Алистер Маклин - Там, где парят орлы. Последняя граница

• Название: Там, где парят орлы. Последняя граница
• Автор: Алистер Маклин
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00817-5

В остросюжетном романе «Последняя граница» секретный агент Великобритании Майкл Рейнольдс получает задание - проникнуть в Венгрию, найти и похитить выдающегося разработчика баллистических ракет. Это задание было сравнимо с поисками иголки в стоге сена...

Действие романа «Там, где парят орлы» происходит во время Второй мировой войны. Сторонники третьего рейха успешно проводят операцию по захвату американского генерала, не подозревая о том, что вместо него у них в руках оказался театральный актер, готовящийся сыграть свою лучшую роль.

Содержание

Последняя граница

Там, где парят орлы

---

— Ну, надо же, — покачал он головой. — Камера хранения!

— Чем плохо? — рассудительно заметил Смит.

Он пропустил Шэффера вперед, прикрыл дверь и запер ее. Прикрутив фонарь так, что он давал узкий луч света шириной в палец, — он провел группу вдоль багажных полок в дальний конец помещения, к окну. Это было самое обычное подъемное окно, но он осмотрел его очень внимательно, стараясь при этом, чтобы свет от фонаря не проник наружу. Особенно тщательно обследовал он оконный переплет и, вытащив нож, отжал боковую планку, под которой обнаружился сплетенный двойной шнур. Он обрезал провод, поставил на место боковую планку и проверил нижнюю. Она легко подалась.

— Любопытное зрелище, — заметил Шэффер. — И чего все это ради?

— Не всегда удобно пользоваться входной дверью. А иногда, войдя в дверь, удобнее уйти через окно.

— Вот что значит юность, растраченная на распутство и кражи со взломом, — сказал Шэффер с укором. — Как вы догадались о сигнализации?

— Даже на самой маленькой станции в багажном отделении хранятся кое–какие ценности, — терпеливо объяснил Смит. — Но не каждая из них располагает средствами, чтобы держать круглосуточную охрану. Часто сторож, кассир, контролер, носильщик и начальник станции выступают в одном лице. Так что багажное отделение просто запирают. Однако что толку запирать дверь, если грабитель может влезть в окно. Поэтому окно забирают решеткой или снабжают сигнализацией. Раз решетки нет и планка ходит туда–сюда, ясно, что установлена сигнализация.

— Это для вас ясно, — хмуро сказал Каррачола. — Вся эта фигня с отмычками и сигнализацией. Вы говорили, что служили в Шотландском королевском полку?

— Точно.

— Странную вам там дают подготовку. Очень даже странную.

— Вы хотите сказать — всестороннюю, — беззлобно ответил Смит. — А сейчас давайте–ка пойдем выпьем чего–нибудь.

— Это дело, — оживился Каррачола. — Пива, к примеру. Выпью свою кружку одним духом, а то начнешь смаковать, наверняка допить не успеешь. К тому же, глядишь, больше и шанса не будет.

— Хорошее пиво надо пить с умом, — тоном знатока сказал Смит.

Он подождал, пока вышел последний из группы, запер дверь и догнал своих на выходе из здания вокзала. Теперь они шли налегке, без снаряжения. Все были одеты в форму егерского батальона, Смит — в майорскую, Шэффер — лейтенантскую, остальные — в сержантскую. Нельзя сказать, чтобы мундиры были безупречно подобраны, точно так же, как и сама команда. Но на деревенской улице или в переполненном кабачке поздним вечером вряд ли кто обратит на них внимание. Смит во всяком случае на это крепко надеялся.

Они шли по самой обыкновенной улице типичной высокогорной альпийской деревушки. Дома, тянувшиеся по обеим сторонам, солидные бревенчатые строения, видно, уже много лет достойно выдерживали натиск суровых зим и готовы были и дальше столь же надежно служить своим хозяевам. Почти все они были выстроены в виде деревянных шале с серыми навесами и балконами по всему фасаду. Некоторые, более современные, были украшены затейливыми чугунными решетками.

Фонари не горели, но затемнение тоже не соблюдалось. Из незанавешенных окон на дорогу падал свет. Где–то в южном конце улицы сквозь снежную пыль ярко светили огни, будто парящие в небе. Смит невольно остановился, завороженный этим невиданным созвездием. Его спутники тоже. Эти огни Шлосс Адлера, орлиной крепости, казались невероятно далекими, недостижимыми, как лунные кратеры. Мужчины долго в молчании смотрели на них, потом переглянулись и, не сговариваясь, двинулись дальше. Громко скрипели на морозе их ботинки, в вечернем воздухе плыл пар их замерзающего дыхания.

Главная — и единственная улица была безлюдной. Вполне естественно, что в такую ночь, как эта, жизнь на открытом воздухе замирает. Зато в домах она кипела: из окон доносились взрывы смеха, пение, гул голосов. Колонна запаркованных грузовиков свидетельствовала о том, чьи это были смех и песни. Для проходящих военную подготовку на Голубом озере альпийских стрелков на много миль вокруг был только один центр развлечений. Деревенские погребки были набиты егерями вермахта, армейской элитой. Шэффер уныло сказал:

— Что–то мне расхотелось пить, босс.

— Ерунда, — подбодрил его Смит. — Естественное смущение перед встречей с незнакомыми людьми. — Он остановился у дверей кабачка под названием «Три короля». — Вот, кажется, нечто подходящее — подождите–ка меня.

Он поднялся по ступенькам, отворил дверь и заглянул внутрь. Оставшиеся внизу переглядывались, вовсе не спеша следовать за ним. Австрийская рвущая за душу музыка, ностальгически напомнившая об ушедших и более счастливых временах, текла из открытой двери. Она не произвела на них впечатления. Сейчас им было не до музыки. Смит покачал головой, затворил дверь и присоединился к ожидавшим его товарищам.

— Полным–полно народу. Плюнуть негде, — он кивнул через дорогу в сторону другого погребка, маленького низенького домишка, срубленного из толстых дубовых бревен, сильно пострадавшего от времени. — Посмотрим, что там предложат.

Но и здесь ничего не смогли предложить. С жестом сожаления, но тем не менее твердо Смит закрыл и эту дверь.

— Все забито, — объявил он. — И не тот класс для офицеров и младшего командного состава вермахта. Но вот там еще что–то, похоже, приличное виднеется, а?

Упорное молчание указывало на то, что остальные пятеро не разделяют этих надежд, тем более, что следующий кабачок выглядел ничем не лучше двух предыдущих заведении. Он назывался «Дикий олень». Над вывеской красовался покрытый снегом вырезанный из дерева олень.

Смит поднялся по ступенькам и открыл дверь. Навстречу ему вырвался оглушительный шум оркестра. Смит почти физически ощутил удар по барабанным перепонкам. По сравнению с этой какофонией гул, который доносился из дверей двух других заведении, казался церковной тишиной. Под аккомпанемент расстроенных аккордеонов целый полк гремел «Лили Марлен». Смит взглянул на своих, кивнул и вошел в дверь.

Кристиансен, проходя вслед за другими, взял Шэффера за руку и ошарашенно спросил:

— Он что, дурака валяет? Называется — нашел тихое местечко, мало народу.

— Их тут, как сельдей в бочке, — признал Шэффер.

Глава 4

Может быть, сельдь в бочку набивают и поплотнее, но в «Диком олене» тоже яблоку было некуда упасть. Смиту еще не доводилось видеть такой тесноты. Тут было не меньше четырех сотен человек. С удобством разместить такую прорву народа можно было бы разве что в помещении величиной со средних размеров вокзал, но никак не в деревенском кабачке. Хотя он был и не маленький. Зато очень ветхий.

Пол из сосновых досок заметно подгнил, стены покосились, а массивные закопченные потолочные балки, казалось, вот–вот рухнут. В центре зала стояла громадная черная печь, которую топили дровами с такой щедростью, что железная крышка раскалилась докрана. Прямо из–под нее торчали двухдюймовые трубы, тянувшиеся вдоль стен — примитивный, но очень эффективный вариант центрального отопления. Зал был уставлен темными дубовыми скамьями с высокими спинками, так что он как бы разделялся на отсеки.

Там же разместилось десятка два столов с резными деревянными столешницами толщиной дюйма в три. Стулья были им под стать. Заднюю стену занимал массивный дубовый бар с кофеваркой. За ним виднелась дверь, которая, очевидно, вела на кухню. Скудное освещение обеспечивалось подвешенными к потолку закопченными масляными лампами.

Смит переключил внимание с интерьера на гостей. Как и следовало ожидать, клиентура состояла из обитателей казарм, расположившихся поблизости. В одном углу сидели несколько местных жителей, мужчин со спокойными, худыми, обветренными лицами типичных горцев. Почти все они были одеты в затейливо вышитые кожаные куртки и тирольские шляпы. Они мало разговаривали и тихо пили, как и еще одна группка цивильных граждан (их было около дюжины), явно не местного вида, которые тянули шнапс из маленьких стаканчиков. Но 90 процентов посетителей были солдатами немецкого Альпийского корпуса. Кто–то из них стоял, кто–то сидел, но все с воодушевлением орали «Лили Марлен». В припадке романтической ностальгии в такт они размахивали литровыми пивными кружками, и количество пива, пролитого на мундиры товарищей и просто на пол, сравнимо было со средних размеров ливнем.

За стойкой бара возвышался хозяин–гигант за сотню килограммов весом с круглым, как луна, лицом. Под его началом несколько девушек проворно наполняли кружки, заставляя ими подносы. Еще несколько бегали по залу, подавая полные и собирая пустые кружки. Одна из них остановила на себе взгляд Смита.

И неудивительно. Удивительно было бы если кто–нибудь из присутствующих не обратил на нее внимания. Но такого не случалось. Будь у нее другое личико, не такое простодушное, она наверняка стала бы победительницей конкурса на звание «Мисс Европа». Пусть даже она не была безупречно красива, а всего лишь мила и обаятельна лицом, зато ее фигура восполняла все несовершенства. Одетая в клетчатую юбочку и тирольскую блузку с низким вырезом, она, должно быть, приносила своему хозяину по местным меркам целое состояние. Всеобщее внимание, которое она к себе привлекала, не всегда выливалось в одни только бросаемые на нее восхищенные взгляды. «Не будь на ней корсета, ходить бы ей в синяках», — подумал Смит. Приблизившись к нему, она тряхнула своей белокуро головкой и приветливо улыбнулась.