Наталия Андреева - Когда падают листья...

• Название: Когда падают листья...
• Автор: Наталия Андреева
• Жанр: Фэнтези

Неспешными багряными мазками ложатся краски Осени на полотно Мира. Но хитрит коварная хозяйка листопадов, перекраивает холст, вплетая новые, отчаянно кричащие цвета. И не под силу никому заставить Осень остановиться и поглядеть сквозь холодные реки на своих подопечных: ни угрюмым Путникам, ни ищущим Странникам, так же, как не под силу даже самым великим чаровникам обратить время вспять. Проклятие набирает силу, тая опасность в оборванных страницах для всех чаровников. Сможет ли один человек пройти сквозь горькие туманы, тающие грустью на лице? Сможет ли найти ответы на двуликие вопросы Госпожи Осени? Сможет ли победить сестру Красочной — саму Смерть?.. Ведь, в сущности, все предначертанное становится кристально ясным и чистым, когда падают листья…

---

— Да хрен один его знает! Топчемся на одном месте, как ослы, и ни шагу из этой каши… Я и сам буду рад этого гада к стенке припереть. Да только вот юркий больно… Можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, — искренне поблагодарил наставника Дарен и снова покосился на молчавшего Ждана, старающегося неслышно ступать за ними, — определишь мальчика в свой сороковник?

Богдан осмотрел парня с ног до головы, и тому вмиг захотелось испариться; по спине, между лопатками, проложила путь холодная капля пота. Бывают такие люди, взгляд которых говорит о большем, чем следовало бы знать. И этот взгляд не сулил ему, Ждану, ничего хорошего. Он задницей чувствовал — потому как зудела она! Будь-будь. Только успевай почесывать.

— Можно, — отозвался, наконец, кварт-велитель, — но учти, поблажек я никому не делаю и делать не собираюсь. Как и скидок на возраст.

— Я помню, наставник.

Богдан хмыкнул, видимо, что-то вспомнив, и жестом пригласил обоих путников следовать за ним, свернув налево.

— Как у вас здесь все?.. — коряво поинтересовался Дарен, снова стараясь подстроиться под шаг бывшего наставника: тот всегда двигался как-то непонятно — то ли бежит, то ли идет.

— Да все то же. Как были в самой заднице, так в ней и остались, разве что чуть поглубже залезли и чуть больше хм… наскребли, в общем, — Богдан никогда не скупился на крепкие словечки, но краснеющих, кроме Ждана, здесь не находилось уже лет двадцать. — Придется рыть носом землю, Дар. Иначе никак. Сроки.

— Какие сроки? — мерцернарий нахмурился.

— Дерьмовые. Времени мало, тут воздух звенит от напряжения. Троица-то святая ручки потирает, а Корин сидит тише воды ниже травы. Война назревает, Дар.

Дарен замолчал, обдумывая сказанное, а потом изрек:

— Если это случится, страну мы потеряем.

— Ясен пень! Поэтому, друг мой, придется нам вылезть из портов, но выход найти.

Дарен замолчал, осознавая правоту секст-велителя.

— А кто стрелял? — чуть помедлив, спросил он

— Куда?

— Да в этого акиремца…

— Понятия не имею, — хмыкнул Богдан и пожал плечами, — веришь?

— Верю. Что-то это дельце дурно попахивает… Откровенно выражаясь, хорошо спланированным заговором.

— Тоже мне, Акирему открыл… — пробурчал Богдан. — И ежу лысому понятно.

— Доказательства?

— Ха! Ищи… Щерк, правда, что-то говорил… Впрочем, тебе самому лучше с ним потолковать.

Вот так, переговариваясь короткими отрывистыми фразами, войники со Жданом добрались, наконец, и до казарм. Из помещений, отведенных под них, доносился веселый гогот, звон бутылок и хлопанье засаленных карт по столу. А когда туда втолкнули побледневшего вдруг Ждана, то ко всем этим звукам добавились еще свист и улюлюканье.

Все это так было знакомо самому Дарену, что он не удержался и вошел, мимолетно извинившись взглядом перед Богданом. Он очень редко позволял себе следовать своим желаниям, а сейчас не смог сдержаться.

Сначала стих свист. Потом смех. А потом в возникшей тишине громом прогрохотало:

— Дар, ты?! Твою кобылу, где ты шлялся столько времени, коровья твоя морда?

И к остолбеневшему мерцернарию, снося по дороге бутылки и отталкивая зазевавшийся молодняк, двинулся широкоплечий и высокий мужчина, про таких еще говорят: косая сажень в плечах. И, похоже, сейчас Дарену придется почувствовать не себе всю силу этой сажени…

— Здравствуй, Вес.

Здоровяк соизволил прервать свои крепкие железные объятия и соизволил посмотреть на хмурого друга сияющими глазами — частично от выпивки, а частично от радости.

Вот уж неожиданность, так неожиданность! Веселин! Собственной персоной! Нельзя сказать, что в прошлом они были хорошими друзьями, скорее наоборот, но в двойных поединках сражались они вместе. И пили они вместе. И пороли их тоже вместе. А это что-то, да значит, верно?

Короткие светлые волосы обрамляли довольно резкий квадрат лица, из-под них смешно торчали уши. Пухлые губы, почти не знающие сомкнутого состояния, расползлись в широкой улыбке. Еще у Веселина были аккуратные светлые усики и гладко выбритый подбородок. Расстались они девятнадцатилетними сопляками. А сейчас перед путником стоял взрослый мужчина, глаза которого все равно сохранили отблески детского очарования.

— А ты не изменился, — ухмыльнулся Вес, потрясая огромным кулаком.

Дарен поглядел на его явно возросшие мускулы, которыми сам похвастаться не мог, и, приподняв бровь заметил:

— Не могу того же сказать о тебе.

Веселин басисто расхохотался, оценив шутку, а потом, хлопнув приятеля по плечу, хмыкнул:

— А я вот тут подрастающее поколение учу.

"Поколение" откликнулось согласными комментариями и грубыми, но лестными высказываниями в адрес уважаемого "мастера Веселина". Дарен невозмутимо перевел взгляд на молодых людей… среди которых непонятно как затесалась рыжая девочка с длинными косами. Зеленые ведьминские глаза задорно посверкивали в его сторону, в упор не замечая мучительных взглядов Ждана. Амазонка из Серой Степи, угу.

Насколько было известно Дару, женские казармы, появившиеся четыре года назад, находились в другом корпусе.

Мерцернарий ответил девушке ироничным изгибом бровей и чуть покачал головой. Рыжая фыркнула, отворачиваясь и делая воистину мужской глоток из бутылки с дешевым армейским пойлом. Дарен неприязненно поморщился и кивнул на собутыльников Веселина.

— Верный пример подаешь?

Но Вес не растерялся.

— Еще как! Ведь всяко лучше почувствовать все прелести похмелья после дешевого пойла здесь, чем потом раскиснуть киселем от кефира.

Дарен фыркнул, отмечая про себя, что отчасти заявление Веселина правильное.

— Смотрю, до септа дослужился? — уважительно присвистнул тот, наконец, заметив нашивки, — силен!

— Да ну, — путник отмахнулся, — кровью за них плачено.

Наступила неловкая пауза. Рыжая искоса бросила удивленный взгляд на мерцернария, но потом, небрежно поведя плечиками, вернулась к разговору с прыщавым подростком лет семнадцати.

Вес был прекрасно осведомлен о том, что происходило во время второй стычки с Корином — вести разлетаются быстро, особенно если это какие-то из ряда вон выходящие вести. Но войник надеялся, что эту тему в их разговорах удастся миновать. Не вышло. Он, сам, не желая того, жалел бывшего сослуживца. А тому было противно видеть эту жалость.

— Ладно, Вес, — вздохнул Дарен, — я пойду. Мне сегодня еще со свидетелями общаться по душам надо.

— Угу, — невпопад отозвался мужчина, хмурясь.

Дар с пару пылинок ожидал продолжения, но его не последовало, и он сказал, разворачиваясь.

— Еще свидимся.

— Фр… — Веселин смешно помотал головой и вылезая из своих мыслей. — Подожди. Я с тобой.

— Зачем?

— За салом.

Тьфу ты! Кто о чем, а конь о кобылке…

И он вместе с Весом вышел к внимательно следящему за беседой Богдану, закрыв двери перед самым носом у обескураженного и растерявшего всю свою болтливость Ждана, но когда войники уже были в конце коридора, мальчишка, красный, как вареный рак, вылетел из помещения и помчался за ними.

— Я тоже пойду!

— Это с какой это стати? — Дарен изобразил удивление, — иди, знакомься со своими будущими товарищами.

Ждан покраснел еще больше, хотя казалось — больше некуда.

— Я того… уже познакомился.

— Новобранец, что это за выходки? — сурово прищурился Богдан, — возвращайся немедленно!

— Но они… — Ждан, растеряв весь свой словесный запас, хлопал ртом, как рыба, выброшенная на берег, — они… они меня лапают! Как девчонку!

— Ну так докажи, что ты не девчонка, — отрезал Богдан, — либо так, либо останешься слизняком и подстилкой на все время службы.

— Что… Да… Да как вы смеете!

Мужчина отвесил ему звонкий подзатыльник и, пока мальчишка не успел опомниться, коротко приказал Веселину:

— Мастер, проводите молодого человека к остальным. А потом возвращайтесь.

Когда они скрылись за поворотом, Богдан, сузив глаза, коротко выругался и отвесил точно такой же подзатыльник Дарену.

— Ты кого мне приволок, твою дивизию, а?! Да этот слизняк в жизни меч не научится держать! Тьфу!

И он быстро пошел дальше. Дарен расхохотался, ничуть не обидевшись на эдакое проявление "ласки", и поспешил нагнать наставника. Богдан был единственным человеком после отца, кто имел право его выпороть, как мальчишку.

Даже сейчас.

— Ты уверен, что не хочешь отдохнуть с дороги? — нагнавший их и сейчас идущий рядом Веселин покусывал губы.

— В гробу отдохну, — хмуро отозвался Дарен.

— Я же просто спросил, не кипятись.

Дарен промолчал, подумывая о том, что хорошо бы было по дороге зайти в оружейную и выбрать себе достойное оружие вместо той сломавшейся железяки. Но, увы! Оружейная находилась вовсе не по дороге, и потому пунктом "А" все-таки был ценный свидетель.