Алекс и Ангелина Змаевы - Несушка

• Название: Несушка
• Автор: Алекс и Ангелина Змаевы
• Жанр: Эротика

Этот текст возник из желания похулиганить и еще как реакция на огромное количество фэнтези, в котором авторши мечтают оказаться принцессами в средневековье. Короче - стеб о принцессах.

Жанр: фэнтези - хоррор - эротика. Детям и нервным барышням не читать.

Статус текста: закончено (невзирая на открытый финал, продолжения не планируем).

Лицензия: Creative Commons BY-ND.

Сайт авторов: http://sites.google.com/site/zmaybooks

---

Шурш бежал весь остаток ночи и уже на рассвете добрался до старого гнезда. Вот и пещера, в которой он когда-то вылупился, под ногами пружинит переплетенная паутина во много слоев. Стражи на входе хотели было потребовать объяснений, но, увидав в лапах у ловчего тело несушки, пропустили во внутренние помещения.

Алиса почувствовала, как ее опустили на мягкий пружинящий пол в огромной пещере. В бледном утреннем свете, проникающем через арку входа, она увидела трех пауков, каждый в полтора ее роста высотой. Массивных и медлительных. Они были куда крупнее ее пленителя.

- Что, Шурш, принес несушку? Будешь требовать права содержания или поступишь разумно, подарив ее более опытным?

- Право содержания.

- О чем спорите?

Новый голос отдавался звоном в голове, заполняя ее всю, подавляя и смешивая мысли. В пещеру вошел огромный паук, рядом с которым все остальные казались мелкими недоростками. Нет, не паук. Паучиха. Матка.

- Хозяйка, я поймал несушку.

- И решил предъявить права на нее?

- Да, хозяйка.

- Ты хороший ловчий, Шурш. Приносишь много вкусной еды. Мне было бы жалко потерять тебя.

- Я справлюсь, хозяйка.

- Ну что же. Готовь ее.

Шурш (теперь она знала его имя) поднял Алису и перенес на широкий камень, напоминающий стол. "Хозяйка предпочитает есть за столом, как нормальные люди." Мысль почему-то не пугала, может, Алиса просто уже устала бояться. Но пока ее никто не кусал. Тем временем Шурш разрезал сеть на нижней половине тела девушки и широко развел ее ноги, закрепив в петлях паутины, обнаружившихся по бокам стола. Отдельной большой петлей плотно зафиксировал поясницу. Алиса смотрела изумленно. Что с ней собираются делать? Насиловать? Так паукам же, наверное, нечем. Да и незачем. Ее глаза расширились от ужаса. Паучиха развернулась к ней задом и из покрытого щетиной брюшка начала выдвигаться игла, похожая на кривую шпагу. Яйцеклад! В нее собираются отложить яйца! Она завизжала и попробовала вырваться, но паутинные петли держали крепко. Паучиха тем временем стала вводить яйцеклад Алисе между ног. Девушка дернулась изо всех сил.

- Нервная какая. Да еще с перепонкой.

Паучиха недовольно дернула яйцекладом, разрывая препятствие, и погрузила свой инструмент внутрь человека. Алиса замерла, тихонечко всхлипывая, а паучиха осторожно пыталась нащупать что-то у нее внутри. Вдруг резкая боль вызвала хриплый вопль, яйцеклад, раздвинув внутренности, скользнул еще глубже в тело. Когда боль немного отступила, Алиса почувствовала, как низ живота заполняется чем-то холодным, тяжелым и чужеродным. Все, ее жизнь кончена. Ее съедят не снаружи, а изнутри. Личинки пауков, которые выведутся в ней. Она почти не заметила, как яйцеклад выскользнул из нее и как хозяйка гнезда отошла в сторону.

- И чье семя? Шам, давай ты. У тебя опыт больше, а несушка на этот раз попалась тесная.

Между раздвинутых ног Алисы оказался один из тех пауков, что встретили ее в этой пещере в самом начале. Из его брюшка тоже стала выдвигаться "шпага".

- Шу-урш, что со мной делают?!

- Семя. Зародыши должны быть оплодотворены. Шам опытный осеменитель, не дергайся.

Алиса чувствовала, как в ее тело погружается еще одна игла, но она была куда тоньше и такой боли, как яйцеклад паучихи, не вызвала. Если не шевелиться - любое движение вызывало тошноту и красные пятна в глазах. А потом... Внутрь хлынул поток холодной, но обжигающе едкой жидкости. Казалось, она заполняет все внутренности, поднимаясь по животу вверх и одновременно вытекая между ног, обжигая свежие раны. Алиса со стоном закрыла глаза, кричать не было сил. Когда же ее оставят в покое? Хотя бы до смерти, которая неминуемо наступит...

Затем ее снова заворачивали в паутинную сеть, правда, на сей раз не стягивая туго. И куда-то несли. Ясность сознания вернулась от бьющего в лицо солнечного света и чириканья птиц. Перед лицом опять покачивалось туловище паука, а спину поддерживали когтистые жесткие лапы.

- Шурш?

- Надо же, запомнила имя... А тебя как зовут?

- Алиса. Но какое эти имеет значение? Скажи, я скоро умру?

- Очень надеюсь, что нет.

- Но во мне же теперь выведутся эти... личинки ваши.

- Ты опять путаешь. Мы же не насекомые. У нас стадия личинок проходит в яйце.

- То есть во мне личинок не выведется?

- Нет. Ты будешь вынашивать яйца.

- И сколько во мне яиц?

- Восемь. Если я все сделаю правильно, зародыши будут активироваться не сразу, а один за другим. Будешь нести по одному яйцу каждые три месяца.

- Восемь... по три месяца... Я два года буду нести яйца? А если ты что-то сделаешь неправильно?

- Тогда или яйца начнут расти одновременно или вылупятся внутри тебя. В любом случае ты умрешь... и наши детеныши тоже.

- А-а... тогда понятно, почему ты не хочешь, чтобы я умирала. И что ты должен делать, чтобы все было правильно?

- Все, что положено содержателю со своей несушкой. Массаж внутренний и внешний, кормить, лечить, следить, чтобы не покончила с собой.

- "Покончить с собой"? Зачем?

- Не знаю. Многие несушки пытаются. Или убежать, что то же самое.

- В смысле?

- Если несушка сбегает, яйца начинают развиваться неправильно и она умирает.

- Никогда не слышала о таком. Подожди... а после того как я снесу все восемь яиц, что со мной будет?

- Постарайся снести хотя бы шесть.

- Ты же сказал, что во мне восемь?

- Ну да. Но если ты умрешь раньше, чем снесешь шесть яиц, будет считаться, что я не выполнил задание. И хозяйка меня съест.

- И... И часто умирают раньше, чем снесут шесть?

- Часто. Двое из трех.

- Ох! А у меня вообще есть шанс дожить до конца и освободиться от всех восьми?

- Шанс есть. Примерно один из десяти.

- И что тогда со мной будет?

- Не знаю. Те несушки, которые доживали, обычно просили дать им умереть.

Алиса закрыла глаза, нервно кусая губы. Хотелось жить. Нет, не так - очень хотелось жить.

- Послушай! Ты хочешь, чтобы я выносила как можно больше этих яиц, не пыталась покончить с собой или убежать. Давай договоримся: я обещаю быть послушной и постараться выжить, а ты меня отпустишь после того, как я выношу последнее яйцо.

- Мне нравится такой договор. Если ты выносишь шесть яиц, я стану осеменителем, а если все восемь... хозяйка станет прислушиваться к моему мнению. Это будет... очень хорошо!

- Договорились. Только я не поняла насчет осеменителя. Они же большие и форма брюшка другая. Я думала, они сразу вылупляются другими.

- Нет. После второго яйца, если все будет нормально, у тебя появится молоко. Я буду его пить и меняться. Когда ловчий пьет молоко своей несушки, он быстро растет. И к шестому яйцу начинает формироваться игла.

- Вот как. Значит не только живой инкубатор, но еще и коровка дойная.

- Так нужно, чтобы все шло правильно.

- Да поняла уже, поняла. Помню о договоренности. Интересно, какие еще сюрпризы будут.

Шурш внес Алису под своды пещеры. Пробежав по наклонным переходам в верхние ярусы, расположенные почти у вершины скалы, они оказались в просторном зале, в который через пару небольших щелей пробивались лучи света, а в дальнем темном углу пол белел подстилкой из высохшей паутины. Над подстилкой покачивался большой гамак.

- Можешь пока здесь лежать. К ночи я тебе отдельный гамак сплету.

- Шурш. Здесь прохладно, можно огонь разжечь? И надеть что-нибудь.

- Огонь? Мы не любим огонь. Он паутину сжигает. А одеваться несушкам нельзя, традиции запрещают.

- Бр... понятно, почему они у вас дохнут. Человеку голышом здесь холодно, Шурш.

- А что я могу сделать?

- Помочь мне с очагом. И с одеждой.

- С одеждой нельзя.

- А с паутиной можно? Ты же меня заворачивал, когда нес.

- С паутиной - можно. Это не ваша одежда, она не воняет.

- Тогда сделай мне кусок паутины, чтобы сложить в несколько слоев и завернуться.

- Это можно.

Шурш отошел в дальний угол пещеры и, закрепив основу на выступающих камнях, стал плести многослойную сеть из нелипких нитей. Именно такие сети образовывали пол в гнезде старшей хозяйки. Работа привычная и, хотя Шурш был голоден, запаса нити в брюшке должно было хватить. Когда работа была закончена, он обнаружил, что несушка уснула. Ну и хорошо, пусть поспит. После осеменения у нее наверняка все болит внутри. Тут ловчий вспомнил о своей обязанности кормить несушку, а ведь для этого нужно снова идти в лес. Его-то там дожидается заготовленный ночью олень, хотя уже перестоявший и наверняка не очень вкусный, но еще съедобный. А вот несушке нужно мясо с малым количеством яда, чтобы только стало чуть мягче и без вредных организмов, но еще не переваренное. Надо проверить ловушки.

Алиса проснулась в пещере одна. Первым порывом было немедленно бежать, но затем вспомнился дневной разговор и девушка замерла, прижав ладонь к низу живота. Боль поутихла, а вот чужеродная наполненность оставалась, хотя и она стала менее заметной.