Рихард Рохт - Рассказы о животных

• Название: Рассказы о животных
• Автор: Рихард Рохт
• Издательство: Ээсти раамат
• Жанр: Детская проза
• Год: 1984

В сборник известного эстонского детского писателя вошли три истории животных.

"Барсук Ураск" - рассказ о молодом барсуке, которому пришлось покинуть обжитую нору и искать новое жилье.

Вторая история знакомит читателей с прожорливой выдрой Удрас безжалостно уничтожающей обитателей большого озера. На помощь им приходит сын рыбака.

Завершает книгу история про ленивого кота Оту, которого хозяин отнес в лес. Пережив множество приключений, кот возвращается домой.

Для младшего и среднего школьного возраста.

---

- Что же угрожало твоей жизни? - спросили ее. - Уж не видела ли и ты того черного зверя, о котором только и разговору сегодня?

- Конечно, видела, - ответила Салмо, - и едва не погибла. Он гнался за мной. Я знаю его еще с давних времен. И когда мы заплыли в камыши - тут я обернулась и ударила клыком по его перепончатой лапе. Он так перепугался, что оставил меня в покое.

- Кто же это такой? Рыба или какой-нибудь чудо-зверь, из тех, о ком ты так много и часто рассказываешь?

- Никакой это не чудо-зверь, - возразила спокойно Салмо. - Просто обыкновенная выдра. Но так как она до сих пор не жила у нас в озере, то вы ее не знаете. А теперь берегитесь! Теперь никто не может считать себя в безопасности. Этот зверюга съедает во много раз больше, чем самая крупная щука. И даже ты, Черный Призрак, не защищен от него.

- Ну-ну, - громко засмеялся Черный Призрак. - Я?! Так какой же величины твой чудо-зверь? С лошадь, что ли? Я видел лошадей, когда они приходили к озеру на водопой. Разве твой чудо-зверь такой же огромный!

- Нет, - ответила белорыбица, - ростом он, может, не больше собаки. Собак мы ведь тоже часто видали здесь, на берегу озера.

- С собаку? - захохотал сом. - И он съест меня?! Ох, Салмо, Салмо, ну и мастер ты врать! Я же в несколько раз больше собаки, и собаки пугаются меня, как черта, когда видят в воде. Коли твой зверь такой же - беда невелика. Как-нибудь справимся!

- Ростом-то он с собаку, - сказала белорыбица, - но, несмотря на это, рыбы уничтожает в день больше, чем десяток хороших щук. И тебя, Черный Призрак, он сможет съесть в несколько приемов.

Все рыбы засмеялись.

- Ох и Салмо! Вечно ты со своими россказнями... Ну да, известно ведь, кто многое видел, тот много и рассказывает. Ну, так и быть, поведай, что еще ты знаешь об этом звере.

Салмо ничуть не обиделась на то, что ей не очень-то верят. Она любила рассказывать. И потому продолжала:

- Скоро вы сами убедитесь, где правда, а где ложь. Вы увидите, что зверь этот не только ростом с собаку, но и с виду похож на нее.

- Ого! - послышался возглас. - Разве он не рыба?

- Нет.

- Но он же, говорят, плавает, как рыба?

- Он плавает быстрее, чем рыба, но он не рыба. Он похож на собаку, и у него четыре ноги.

Все опять рассмеялись.

- На четырех ногах - и ловит рыбу под водой! У собак тоже четыре ноги, но под воду они не опускаются.

- Собаки под водой ничего не ловят, а этот ловит. Тут уж никто ничего не смог возразить, так как все знали, что это правда.

4

И наступили в озере ужасные времена.

Что ни день рассказывали о новых жертвах - о крупных рыбах, пойманных и съеденных четвероногим зверем. Маленьких рыб он не трогал, и они могли разглядеть его повнимательнее, но все-таки делали это украдкой, откуда-нибудь из-за камышей или из-под нависшего над водой куста.

Вскоре все заметили, что чудо-зверь, хотя и плавает быстро, по-утиному, ибо на лапах у него перепонки, - должен время от времени подниматься на поверхность, так же, как это делали утки. Рыбы не понимали, зачем это ему нужно. Сами они могли дышать в воде, и поэтому им было невдомек, что выдра, хоть и плавает как рыба, дышать в воде не может. Впрочем, и плавала она не совсем по-рыбьи и даже не совсем по-утиному. У нее было четыре ноги, и во время плавания она перебирала ими, как при беге. Рыба же плавает с помощью плавников, и выглядит это совсем иначе.

Страшно пугали всех огромные зубы выдры. Таких зубов у рыб не бывает. Рыбьи зубы мелкие, похожи на иголки. Своими зубами рыба не разжевывает пищу. Они помогают ей лишь схватить и удержать добычу в пасти; пищу рыбы глотают целиком. У выдры же, как и у всех хищников, зубы большие. Ими она разгрызает и разжевывает свою жертву. И рыбы, узнав об этом, испытывали и жуть, и отвращение. Маленькие рыбки, которым часто приходилось быть свидетелями того, как Удрас расправлялась со своей добычей, были прямо-таки потрясены и, рассказывая об увиденном, дрожали от ужаса.

А Удрас на новом месте чувствовала себя прекрасно. Пищи вдоволь, а врагов вообще нет. Правда, люди здесь бывали, но они пока не знали, что в озере поселилась выдра, а поэтому и не беспокоили ее. Появлялись и рыболовы со своими удочками и сетями, но жили они далеко и приходили на озеро лишь изредка. Поэтому, если б они даже увидели выдру, - вряд ли она привлекла их внимание, и они, наверно, не стали бы заниматься ею. Только рыбак, домик которого стоял на берегу озера, жил тут постоянно. Все здесь для него было родным и близким, вот почему он всегда интересовался тем, что творилось в озере и что делали его обитатели - рыбы.

Рыбак этот пока еще не заметил на озере выдры, и она имела неограниченную свободу действий. Лесник с собакой и ружьем здесь тоже не показывался.

Не давали выдре покоя только заботы о жилье. Берега озера были пологие, и ей никак не найти было убежище со входом из воды. Встречались, правда, кое-какие углубления и пещеры под корнями деревьев, но только на суше, и залезать туда пришлось бы с поверхности земли. Это не устраивало Удрас. Она инстинктивно понимала, что в случае опасности - например, если за ней будет гнаться собака, - такая нора не спасет: собака сможет проникнуть вовнутрь. Другое дело, когда вход в нору под водой, - туда уж ей не пробраться.

Пока Удрас ночевала где придется: и под корнями деревьев, и между камней, а иногда даже в лесу под кустами. Врагов у нее еще не было, и никто ее не преследовал. Но рано или поздно ей необходимо найти или построить настоящую нору, - это Удрас знала твердо. По крайней мере, к зиме у нее должна быть такая нора, в которую можно было бы забираться из воды, но в которую проникал бы воздух. Зимою выдра охотится подо льдом и нередко случается, что полыней и трещин во льду нет, так что набирать воздух она может лишь в своей норе.

Как-то Удрас, сытая и довольная, ковыляла по берегу озера и увидела в лесу в песчаном бугре отверстия, которые вели в какую-то нору. Это заинтересовало Удрас. Правда, нора находилась на суше и была довольно далеко от воды, но она имела много ходов, поэтому ее можно было использовать хотя бы временно. В случае нападения из такой норы нетрудно выскочить и скрыться в озере: ведь преследователям не уследить сразу за всеми отверстиями.

Удрас просунула голову в один из ходов и принюхалась, желая выяснить, свободна ли нора, а если нет, то кто в ней живет.

Из норы донесся едкий запах. И Удрас тут же поняла, что имеет дело с лисой. Лисы Удрас не боялась. С этой госпожой она уже сталкивалась и раньше: лиса нередко бродила по берегу той реки, где выдра жила прежде. Они встретились и в лесу, когда выдра шла к озеру. Удрас стала медленно пробираться в нору и вскоре услышала, как кто-то проворчал:

- Что это еще за шутки? Это моя нора! Вон отсюда! Но Удрас, усмехнувшись в усы, проговорила:

- Ну-ну! Кто же так неприветливо встречает гостей!

- Каких гостей! - послышалось изнутри. - Известная воришка-рыболов! Таких я в гости не приглашала.

- Тише, тише, - пропыхтела Удрас. - Воришка-рыболов?! Честно пойманную рыбу ты называешь кражей! Вот о тебе я слышала, что ты действительно крадешь кур. Об этом рассказывала мне на берегу белка, которая не раз бывала у людей.

- Фи, белка! - последовало из глубины норы. - Что такое белка! Я даже не охочусь на нее. Она и несъедобна-то. Грызет без конца свои шишки и насквозь пропахла сосновой смолой. Кто такую вообще есть станет? К людям она могла ходить, не спорю, но знаешь, зачем она туда ходила? Воровать! Воровать из сада яблоки. Я собственными глазами это видела. И если бы она еще умела ценить хорошие яблоки, как я! Так нет же! Она разгрызает яблоко, достает из него семечки, а все добро выбрасывает. Просто дура!

Удрас пробралась вниз, к ложу лисы, снова втянула в себя воздух и сказала:

- Ох, и воняет же здесь у тебя! Нечего так пренебрежительно говорить о белке, будто она пропахла сосновой смолой, если сама ты воняешь, тьфу, я даже не знаю чем! Что это у тебя гниет в углу? Смотри-ка, тут и куриные лапки, и крылышки, и... ох ты, жалкая зверюга, ты ешь даже жуков и букашек: их у тебя там в углу целая куча. Ну-ка, выметайся отсюда, освобождай жилье!

У лисы даже язык отнялся.

- Что?! - наконец закричала она. - Мне убираться? Из собственной квартиры? В своем ли ты уме, старая утиная лапа?! Сама убирайся, иначе...

- Тише, тише, я тебе не барсук, - зло усмехаясь, проговорила Удрас. - Мне известно и то, что жилье у тебя тоже краденое. Умная белочка рассказала мне, как ты выгоняешь бедного барсука из его норы и забираешь ее себе. Только и знаешь воровать. Так что нора эта принадлежит не тебе, а бедняге-барсуку. Поэтому выметайся поскорее!

Лиса сердито зафыркала.

- Наглая клевета! - завопила она. - Ну попадись мне только эта белка! Я в поте лица трудилась. Два месяца и восемь дней рыла себе нору. И теперь приходит какой-то ни зверь, ни рыба, ни рак, даже не знаю кто, и требует, чтобы я бросила плоды своих трудов, своих усилий и ушла! Ну нет, не будет этого! Не выйдет! Скорее я буду драться, да так, что с тебя, рыбоеда, чешуя полетит!