Ханна Хауэлл - Сладкие слова соблазна

• Название: Сладкие слова соблазна
• Автор: Ханна Хауэлл
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072272-3, 978-5-271-33699-7, 978-5-226-03613-2

Плезанс Данстан отнюдь не была избалована родительской любовью, а потому никто в семье не стал разбираться, есть ли ее вина в одном неприятном недоразумении… И Плезанс попала в прислуги к суровому шотландцу Тирлоху О'Дуну.

Молва зовет его дикарем, но в душе девушки нет страха, пока ей не становится ясно, что Тирлоху нужна не служанка, а наложница.

Но почему он медлит? Почему использует не силу и право хозяина, а сладкие слова соблазна и нежные ласки?

Что, если вопреки молве этот мужчина таит в сердце тоску по пламенной страсти и подлинной самоотверженной любви?..

---

— Здравствуй, Тирлох.

Плезанс почувствовала мимолетную досаду от того, что он по-прежнему казался ей неотразимым красавцем.

— Добрый день, Плезанс. — Тирлох натянуто поклонился. — Хорошо выглядишь.

Тут подбежала Мойра с объятиями и поцелуями. По быстрому взгляду девочки, устремленному на ее живот, Плезанс поняла, что она обо всем догадалась. Когда распираемая любопытством Марта внесла в комнату еду и напитки, Плезанс глазами попросила Мойру молчать, та быстро кивнула в ответ и села рядом с ней на диван. Плезанс облегченно выдохнула.

Пока горничная разносила сидр и пирожные, Плезанс рассматривала Тирлоха. По его скованной позе было видно, как ему неуютно в выходном костюме. На фоне загорелой кожи кружева белой рубашки казались ослепительно белыми. Он сидел лицом к ней на краю стула, напряженно выпрямившись, и она поняла, что при всем своем богатстве Тирлох чувствует себя гораздо вольготнее в рабочей рубашке и штанах из оленьей кожи. И все-таки ради нее он пошел на такие жертвы — нарядился как денди. Эта мысль опасно льстила ее женскому самолюбию.

Тирлох попытался завязать легкий разговор. Плезанс решила, что вежливая, но пустая беседа не его конек. Она старалась сохранять спокойствие, ожидая, когда он объявит причину своего визита.

Наконец Марта сделала реверанс и вышла из комнаты. Как только за ней закрылась дверь, Тирлох вскочил со стула.

— Я приехал, чтобы увезти Плезанс обратно в Беркширы.

Натан тоже вскочил.

— А может, она хочет остаться здесь, со мной?

Напуганная столь быстрым поворотом событий, Плезанс нервно теребила в пальцах рубашку, которая лежала на ее коленях. Оба мужчины были не на шутку рассержены, и ей хотелось вмешаться — затушить огонь разгорающегося спора. Но она сдержалась: в спорах нередко рождается истина, вот и послушаем, с чем на самом деле пожаловал Тирлох. Ей на мгновение стало смешно: они стояли друг перед другом, как два драчливых петуха, меряясь откровенно враждебными взглядами. Что ж, скоро Тирлох признает в Натане достойного противника.

Тирлох покосился на Плезанс, потом посмотрел ее брату прямо в лицо. Его охватило нетерпение. Он провел без Плезанс много недель, и теперь, стоило ему ее увидеть, как внутри у него все закипело. Сорвать бы с нее этот дурацкий чопорный домашний чепец, намотать на руку густые каштановые пряди и утащить ее с собой! Все заранее заготовленные убедительные доводы, отрепетированные нежные слова и комплименты были забыты.

— Она должна у меня отработать, — сказал он, сверля Натана глазами.

Мойра что-то пробормотала себе под нос — что-то очень похожее на смачное ругательство, но Плезанс не стала отчитывать девочку за дурные манеры: все ее внимание было обращено на Тирлоха. Он сказал совсем не те слова, которые она надеялась услышать. Обида и боль мешали дышать, но она изо всех сил старалась казаться спокойной.

— Она вам ничего не должна, — рявкнул Натан. — Я оплатил ее штраф.

— Заключен договор. Она обязана его соблюдать.

— Соблюдать договор, основанный на лжи? Нет, мистер О'Дун. Моя сестра пахала на вас несколько месяцев. Я заплатил деньги, выкупив ее из этой кабалы. Больше она ничего вам не должна.

— Если тебе нужна рабыня, советую отправиться в бостонскую гавань, — сказала Плезанс. Тирлох заметно напрягся, потом медленно обернулся к ней. — На первом же прибывшем корабле ты найдешь сколько угодно заблудших душ и сможешь купить себе целую толпу наемников.

— Значит, ты знаешь.

Тирлох почувствовал, как начинает блекнуть последняя надежда на ее возвращение.

— Это я ей сказал, — произнес Натан с легким вызовом в голосе.

Тирлох вновь сердито взглянул на Натана:

— Какое вы имели право совать свой нос в мои дела?

— Моя сестра жила в вашем доме. С тех пор как вы увезли Плезанс, все подробности вашей биографии стали касаться и меня тоже. Я вернул вам деньги, которые вы заплатили, чтобы получить ее в услужение. Возьмите их и найдите себе другую работницу. Моя сестра больше не будет мыть вам полы.

— Нельзя прервать срок действия договора, просто швырнув на стол деньги и забрав человека. Закон требует, чтобы я дал на это согласие, а я его не давал.

— Убирайся, Тирлох, — почти простонала Плезанс. Она больше не могла это слушать, не теряя достоинства. — Пожалуйста, уходи. Не могу тебя видеть.

Тирлох дернулся, как от выстрела, и посмотрел на нее долгим взглядом, но не дождался больше ни слова. Тогда он нахлобучил свою треуголку и вышел из комнаты. Плезанс вздохнула и устало опустилась на диван, наконец взглянув на Мойру. Девочка чмокнула ее в щеку.

— Держись, Плезанс! — сказала она, подмигнув, и поспешила за братом.

Плезанс с тихим стоном легла на диван.

— Что с тобой, Плезанс? — встревожился Натан, подходя к сестре. — Тебе нездоровится?

— У меня гудит голова и крутит живот. Да, Натан, кажется, мне действительно нездоровится.

— Положить тебе на лоб холодное полотенце, смоченное в лавандовой воде?

— Буду тебе очень признательна.

Натан принес полотенце, дал ей выпить немного вина, и лишь через несколько минут Плезанс наконец почувствовала себя лучше — наковальня в голове стала работать вполсилы. Отчасти она даже радовалась этому внезапному недомоганию: Тирлох изорвал в клочья ее сердце, но физическая боль мешала думать о трагедии души.

Единственной ясной мыслью было: «Если моя непонятная болезнь заразна, пусть Тирлох О'Дун получит двойную дозу».

Тихо вздохнув, Тирлох отодвинул в сторону свою тарелку и хлебнул эля. Его сестра смотрела на него не отрываясь. Они не сказали друг другу ни слова с тех пор, как вернулись из коттеджа Плезанс в гостиницу Кобба. Тирлох подозревал, что очень скоро это молчание будет нарушено, и с трудом сдерживал желание вскочить из-за стола и удрать в свой номер. Нельзя поддаваться собственной слабости. В конце концов, это просто глупо: он взрослый человек, а боится разговора с девчонкой, которая годится ему в дочери! Если бы только у Мойры не было такого сильного дара предвидения и такого острого язычка!

— Что, нет аппетита? — спросила Мойра, взглянув на его недоеденную порцию, потом отодвинула собственную пустую тарелку и причмокнула, изображая преувеличенный восторг от ужина. — Наверное, его отбил вкус сапожной кожи.

— Если ты хочешь сказать, что я сунул ногу в рот, то это не слишком тонкий намек.

— Не слишком тонкий, говоришь? И ты еще будешь упрекать меня за отсутствие тонкости? Что-то я не услышала никакой тонкости в твоем сегодняшнем разговоре с Плезанс. Да ты вообще с ней не разговаривал. Ты говорил разные глупости ее брату. Я и не знала, что мой собственный брат такой остолоп.

Тирлоха возмутила ее дерзость. «С какой стати я буду сидеть и терпеть нравоучения этой соплячки?»

— Похоже, вы забываете, с кем говорите, юная леди.

— Нет, не забываю. Я люблю и уважаю тебя, Тирлох, но когда речь заходит о женщинах, ты становишься тупым болваном. Круглым идиотом. Эта встреча с Плезанс была очень важной. И что ты сделал? Вошел, открыл рот и наговорил кучу ерунды.

«Она права», — мрачно подумал Тирлох, но ему все равно не хотелось выслушивать обвинения, пусть и справедливые. Он знал, что своим поведением все испортил. Для этого даже не надо было видеть бледное лицо Плезанс. Он опять вздохнул, растянулся в кресле и уставился на мыски своих сапог.

— Твоя ложь не привела ни к чему хорошему, — продолжила Мойра.

— Я никогда не лгал Плезанс, — рявкнул Тирлох, бросив гневный взгляд на сестру.

— Ни когда? Как ты можешь это говорить? Ты не сказал ей про свои деньги, а ведь ты отлично знал, что она считает тебя бедняком. Ты просил меня молчать — дескать, ты сам ей все расскажешь. Но, получается, ты так и оставил ее в неведении. Скрыть правду все равно что солгать.

— Это верно. Ладно, пойдем спать. Завтра нам рано вставать.

— Зачем?

— Мы поедем домой.

Тирлоху захотелось поморщиться под презрительным взглядом сестры.

— Значит, ты сложишь лапки и уползешь домой?

— Плезанс сказала, что не может меня видеть.

Его немного удивляло, как больно ранили его эти слова — больнее, чем самый острый нож.

— Это еще не значит, что она не захочет видеть тебя завтра или послезавтра, особенно если тебе хватит ума сказать то, что ты должен был сказать сегодня. Плезанс просто рассердилась на тебя, Тирлох. Если бы она действительно не хотела тебя видеть, ты бы даже не ступил на порог ее дома.

В словах Мойры был смысл. Тирлох вспомнил, как подробно Данстаны описали ему дорогу к коттеджу Плезанс. Значит, она разрешила им это сделать и вовсе не собиралась от него прятаться. А своим жутким поведением он вполне мог ее разозлить, поэтому она и попросила, чтобы он убирался с глаз долой.

— Зачем ты все усложнил? — проворчала Мойра. — Ведь ты хочешь вернуть ее не только для того, чтобы она мыла тебе полы и чинила рубашки. И не только для того, чтобы она помогала меня воспитывать.