Питер Чейни - Этот человек опасен

• Название: Этот человек опасен
• Автор: Питер Чейни
• Издательство: Интерпракс
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 1992
• ISBN: 5-85235-058-3

Имя Питера Чейни (1896-1951) известно миру как автора детективных романов так называемой "Черной серии", получивших широкую популярность у любителей острых ощущений. В романах "Этот человек опасен" и "Дамам на все наплевать" любимый герой Чейни Лемми Кошен — агент Федерального бюро занимается самыми разнообразными делами — от уголовных до шпионажа. Он смелый человек, умеющий не только наносить, но и сносить удары, идти на риск, не будучи уверенным в конечном успехе. Лемми Кошен вершит суд сам, полагая, что пуля стоит дешевле, чем вся правовая волокита.

---

А у Гояса все, кажется, получилось неплохо. Он, вероятно, следил за Мирандой и познакомился с ней каким-то образом. Надо сказать, что Гояс смуглый, приветливый парень и умеет обращаться с женщинами. Он, вероятно, рассказал Миранде о той крупной игре, которая ведется на борту его корабля, и она попалась на удочку, как собака на кусок мяса.

Не стоит удивляться, ибо азарт привлекает ее более всего, и она готова даже оставить на корабле все свои деньги. Нужно признать, что у девочки сильный характер.

На этом месте мои размышления были прерваны тем, что мы прибыли на Бейкер-стрит. Я расплатился с шофером и направился к тому месту, где должна была, как вы понимаете, находиться резиденция Гояса. Вскоре я разыскал нужный мне дом, из-за занавесок на окнах которого пробивался свет.

В одном из моих карманов находился маленький револьвер калибра "20", одна из тех игрушек, из которых хорошо стрелять по мухам. Я захватил его на всякий случай, кроме своего основного "38", находящегося в заднем кармане брюк. Я вынул "20" из кармана и уложил его с помощью специального приспособления под подкладку моей шляпы. Это мой старый фокус, и он не раз выручал меня. Таким образом, револьвер оказался у меня на голове.

Я закурил сигарету, поднялся по ступенькам и постучал несколько раз в дверь.

Через несколько секунд дверь тихо открылась, и на пороге показался японец. Я невольно вздрогнул, хотя мне и известно, что у Гояса всегда служили японцы.

— Мистер Гояс дома? — спросил я. — Мне крайне необходимо срочно поговорить с ним.

Дверь открылась пошире.

— Вы подождать здесь. Я пойду узнаю.

Когда он вернулся, я выдал ему сзади, между ухом и основанием черепной коробки, очень красивый удар правой, и на лету поймал его, когда он уже падал. Потом посадил у стены, закрыл дверь и поднялся наверх. Там я открыл еще одну дверь и оказался в коридоре, куда выходило еще несколько дверей. Из-за одной двери доносились голоса, и слышался звон стаканов.

Я поспешно подошел, приоткрыл дверь, просунул голову, осмотрелся и вошел в комнату.

За столом сидели четыре парня, азартно играющие в покер. В углу комнаты Лотти Фрич, подруга Кастлина, положив ноги на стул, читала газету. У меня появилось ощущение, что адресом я не ошибся.

— Итак, парни, как дела?

Я достал из кармана свой "38" и держал его, чтобы они могли увидеть оружие. Они не шевелились, и руки у них находились на столе по хорошей американской привычке.

— Добрый вечер, Лотти. Как дела у Кастлина? Послушайте, храбрецы, бесполезно нервничать и петушиться, давайте действовать вместе. Я не хочу отнимать ваше время и напрасно терять свое. Дайте мне некоторую информацию и можете спокойно вернуться к своему приятному занятию. Итак, где Гояс?

Тип, сидевший против двери, крупный парень с жирными волосами, рассмеялся и сказал:

— Ну и ну! Ведь это Лемми Кошен, даю слово. Вот не ожидал увидеть тебя здесь и даже с пушкой! Скажи-ка, пожалуйста, не собираешься ли ты учинить стрельбу, а?

— Послушайте меня, пареньки, — сказал я им со сладкой улыбкой, — вы меня знаете достаточно хорошо, чтобы понять, что я поступаю так не в первый раз. Итак, достаточно болтовни. Где Гояс?

— Здесь его нет, не правда ли, парни? Если бы мы даже знали, где он, то постарались бы это забыть. Но скажи, пожалуйста, Лемми, я-то думал, что ты находишься в Миссури, занимаясь алкогольным бизнесом.

— Закрой свой рот, — ответил я ему, — довольно шутить. Если ты не скажешь, где Гояс, я прострелю твой нос!

Вмешалась девушка:

— Проклятье! Зачем темнить? Если он хочет знать, где Гояс, надо ему сказать, этому подонку! Гояс достаточно взрослый, чтобы заняться им самому. Что ты ищешь, Лемми? Хочешь сунуть свой длинный нос в какую-нибудь комбинацию, а? Так ты ошибся адресом!

— Довольно, Лотти! Я никогда не был так серьезен, как сейчас. Где Гояс?

Она встала.

— У меня есть его адрес. Он где-то за городом.

Она взяла со стола маленькую черную шелковую сумочку и открыла ее. Наверное, она хотела достать оттуда, кусок бумаги с адресом. Но тут я узнал еще кое-что. Я узнал, что меня легко обвести вокруг пальца, поскольку в сумочке этой дамы был пистолет, и она выстрелила, не вынимая его из сумки. Мне показалось, что в правую руку мне вонзили раскаленное железо. Мой пистолет выпал, и эти четверо подонков набросились на меня, как звери, и принялись обрабатывать. Когда они кончили свою работу, я невольно вспомнил демонстрацию коммунистов в Нью-Йорке, на которую набросились разъяренные полицейские. То, что сделали со мной эти типы, трудно рассказать. Под конец они спеленали меня при помощи веревки и положили около стены.

Парень с жирными волосами обшарил мои карманы, и я поздравил себя с тем, что те десять тысяч долларов оставил дома. При себе у меня была тысяча долларов, и он их забрал. Потом отступил назад и стал разглядывать меня.

— Ну, пижон, — усмехнулся он, — что теперь ты скажешь? Забавно, что Лемми Кошен, знаменитый гангстер, попался как желторотый птенец. Скажи, зачем ты суешь свой длинный нос в чужие дела?

Лотти обошла вокруг и подошла ко мне. Посмотрев на меня, она рассмеялась.

— Ну что, садовая голова? Неужели ты не знаешь, что и женщины иногда носят оружие? Вот, получи еще от меня на память! — Она отошла немного и ударила меня ногой по лицу, а ее каблуки причиняют чертовскую боль. Мне показалось, что кровь течет у меня отовсюду, а боль правой руки заставляет меня трястись.

— Очень хорошо, бездельники, — сказал я. — Но не воображайте, только, что такой фазан, как Гояс, способен конкурировать с таким китом, как Сигелла. Вы представляете, что будет, когда Сигелла узнает, что тут произошло?

Лотти возмутилась.

— Не говори глупостей! С сегодняшнего дня нас никто больше не увидит! И Сигелла — не больше, чем другие. В этом городе нас не будет!

Я чувствовал, что теряю сознание. Меня прислонили к стене, и я все старался найти более удобное положение. Руки мои были связаны за спиной, и боль в правой руке не доставляла ничего приятного. Но мне казалось, что пуля из пистолета Лотти прошла на несколько сантиметров выше запястья и не задела кость. Это было для меня большой удачей.

Она принялась за газету, внимательно изучая какую-то статью, а четверо парней спокойно продолжали прерванную моим приходом партию в покер, попивая при этом виски.

Где-то в соседнем помещении часы пробили десять раз. Я проклинал в душе свою глупость: сунулся один в гнездо этих головорезов и, как лопух, дал себя провести этой Лотти!

Прошел час. Парень с жирными волосами, обыгравший остальных, сунул деньги в карман и сказал, смеясь:

— Настало время смываться, друзья! Лотти, что мы будем делать с этим сорви-головой?

Он смотрел на меня. Я закрыл глаза и делал вид, что вот-вот потеряю сознание.

— Не беспокойтесь о нем. Хирка и я уведем его. Гояс потом сам займется им.

Она пошла в другую комнату. Парни забирают свои вещи и уходят, а японец, которого зовут Хирка, начинает уборку. Моя шляпа находится под столом. Еще одна удача! Она упала в хорошее место, когда эти подонки напали на меня! Там револьвер, и если мне удастся развязать руки, я покажу им, почем фунт лиха!

— Слушай-ка, — обратился я к японцу. — Если ты не послушаешь меня, то в один из дней я захвачу тебя и так отделаю, что тебе уже не придется никому об этом рассказывать, желтое отродье в подтяжках!

— Не смешите меня! — Отвечает он весело.

Вошла Лотти.

— Послушай, девочка, — жалобно проговорил я, — есть ли у тебя хоть немного жалости? Ты же отлично знаешь, что всадила в мою правую руку "драже"! Кровь из нее так и льется, как из фонтанов Версаля, и ты могла бы наложить на нее повязку, если не хочешь, чтобы я околел из-за этого!

— Я с удовольствием всадила бы тебе туда раскаленное железо, моя любовь, — сказала она. — Но, может, ты и прав… — Она открыла сумочку и достала револьвер.

— Послушай-ка, Хирка, — развяжи его, он не в силах пошевелиться, и обвяжи ему руку салфеткой или чем-нибудь, что окажется под рукой, а то он пачкает мой ковер. И будь осторожен, Лемми, при малейшем движении я продырявлю тебя, ты ведь знаешь, что я стреляю хорошо!

— Ну, конечно, тебе нечего бояться!

Японец вышел, потом вернулся с салфеткой и бинтом. Он перерезал веревку, я пошевелил рукой и стал рассматривать ее. Как я и предполагал, Лотти прострелила мне руку навылет, пуля вышла с другой стороны. Японец разрезал рукав моего пиджака, промыл рану, положил с обоих сторон по тампону и забинтовал рану. Мне кажется, что рука моя становится деревянной, японец, помня о полученном ударе, не слишком со мной церемонится.

Я привалился к стене, закрыл глаза и начал понемногу сползать вниз.

Стоя по другую сторону стола, Лотти наблюдает за мной с револьвером в руке.

— Итак, пижон, — проговорила она, — это, кажется, тебе не очень нравится? Я думала, ты потеряешь сознание.