Ф. Коттэм - Темное эхо

• Название: Темное эхо
• Автор: Ф. Коттэм
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-43972-0

У яхты «Темное эхо» дурная слава. Ее владельцы гибнут при странных, загадочных обстоятельствах. Несмотря на это, богатый лондонский промышленник Магнус Станнард приобретает судно на аукционе. Он хочет восстановить яхту и совершить на ней трансатлантическое путешествие вместе со своим сыном Мартином.

Сузанна, подруга Мартина, начинает собственное расследование, пытаясь побольше узнать о первом владельце яхты — Гарри Сполдинге. Открывшиеся факты ужасают: все говорит о том, что Сполдинг вступил в сговор с темными силами…

---

Я повернул начищенную латунную ручку. Дверь оказалась не заперта. Я сделал еще один, даже более глубокий вдох. Сейчас я был намного напряженнее, чем при первом визите, поскольку «Темное эхо» уже не несла в себе счастливую новизну трансформации. А потом мы сюда пришли с Сузанной. Нынче же я опять в одиночестве. В ушах шумела кровь, пульс участился. Хотя нельзя сказать, чтобы я был испуган. Сейчас и в помине не чувствовалось того ужаса, от которого на загривке встают волосы. Но я был настороже. Конечно, куда легче верить, что проклятие лежало на владельцах, нежели на самом судне. Это проще, тем более что ремонт сделал яхту практически неузнаваемой. Однако после всех этих рассказов, после исчезновения самозванца, выступавшего под личиной Джека Питерсена, я был бы идиотом, если бы не испытывал никакого опасения.

Дверь распахнулась в пышно обставленное помещение. А я-то думал, что у Штрауба симпатичная, уютная каюта. В сравнении с отцовскими апартаментами она выглядела убогой. Здесь на стенах были развешаны работы Легера, Боннара и Делоне. Имелся книжный шкаф с первыми изданиями Хемингуэя, Синклера Льюиса, Скотта Фицджеральда и Гертруды Стайн. На внушительном дубовом столе, среди рулонов навигационных карт и лоций, стоял взятый в рамку оригинал фотоснимка победоносного «Темного эха» из энциклопедии Артура Ми. Я увидел изумительную подзорную трубу с трехсекционным раздвижным тубусом и тиковый ларец для отцовских сигар. Не забыл он и про свои боксерские призы, те дешевенькие и подернутые патиной жетоны из никеля и серебристой жести, которые сейчас располагались в витрине, стекло которой оказалось слегка тонированным, чтобы — как я подозреваю — придать этим вещицам лоск, которого им всегда недоставало.

К задней стене болтами крепился оружейный шкафчик, служивший отнюдь не для показушных целей: он скорее напоминал арсенальный стеллаж для винтовок и ружей. Отец умело управлялся с теми и другими. Вплоть до Дунбланской трагедии[4] и последовавших изменений в законодательстве он также владел коллекцией пистолетов и револьверов, не забывая с ними тренироваться. Оружие его манило своим смертоносным блеском. Как-то раз, на мой день рождения, он захватил меня с Сузанной в Лас-Вегас, чтобы посмотреть на бой Рика Хаттона за титул чемпиона мира, и после этого мы целое утро провели на стрельбище где-то в пустыне. Отец дорвался наконец до М-16 с «Калашниковым» и сиял как ребенок, пока пустые гильзы звенели у его ног, а картонная мишень в форме человека разлеталась на клочки. Сузанна в тот день научилась обращаться с пистолетом и проявила себя великолепным стрелком. Я же страдал от скуки и похмелья после праздничного ужина по случаю боксерской победы прошлым вечером.

Отец говорил мне о своем намерении захватить оружие на борт. Он упомянул об инциденте, который несколько лет назад произошел на Амазонке с великим австралийским яхтсменом по имени Питер Блейк. Мы не собирались в Амазонию, однако с недавних пор пиратство вновь стало процветать в водах Атлантики. Судя по всему, он серьезно вознамерился сдержать свое обещание. Пока что стеллаж был пуст, но я был уверен, что к моменту отплытия все изменится. Что ж, это понятно. «Темное эхо» обошлось в целое состояние. Когда мы покинем сушу, яхта станет отцовским княжеством, а посему он обладал всеми правами и обязанностями по защите своего мирка.

Тут я услышал звук, который в тишине судового интерьера прозвучал неприятно громко. Я даже подпрыгнул от этого загадочного и вместе с тем агрессивного шума. Кажется, что-то происходит в районе камбуза. Единственным источником могла быть только крыса. Я тут же вышел из состояния задумчивого созерцания и подумал, что до этого момента лодка была на самом деле противоестественно тихой. Где, черт возьми, шляется охрана? Положим, здешняя верфь невелика, рассчитана на обслуживание одного судна, но ведь от преступлений никто не застрахован, а «Темное эхо» была лакомым кусочком. Ушлый вор мог бы уйти на пенсию, продав на черном рынке хотя бы коллекцию живописи, которая находится на борту. Кстати, как насчет Питерсена? Он организовал умело выполненную работу, но получил ли за нее причитающуюся оплату, прежде чем сделал ноги?

Крыса зашуршала вновь. Надо полагать, крупная зверюга, и сейчас она занимается бог знает чем: точит, наверное, драгоценную полировку и глянец сияющего, новехонького камбуза. Я не боюсь крыс, но и не желаю попасть на зуб «мореходному» грызуну. Я огляделся в поисках подходящего предмета, которым мог бы прибить нежеланную гостью. На стене отцовской каюты имелась витрина с ножами. Их текущее предназначение было чисто орнаментальным. Великолепные образчики гравированной стали, рукояти выполнены из слоновой и иной драгоценной кости. Но все же они были оружием и выглядели остро наточенными. Впрочем, я не хотел потом подтирать палубу от кровавых ошметков крысиных внутренностей. Пробурчав ругательство, я прислушался. Сейчас наглая тварь цокала коготками в нескольких футах от двери в каюту. Я опять осмотрелся. Вот трость из полированного красного дерева, причем находится не за стеклом, а просто прикреплена к стене. Она напоминала те палки, которыми орудовали надсмотрщики на Молуккских «островах пряностей» в начале девятнадцатого столетия, погоняя ленивых грузчиков. Длиной дюймов двенадцать; рукоятка обернута пенькой; на конце утолщение диаметром в теннисный мячик. Я извлек трость из креплений и взвесил ее на руке. Прекрасный баланс. От пробного удара по ладони онемела кожа, и я даже задался вопросом, как долго потребуется человеку прийти в сознание, получив такой серьезной штукой по голове. Это антикварное оружие казалось идеальным для общения с грызунами. Главное теперь — не промахнуться.

Я на цыпочках выскользнул из капитанской каюты, нырнул в камбуз и захлопнул за собой дверь, прежде чем щелкать осветительным тумблером. Хорошо еще, что аккумуляторы заряжены, а я не забыл расположение выключателей. Вокруг меня сияли полированные поверхности. И больше ничего и никого. Замахнувшись тростью, я принялся осматривать пол и рабочие столы в поисках катышков крысиного помета. Чистота — как в операционной. И вновь та же гнетущая тишина. Даже плеск волн не доносится. И чайки почему-то замолчали. На море как будто воцарился штиль. Я опустил дубинку, присел на корточки и в таком положении стал проверять шкафчики, духовку и отделения холодильника Пусто. Ничего не оказалось и в настенных шкафах, устроенных над шеренгой начищенной медной и стальной кухонной утвари. Слишком уж стерильная обстановка для встречи с крысой. Да и нет здесь даже крошки еды. Если кто-то из рабочих оставил недоеденный бутерброд, то я, по крайней мере, нашел бы бумажную обертку. Не говоря уже про «аромат» испорченной пищи. Тем не менее мой нос ощущал лишь слабый лимонный намек на дезинфектант поверх запаха полироли. Но ведь уши меня не обманули? Или как?

Я прошел по коридору к своей каюте. Скромненькая — в сравнении с отцовской, — хотя куда роскошнее любого кубрика или жилого помещения на судах, где мне доводилось останавливаться. Если бы мне вздумалось поработать за письменным столом, что заботливо приготовил для меня отец, то перед глазами постоянно висела бы рамка палисандрового дерева с увеличенной фотографией нас с Сузанной, которую отец сам сделал во время одного из летних пикников. Моя мягкая мебель была обтянута кожей насыщенного винного цвета, и я невольно улыбнулся при мысли, что придется отрастить усы и после бритья поливаться пряным лосьоном, чтобы соответствовать духу могучего мужского начала и иметь право сидеть на такой мебели. И еще понадобится одна из отцовских винтовок, которую я все время буду держать на коленях. Имелся также стереоцентр с приемником и CD-плеером, а рядом высилась горка компакт-дисков, которые, как было известно отцу — а точнее, миссис Симмс, — я любил слушать в свободное время. Не был забыт и ноутбук: новейшая модель «Макинтоша», слепившая глаза своей белизной по центру письменного стола. Короче, все было на месте — кроме увертливого грызуна, которому размозжила бы голову моя позаимствованная дубинка.

Я подумал про кладовку для парусов. Но ведь она пока что пуста; крысе нечем там поживиться. Паруса доставят лишь к середине мая, то есть не раньше чем через пару недель. Что еще? Такелаж? Опять-таки все современные снасти и тросы вьют из нейлона, а не из пеньки. И здесь вам не «Андромеда». Единственный отряд крыс, о котором я хоть что-нибудь знал, — это та разновидность, про которую мы обычно читаем в таблоидах: монстры размером с кошку, которые, если верить слухам, способны прогрызаться сквозь что угодно. Но я сомневаюсь, чтобы даже таблоидная крыса взялась точить канат, свитый из синтетика нефтяного происхождения. Нейлон малопитателен.

Словом, кладовку я проверять не стал. Вместо этого заглянул в душевую и туалетную кабинки, которые располагались по обеим сторонам коридора между моей каютой и входным трапом. Я постоял с добрую минуту в полнейшей неподвижности, прислушиваясь к звукам. Опять-таки повторюсь, что в кладовку с парусами я не полез, потому как счел это бессмысленным. Должно быть, мой «морской заяц» избегает нелегкой встречи, прошмыгивая сквозь распахнутые лацпорты. Несколько открытых иллюминаторов я заметил на обратном пути, когда вел последний осмотр перед тем, как выбраться на палубу. На всякий случай я их задраил, хотя это не остановит настойчивого двуногого воришку. С другой стороны, теперь крысы не смогут проникать на яхту и грызть живописные отцовские полотна. Напоследок я вернул дубинку на место, вставив ее в начищенные латунные держатели.