Рихард Рохт - Рассказы о животных

• Название: Рассказы о животных
• Автор: Рихард Рохт
• Издательство: Ээсти раамат
• Жанр: Детская проза
• Год: 1984

В сборник известного эстонского детского писателя вошли три истории животных.

"Барсук Ураск" - рассказ о молодом барсуке, которому пришлось покинуть обжитую нору и искать новое жилье.

Вторая история знакомит читателей с прожорливой выдрой Удрас безжалостно уничтожающей обитателей большого озера. На помощь им приходит сын рыбака.

Завершает книгу история про ленивого кота Оту, которого хозяин отнес в лес. Пережив множество приключений, кот возвращается домой.

Для младшего и среднего школьного возраста.

---

- Верно, верно! - Широкохвост в знак согласия покачал своей маленькой головкой на большом туловище. - Покойная бабушка рассказывала как-то...

Но что рассказывала покойная бабушка, этого Широкохвост так и не поведал. Что-то черное молнией метнулось из камышей, схватило Широкохвоста в зубы и так же быстро исчезло - неизвестно куда.

- А-ах! - воскликнул Пучеглаз и от страха не смог даже шевельнуть хвостом. - Пресвятые воды! Что это было? И куда девался Широкохвост? Пропал! Пропал, точно его вода поглотила! Явилась черная тень, какое-то черное чудовище... Не Черный ли Призрак был это, тот самый сом?! Возможно. Мы отзывались о нем так непочтительно, а он, наверно, слышал все, сидя в камышах, и унес теперь Широкохвоста себе на завтрак. Да-да, так оно, видно, и есть! Кто еще в озере может быть таким большим и черным? Отомстил же он Широкохвосту. Но разве это справедливо? Неужели и слова сказать нельзя?! Что это за манеры, хотелось бы мне знать!

И пришедший в себя от страха Пучеглаз быстро поплыл на середину озера, где вода поглубже и где обитала рыба покрупнее - старые щуки, окуни, судаки, налимы, лещи, плотва и другие. Старая и крупная рыба редко подплывала к берегу. Там для нее мало воды и много опасностей. То, что Пучеглаз и Широкохвост ночевали в прибрежных камышах, было с их стороны большим легкомыслием, - старые рыбы обыкновенно так не поступали. Но Пучеглаз и Широкохвост придерживались мнения, что вблизи берега вода всегда лучше, так же как люди считают, что у окна воздух чище.

Пучеглаз подплыл к другим крупным рыбам и стал возбужденно рассказывать:

- Послушайте же, дорогие собратья и соседи, какое неслыханное злодеяние совершил сегодня старый сом Черный Призрак! В тот момент, когда я разговаривал с Широкохвостом, это чудовище выскочило из камышей, схватило Широкохвоста и исчезло! До сих пор он только и делал, что спал дни и ночи - плавником даже не шевельнет! И вдруг - неизвестно, что на него нашло. Лучше бы он спал и дальше. Ведь мы его не тревожили. Бедный Широкохвост!

Рыбы по-разному отнеслись к этому происшествию.

Одни считали, что Черный Призрак должен тоже чем-то питаться. Сам он непомерно велик, и потому Широкохвост для него - кусок подходящий. Другие же говорили, что Широкохвост был почтенным, всеми уважаемым лещом и поэтому съесть его за завтраком, как какую-нибудь уклейку, - по меньшей мере, неприлично.

В разгар обсуждения к собравшимся приплыл, запыхавшись, большой линь и сообщил, что какое-то черное чудовище схватило и унесло в неизвестном направлении его жену.

Это было уж слишком!

- Черный Призрак совсем спятил! - закричал Пучеглаз. - Только что он схватил и слопал Широкохвоста. А теперь линя! Ну и аппетит разыгрался у него перед смертью!

Какой-то самонадеянный окунь высказал мнение, что крупным рыбам не следовало бы жить вблизи берегов.

- Видите, - сказал он, - какие последствия. Широкохвост спал в камышах - и нет его больше. Лини тоже только и знают, что копошиться в прибрежном иле. Вот и доигрались. Держитесь подальше от берега - и ничего с вами не случится! Впрочем, теперь Черный Призрак, видимо, насытился, и в озере опять будет спокойно. Но тут приплыл молодой окунь и с ужасом заявил, что черное чудовище схватило и унесло его отца.

- Ага! - воскликнул Пучеглаз. - Твой отец тоже плавал у берега?

- Нет, - ответил окунек. - Он был далеко от берега, почти на середине озера.

- Вы слышите! - крикнул Пучеглаз. - При чем же тут берег? Я говорю, что Черный Призрак сошел с ума! Его нужно обуздать, не то он всех нас съест! Это ж никуда не годится! То он спит целыми неделями, то вдруг начинает пожирать в озере всех без разбора. Нужно что-то предпринять!

Такого же мнения были и другие рыбы. Что слишком, то слишком. Пусть Черный Призрак - самая большая рыба в озере, пусть он не ел несколько недель, но все-таки и ему следует знать меру.

Несколько самых старых и крупных рыб отправились к жилищу Черного Призрака с намерением выяснить, что на него нашло. Все страшно боялись сома. Он был больше всех других рыб и при желании мог съесть даже крупную щуку. В длину он равнялся нескольким щукам, вместе взятым, а толщиною напоминал огромную каменную глыбу. Из ямы, где он лежал, поблескивали два крошечных сердитых глаза, подобно двум желтым огонькам. Он был черен как черт, так говорили о нем молодые рыбки. А усы его были длиннее рыбы средней величины.

Делегация рыб осторожно приблизилась к илистой яме, где находилась квартира сома.

- Уж если он сегодня столько съел, то нас, наверное, не тронет, - предположила боязливая плотва.

- Пусть только попробует меня тронуть! - ответила старая щука.

Щуки, как известно, злые рыбы, но сейчас слова эти показались всем пустым бахвальством.

- А может, его и дома нет... - промолвил толстый налим, тоже весьма трусливый от природы. - Разве он будет сидеть дома, если решил заняться такой охотой?..

Налим втайне надеялся, что сома и впрямь не окажется дома, - еще неизвестно, как дело обернется.

Но сом оказался дома. Точно глыба какая или затонувший ствол дерева, лежал он в своей яме и даже плавниками не шевелил. Только медленно двигались длинные черные усы, напоминая двух змей. И Пучеглаз смог воочию убедиться, что слухи о том, будто раки отгрызли сому усы во время сна, не соответствуют действительности.

Замирая от страха, делегация остановилась у жилища сома, готовая в любую минуту обратиться в бегство. Никто не решался заговорить первым, а сом, хоть он и видел всех отлично, тоже не подавал голоса.

Наконец одна из щук кашлянула и произнесла:

- Кхе, кхе! Извините, уважаемый сом, что мы осмеливаемся беспокоить вас во время вашего драгоценного сна... во время охоты... и все такое... Но... но... мы слышали, что... что ваша охота сегодня была... была сегодня очень удачной... и вы поймали большого леща... и еще линя... и большого окуня. И теперь мы пришли узна... нет-нет, мы пришли поздравить вас по поводу столь удачной охоты и спросить, не собираетесь ли вы сегодня еще что-нибудь ловить и... и все такое... Мы, со своей стороны, не возражаем...

Вдруг глаза у сома загорелись, как два желтых огонька, и усы зашевелились, точно камыш на ветру.

- Что за чушь? - прогремел он грубым басом, и показалось, будто голос этот донесся из глубокого погреба.

- Что за бредни? Какая охота? Какой лещ? Какой окунь? Вы что - ошалели все или сон вам приснился в ясный день? Я охотился? Я? Да я уже три недели из этой ямы даже своих плавников не высовывал. И вы являетесь сюда и смеете... Вот как двину разочек своим хвостом! Какая наглость! Убирайтесь!

Рыбы бросились врассыпную. Но затем снова робко приблизились. Старая щука принялась извиняться:

- Ведь мы ничего... Мы так просто... Слышали... Нам жаловались. Сетовали на то, что вы поедаете много рыбы, и, мол, рыбье племя в опасности. Такие дурацкие разговоры. Вот лещ Пучеглаз... Однако где же он сам?

Но Пучеглаз исчез, и никто не знал, где он.

- Этот Пучеглаз пришел и стал жаловаться, что вы съели его друга Широкохвоста...

- Я?! - гаркнул сом. - Вот если я поймаю когда-нибудь этого Пучеглаза, то действительно проглочу его

- и это так же верно, как то, что я лежу здесь! Но про Широкохвоста мне ничего не известно, - уже спокойнее добавил он. - Как уже сказано, я три недели не выходил из дому и ничего не ел с тех пор, как... ну да, гм, что об этом говорить... Если вы мне не верите - дело ваше, мне это все равно...

- Почему не верим, - ответили почтительно рыбы, - кому же нам верить, как не вам? Но кто же в таком случае был тот черный зверь, который схватил леща, линя и окуня?

- Какой из себя этот зверь? - спросил сом. Но никто не сумел описать его, даже те, кто видел. А Пучеглаз, который решился наконец присоединиться к остальным, смог лишь сказать, что зверь, схвативший Широкохвоста, был черный...

- Извините, такой же черный, как и вы, - сказал, наклонившись к сому, Пучеглаз.

- Черный, - прогудел недовольно сом. - Разве только сомы и бывают черными? Угорь ведь тоже черный?

- Ах да, угорь... Может, это действительно он... - предположил Пучеглаз. - Впрочем, нет, тот зверь был потолще, покруглее. Угорь длинный, тонкий. И он не ловит таких больших рыб, как Широкохвост. К тому же он из тех, кто вообще не ест рыбу...

- Ну, тогда, возможно, это был какой-нибудь крупный налим... - заметил сом, - налимы тоже бывают черные, да и окуни.

Но тут налим, который входил в делегацию, сразу же пустился в объяснения, хоть и был робким мужичком:

- Ну нет, что за разговор... Это ни в какие ворота не лезет! Налим не ест лещей, а тем более окуней - у них такие острые плавники и твердая чешуя. Не ест и не любит. Налим ест только мягкое. Лягушка - вот это да... Или какая-нибудь молоденькая нежная уклейка, или что-нибудь подобное. Иногда, пожалуй, и рак, но так, чтобы сначала хвост, а потом клешни. Нет, налимы в этом деле не замешаны. Уж поверьте мне!

Долго еще обсуждали рыбы происшествие, как вдруг со страшным шумом приплыла старая белорыбица Салмо, большая толстая рыба, с длинным клыком на нижней челюсти. Это была единственная белорыбица в озере. Она попала сюда как-то во время большого половодья из ручья, который соединяет озеро с рекой. Салмо много путешествовала по свету, видела разные моря, реки и озера, видела таких рыб и чудо-зверей, о которых обитатели озера и представления не имели. Нередко ее рассказы выслушивались как невероятные истории, а часто ей даже не верили. Так, Салмо говорила, что в морях водятся рыбы величиной с гору, что встречаются там рыбы, у которых есть ноги, как у зверей, и что есть даже такие, которые летают, как птицы. Озерные рыбы помоложе верили этим рассказам, но рыбы постарше сильно сомневались в их достоверности. Салмо, считали они, что старый моряк, - любит плести небылицы. И когда Салмо вдруг появилась и, тяжело дыша, промолвила: "Я еле спаслась", - то многие рыбы про себя усмехнулись, хотя события сегодняшнего дня и были весьма необычны.