Михаил Галактионов - Париж 1914 (темпы операций)

• Название: Париж 1914 (темпы операций)
• Автор: Михаил Галактионов
• Издательство: Издательство ACT
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5–17–000056–1

Аннотация издательства: Марнская битва — один из ключевых моментов Первой мировой войны. Вышедшая ранее в серии «Военно-историческая библиотека» книга Б. Такман «Первый блицкриг. Август 1914» заканчивается в канун Марны, вечером 4 сентября, когда «неслышно перевернулась и открылась новая страница мировой войны». Этой «новой странице» и посвящена работа М. Галактионова, которая может рассматриваться как эталон военно-исторического исследования. Она сочетает богатейший фактический материал с развернутым и дисциплинированным анализом, логику изложения с блестящим литературным языком.

---

В соответствии с такими взглядами создавалась стратегия. Экспансия была направлена на восток. Причиной будущего конфликта объявлялся французский реваншизм, поддерживаемый Россией. Целью войны представлялись новые земли в России и окончательное уничтожение Франции как потенциального противника. Война с Францией рассматривалась как часть войны с Россией. Англия, непонятно почему, воспринималась как нейтральная, возможно даже дружественно нейтральная, сторона. Америка вообще не учитывалась в балансе сил. Некоторые группы политиков предлагали купить нейтралитет Англии отказом от развития флота и ведения заморской политики. Другие соглашались с неизбежностью англо-германской войны на море, но предлагали начать подготовку к ней после окончания войны с Францией и Россией Союзники выбирались по принципу «враг моего врага мой друг». Австро-Венгрию, которую Бисмарк рассматривал только как разменную монету в будущей политической игре с Петербургом, превратили в основного союзника и связали свою политику с судорожными усилиями двуединой монархии не развалиться. И в дальнейшем союзники вербовались не в соответствии с потенциальной полезностью, а по враждебности к России. Стремясь продвинуться в Персию и на Ближний Восток, затащили в друзья, например, Турцию. Подобное проникновение в сферу не только русских, но и английских интересов влекло за собой англо-русское сближение с целью избавиться от непрошеного конкурента.

Большой Генеральный штаб с 1893 года разрабатывал план войны в Европе в соответствии с «аграрной» концепцией. Предполагалось стремительным ударом разгромить и уничтожить французские вооруженные силы в ходе одной операции. Затем предполагалось перебросить освободившиеся войска на восток и нанести поражение русским войскам. Основными факторами, призванными обеспечить успех были:

1) быстрая мобилизация германской армии;

2) тщательно рассчитанный «шлиффеновский» маневр;

3) доведение боеспособности резервных корпусов до уровня армейских;

4) возможность быстрых перебросок войск по внутренним железным дорогам.

Война предполагалась сугубо сухопутной. Флоту в этом плане войны ставилась задача освободить армию от обороны побережья Балтийского и Северного морей. Крупных наступательных операций на море план не предусматривал.

Возможностям Англии, в случае вмешательства в войну, не придавали особого значения ввиду малочисленности ее сухопутных войск. Предполагалось, что после поражения континентальных союзников Англия будет вынуждена пойти на мир.

Основным недостатком такой концепции было то, что она базировалась на реалиях прошлого. Германия в 90–е годы уже превратилась в промышленного конкурента Англии, и последней не было никакого смысла содействовать своему потенциальному победителю в новых успехах по завоеванию мирового рынка. Интересы выживания Британской империи требовали любой ценой сдержать рост Германии, а в перспективе и России. Затяжная война этих государств, ведущаяся на взаимное уничтожение, вполне отвечала английским интересам. Поэтому Англию необходимо было числить в противниках, причем основных, примирение с которым на компромиссных условиях невозможно.

План не предполагал возможности затяжной войны в России и не придавал значения последствиям жесткой блокады Германии и ее союзников силами английского флота.

В прогнозе поведения Англии таилась грубая ошибка. Поражение Франции и выход германских войск на побережье Ла-Манша не являлись для англичан катастрофой. В случае разгрома французской армии они надеялись не допустить Германию в колониальные владения побежденных и таким образом присоединить к своим владениям новые территории. Нападение Германии на Голландию или вовлечение последней в союз с Германией вполне устраивало Англию. Огромные колониальные владения и торговый флот Голландии переходили в английские руки, а Германия получала лишние рты и теряла нейтральную «отдушину». Англия могла попытаться затянуть войну за счет самой широкой экономической поддержки русской армии. Возникающая после этого затяжная война выдвигала на первый план те самые экономические вопросы, которыми, рассчитывая на быструю победу, пренебрегали аналитики Генерального штаба. Захватив Францию, но увязнув в России, Германия попадала в хорошо знакомую нам по Второй Мировой войне ситуацию[516]. Слова Тирпица о том, что никакие победы на востоке не возместят потери экономических связей с остальным миром, оказались пророческими.

Промышленная концепция

Сторонниками этой доктрины были статс-секретарь по морским делам (морской министр) Альфред фон Тирпиц, большая группа промышленников и судовладельцев и … кайзер Вильгельм II. Последний был захвачен величием обрисованных Тирпицем перспектив мирового господства. «Новые немцы» видели Германию мировой торговой державой и искали для нее способ занять подобающее «место под солнцем». Выход виделся им в широкой экономической экспансии по всему миру. Только завоевание новых рынков сырья и сбыта могло позволить Германии сохранять искусственно набранные темпы экономического роста, а промышленникам — доходы. Напротив, отсутствие таких рынков влекло за собой стремительный экономический спад со всеми вытекающими отсюда последствиями. Ситуация усугублялась тем, что темпы экономического роста в России заставляли видеть в ней уже не рынок сбыта, а «наступающего на пятки конкурента». Альфред фон Тирпиц писал в своих «Воспоминаниях»: «Легко захлопывающиеся открытые двери были для нас тем, чем являются для великих держав их обширные пространства и неистощимые природные богатства.». В соответствии с этими взглядами возникла выдвинутая в 1895 году программа германских морских интересов. Под ними понимались: морская торговля, экспортная индустрия, колонии, рыболовство, «заатлантические немцы» и военный флот. По мнению промышленников и торговых кругов, надлежало немедленно приступить к расширению своих интересов «вдали от отечественных вод». Однако для завоевания заморских рынков требовалось согласие Англии, фактически контролировавшей мировые морские перевозки. Крупнейшие в мире военный и торговый морские флоты позволяли англичанам отсечь немцев от заокеанских территорий, как только их влияние там станет для Англии опасным. Таким образом, Англия, стоявшая на пути германской экспансии, представлялась «врагом номер один», а война с ней — неизбежностью. В программе грюндеров мы видим подготовку к захвату уже не континентального, а мирового господства.

Ключ к победе виделся в создании флота, способного противостоять английскому в открытом бою. Достигнуть равновесия на море предполагалось двойным способом: строительством собственно германского флота и заключением союзов с другими морскими державами. До достижения паритета предлагалось всячески избегать ситуаций, могущих привести к войне с Англией.

Предполагалось привлекать на свою сторону страны, обладающие морской мощью или выгодным географическим положением. Союзниками по антианглийскому блоку среди великих держав виделись Россия и Япония. США, уже тогда стремительно развивавшиеся, рассматривались как потенциальный противник в будущем. Среди ближайших соседей предполагалось попытаться сблизится с Данией путем возврата ей части захваченных земель. Голландию, Бельгию и скандинавские страны предполагалось склонить к тесному экономическому сотрудничеству и германскому покровительству. Традиционный союзник — Австро-Венгрия — в подобной комбинации становился ненужным и даже вредным. Турция и Персия вообще приносились в жертву ради разжигания англо-российских противоречий. Французские дела казались при таком масштабе совершенно второстепенными. Необходимости в разгроме Франции не ощущалось, но и в качестве союзника она «не смотрелась». Германо-русско-японский союз вынуждал Англию быть готовой к войне как в Атлантическом, так и в Тихом океане, а Германию избавлял от опасности подвергнуться удушению голодной блокадой. Оказавшиеся в ее распоряжении русский, китайский и ближневосточный рынки позволяли вести с Англией длительную войну, как «холодную», так и «горячую». В случае успеха подобной политики шансы Британской империи на победу были довольно малы.

На пути заключения столь привлекательного для Германии альянса стояло несколько серьезнейших препятствий. В России действительно имелись группы политиков, полагавших союз с Германией против Англии возможным и полезным. Однако экономические предпосылки такого союза еще не созрели. Кроме того, Россию связывали с Францией финансовые обязательства по огромным займам. Ситуация с Японией была схожей. Последнюю больше интересовали перспективы столкновения с США и проникновение в Китай. Противоречия с Англией росли, но были еще далеки от критической отметки. Во всяком случае, даже десятилетиями позже Япония выступала на Вашингтонской конференции против расторжения англо-японского морского союза.