Авторов Коллектив - Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века.

• Название: Лексикон нонклассики. Художественно-эстетическая культура XX века.
• Автор: Авторов Коллектив
• Издательство: Российская политическая энциклопедия
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2003
• ISBN: 5-8243-0420-3

Энциклопедическое научно-информационное концептуальное исследование, посвященное крупнейшему в истории культуры переходному периоду — художественно-эстетической культуре XX века — от классической Культуры к принципиально иному эстетическому сознанию и артпроцессам техногенно-компьютерной цивилизации XXI в. Открытый гипертекст коррелирующих друг с другом и иными интертекстуальными феноменами статей, выявляющий специфику, главные тенденции, направления, систему понятий и терминов, утвердившихся для их обозначения, а также главные персоналии художественно-эстетической культуры XX в в контексте основных парадигм европейской классической традиции, как ее логически-алогичное завершение. При этом основное внимание уделено именно новаторским, неклассическим, постклассическим феноменам и личностям, характеризующим более чем столетний процесс движения в культурном пространстве: авангард — модернизм — постмодернизм, в сферах эстетического сознания и визуальных искусств, главным образом, но также в литературе и музыке от символизма и импрессионизма до арт-проектов конца XX в. Статьи Лексикона учитывают новейшие достижения в сфере гуманитарного знания, написаны доступным самым широким читательским кругам языком, снабжены богатой библиографией. Книга содержит указатель имен и Summary.

---

Теоретической основой полистилистического метода Ш. стала его работа «Полистилистические тенденции в современной музыке» (1990). Ш. констатирует плюрализм современного музыкального сознания, связанный с избытком Информации, о котором писал А. Моль, когда калейдоскоп множества самых разрозненных, хаотически напластовывающихся «музык» образует устойчивое состояние музыкальной культуры в XX в. Достоинства метода Ш. видит в следующем: «Расширение круга выразительных средств, интеграция «низкого» и «высокого» стиля, «банального» и «изысканного», то есть более широкий музыкальный мир и общая демократизация стиля. Субъективная страстность авторского высказывания подкрепляется документальной объективностью музыкальной реальности, представленной не только индивидуально отраженно, но и цитатно. …Возникают новые возможности для музыкально-драматического воплощения «вечных» проблем — «войны и мира», «жизни и смерти».

Для самого композиторского творчества Ш. отправной точкой послужило впечатление от мультфильма А. Хржановского «Стеклянная гармоника» с непрерывном «переливом» кадров произведений живописи разных эпох: Леонардо и Дали, Пентуриккио и Эрнст, Арчибольдо и Пророков и т. д. Программным полистилистическим опусом самого Ш. стала монументальная 40-минутная 1-я симфония в 4-х частях (1972). Привлеченный в ней музыкальный материал почти безграничен: напряженные звучности музыки XX в. и академически приглаженная стилистика концертов Вивальди, остраненность авангарда и напевы «берущей за душу» гавайской гитары, возвышенно-отрешенные подлинные грегорианские песнопения и чувственно разнузданный джаз. Генеральную антитезу симфонии составляет спор с прошлым: вправе ли художник творить гармонию в искусстве, симфонию как со-звучие, когда в мире беснуется сатанинское зло? Одним из вариантов названия этого произведения было: Симфония — Антисимфония.

Во 2-ой сонате для скрипки и фортепиано (1968) стороны антитезы имеют противоположный смысл: старое как моральная опора в истерзанном противоречиями современном мире. В 3-ей симфонии (1981), посвященной истории немецкой музыки, цитатный и квазицитатный материал охватывает стили (и имена-символы) композиторов от Баха до М. Кагеля, включая сыновей Баха, Генделя, Гайдна, Моцарта, Бетховена, Брукнера, Брамса, Шумана, Вагнера, Мендельсона-Бартольди, И. Штрауса, Малера, Шенберга, Хиндемита, Берга, Веберна, Циммермана и др. Конечный эмоциональный вывод произведения — щемящая ностальгия по великой немецкой музыке, оставшейся в прошлом. Фаустовский сюжет, считающийся неотъемлемым от европейского сознания вообще, у Ш., как у многих художников XX в., дается со смещением акцента с фигуры Фауста на фигуру Мефистофеля — князя Тьмы. Острейший контраст, благодаря вхождению в полистилистику как в поликультуру (центральная ария Мефистофеля — эстрадное танго у певицы с микрофоном), позволил композитору найти средства невиданной яркости для обрисовки персонифицированного зла.

Идея «неограниченной выразительности» появилась у Ш. в конце 60-х гг. вместе с созданием первых его зрелых сочинений. Эпицентром стала 2-я соната для скрипки и фортепиано, с замыслом «антисонаты» и подзаголовком «Quasi una Sonata» (пародия на подзаголовок бетховенской «Лунной сонаты» — «Quasi una Fantasia»). «Антисоната» Ш. — последовательное разрушение формы, драматургии и традиционного музыкального языка классической сонаты посредством безбрежной музыкальной экспрессии: если берется аккорд — он оглушителен, как выстрел, если сопоставляются скрипка и фортепиано — это не дуэт, а дуэль, если скрипач играет свое соло — это непредсказуемое брожение в мире тотальных возможностей этого инструмента, если пианист играет «гневные аккорды» — он играет их сотни подряд и ярости его нет границ. Для музыкантов, исполняющих произведение именно с такой установкой, — это психодрама эмоциональных напряжений, предельных для всей истории музыки.

При сопоставлении музыки «неограниченной выразительности» Ш., проявлявшейся и в позднейших произведениях композитора, с эмоциональным напряжением музыкального экспрессионизма первой половины XX в. можно отметить, что эмоциональный уровень экспрессионизма стал уже нормой для всего XX в. (помимо Ш. у Д. Шостаковича, В. Тищенко, К. Пендерецкого, Я. Ксенакиса и многих других). На примере творчества Ш. виден один из парадоксов внутреннего развития искусства XX в.: допущение классических моделей в качестве канона привело к полистилистике как эвристическому явлению, а закрепление эвристики стало каноническим для эпохи.

Соч.:

Изображение и музыка — возможности диалога (Е. Петрушанская) // Искусство кино. № 1, 1987;

Дух дышит, где хочет… (В. Холопова) // Наше наследие.№ 3, 1990;

Из Четвертого круга. Альфред Шнитке говорит… (В. Яковлев). // Волга. № 3, 1990. Полистилистические тенденции в современной музыке //

В. Холопова, Е. Читарева. Альфред Шнитке. М. 1990. Приложение. Годы неизвестности Альфреда Шнитке (Д. Шульгин), М. 1993;

Беседы с Альфредом Шнитке (А. Ивашкин). М. 1994;

Alfred Schnittke im Gesprach über sein Klavierquintett und andere Kompositionen (J. Hansberger) // Pommersfeldener Beiträge. Bd 3. Frankfurt am Main. 1982.

Лит.: ХолоповаВ., ЧигареваЕ. АльфредШнитке. M. 1990;

Gerlach H. Die Spannung liegt zwieschen den Noten. // Sonntag. № 45,1976

В. Холопова

Шок эстетический

Обостренная до предела эстетическая оппозиция, вызывающая у реципиента чрезвычайно острую, а порой и болезненную эмоциональную реакцию, вплоть до отторжения. В нонклассике шоковая эстетика связана с нарушением общепринятых эстетических норм, традиционных вкусов. Ее диапазон простирается от новаций авангарда, экспериментов сюрреализма и абсурдизма (см.: Абсурд) до порноэстетики, эстетизации насилия и жестокости в кинематографе, психосоматических эффектов страха, ужаса в виртуальной реальности. Ш. — основа художественной провокации, а также саспенса. Он может быть вызван такими разнородными художественно-эстетическими явлениями, как контрасты, диссонансы, асимметрия; гротескное, безобразное, ужасное, монструозное. Его может также спровоцировать кия. К Ш. нередко прибегают реклама и мода.

Н. М.

Штокхаузен (Stockhausen) Карлхайнц (род. 1928)

Современный немецкий композитор, исполнитель-дирижёр и звукорежиссёр, а также теоретик музыки, который своей творческой деятельностью — прямо либо косвенно — оказал (и продолжает оказывать) значительное влияние на развитие музыкального (прежде всего, западноевропейского) искусства (и шире — музыкальной культуры) послевоенного времени. Благодаря уникальности и новизне творчества известен прежде всего как лидер, изобретатель, открыватель, а также исполнитель — реализатор «Новой музыки XX века».

Ш. учился в Кёльнской Высшей Музыкальной Школе (с 1947 г.) и одновременно в Кёльнском университете на факультетах филологии, философии и музыковедения. В это же время начал сочинять музыку и с 1950 г. исполнять её. В нач. 50-х гг. организует совместно с П. Булезом и Л. Ноно так называемую «Дармштадтскую сериальную школу». Музыкальное образование завершил в 1952 г. в Париже у О. Мессиана, у которого проходил специальные «Курсы ритмики и эстетики», и у Д. Мийо. Одновременно экспериментирует в группе «Musiqie concrete» Французского Радио. С 1953 г. Ш. — постоянный сотрудник «Студии Электронной Музыки» Западно-Немецкого Радио (WDR) в Кёльне, а с 1963 по 1977 г. — ее художественный руководитель. С 1953 по 1974 гг. — доцент ежегодных Международных Летних Курсов Новой Музыки в Дармштадте. С 1954 по 1956 г. изучает в Боннском университете в классе проф. Майер-Эпплера фонетику и теорию информации.

С именем Ш. связано открытие принципов сериальной музыки и алеаторики, а также возникновение и дальнейшее развитие электронной музыки, статистической музыки, пространственной музыки, разработка и реализация художественной концепции космической музыки, специальных принципов композиции групп, пуантилистской, вариабельной и многозначной композиции, момент-композиции, полифонической процесс-композиции, интуитивной музыки, сценической музыки, всемирной и универсальной музыки, художественного обертонового пения, области «спектральных гармоник» в целом и в связи с этим соответствующих композиционных методов и особой техники как вокального, так и инструментального исполнения, и далее вплоть до открытия мета-принципа формульной композиции, создания и реализации концепции мультиформульной музыки и её последующего воплощения на принципиально новом уровне в суперформульной композиции и т. д.