Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – курфюрст

• Название: Ричард Длинные Руки – курфюрст
• Автор: Гай Орловский
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50128-1

Блестящий рыцарь-одиночка, победитель драконов, троллей, огров, кентавров и даже Морских Всадников, он впервые сталкивается с жизнью королей, где запутанные интриги и провокации — привычная обыденность. И с ужасом понимает, что на их уровне он наивен, беспомощен и слаб, он все еще на уровне простых людей и простых рыцарей…

Но что-то же спасло лягушку, попавшую в кувшин с молоком?

---

Он подумал, глядя на меня испытующе, наконец нехотя кивнул.

— Вообще-то, да, вы должны будете как-то малость побарахтаться. Лорды не поймут бездействия и осудят.

Я сказал быстро:

— А за это я вам отдам и остальную часть Армландии! Мне оставлять часть земель по эту сторону Хребта совсем незачем. Вы понимаете?

Он помолчал, не сводя с меня взгляда очень живых глаз, за которыми я просто вижу, как мощно работает великолепный мозг.

— Кажется, да, — ответил он ровным голосом, — но с удовольствием послушаю вас.

— Защищать их очень трудно, — сказал я честно.

— Ну да, — согласился он, — Сен-Мари от северных королевств защищает сам Великий Хребет. Знаете, сэр Ричард, из личной симпатии к вам я, вообще-то, готов вам даже подыграть. Я люблю запутанные дипломатические игры. Именно в них раскрывается искусство правителя, а не в грубых войнах…

— Спасибо, Ваше Величество!

Он кивнул.

— Войны — всего лишь завершение. Последний камень в возводимую стену. На самом деле войны выигрываются задолго до того, как армия получает приказ переходить границу! Но вам это, видимо, понять пока трудно.

— Увы, — ответил я грустно, — сейчас вот, кажется, улавливаю суть…

Он ободряюще засмеялся.

— Вы станете там в Сен-Мари могучим королем, сэр Ричард! У вас есть все задатки. Вы очень молоды, но уже умеете рассуждать. И не очень горюйте, что проиграли такому опытному стратегу, как я. Я учился этому искусству десятки лет.

— Спасибо за понимание, Ваше Величество!

Он засмеялся.

— Я вам еще и подыграю, не забыли?

— За это особое спасибо!

— Что вы намерены делать, — поинтересовался он деловито, — ну… для имитации сопротивления?

Я ответил, не задумываясь:

— Поеду к королю Барбароссе просить помощи!

Он кивнул.

— Так-так, это ожидаемо. Но вы понимаете, его возможности ограничены…

— Конечно, — ответил я невесело, — но я все равно это должен сделать! Лорды именно этого от меня ждут.

— Иначе вас не поймут, — согласился он. — Вы должны изобразить не просто сопротивление, а яростное сопротивление! Возможно, вам нужно обратиться еще и к Найтингейлу. Да, он не воин, но вам будет в плюс, если демонстративно побываете и у него, попросите помощи… Все делайте так, чтобы это было видно всем придворным.

Его лицо стало деловым, в глазах проступил даже азарт, как у игрока, что прокручивает ходы слабейшего противника и даже подсказывает, как проиграть более достойно, а не получить детский мат в три хода.

— Спасибо, Ваше Величество!

Он вдруг улыбнулся.

— Знаете, сэр Ричард, когда вы так безрассудно въехали прямо в середину моего войска, у меня сразу же возникла вполне понятная мысль, как вы догадываетесь…

Его глаза смеялись, я сказал осторожно:

— Лишить меня жизни?

Он кивнул.

— Да.

— И что удержало?

— Ее простота, — ответил он. — Примитивность идеи. Хотя да, за такое безрассудство нужно было бы сразу, это самое, лишить вас головы. Но, во-первых, на этом настаивали мои военачальники, прямо требовали, представляете?.. Особенно один, вы его хорошо помните…

Я спросил осторожно:

— Кто?

Он ухмыльнулся, посмотрел хитро.

— Хоффманн, — произнес он с неким торжеством, — некогда владетельный лорд Армландии! Он всегда меня поддерживал, а когда вы захватили его замок… должен признаться, меня впечатлила та легкость, с какой вы все проделали… он бежал ко мне и стал у меня одним из прекрасных военачальников. Теперь я вернул ему его владения, земли, деревни…

Я кивнул.

— Не сомневаюсь, Хоффманн особенно добивается моей смерти…

— Вот-вот, — сказал он, — но когда такие простые и прямолинейные люди на чем-то настаивают, то проницательный государь должен хорошо подумать, прежде чем их послушать. Но безрассудство не в вашем характере. Да и когда вы в моем лагере и не уйдете без моей воли, то могу без торопливости понять, в самом ли деле сделали огромную ошибку, положившись на рыцарственность таких монархов, как я? Так вот, сэр Ричард…

— Да-да, слушаю со всем вниманием!

— Вы очень не глупы, — произнес он довольно. — Я это увидел и убедился. У вас есть рассудочность и ясное понимание ситуации. Вы очень разумны, сэр Ричард. Не по годам. Я понял, что, оставаясь королем Сен-Мари, вы можете быть прекрасным деловым партнером, а если вас… лишить жизни, как вы говорите по-церковному изысканно, то с вашими преемниками сперва придется долго ссориться, что-то выяснять, утрясать обиды, да и нет гарантии, что с себялюбивыми дураками смогу договориться.

Я смотрел внимательно, а он закончил благодушно:

— Потому мы с вами заключим очень выгодные для обеих сторон торговые договоры. Мы оба понимаем, что Тоннелем сможем пользоваться только с согласия обеих сторон, а чтоб заблокировать его — достаточно желания одной стороны. И потому мы обречены на взаимное сотрудничество.

Я сказал смиренно:

— Знаете, я сам об этом подумывал. Мы обречены на сотрудничество. Любые ссоры повредят обеим сторонам. Ваше Величество, не буду больше злоупотреблять вашим вниманием…

Он кивнул.

— Действуйте, сэр Ричард.

Я поднялся, поклонился со всей учтивостью и так, чтобы было видно, насколько я благодарен и доволен нашим уговором.

— Ваше Величество…

За пологом только двое стражей, бесстрастные и немые, как каменные статуи, а офицер ждет на расстоянии, чтобы не услышать, о чем был разговор, Гиллеберд не доверяет даже доверенным.

— Мой конь? — спросил я.

Офицер ответил почтительно:

— Он съел горящие угли из походной кузницы, а ваша собачка стащила у солдат самого крупного кабана вместе с вертелом.

Я подал ему золотую монету.

— Отдайте им, пусть утешатся и добудут другого. А собачка вертел не съела? А то если он железный, у нее живот проболит целый день.

Он покачал головой.

— Нет, вертел у нее отнял и сожрал ваш конь.

Я отмахнулся.

— Ну, ему можно.

Солдаты подвели мне арбогастра, он лениво щурится, морда выглядит седой от лохмотьев пепла, довольный.

Я свистнул Псу и вскочил в седло.

— Еще увидимся, — пообещал я.

Мимо проносятся почти опустевшие сады и гумна, словно чуют надвигающуюся беду. Ветер рвет и треплет не только нас троих, но и деревья в лесу и вдоль дорог, то и дело проскакиваем через серое унылое пространство дождя, мелкого и тоскливого. Между низкими тучами изредка пробивается трепещущий и какой-то неуверенный свет северного солнца, вот как далеко меня занесло, хотя на самом деле всего лишь по другую сторону Великого Хребта, о который с той стороны разбивается воздушный Гольфстрим…

Холодно сияет в просветах между тучами металлически серое небо, по земле бегут пугающе черные тени, сами тучи скользят над миром низко и гнетуще, а впереди снова сеется дождь… иногда удается проскочить, но чаще приходится ломиться сквозь ливень с ветром и темнотой.

Замок выступил вдали из тумана, призрачный и загадочный, но когда начал стремительно приближаться, то быстро обрел объем и цвет: одно массивное здание, слишком огромное, чтобы обойтись без внутреннего двора, с четырьмя высокими остроконечными башнями по углам, на высоком холме, что даже не холм, а скала…

Подъехав ближе, я рассмотрел, что к единственным воротам дорога идет вдоль стен, откуда неприятеля не только перестреляют из арбалетов, но и просто камнями закидают или зальют кипящей смолой.

— Здесь не Сен-Мари, — сказал я вслух и с некоторой гордостью. — Здесь каждый дом — крепость…

Пес пошел длинными скачками, а Зайчик, дождавшись разрешения идти следом, во мгновение ока догнал, и уже вместе они остановились перед воротами.

Не давая времени, пока сонные часовые заметят и окликнут, я вытащил рог и звонко протрубил.

Бобик настобурчил уши и мощно гавкнул. Арбогастр посмотрел на обоих и заржал так, что со стен посыпались мелкие камешки, а на башнях затрепетали флаги.

По ту сторону ворот послышались испуганные голоса, заскрипела калитка сбоку в башенке, выглянула голова в круглом шлеме.

— Кто тут… батюшки, это же сам гроссграф!.. Его светлость!

— Он самый, — сказал я ворчливо. — Узнал?

Солдат вскрикнул воспламененно:

— А как же, я с вами был в трех походах! Даже в Турнедо ходил и замок Орлиный захватывал!

— Скоро все Турнедо захватим, — пообещал я. — Надоело такое противное соседство.

Его напарники уже с натугой отворяли створки ворот, арбогастр через узкую калитку не протиснется, на меня смотрели с любопытством и почтением, почти все совсем молодые ребята, а когда взгляды падали на Бобика, то бледнели и начинали прятаться друг за друга.

Мы прошли через ворота упругим шагом победителей, копыта звонко стучат по каменным плитам, будто стальные подковы, хотя Зайчик в них не нуждается.