Анна Масс - Я и Костя, мой старший брат

• Название: Я и Костя, мой старший брат
• Автор: Анна Масс
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1975

Повесть и рассказы о жизни советской семьи, о своеобразном и неповторимом мире отрочества.

---

У меня появилась привычка: когда я смотрю фильм — художественный или документальный, все равно, — я всегда обращаю внимание на фамилию оператора. В самом деле, фамилии мужские. Иногда по фамилии не определишь — мужчина или женщина. Тогда я спрашиваю у папы, и он подтверждает печальный факт: оператор мужчина.

Впрочем, отчасти это меня даже радует: я буду первой. Ирина Головина — первая в мире женщина-кинооператор! Звучит! Я только боюсь, как бы меня не опередила какая-нибудь шестиклассница или семиклассница. Ведь ей тоже может прийти в голову стать кинооператором. Это было бы очень обидно.

— Вижу, вижу, как ты занимаешься! — сказала я Косте. — Ильфа-Петрова читаешь!

— А ну — брысь! — вскинулся Костя и швырнул в меня подушкой.

Подушка угодила точно в лицо. Не больно, а обидно.

— Все будет сказано! — заявила я с ледяным спокойствием.

— Ты лучше скажи, кто тебе разрешил по лесам лазить?

— Ой, а знаешь, как здорово! Совершенно не страшно! Ты только маме не говори.

— Знаешь, кто ты? — усмехнулся Костя.

— Ну кто? — заранее обижаясь, спросила я.

— Акселерат! У тебя умственное развитие отстает от физического!

— Скажу, как ты ругаешься!

— Давай-давай. Проваливай отсюда.

Я повернулась и пошла к двери.

В кухне на столе — грязная тарелка, надкушенный кусок хлеба и недопитый компот. Вот я, например, за собой всегда убираю, а Костя — никогда! А я за ним убирать не буду — вот еще!

Я разогрела суп и второе, пообедала. Компот я выпила прямо из кастрюли, чтобы не пачкать лишнюю чашку. Потом пошла в свою комнату, надела джинсы и свитер. Мне нравится одеваться как мальчишка. Вообще мне кажется, что мальчишкой быть гораздо интереснее. Недавно мы обсуждали этот вопрос со Светкой и Люсей. Светка со мной согласилась, а Люся — нет. Опа сказала, что мальчишкам живется не интереснее, а легче. Им не приходится опасаться девочек, а вот она, Люся, когда ходит по улицам, все время боится, что какой-нибудь хулиган подставит ей ножку, дернет за косу или просто толкнет.

Я-то мальчишек не боюсь. Сама могу подставить ножку. Я иногда мечтаю, когда вырасту, переодеться в мужскую одежду, совершить подвиги, а потом снова переодеться и всех поразить. Как все это произойдет, я не знаю, но тут масса всяких возможностей. Мне нравится мечтать об этом на уроках.

Комната у меня очень уютная. Я сплю на огромной кровати с резными деревянными спинками, похожей чем-то на каравеллу Колумба. Кровать старинная, еще от бабушки. Она называется полутораспальной, но, по-моему, на ней вчетвером можно поместиться. Когда ко мне приходят подруги, мы любим забираться на эту кровать и обсуждать разные вопросы.

Еще в комнате есть стол, на котором мама гладит; шкаф с зеркалом и маленький письменный стол, за которым я учу уроки. В среднем ящике письменного стола у меня обычно лежит интересная книжка, прикрытая для маскировки тетрадями, угольниками и всякими другими школьными принадлежностями. Когда я сажусь за уроки, то выдвигаю ящик стола и читаю. Мама иногда заходит в комнату, чтобы проверить, занимаюсь ли я, но я уже приспособилась к ее внезапным проверкам. Тут, главное, не нужно резко задвигать ящик и утыкаться в учебник, а нужно спокойно, как если бы ты только что, по необходимости, выдвинула ящик, прикрыть книгу раскрытой тетрадью, достать угольник или ластик, не торопясь задвинуть ящик, склониться над учебником, а уже потом как бы вздрогнуть от неожиданности, обернуться и сказать что-нибудь, вроде: «Ой, это ты, мама! Я прямо испугалась». Тогда ей станет стыдно, что она прервала ход моих мыслей, и она, в свою очередь, сделает вид, что не для проверки сюда пришла, а взять что-нибудь из шкафа или, наоборот, повесить в шкаф. И быстро уйдет. Только скажет иногда: «Ничего не понимаю! Часами сидишь за учебниками, а учишься из рук вон! Ну учи, учи, не отвлекайся».

Нет, не то что я совсем никогда не готовлю уроки. Я готовлю, когда чувствую, что меня завтра спросят. Кроме того, историю и биологию я готовлю всегда, потому что люблю эти предметы. А бывает, что книжка попадается неинтересная, и тогда я готовлю все уроки.

Когда-то моя комната принадлежала Косте. Но когда я родилась, маме нужно было работать, и мне взяли няню. Няня стала спать на полутораспальной кровати, а Костю перевели на тахту в кабинете.

Мне кажется, Костина ненависть ко мне тянется с тех времен, как его лишили комнаты. Года три назад, когда от нас ушла третья или четвертая няня, мама решила, что пора мне обходиться вообще без нянь. Детскую кроватку, с которой у меня к тому времени уже свешивались нога, подарили знакомым, а я торжественно перекочевала на огромную кровать и с этого момента почувствовала себя почти взрослой. Костя попробовал было скандалить, чтобы ему вернули его комнату, но я его перескандалила, и комната осталась моей.

А чем Косте плохо? У него балкон, папа месяцами в командировках. Правда, когда папа приезжает, у него бывает много народу, и тогда Косте приходится заниматься на кухне. Впрочем, он обычно занимается в университетской читальне или в Ленинской библиотеке.

А когда Костя ложится спать, наступает папина очередь отправляться на кухню. Он там работает. Пишет книгу о своей профессии. Он читал нам отрывки из этой книги, и мне после этого еще сильнее захотелось стать кинооператором. Я как-то очень хорошо прочувствовала, что для этой профессии совершенно не важно, знаешь ты правописание приставок или не знаешь. Умеешь вычислить стороны параллелепипеда или не умеешь. А нужно совсем другое: например, наблюдательность и выносливость. Вот эти качества я в себе и вырабатываю.

Сегодня у меня в ящике стола лежала очень интересная книга «Узнаете? Алик Деткин!» писателя Алексина. Я уже дошла до того места, как компания мальчиков и девочек оказалась замурованной в подвале старой дачи, и меня очень тревожило, сумеют ли они выбраться из подвала. Но как раз сегодня, пожалуй, читать не придется: ведь в четыре часа нужно быть у Люсиного дома — мы договорились идти в поход за макулатурой, а перед этим необходимо подзубрить английский, потому что Инна Александровна грозится выставить мне в четверти двойку. Конечно, не выставит, но все-таки неприятно.

И тут вдруг я вспомнила: портфель! Портфель-то я оставила во дворе на скамейке! Я бросилась к двери, но тут раздался звонок. Я открыла. На площадке стояли двое второклашек из нашей школы. Один из них жил в нашем доме — Сережка, тот самый, который свалился со строительных лесов да клумбу. Сережка держал мой портфель.

— Рылись? — строго спросила я мальчишек.

— Не рылись, а заглянули, чтобы узнать чей! — с сознанием своей правоты ответил Сережкин товарищ.

Сережка злорадно хихикнул и сказал:

— По русскому тройка вот с таким минусом! — И он широко раздвинул руки, чтобы показать, какой минус.

Я испуганно оглянулась на открытую дверь Костиной комнаты и сказала, забирая портфель:

— Громче не мог? Ну и что — с минусом? Подумаешь! Тоже мне отличник!

— Ну и отличник, — ответил Сережа и потупился со скромной гордостью.

— В следующий раз будешь с лесов падать — подстилай подушку, отличник! — посоветовала я и захлопнула дверь.

Все-таки последнее слово осталось за мной.

— Ну-ка иди сюда, — позвал меня Костя.

Я вошла и остановилась у двери:

— Чего?

— Значит, тройка с минусом по-русскому?

— Ну и что? Ведь не двойка?

— Покажи-ка дневник.

Я знала, что, если начну протестовать, Костя встанет и про-сто-напросто силой отберет дневник. Поэтому я вынула из портфеля дневник и протянула ему:

— Пожалуйста! — и уселась на край тахты.

Костя с любопытством переворачивал страницы, а я смотрела на него и думала: как было бы хорошо, если бы мы никогда не ссорились. Но это невозможно по многим причинам. Главная — я Косте всегда мешаю. Так ему кажется. А мне кажется, что он мне мешает. И мы постоянно цапаемся.

Папа говорит, что с годами это пройдет, по что-то не проходит.

Я никогда не забуду, как Костя однажды взял меня в кино. Всю дорогу он мне рассказывал о художнике Андрее Рублеве, о древней Руси, о нашествии татар, о русских князьях. Кое-что я знала из уроков истории, но Костя рассказывал в тысячу раз интереснее, чем наша учительница. Сравнить нельзя! Я так заслушалась, что налетела на урну. Костя взял меня за руку. Я гордилась, что иду рядом со старшим братом. Мне очень хотелось, чтобы нам встретился Афанасьев из седьмого «А» и чтобы он со мной поздоровался, и я бы ему кивнула. И чтобы Костя спросил: «Это кто такой?» А я бы ему ответила: «Да так, один из седьмого «А».

Но Афанасьева мы, к сожалению, не встретили, а встретили Люсю, которая никогда до этого Костю не видела. Его из нашего класса вообще никто не видел, потому что он редко бывает дома. Люся шла со своей мамой, и когда мы поздоровались, Люсина мама сказала: «Вот сразу видно — брат и сестра!» И хотя ничего особенного в ее словах не было, мне стало очень приятно.