Ростислав Самбук - Сокровища «Третьего Рейха»

• Название: Сокровища «Третьего Рейха»
• Автор: Ростислав Самбук
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1980

В романе разоблачаются бывшие эсэсовцы, которые в союзе с отставным американским полковником занимались работорговлей, поисками награбленных и спрятанных фашистами сокровищ.

---

— Какой самолет? — коротко спросил Грейт.

— «Дуглас», двухмоторный.

— В каком состоянии?

— Техники уверяют, что лучше и не мечтать.

— Самолет здесь?

— К сожалению… — развел руками Хаген, — я вынужден был оставить его в Сицилии. Оттуда мы можем без особых трудностей переправить партию девушек.

— Неужели они сами хотят попасть в гаремы?

— Ну что вы! — даже удивился Хаген наивности Грейта. — Мы заключаем с ними контракт на какую–нибудь работу. Главное — быстро и бесшумно посадить их в самолет. Потом они в наших руках, и есть немало способов, чтобы взнуздать непокорных.

Грейту захотелось выплеснуть в лицо немцу остатки виски. Уже было поднял рюмку, но рука почему–то остановилась, он только переставил рюмку ближе к себе.

— А раньше вы с кем, э–э… работали?

Лицо Хагена затуманилось.

— У меня был чудесный компаньон. Ас! Сам Геринг любил и уважал его. Может, слыхали: Ганс фон Шомбург, подполковник, известный летчик–истребитель?

Грейт покачал головой, буркнул что–то невыразительное.

— Глупая смерть, — с сожалением сказал Хаген. — Купался в море, не рассчитал силы и утонул.

«И ты сейчас в безвыходном положении, — подумал Грейт. — Кто же тебе указал на меня?» Спросил совсем о другом:

— Вы тоже воевали против нас?

— Почти все мужчины Германии во время войны носили мундиры. Я, правда, непосредственно в боевых операциях не участвовал. Так, тыловая служба… Надеюсь, вы без предубеждения относитесь к людям, которые в прошлом служили в войсках СС?

— Попались бы вы мне сразу после войны!.. — сжал громадный кулак Грейт. — Но все проходит. Вы офицер?

— Гауптштурмфюрер СС! — ответил Хаген четко, и полковнику показалось: сейчас вытянется перед ним с поднятой рукой.

— Плевать! — внезапно выдохнул Грейт со злостью. — Наплевать на все! Выпьем, гауптштурмфюрер!

Однажды летчик, земляк Грейта, которого они освободили из плена, узнал одного из своих бывших палачей — эсэсовца из лагерной охраны. Они передали этого оберштурмфюрера в руки правосудия, но не прошло и полугода, как Грейт встретил его во франкфуртском ресторане. Подумал, что тот убежал. Позвал полицию, поднял шум и только опозорился: в комендатуре объяснили, что бывший эсэсовец оправдан судом и сейчас полноправный гражданин Западной Германии, владелец металлообрабатывающего завода и активно сотрудничает с американской администрацией…

Полковник пристально посмотрел на Хагена:

— Вы, наверно, до тонкости изучили это дело с юридической, так сказать, стороны. Не могли бы в общих чертах познакомить меня?

Хаген удобнее устроился на стуле и начал рассказывать:

— …На Аравийском полуострове в иных богатых княжествах и султанатах даже по сей день существует рабство. Да, сейчас, во второй половине двадцатого столетия! И рабы не только арабы–туземцы, но и французы, англичане, итальянки, шведки и немки… И их дети рабы. Рабов используют как секретарей, слуг, охранников, рабы работают на полях и нефтяных промыслах, на тайных копях, где добывают золото, неучтенные залежи которого составляют один из источников доходов аравийских набобов. И естественно, много рабынь в гаремах.

Хаген будто бы слышал о таком случае: один из правителей богатой арабской страны заболел и отправился лечиться в Вену. Когда здоровье его величества немного поправилось, он снял один из самых фешенебельных отелей города и выписал более ста своих наложниц. Вся Вена, говорят, бегала смотреть на них. Но человек, ездящий на «роллс–ройсе» с подвеской, все детали которой сделаны из золота, может позволить себе и не такое. Что ему стоит заплатить несколько тысяч за понравившуюся девушку!

— А впрочем, это, лирическое отступление. — Хаген пересел на стул, стоящий рядом со стулом Грейта, фамильярно похлопал полковника по руке. — Вот так–то, мой дорогой полковник, даже вашим миллиардерам не снилась такая жизнь. Извините, снова отошел от сути. О чем же шла речь? О живом товаре? Вы ошибаетесь, полковник, если думаете, что мы с вами уникальная фирма. Агенты аравийских рабовладельцев, разыскивая красивых девчонок для гаремов, разъезжают не только по странам Африки, Среднего и Ближнего Востока. Вы, наверное, не слыхали, да и откуда вам знать, что каждый год в Европе исчезает много девушек, в том числе и пятнадцатилетних. И ни одному полицейскому еще не удалось напасть на их след.

Хаген рассказал о том, что начались нежелательные разговоры в специальных комиссиях ООН, дошло до того, что некоторые наиболее активные парламентарии сделали запрос своим правительствам. В тысяча девятьсот пятьдесят шестом году в Женеве была созвана конференция, на которой обсуждались вопросы, связанные с торговлей рабами. Больше пятидесяти государств приняли участие в работе конференции. Франция и Англия предложили принять конвенцию, по которой перевозка рабов морем расценивалась бы как морской разбой, а суда, заподозренные в этом преступлении, предлагалось задерживать и тщательно обыскивать. Слава богу, нашлись у шейхов влиятельные защитники. Соединенные Штаты Америки так и не высказались по этому вопросу. Все знали почему; США не хотели портить отношения с королем Саудовской Аравии, поскольку у них была военная база в Дахране. А интересы американских нефтяных монополий в Аравии? Это тоже нужно было иметь в виду. И конференция приняла довольно невыразительную, расплывчатую декларацию: «Рабство — постыдное явление».

— Это коротко история вопроса, если позволите, — сказал Хаген. — С того времени многое переменилось, и вывозить наш товар теперь опаснее. Хотя, — подмигнул, — нет худа без добра: цены на девчонок значительно выросли.

— Сколько вы делаете рейсов в год? — спросил полковник. — В среднем?

— Не делите шкуру неубитого медведя! — засмеялся, поняв его, Хаген. — Обыкновенная арифметика здесь неуместна.

— Я должен взвесить все, — заупрямился Грейт, — я хотел бы хоть приблизительно прикинуть…

— На один рейс уходит не меньше трех месяцев, — не дал ему закончить Хаген. — Самолет возьмет до пятнадцати девушек. Включите накладные расходы, полковник, которые составят приблизительно двадцать процентов…

— А если увеличить число рейсов?

Немец улыбнулся:

— У вас железная хватка! Мой предыдущий компаньон при всех его положительных качествах немного ленился, а с вами, вижу, мы найдем общий язык. Честно говоря, не так уж приятно все время оглядываться назад, мне хочется скорее обеспечить свою семью и пожить, ни о чем не думая.

— У вас есть семья?

— Жена и сын, — не без гордости сообщил Хаген, — сын закончил университет.

— Прекрасно, — без энтузиазма одобрил Грейт. — Вы верите в бога?

— Какое это имеет значение? — уклонился Хаген от ответа. — Я жду вашего решения…

— Я должен подумать, мистер Хаген, вы получите ответ завтра.

— Хорошо, — согласился немец, — но я вынужден предупредить вас, что этот разговор…

— Вы имеете дело с джентльменом!

— Я позвоню вам.

— Мой телефон…

— Я знаю номер.

— Поразительная осведомленность!

— С таким предложением я не мог обратиться к первому встречному.

— А если я сообщу в полицию?

— Ну и что? — пожал плечами Хаген. — Вы не знаете даже моего настоящего имени, и в полиции только посмеются над вами.

— А вы осторожный человек.

— Возможно, вам тоже придется привыкать к этому. — Хаген поднялся. — Если не возражаете, я позвоню в пять…

Кельнер, поймав его взгляд, метнулся между столиками. Грейт тоже сразу расплатился, вышел из «Веселого ада», но домой не поехал. Долго бродил по франкфуртским улицам. Вокруг струился поток — смеялись, разговаривали люди, а Грейт шел и не видел всего этого, останавливался на перекрестках, извинялся, нечаянно толкнув кого–нибудь, и, казалось, это не он шествует мимо блестящих витрин, во всяком случае, не тот полковник Кларенс Грейт, каким он был еще несколько часов назад: стыдился самого себя, невольно морщился, последними словами ругал розовощекого немца. Считал себя подонком и даже сжимал от гнева кулаки, но все же знал, наверняка знал (хотя и давал себе торжественную клятву послать завтра Хагена ко всем чертям), что согласится, что, по сути, уже согласился и лишь выторговал для себя небольшую отсрочку. Эти тридцать, сорок, пятьдесят тысяч долларов не давали ему покоя, превращались в триста, пятьсот тысяч, маячили миллионом — целым миллионом!

Дома Грейт выдвинул ящик письменного стола, перебрал бумаги, сжег ненужные. Спать не хотелось, сидел и курил, пересматривая фотографии в толстом кожаном альбоме. В основном фронтовые друзья: сколько пережито с ними!

Капитан Ричард Эмори возле своего «либерейтора». Улыбается и не знает, что уже не вернется на аэродром. Его сбили немецкие истребители над Нормандией; Ричард так и не успел сбросить бомбы, его «либерейтор» врезался в землю и взорвался — от Эмори не осталось даже горстки пепла.