяло слонялась по квартире на слабых ногах, если только ее о чем-нибудь не просили. В минуты одиночества или когда Стивен прилипал к телевизору и не требовал общения, она безмолвно замирала, и лицо сильно искажалось от осознания собственного разрушения.

Однажды ночью Стивен проснулся и обнаружил, что она смотрит записи с хирургическими операциями, прижав лицо к экрану, словно она может засунуть голову в мир, где без утайки раскрываются секреты спасения от боли. Врачи пользовались инструментом, напоминающим болторезный станок, для разрезания грудины у женщины с очень белой кожей. Было много крови, одна из медсестер отсасывала ее маленьким шлангом, чтобы врач видел, куда он идет. Вот они решили, что сделали достаточный разрез, и специальной скобой развели в стороны половинки ребер. Омерзительная масса, видневшаяся в отверстии, напомнила Стивену о мясокомбинате и бесконечном урожае кишок. Он недолго посмотрел, потом опять заснул. Утром, когда он проснулся, Люси так и сидела перед телевизором.

Глава тридцатая

Деньги пока не кончились, но остатка не могло хватить надолго, и Стивену хотелось разобраться с этим новым геморроем. Ясным прохладным днем, навевающим мысли о сосновых лесах, он вышел из дома.

Он устал. Трансформация Люси в нечто терпимое требовала все больше и больше сил. А впереди его ждет встреча с Гернзейцем, с ним тоже непременно возникнут проблемы. Он старался не думать, иначе его энергия рисковала улетучиться.

Коровы не поджидали его у стока, чтобы отвезти к себе, но Стивен помнил дорогу. Воздух в туннелях веял сыростью, отчего зудели мышцы. Местами в сумерках можно было кое-что разглядеть, иногда же приходилось идти на ощупь. И как раз в неосвещенных местах он терял голову. При мысли о стараниях, которые опять понадобится приложить, чтобы встать во главе стада, силы покидали его, ноги отказывались идти.

На входе в пещеру Стивен остановился, глубоко вдохнул, пытаясь высосать из воздуха что-нибудь подкрепляющее. Он учуял лишь тяжелый дух коровьего навоза вперемешку с потом и еще сильнее приуныл.

Он шагнул из туннеля в светившийся медным светом подвал и обнаружил там перемены. Утрамбованный пол чист, коровье дерьмо аккуратно сложено в дальних углах. И там, где в прошлый раз царил хаос бестолковой энергии, теперь все тихо и мирно. У одного из проходов между колоннами был сооружен земляной холм, а на нем от основания до вершины в строгом порядке расположилось стадо — кто жевал жвачку, кто спал, кто жался к молодняку; некоторые стояли, поигрывая могучими мускулами и уставившись в полумрак мечтательными глазами.

Над ними, на площадке на вершине насыпи, возлежал Гернзеец с чалой телочкой. Та дремала, из ее темной пизды сочилась недавно выпущенная туда сперма. Гернзеец не спал и был начеку, присматривал за стадом, поэтому появление Стивена просек немедленно. Тварь вскочила, проследила, как он приближается, растолкала чалую, и та послушно спустилась к стаду.

Стивен шел между рядами коров, и перед ним поднимался шум ударной волной сдерживаемого волнения, стремительно распространившейся по всему стаду. Коровы вокруг него поднимались на ноги, убирали с дороги круп и плечи. Он шел, и языки тянулись лизнуть его руки.

Он залез на верхушку холма. Коровы замычали и затопали копытами. Гернзеец бросил на него пристальный взгляд, оценивая сильные и слабые места, возможную угрозу, затем проорал какой-то коровий приказ, после чего стадо смолкло.

В неожиданной тишине Стивен разглядел, что пещера изменилась не только внешне. Появилось нечто новое и в отношении коров к Гернзейцу — то, как они стояли, под каким углом держали головы, неуловимое положение мышц и многие другие намеки в поведении повествовали о событиях в его отсутствие. Стивен уловил перетасовки в верноподданнических чувствах, точнее, прежнее обожание несколько ослабло. Собственно угроза пока не ощущалась, но тем не менее положение его стало зыбким.

— Я ждал тебя раньше.

Гернзеец говорил и смотрел осторожно. Стивен окинул взглядом пещеру.

— Ты быстро поднялся.

Гернзеец тихо хихикнул:

— Я толковал тебе об иерархии. Свято место пусто не бывает, если оно есть.

— Что-то не наблюдаю Крипса.

— Ага, он привлекал слишком много внимания, и я его убрал. Пошли.

Гернзеец отвел Стивена к заднему склону насыпи, где не было никого из стада, и показал выбоину в стене. Кости Крипса с остатками мяса валялись на куче, наполовину заваленные навозом.

— Мой личный сортир. По-моему, не пристало мне срать там, где все. — А почему это ты такой особенный?

— Из-за них, чувак. После нападения на ту стройплощадку они поняли, что ты прав. Они снова поняли, кто они есть, и поверили в тебя. Но они хотели продолжения, вроде как эффект пропадет, если они слишком помедлят. Тебя здесь не было, и я решил занять твое место.

Стивен похолодел.

— Ты водил их на другие рейды?

— Пришлось.

Бык источал любезность.

— Они бы спятили. Я ж не мог дать пропасть твоей отличной работе, правильно?

Гернзеец, не таясь, насмехался над ним, и на несколько секунд на Стивена нахлынул поток воспоминаний об убойном цехе. Он отогнал их, тяжело дыша и мечтая сжать в руке тяжесть арбалета. Сейчас надо аккуратно прощупать путь, узнать, насколько его позиции пророка будущей жизни ослабли в глазах стада.

— И как все прошло?

— Без сучка и задоринки, пижончик. А почему бы и нет? Много ли для этого надо? Им нужен вождь. Они не могут без вождя. Вот мы немножко и пробежались под моим руководством, чувак. В смысле я был главный. Нашел несколько инженерчиков в одной из канализационных труб. Они глазам своим не поверили. Пытались убежать, но в воде было слишком глубоко. Ни хрена у них не вышло.

Стивен стоял, не произнося ни слова, только представлял себе, как разделывает этого бычару на части. Но сомнений поубавилось. Гернзеец слишком явно претендует на трон, слишком явно занят собственной карьерой. Хотя Стивен отлично врубался в возможности стада и с радостью воспользовался бы им в собственных интересах, он в отличие от Гернзеица сознавал, что коровам надо стать самостоятельными. Как и он, они должны найти или придумать новый способ существовать в этом мире; как и ему, им надо высвободить скрытое в их природе и обрести силу жить. Гернзеец, может, и видит, что они хотят быть ведомыми, но не понимает так же четко, как Стивен, какой путь им указать. Он судит о вещах только субъективно, технику знает, а суть — нет.

— Думаешь, занял мое место?

Гернзеец не ответил.

С другой стороны холма монотонно запело стадо. Глубокий громыхающий бас струился туманом, как от сухого льда, от него по телу шли теплые волны, и голоса звали: «Стивен, Стивен, Стивен».

Они хотели видеть его.

Он улыбнулся Гернзейцу:

— Не похоже на то, да?

Стивен отвернулся от быка и поднялся на вершину склона.

Все стадо было на ногах; задрав головы, вытянув шеи, они кидались его именем о стены залы и, как могли сильно, шумели. Пот лил с них ручьем, будто желая оказаться рядом с ним и вручить ему свою судьбу, они боролись с невидимой преградой. При виде скользких бурых спин внизу к Стивену вернулось его могущество. И оно столь же велико, как и их потребность. С каждым новым криком он все выше поднимался над мутным серым миром слабости, совсем недавно сковывавшей его, и возвращался в сияющий блеск силы. Несколько мгновений он видел только обожание, светившееся в их глазах. Он и стадо подобны друг другу по своей сути. Они вместе вкусили радость освобождения, приносимую убийством, и коровы жаждали ее снова не меньше него.

Гернзеец стоял рядом со Стивеном, высокомерно скользя взглядом по собравшимся животным и перебирая остатки своего недолгого величия. Стивен коснулся могучей плоти быка и почувствовал: этот недо-вождь, как может, цепляется за достигнутое им в отсутствие соперника. Столкновения не избежать, но случится оно позже. Гернзеец был далеко не дурак и понимал, что один неверный ход сейчас, перед всем стадом, уничтожит малейший шанс на власть в будущем.

Коровы занервничали, в них проснулась жажда действия. Стивен кожей ощутил овладевшее ими напряжение. Он расслабил длинные мышцы рук и ног, каждая клеточка организма распахнулась и громко заявила о желании напиться единения — когда на свете остается лишь то, что ты держишь перед собой в руках, и оно, истекая кровью, умирает.