Ирина Лобановская - Искушение

• Название: Искушение
• Автор: Ирина Лобановская
• Жанр: Современная проза

---

Петр развеселился.

- Кто сказал, что человек произошел от обезьяны? Кругом одни козы да козлы! У Алки этот физик соображает... И начитанный. Он как-то сказал, что лучше всего всегда говорить мужчине, что тот умен, женщине - что она прекрасна, и тогда сравнение с обезьяной неизменно будет в твою пользу.

Петр продолжал наблюдать за своей подопечной. Ностра цвела, как невеста, и орала, дед радовался.

Но однажды, войдя в школу, уже опустевшую, полутемную - время было позднее - чтобы забрать Аллу после занятий физикой, увидел Петр свою подопечную в объятиях учителя. Целовались они вовсю...

"Во дает мужик! - восхитился Петр. - И не боится ничего! Ведь родители-то всевластные... Или совсем башку потерял? Да непохоже... Не из этаких... Неужто влюбился?"

Он быстро прикинул, что к чему. Девчонка гладкая, фигуристая, вкусно кормленная. Выхоженная няньками-мамками. И опять же родители - тоже структура... Но нет ли у этого Феликсовича семьи? Холостой или вдовец? А иначе как...

Петр хмуро шагнул вперед, нарочно громко топая.

- Алла-свет, нам пора... Мать, поди, заждалась...

Алла испуганно оглянулась. Ничего не слышала, так увлеклась... Физик растворился в полутьме кабинета.

Сели в машину. Молча. Только почти возле элитного поселка коттеджный ребенок тоненько попросил:

- Вы маме не говорите, Петр Васильич... А то начнется выяснялово да скандалово...

- Мне другого дела, как языком трепать... - пробурчал Петр. - А ты думай... Думать полезно. Что дальше-то делать собираешься?

Алла пожала плечиками и уставилась в окно.

Ночь выдалась грозовая, шумная. Дождь - ползучий элемент - и вел себя по-змеиному, расползаясь по небу могучей чернотой. Гром то говорком припугивал, то заговаривал бурно и страстно, а то приговаривал сказочно. Тоня проснулась, закуталась в платок. Подошла к окну.

- Страшно как, Петь... Сейчас опять шарахнет...

Коза завыла в сарае дурным голосом.

- И животина перепугалась...

- Перепугаешь ее, жди... Дуру брехливую... - проворчал в полусне Петр. - И вообще это не гроза, а новый русский отмечает день рождения... Петард накупил...

- Верно! - крикнула Саша из соседней комнаты. Окно девчонок было открыто. - Сейчас как жахнет! Мама дорогая... Вон опять бухнуло! Радость да и только!

Тоня хихикнула.

- Что-то слишком часто они отмечают. И вчера грохотало, и второго дня... Сколько их на нашу голову?

- Сколько надо. Лишь бы не было войны, - Петр повернулся носом к стене. - Спи давай...

- А мне девчонка одна рассказывала, как проснулась в три ночи оттого, что прямо под окнами грохочет, - поведала из открытого окна соседней комнаты Саша. - Что первое подумала? Ну, конечно, что опять какие-то малолетние хлопцы с петардами. И так хлопки в ночной тишине, раскатисто, один за другим, с шипением... Хлопке где-то на пятнадцатом уже подмывало ее выскочить в одной рубашке на балкон и этого идиота, который вздумал среди ночи под окнами, когда все спят, рвать петарды, обложить по матери и по отцу как следует. Но тут вроде все стихло. Только включилась уйма сигналок у припаркованных машин. Уснула она. А утром в интернете прочитала, что у нее в микрорайоне стреляли в Руссо. Очередью, из автомата Калашникова, в три часа ночи. Руссо этот там рядом живет. Вот вам и петарды...

- Петя, - зашептала жена, подойдя поближе, - Петя, ты послушай... Саня гулять стала допоздна... С кем - не говорит... И сейчас пришла только-только... Вот посмотришь, она нам скоро в подоле принесет...

- Нет, только не она, - пробурчал Петр. - Такие не приносят. Это Машутка и Дашутка скорее... Спи... Устал я, нагонялся по дорогам. У этой Алки маршрутов немерено.

На следующий день он вызнал у других охранников великих киндеров насчет физика. Ну, как же, вдовец! И жена есть, и сын взрослый.

Вновь задумался Петр Васильевич.

- Папуля, ты чего? - справилась через несколько дней Саша.

- Не люблю ни осень, ни зиму, - пробурчал Петр.

- Ну да? - удивилась дочка. - А за что?

- За то, - буркнул Петр.

Коза выла у забора дурным голосом. Тоже, видно, не переносила осень и первые заморозки.

Утром, покуривая у машины, Петр увидел темненького парня. Очевидно, о нем и говорили дед и Сашутка.

Мальчишка прошмыгнул ловкой тенью вдоль забора и влип в него. Петр задумчиво повернулся.

- Тебе чего здесь треба, малый? Ищешь кого или ждешь?

Парень осмотрел Петра злобно-снисходительно.

- А в услужении каково живется?

Петр ухмыльнулся.

- Думаешь прожить без услужения? Задумка славная... Да не пройдет, не рассчитывай! Разве что миллионером станешь. Но это, судя по всему, тебе не светит.

- Ишь ты оно как... - насмешливо хмыкнул мальчишка.

Петр взбеленился. Хам малолетний на его голову...

- Давай ответ - ты здесь на кой ляд околачиваешься? Тебя вот и дочка моя уже давно заприметила...

Парень вдруг просиял. Словно серое небо прорезало радугой.

- Саша?

Петр удивился.

- И давно вы знакомы?

- Саша... - повторил парень. - Редкая у вас дочь... прямо ангел какой-то...

Петр от изумления едва не выронил изо рта сигарету.

- Кто ангел?! Сашутка?! Да ты безумный, судя по всему! И вообще, давай колись: что здесь делаешь? На ворюгу не похож... Хотя кто тебя знает...

Парень отклеился от забора, потоптался... Темные глаза, полные депрессии и сумрака...

- С Аллой видеться сложно... Родители, водители... Школы там разные... Но нам ваша дочь помогает.

Петр едва не выругался.

- Ну, я ей вмажу, заразе малолетней! Кто ее просит вмешиваться в чужие дела? Девка хозяйская, важная да богатая, куда вы с Сашуткой лезете?! И зачем ты мне всю правду, дурачина, сразу выложил?

- Не умею врать, не обучен, - мрачно хмуро ответил парень. - Такой дурной привычки не имею... Вы спросили - я ответил... Сашу вот подставил... И впрямь дурачина... Но такой уродился...

Петр рассматривал его с нараставшим изумлением.

- А ты откуда их знаешь, Аллу да Сашутку?

На крыльцо вышли Тамара Вадимовна с дочкой. Нежно расцеловались, прощаясь до вечера.

Парень растворился в тумане за коттеджем.

- Так что, нравится тебе Эдгар этот? Физик? - Петр покосился на Аллу, застывшую монументиком на сиденье. - Забавно у вас вышло... Ты - Минералова, он - Руда...

- Надоело! - вдруг взвизгнула Алла. Живо напомнила Ностру. - Все без конца шутят на эту тема! Банально и бездарно!

- Это конечно... - успокаивающе пробубнил Петр. - А куда без банальностей? Я тут зуб недавно ходил лечить. Сестра выходит и говорит: "Иванов!". Мужчина вошел, через минут десять вышел. Сестра второго вызывает: "Петров!". Уже смешно. Другой мужчина пошел в кабинет. Когда вышел, все уже ждут "Сидоров". Но сестра говорит: "Соколов".

Алла против воли улыбнулась.

- А то как-то, когда я еще в ЖЭКе подрабатывал, сюда мы только-только вернулись, передо мной получали зарплату три слесаря. По очереди. Но тут кассирша окликнула самого последнего: "Молодой человек, вы фамилию свою забыли сказать!" Он крикнул: "Сидоров!" И всем машинально подумалось: а первые два, значит, были - Иванов и Петров... Только ведь ты не ответила на главный вопрос, улизнула от него, смылась... Чем тебе физик этот в душу запал?

Алла покривилась.

- Вот пристали... комаром привязались... запал не запал... Мое дело!

- Твое, - согласился Петр, - А чье же еще? Но у тебя еще мать и отец имеются, которые тебя любят.

- Да... - протянула Алла. - Но у них одни заботы: чтобы деньги в доме, чтобы одета-обута-сыта и не хуже других... чтобы учеба за границей...

- Это примерно у всех родителей такие заботы, - хмыкнул Петр. - Нового ничего тут нет. И опять банальность.

Он давно вычислил для себя характеры всех этих Алкиных учителей. Ну, про физика даже говорить незачем - такой вечный и понятный тип, стеклянно-прозрачный и надоевший, но вечно живущий...и пусть его на здоровье!

Две девушки, две англичанки на русский манер, повязанные между собой не дружбой - смысл этого слова вообще никому не ясен, а Петру тем более, так же, кстати, как и слова "любовь", здесь просто полная тьма. А повязаны они были, скорее, чем-то вроде неумения жить по одиночке. Сколько людей на Земле сходятся именно из-за такой отчаянной неспособности распорядиться собой и своим временем, своей сутью и смыслом. А потому ищут люди заменителей и помощников. Только себя заменить нельзя. И свою душу - живую, скомканную порой до неузнаваемости, до ужаса, до отвращения - нет ей замены, этой одновременно и глупой, и мудрой, и суетливой душе. Искать бесполезно... но ищем... ищем... дурачье! Ладно, что это он так о девушках... Молодые, несмышленые...

Нелли - легкая стремительная вертлявая, непрерывно нервно отбрасывающая назад мешающие ей и раздражающие волосы. Заполошная и скроенная по стандартам секретарши: длинные ногти - короткая юбка. Красивый такой стандарт. Но тоже привычный.

Неля была довольно практичной и манерно выдержанной, нахрапистой и дерзкой, часто заговаривала о деньгах, машинах, драгоценностях, мечтала о выгодном замужестве. Даже Петр не раз слышал, а другие и подавно.