Андрей Рубанов - Жизнь удалась

• Название: Жизнь удалась
• Автор: Андрей Рубанов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-26502-2

Успешного питерского бизнесмена похитили неизвестные. Жену вынуждают опознать мужа в случайном погибшем.

А он жив, он сидит в «зиндане». Вспоминает одноклассников, партнеров. Они немолоды, их общее прошлое пахнет гуталином и дешевым «Шипром». Теперь у них очень много денег и очень мало надежды на то, что эти деньги принесут радость и любовь.

Детские обиды вершат судьбы матерых дельцов, а на все это смотрит жестокий героиновый бог и видит только маленьких заигравшихся детей.

---

Капитан кашлянул, и незнакомец, крупно вздрогнув, открыл глаза и выдернул из головы свои провода.

— Вадима уже нет? — вежливо осведомился Свинец.

— Есть, — ответил меломан, выпрямляя спину. — Я Вадим.

— А я Сергей. Марина должна была…

— Да, я знаю. Проходите. Я вас жду.

Капитан сел, огляделся вторично, более внимательно.

Стены украшали огромные постеры с изображением неких явно нездешних пейзажей: виноградники, холмы, средневековые зубчатые башни на фоне бирюзовых небес. Залитые солнцем изумрудные ландшафты столь резко контрастировали с враждебной ноябрьской темнотой за мокрыми стеклами окон, что капитан испытал тоску — глубокую, однако недолгую; не склонный к рефлексиям, он цыкнул зубом и спросил:

— У вас курят?

Разблюев молча достал красивую массивную пепельницу. Собственно, вся обстановка комнаты была такая же: все красиво, все массивно, все имитирует старину.

Приосанившись, седоватый ковбой деловым тоном произнес:

— Итак, что вас интересует?

Капитан не стал его жалеть и взял быка за рога:

— Так не пойдет, Вадим. Ты знаешь, что меня интересует. Меня интересует, где твой босс Матвеев. Я пришел помочь. Я капитан милиции. Но действую — частным образом. По просьбе Марины. Мы с ней друзья. И с тобой я тоже подружусь обязательно. Мне нужна вся информация. Прямо сейчас. Подробно. Где, как, почему мог исчезнуть хозяин этой фирмы. Предлагаю перейти на «ты» и поговорить детально. Какие-то секреты и хитрости вашего бизнеса, если ты мне их сообщишь, останутся между нами. Ничего не бойся и рассказывай.

— Матвей… пропал, — сказал Разблюев. — Вчера не вышел на работу. Сегодня — тоже. Хотя должен был. Марина сильно встревожена…

— Это я знаю. Она сказала, что в воскресенье он поехал на какие-то важные переговоры. Что за переговоры?

— Понятия не имею.

Свинец помолчал. Надо выпить чаю, горячего, подумал он. Согреться. И таблетку аспирина сожрать. Снова заболела голова. Ночью похолодает. Наверное, снег пойдет. Пора бы уже.

Он посмотрел на собеседника. Тот выглядел усталым, но пребывал в очень свободной позе и опять постукивал пальцами по поверхности стола — не так, как это делают психопаты, а так, как это делают полностью погруженные в себя творческие люди: музыканты или, например, танцовщики.

— Ты тут какую должность занимаешь?

— Я заместитель босса. Второе лицо.

— Ты второй человек после Матвеева — и не знаешь, что у него за переговоры? Его жена знает, а ты — нет?

— Получается так, — спокойно ответил Разблюев. — Матвей всегда доверял ей больше, чем мне. Гораздо больше. Да, я тут второе лицо — но всей картиной не владею. Кстати, мне и не надо. У меня есть свой круг обязанностей, за пределы этого круга я не суюсь. Так устроил сам Матвей…

— Давно здесь трудишься?

— Десять лет. С девяносто восьмого года.

— Тебе известен человек по прозвищу Соловей?

Разблюев пренебрежительно отмахнулся.

— Человек по прозвищу Соловей — никто. Он ничего не решает и бывает тут раз в год. Я вообще не понимаю, зачем Матвей кормит эту сволочь.

— А Соловей — сволочь?

— Он бандит. Типа — наша «крыша».

— Бандит — не обязательно сволочь.

— Ну, не знаю. Я с этой публикой знаком плохо.

Зато я хорошо, подумал капитан.

— И что этот Соловей?

Разблюев повторил свой жест.

— Ничего. Бандиты в наше время вопросы не решают. Сейчас все — под ментами. Извините за прямоту…

Свинец вежливо улыбнулся.

— А ваша фирма, получается, под бандитами?

— Ни под кем. У нас нет врагов. Конфликты случаются, но Матвей — человек миролюбивый. Дипломат. С Соловьем общается по старой привычке. Типа знакомы с начала девяностых — не выгонять же теперь за ненадобностью… Дает ему то штуку, то две. В месяц. Копейки…

— Долларов?

— Нуда.

— Две тысячи долларов — копейки?

Ковбой улыбнулся странной, легкой, в последние годы повсеместно вошедшей в моду улыбкой, означающей: «для таких, как я, — копейки, а если для тебя — нет, то это твои проблемы».

Тоже мне, богатей, подумал Свинец. Две тысячи долларов — копейки, а ногти обкусаны.

— За десять лет, — сказал ковбой, — Соловей понадобился Матвею только два раза. Один раз кто-то его на дороге подрезал или он подрезал, в общем, попал на каких-то малолетних гопников, те стали пальцы гнуть — тогда и Соловей пригодился. Еще был случай — у Матвея угнали машину, и Соловей вроде как впрягся найти…

— Ясно. А все-таки почему Соловей — сволочь?

— По нему видно. Татуировки тюремные, зубы золотые…

Ну и что, подумал Свинец. У меня тоже золотые. И углом рта — чтоб его собственная фикса стала видна собеседнику — спросил:

— У тебя были с ним конфликты?

— Нет.

Врешь, были, подумал капитан. Как не быть. Хоть один раз, по мелочи, но случилось. У тебя вон, ухо проколото, серьгу носил совсем недавно. Уголовники таких не уважают. Соловей тебя, ковбой, как-нибудь поддел, пренебрежительным словечком унизил, а ты самолюбивый, ковбои все такие, и теперь он для тебя навсегда — сволочь.

— Налей-ка мне чаю горячего, — попросил капитан.

Разблюев поспешно — излишне поспешно для заместителя босса коммерческой организации — устремился выполнять просьбу, и Свинец рискнул сформулировать для себя первые свои впечатления. Парняга — явно чистоплюй. Не кремень. По природе — не делец. Бандитов не знает. Боится и презирает издалека. Куртка — «косуха». Сапоги со шпорами. Молодежный музыкальный аппаратик в кармане.

Мальчик, не желающий взрослеть. Не похож на правую руку серьезного бизнесмена. На свою должность попал, скорее всего, случайно…

Капитан огляделся в третий раз. Со стороны проспекта периодически доносился один из характернейших московских звуков: раскатистое железное взлаивание особых автомобильных сигналов, которыми бесцеремонно разгоняли всех со своей дороги правительственные лимузины, а также капающие под вип-персон крупные авантюристы.

— А фирма ваша — она как? Успешно работает?

— Вполне.

— Давно?

— Очень. С девяносто третьего года.

— Ага. Значит, твой шеф — богатый человек.

— Нет, — сразу ответил ковбой. — Обеспеченный.

Капитан разозлился. Что за птичий язык у этих бизнесменов?

— Марина мне сегодня сказала то же самое. «Не богатый, но обеспеченный». Вадим, я тебе уже говорил и еще раз скажу: не бойся меня! Я не побегу в налоговую инспекцию. Но хочу знать, с кем имею дело. У моего начальника есть дочь. Она зарабатывает сто тысяч рублей. Ее муж — сто пятьдесят. Вместе выходит десять тысяч долларов в месяц. И она звонит моему начальнику — и жалуется: «Папа, мы ничего не можем себе позволить, мы бедные». А папа, то есть начальник мой, — полковник милиции. Оклад у него — семьсот долларов. Грязными. И он себя считает богатым, понял?

— Понял, — буркнул Разблюев.

— Вот и хорошо. Теперь спрашиваю конкретно: если, допустим, твоего Матвея пустить под пресс? По-серьезному? Если надавить на него по полной программе? Вниз головой перевернуть и потрясти? Сколько из него высыпется? Миллион, в долларах, будет?

Говоря про «перевернуть и потрясти», Свинец проиллюстрировал свои слова резкими выразительными жестами и сделал непроизвольно соответствующую гримасу и, видимо, с этой гримасой перестарался, потому что его собеседник слегка побледнел.

— Нет, — замотал он головой, — конечно, нет. Миллион — слово волшебное. Если б он стал миллионером, он бы проговорился. Я бы узнал, так или иначе…

— А полмиллиона?

Разблюев серьезно задумался.

— Скажи, не бойся, — помог ему капитан. — Так мне будет легче искать.

Он хотел сказать «нам будет легче» — но передумал. Конечно, ковбой не намерен искать своего босса. Ковбой боится. Он будет отсиживаться в сторонке.

— До полумиллиона, — неуверенно сформулировал Разблюев. — Триста тысяч точно есть. Может, даже четыреста… У него машина за восемьдесят штук, а он над ней особо не дрожит, пылинки нe сдувает… Не бережет, в общем.

— Он любит машины?

— Не особо. Не фанат. Трансляции «Формулы-один» не смотрит. Машина ему нужна, чтоб на дороге уважали. Не моргали сзади фарами. Мы ж в Москве живем, туг это важно…

— Продолжай.

— И еще. Матвей себе землю присматривает. В Тарусе. Хочет взять два-три гектара, поместье там устроить… Так что три или четыре сотни у него есть.

— И лежат они в банке, — предположил капитан.

— Наверное.

— А может, наоборот? Ничего у него нет, кроме долгов? И тачка крутая, чтоб все думали, что деньги есть, и под это дело в долг давали…

Разблюев даже оскорбился:

— Матвей не такой. Он не аферист. Он осторожный человек. Он в долги влезать очень не любит. Когда мы берем кредиты — он сильно нервничает.