Евгений Кабанов - МИССИОНЕР

• Название: МИССИОНЕР
• Автор: Евгений Кабанов
• Жанр: Эротика

Основой для развития сюжета послужила знаменитая фраза "У нас в СССР секса нет!". Молодой американский гиперсексуальный журналист русского происхождения, засланный ЦРУ в СССР с целью разложения общества с помощью секса, даже не подозревающий о своей секретной миссии, не успевает выпутаться из одной скандальной истории, как попадает в другую. ВНИМАНИЕ: в соответствии с темой в романе содержится много предельно откровенных эротических сцен, а также используется ненормативная лексика.

---

Мальчик оглянулся. Увидев голого Аполлона, прижимающего одной рукой картонку к бёдрам, и протягивающего вторую руку, на раскрытой ладони которой лежали смятые купюры и мелочь, он побледнел.

– Мальчик, вот деньги…

Мальчик испуганно попятился, затем развернулся и задал стрекача.

Аполлон удручённо опустил руки.

А Прилипала в это время набрал на диске "04".

– Дежурный "Горгаза" слушает…

Аполлон в напряжённом ожидании прижимался за углом гаража к его стенке. К месту его дислокации приближался ещё один мальчик, судя по всему, очень умный, так как на носу у него были очки, а под мышкой – книжка.

Когда очкарик поравнялся с засадой, совершенно голый – без всяких фиговых картонных листков – Аполлон выскочил из-за гаража, схватил книгочея, зажал ему рукой рот и затащил в "спальню" Прилипалы.

Прилипала же в этот самый момент начинал свою телефонную беседу со службой "03".

Деньги из руки Аполлона перекочевали в ладошку очкарика.

– На тренировочные брюки и футболку должно хватить, – наставлял дрожащего как осиновый лист пацанёнка Аполлон, показывая на вывеску "Спорттовары". – 48-й… нет, лучше 50-й размер… Может, на тапочки какие-нибудь останется… 42-й размер… Сдачу оставишь себе, на мороженое…

Мальчик согласно кивал головой, поправляя пальцем сползающие с носа очки.

– …Нет, был понос, но уже прошёл, – объяснял в трубку Прилипала.

– Тогда какого хрена звоните?! – раздражённо прокричала трубка. – У нас, можно сказать, очередь в морг, а вы со своим поносом…

– Я не с поносом… Он уже прошёл… Я обнажённый… Совсем… Мне бы одежду…

– Ладно, уговорили. Вышлю вам модельеров со смирительной рубашкой от кутюр. Адрес?

Прилипала испуганно повесил трубку.

Мимо будки прошла девушка, и, взглянув на Прилипалу, ускорила шаг.

Аполлон с удовлетворённым видом устроился под своими картонками позади гаража, вытянулся во весь рост.

Прилипала, озираясь по сторонам, приблизился к "своему" гаражу, свернул за него, с подавленным видом залез под свои картонки. Вдруг его лицо озарилось радостным удивлением. Из-под одной из картонок наполовину выглядывала двухкопеечная монета. Прилипала дрожащей рукой, осторожно, словно бриллиант, поднял "двушку". Со светящимся от счастья лицом, прикрыв пах картонкой, забыв о предосторожности, он вышел из-за гаража.

В этот момент к гаражу как раз подходил очкарик со своей книжкой, и с бумажным свёртком с россыпью надписей по нему "Спорттовары". Увидев выросшего как из-под земли сияющего голого Прилипалу, Аполлонов посыльный замер на месте и оторопело смотрел на результат чудесного превращения.

Прилипала приветливо улыбнулся мальчику, и, повернувшись к нему голой задницей, заспешил в сторону телефонной будки. А мальчик, выйдя, наконец, из оцепенения, бросился в другую сторону.

Задремавший от ощущения лёгкого облегчения в своей участи Аполлон открыл глаза, торопливо вскочил и с обеспокоенным видом свернул в "логово" Прилипалы. Снова зацепился за картонки, упал, встал, в сердцах пнул Прилипалово "одеяло". Выглянул из-за гаражей, с тоской посмотрел на вывеску "Спорттовары". "Все мои денежки пошли на мороженое", – Аполлон тяжко вздохнул.

Он развернулся, сделал шаг, остановился, посмотрел в некотором раздумье на "постель" Прилипалы, повернул назад, и обогнул гараж с другой стороны. С подавленным видом устроился он под своими картонками, с тоской посмотрел на виднеющийся в щели забора двор, судорожно вздохнул, закрыл глаза.

Прилипала воротился в своё убежище с довольным, если не счастливым, видом, тоже залез под свои картонки.

Трудно сказать, сколько прошло времени, но можно с уверенностью сказать, что Аполлон вышел из насыщенного кошмарными видениями забытья, лишь потревоженный негромкими голосами, раздававшимися откуда-то из-за гаража. Он открыл глаза, тревожно прислушался.

– Что так долго? – послышалось из-за гаража. – Ты Калиткину ничего не говорил?

Голос показался Аполлону знакомым. Он привстал под картонками, подполз к углу гаража, осторожно высунулся.

На злополучных картонках, о которые он всё время спотыкался, стоял… его сосед по гостиничному номеру Валик и застёгивал брюки. Рядом с Валиком стоял какой-то атлетичного вида парень.

– Как ты просил, – сказал парень Валику. – Долго… Запрятался, хрен найдёшь… Как ты позвонил, так я сразу поехал покупать тебе прикид, потом… – незнакомец вдруг брезгливо поморщился. – Фу-у-у… Что это от тебя гавном несёт?

Аполлон с недоумённым видом попятился назад, продолжая прислушиваться к разговору.

Прилипала осмотрел своё лицо в небольшое зеркальце, недовольно скривился.

– Это не от меня, – сказал он. – Тут за гаражами насрано кругом… Слушай, Юра, мне надо в гостиницу – помыться, побриться… Жрать хочу…

– Да ты что? – в голосе Юры слышался испуг. – Тебя Калиткин самого с гавном сожрёт!..

– А вот это у него хренушки получится, – пробурчал себе под нос Прилипала, – во мне его совсем не осталось…

– Он тебя, наверно, уже с самим Андроповым с самого утра разыскивает, – продолжал Юра. – Сказал, чтоб срочно был у него, иначе тебе пиздец…

– Да у меня новостей особых нету… Этот грёбаный Аполлон ни с кем ни в какие контакты не вступал… План не меняли, всё по-прежнему?

Сжавшийся в комок Аполлон слушал свой приговор с обречённым видом.

– Да, – Юра опять брезгливо поморщился и отступил на шаг от Прилипалы. – Калиткин сказал, не трогать этого закидонско-синельского героя ни под каким предлогом. Наоборот, сказал, охранять и беречь, как зеницу ока. За ним пока ничего нету. Он так и сказал: это паршивая овца, а клока шерсти нам с ней не надо. Рано или поздно она выведет нас на мамонта, вот тогда шерсти на всех хватит…

Прилипала застегнул рубашку, сел, стал натягивать носки.

– А если этот грёбаный Флегонтович вообще никогда не выйдет на связь с резидентом? – спросил он. – Мне эта слежка…

Прилипала обнюхался, брезгливо поморщился.

– Наше дело маленькое… Калиткин сказал, будем ждать хоть до усрачки…

– Уже… – болезненно скривился Прилипала.

– Что?

– Ничего… Что он ещё сказал?

– Сказал, что отвечаем за него головой… А ждать его контактов будем хоть до скончания века… Хоть сто лет, хоть двести.

– Ну да, – протянул Прилипала, зашнуровывая туфли, – пока или ишак не сдохнет, или хозяин…

– Чего?

– Ничего, – Прилипала встал, разгладил брюки.

– А где он сейчас, этот герой?

– Да должен быть где-то рядом… Далеко не уйдёт… Его машина на стоянке у гостиницы… Нужно взять под наблюдение все подступы к ней… Да, и предупредить ментов, чтоб его не трогали – он щас если не голый, то в какой-нибудь набедренной повязке… Ладно, поехали. Полковник КГБ Калиткин ждёт своих орлов.

Они вышли из-за гаражей.

Аполлон с подавленным видом отрешённо смотрел сквозь решётку забора во двор. Его взгляд остановился на бельевой верёвке, натянутой на площадке для сушки белья. "Вот и всё, – тоскливо подумал он. – Меня пасут, как паршивую овцу… Остаётся только повеситься…".

Аполлон тупо смотрел, как к площадке для сушки белья подошла очень крупная женщина с тазом, и начала развешивать бельё. Она достала из таза и повесила полотенце, за ним – колготки, затем – занавески, женскую блузку, спортивные брюки…

Аполлон подполз к самому забору и чуть ли не высунул нос в решётку. Постепенно лицо его начало просветляться.

"Постой-постой… Как он сказал? Не трогать меня, пока я не выйду на связь с резидентом… С каким таким резидентом? Не знаю я никаких резидентов… А раз не знаю, значит, и на связь никогда не выйду…"

Аполлон откинул в сторону картонки, привстал на четвереньках, пожирая глазами женщину, развешивавшую бельё.

Та повесила последний носок и, прихватив пустой таз, направилась к одному из домов.

Аполлон огляделся по сторонам. На его лице было уже ликование.

– Значит, они меня не тронут хоть сто лет, хоть двести… Раз этот полковник Калиткин сказал… Наоборот, будут меня охранять, чтоб, не дай бог, волосинки с моей головы не упало, – Аполлон ухмыльнулся. – Да я, может, и не доживу до двухсот лет-то…

Он встал, ещё раз огляделся по сторонам, поднял руки, уцепился за забор, подтянулся.

– Мама, смотри, дядя совсем голый бегает, – радостно сказала маленькая девочка, вышедшая со своей мамой из-за угла одного из домов, указывая ручонкой на мчащегося во весь опор от забора к площадке для сушки белья Аполлона. – И не боится простудиться.

– Потому что он по утрам ест манную кашу.

Глава LI

Судьба

Не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих, Аполлон, в прекрасном настроении, шёл по одной из улиц, и насвистывал весёлый мотивчик. А встречным было от чего раскрывать рты. Вот, представьте, идёт парень в спортивных брюках явно с чужого плеча, вернее, с чужой задницы, закатанных по колено; в висящей как на пугале огромной женской блузе и в ярких, прямо-таки флуоресцирующих, салатного цвета, носках. Просто в носках, без всякой обуви. Зато носки подогнаны точно по ноге! Если к этому добавить свежий, довольно внушительный ожог на щеке и лёгкий налёт туалетного (не путать с туалетом, к которому относятся туалетная вода, туалетное мыло и прочая! – Есть ещё и туалеты с унитазом, а то и вообще с прорубленной в полу дырой) запаха, то не обратить внимание на такого "субчика" было просто невозможно, даже обладая невозмутимостью пирамид египетского матерщинника.