Елена Воробьева - Летописи Арванды. Легенды спящего города

• Название: Летописи Арванды. Легенды спящего города
• Автор: Елена Воробьева
• Издательство: СКИФИЯ
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-903-463-44-2

В книге сменяются чередой волшебство и реальность, мистика и простые человеческие чувства, а неразгаданные со дня сотворения мира тайны вплетены в обыденность серых будней. За чарующими и романтическими образами внимательный читатель без труда найдет и увлекательный сюжет, и вечную борьбу противоречивых законов бытия.В книгу включены: легенда-поэма «Летописи Арванды», поэмы из цикла «городские легенды» – «Легенды спящего города». Помимо поэм в книгу вошла театральная пьеса «Сожженная дорога Никколо Паганини».

Елена ВоробьеваСанкт-Петербург, 2010

Летописи Арванды. Легенды спящего города

Издательство: «Скифия»

302 стр. Твердый переплет

ISBN 978-5-903463-44-2

Тираж: 500 экз.

При оформлении обложки использован фрагмент картины Джона

Вильяма Уотерхауса «Миранда и буря».

---

Приветно, ласково и чудно — она ведет в родной их мир…

Нэльдэриэн…Лишь раз в столетье чудесный свет откроет дверь —

И могут возвратиться эльфы, чтоб вновь уйти в туман потерь…

Они рассеются по свету, уйдут в далекие края —

Им лишь Эльнир дает надежду, их негасимая звезда.

Века последние сменили незыблемый для них закон —

Они отшельниками жили с начала мира, испокон.

Теперь же люди расселились, и задрожала вся земля

Под тяжестью их исполинов — так вырастали города…

И эльфы вынуждены были принять как данность новый мир,

Одни ушли в леса — на север, их провожала в путь Эльнир…

Другие в городе остались, но изменили облик свой —

И люди эльфов не узнали, влекомы вечной суетой.

И только городские парки пристанищем для встреч ночных

С тех пор доныне эльфам стали — свидетелями снов живых…

Под сень листвы в полночной дымке приходит разномастный люд,

И лишь луны холодной блики осветят лица и замрут —

Старухи, старики, как тени, в полночной тишине стоят,

Над ними сонный ветер веет и треплет странный их наряд.

Среди людей — они изгои, чудаковатые на вид,

Живут по собственным законам, как кровь эльфийская велит.

Но вот средь звезд лучи блеснули, и яркий свет, набравшись сил,

Пробился в темноту ночную — взошла на небеса Эльнир!

И в этот миг людские лица исчезли, словно дым-туман —

И вечно юные эльфийцы личины сбросили к ногам…

Прекрасны… Неземной красою озарены они навек —

То эльфы под своей звездою вбирают благодатный свет…

Эльнир уйдет… И эльфы снова вернутся в суетливый плен,

В потоки шума городского, под сень бетонных голых стен.

И там, в толпе безликой серой средь лжи и средь сердец пустых

Им суждено с надеждой, верой, искать избранников своих.

И только им — с душою чистой, открытой истины словам,

Даруют эльфы свет искристый — и вдохновения талант!

Им, избранным, открыто будет течение грядущих лет —

И в паутине дней и судеб их поведет предвечный свет…

Когда оставят дни земные — их будет ждать Нэльдэриэн…

Шедевры, созданные ими, жить будут в памяти людей.

Их — музыкантов и поэтов, художников, запомнит мир —

В их души первозданным светом вошла эльфийская Эльнир!

И только им из всех живущих был приоткрыт Нэльдэриэн —

Страна зари и трав цветущих, не знавшая смертельный тлен.

Легенды призрачного мира останутся среди людей —

В словах ли, музыке, картинах… Свет эльфов времени сильней!

…Теперь же утро наступает, Эльнир погасла в небесах —

К рассвету город оживает, уснувший в серых облаках…

Часть вторая: ГОРОДСКИЕ ЭТЮДЫ

Застыли луга под росою вечерней, горя под луною ковром серебра,

Из чащи лесной, самой темной и древней, выходит ведунья, как время стара.

Подвластны ей тайные силы природы, все всплески воды и все блики огня —

Известны ей все имена и породы любого создания ночи и дня.

И к ней на поляну слетаются птицы, их хлопанье крыльев звучит в тишине —

Их перья горят в бликах темной зарницы и серебрятся при яркой луне.

Ведунья их спросит о мире подлунном, и птицы расскажут ей тайны людей —

И в гомоне птичьем, крикливом и шумном, все страшные беды откроются ей.

И птиц отпустив, Ведунья печально посмотрит вдаль звездную, чтоб разгадать

Загадку души… Почему изначально природу людей не дано ей понять?...

Она покачает седой головою, по тайной тропе снова в чащу уйдет —

Все тайные знания древних с собою из мира людей навсегда унесет…

Обычный день, в метро так людно, поток скользит в подземный мир,

Где тусклый свет и воздух скудный едва текут, лишаясь сил…

Подземный ветер навевает сонливую тугую лень

И люстры на цепях качает, гоня причудливую тень.

В толпе спешащей серо-пестрой не разобрать ни лиц, ни глаз —

То поглотил подземный остров их жизни на ближайший час.

Здесь нету времени, нет солнца, таят тоннели блики лиц..

На крик не эхо отзовется… И мрак пугает тьмой глазниц…

Пред самым входом, возле двери, стоит с букетами цветов

В нелепом бархатном берете старушка, как из детских снов —

В шотландской шали поверх кофты и в синей юбке шерстяной,

Какие в сказках носят гномы, когда играют под луной…

Чулки с полоской бело-синей, и туфли, словно башмаки…

На волосах сребристый иней, а руки… быстры и легки.

Цветы живут в ее ладонях, благоухают и манят…

С ней рядом каждый хочет вспомнить то, что когда-то потерял…

И лица хмурые и злые вдруг озаряются теплом —

То искорки незримой силой развеяли печальный сон.

Толпа в метро течет, меняясь, вдыхая радугу… Как вдруг,

Какой-то пьяница, толкаясь, букетик выхватил из рук —

И на пол кинул, смяв от злости… Старушка ахнула, а он

Ее ведерко тоже бросил топча цветы… Раздался стон —

Старушка, стоя на коленях, пыталась грязные цветы

Собрать, но нету сожаленья в потоке общей суеты.

Исчезло обаянье чуда, исчез волшебный аромат —

И снова сумрачные люди к делам бесчисленным спешат.

Старушка плакала от горя, и пьяный хулиган ушел —

Вдруг девушка толпу народа покинула, услышав стон:

«Нет, не могу я к ним привыкнуть… Какие черствые сердца…

Пусть суждено столетьям минуть, но тьме в их душах нет конца…

Для них, для них… но все напрасно — ведь даже свет лучей Эльнир

Не смог согреть сердец несчастных… Напрасно…

Гибнет этот мир!»

Из стонов горестных и вздохов с трудом лишь было разобрать

Суть жалоб горько-непритворных — и девушке пришлось сказать:

«О чем вы, бабушка? Не плачьте, цветы сейчас я соберу…

Вы успокойтесь и вставайте… Как жаль… Ведь будто на ветру

Трепещут бархатные листья, а шелковые лепестки

Вздыхают ароматом чистым… Они так ласковы, легки…

Как вас зовут? И вы откуда? Ведь прежде не было вас здесь,

Но вот цветы — какое чудо… Как будто радостная весть…»

Старушка молча изучала лицо, серьезные глаза —

Потом задумчиво сказала, решая, можно, иль нельзя:

«Я расскажу тебе, но позже… Ты можешь звать меня, Лоэль…

Чудное имя? Но быть может, привыкнешь… Странно, но поверь —

Ведь я давно тебя искала, но встречи этой не ждала,

Надеяться уж перестала, но вот… ты все-таки пришла….»

«Лоэль… Немного непривычно, но так красиво… А меня

Зовут совсем уже обычно — Мария… Я не поняла,

Но разве вы меня искали? Ведь вы стоите просто так —

Букеты только продавали, когда явился тот дурак…»

Старушка горько улыбнулась, в глаза Марии поглядев,

И липкий сон подземных улиц дыханьем свежим просветлел:

«Мария… Ты еще не знаешь, как незаметно тень и свет

В сердцах людей переплетаясь, ведут их… Словно звездный след

Начертит им пути земные, что паутиной без конца

К себе манят сердца людские — и каждый выбирает сам…

А мне дано увидеть больше — мне души ведомы людей,

Я вижу, кто погибнуть может, идя на лживый свет огней…

Я вижу тех, в ком светом чистым пылает истины костер,

И тьма не может бликом быстрым затмить божественный узор…

А ты чиста, и добрым сердцем вселяешь радость в души тех,

Кому так тяжело согреться среди холодных, горьких лет.

Ты видишь то, что неподвластно иным, и чувствуешь душой

Тончайший мир, не видный глазу, укрытый дымкой золотой…

Пойдем, я покажу картины, где вечно юный свет зари

И сцены призрачного мира веками полотно хранит…

Мария пристально вгляделась в ее лицо — неясный блик

Вдруг озарил глаза Лоэли и в сердце девушки проник —

Она увидела долину, где золотые облака

Под небом розовато-синим клубились… Пенная река

Несла их свет к заре далекой, а легкий, тихий перезвон

Летел и вился лентой тонкой над зеленью высоких крон…

И словно полог приоткрылся — средь облаков в тумане сна

Чудесный свет огнем пролился: взошла эльфийская звезда!

…Мария не могла очнуться, стояла молча и ждала,

Что те волшебные минуты вернутся… Серая толпа

Все прибывала и теснила — обрывки криков, наконец,

Развеяли мечты Марии, прекрасный мир вдали исчез…

«Что это было? Невозможно… Щемящее-сладкий, дивный плен,

Что душу так светло тревожит?» — «Ты видела Нэльдэриэн…

Пойдем, ты вновь его увидишь и призрачный узнаешь мир,

Обитель вечно юной жизни — и для тебя взойдет Эльнир!»

…Спустя года Мария Варли открыла людям свет Эльнир —

Ее картины всюду знали, в них вечный отблеск тайны жил…

Ее полотна вдохновляли, влекли в заоблачную даль —

Земные беды и печали скрывались за мечты вуаль…