Николай Чистяков - По закону и совести

• Название: По закону и совести
• Автор: Николай Чистяков
• Жанр: Биографии и Мемуары

В суровую пору Великой Отечественной войны автор работал в органах военной прокуратуры. Ряд лет был начальником управления (отдела) Комитета государственной безопасности СССР, принимал личное участие в расследовании опасных государственных преступлений.

Читатель найдет в книге интересные подробности о разоблачении и осуждении изменника Родины Пеньковского, о деле американского воздушного разведчика Пауэрса, о борьбе с нарушителями правил о валютных операциях и расхитителями государственного имущества в особо крупных размерах.

---

Обыск дал поразительные результаты. В письменном столе Пеньковского обнаружили хитро сделанный тайник, из которого следователь изъял шпионские принадлежности: записи Пеньковского с номерами телефонов иностранных разведчиков, шесть сигнальных открыток и инструкций к ним, донесения и экспонированные фотопленки. Здесь же были фиктивный паспорт, шесть шифровальных блокнотов, три фотоаппарата «Минокс» и описание их, два листа копировальной бумаги для написания тайнописного текста, записка с указанием радиоволн, на которых Пеньковский принимал инструктивные радиопередачи иностранных разведок, проект донесения Пеньковского в разведцентр, пятнадцать не экспонированных фотопленок к фотоаппарату «Минокс» в кассетах и инструкции иностранных разведок по фотографированию этим фотоаппаратом, а также инструкции по шифрованию и расшифрованию радиосообщений, по процедуре приема радиопередач из разведцентра, о подборе и использовании тайников.

Были изъяты и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств полученный Пеньковским от иностранных разведок радиоприемник «Сони», с помощью которого он принимал шифрованные радиограммы из разведцентра, и пишущая машинка, на которой шпион печатал свои донесения.

Кроме этих вещественных доказательств при обыске на квартире Пеньковского было обнаружено неотправленное сообщение в разведцентр, в котором он, в частности, писал: «…Я не имел возможности передать на приемах подготовленные материалы, так как не смог уединиться… Несмотря на это, перед моей командировкой за границу в ноябре прошу Вас организовать прием, на котором я смог бы передать все подготовленные материалы, поскольку не хочу иметь их при себе во время полета…»

Английская и американская разведки рекомендовали Пеньковскому применять в его шпионской деятельности определенные меры предосторожности. Так, в пункте восьмом одной из инструкций говорилось: «Расклеивайте столько страниц блокнота, сколько вам нужно для зашифровки и расшифровки, но не больше. Когда страница блокнота, зашифрованная или расшифрованная, использована, сожгите ее… Храните ваши блокноты зашифровании и расшифрования в самом безопасном месте, какое только вы можете придумать. Эти места должны быть так выбраны, чтобы ваши посещения этих мест не возбуждали ничьих подозрений. Запасные блокноты и блокноты в употреблении должны храниться в разных местах».

Не помогли советы английской и американской разведок. Несмотря на хитрую конспирацию и на меры предосторожности, принятые шпионом, нам удалось получить все необходимые и неопровержимые доказательства гнусной деятельности изменника Родины Пеньковского.

Дело Пеньковского, к которому приступил старший следователь по особо важным делам, явилось еще одним зловещим напоминанием о грязной тайной войне, ведущейся империалистами против Советского государства на протяжении всей истории его существования.

На первом допросе, как этого и следовало ожидать, Пеньковский пытался играть роль рассерженного и обиженного человека. Он высокомерно пожимал плечами, возмущался:

— В чем дело? Я честный человек. Я никаких преступлений не совершал. Меня арестовали по ошибке.

Александр Васильевич спокойно выдержал натиск шпиона. Он не спешил показывать свои козыри, не мешал Пеньковскому играть свою невеселую роль. Задавая вопросы, Александр Васильевич наблюдал за выражением его лица, мимикой, интонацией голоса. Опытный следователь не однажды видел таких «артистов», знал их психологию, с чего они начинают и к чему приходят. Но этот, конечно, был с некоторыми особенностями. У него, казалось, не было никаких видимых причин продавать свою душу дьяволу, идти в услужение двум разведкам, предавать свой народ, свою Родину. Иной бросается в омут предательства от отчаяния, иной под давлением безысходных, как ему кажется, обстоятельств, третий из–за трусости, четвертый из желания заработать деньги… А этот?.. Ведь, кажется, все получил от государства: высокий пост, трехкомнатную квартиру в столице, хорошую зарплату. Чего же еще надо человеку?!

«Ну–ну, кривляйся, паясничай, а я все–таки хотел бы знать, что же побудило тебя стать предателем, какие чувства, мысли, мотивы вели тебя в эту бездну».

Так думал Александр Васильевич, человек скромный, честный, верный сын своей социалистической Отчизны.

«Ты, конечно, во всем признаешься, — рассуждал он про себя, глядя в плавающие белесые глаза Пеньковского, — но покуражься, если есть охота». И задавал ему вопросы, которые на первый взгляд не относились к делу, но помогали раскрыть внутренний мир преступника и, следовательно, понять природу преступления.

— Расскажите, как вы познакомились с генералом В.?

И следователю раскрылась картина, в которой были ярко выписаны два свойства человеческой души: с одной стороны, простодушная доверчивость, с другой — ловкость изощренного мошенника, карьериста, подонка, эксплуатирующего человеческие слабости.

Вот эта картина.

Командир артиллерийского полка майор Пеньковский в конце войны был легко ранен во время артобстрела и попал на излечение в госпиталь. По случайности в этом же госпитале лежал и генерал В.Пеньковский, узнав об этом, старался попасться на глаза генералу, завести с ним разговор. Но случай все не представлялся, а Пеньковского неожиданно для него выписали из госпиталя. Тогда он отважился на решительный шаг: облачившись в форму, зашел в палату к генералу и бойко отрапортовал:

— Командир артиллерийского полка майор Пеньковский. Представляюсь вам по случаю выздоровления и отбытия в часть.

Генералу наскучило лежать в госпитале, он обрадовался боевому офицеру–артиллеристу, тепло побеседовал с ним.

Прощаясь, Пеньковский спросил:

— Не будет ли, товарищ генерал, каких поручений?

Генерал подумал и сказал:

— Вы возвращаетесь в часть через Львов. Может быть, сумеете повидать там мою семью?

— С удовольствием, — обрадовался Пеньковский.

— Ну вот и прекрасно. Сейчас я напишу письмо, которое, пожалуйста, передайте жене.

Пеньковский, приехав во Львов, постарался сделать все, чтобы понравиться семье генерала. Жена генерала была в восторге от элегантного офицера, тепло поблагодарила его за письмо, привезенное от мужа.

Так Пеньковский на правах друга вошел в семью генерала В. После войны он частенько появлялся у него на квартире, старался как можно лучше выполнить любые поручения и просьбы, угодничал. Все это Пеньковский делал для того, чтобы успешно продвигаться по служебной лестнице, получать звания и т.д.

Чем глубже проникал Александр Васильевич в биографию шпиона, тем больше поражался благодушию, легковерию некоторых людей, работавших вместе с Пеньковским. Ведь чуть внимательнее присмотрись, вдумайся в поступки и поведение этого человека — и раскроется натура циника, подхалима, угодника и в то же время коварного негодяя, способного ради карьеры на любые подлости. Нет, не разобрались в этом человеке, не осмыслили природу его поступков. Некоторые сослуживцы принимали угодничество Пеньковского за доброту, отзывчивость, а карьеризм за преданность работе. Видимо, были и такие, которые, раскусив его натуру, предусмотрительно отворачивались: моя, мол, хата с краю.

Правда, один прямой, честный человек — у него Пеньковский в 1955–1956 годах был в подчинении — дал ему нелицеприятную аттестацию: «…Мстительный и злобный человек, беспримерный карьерист, способный из–за карьеры на любую подлость».

Читая эту характеристику, Александр Васильевич невольно задумался: а как же его допустили на столь ответственный пост? Как доверили такому человеку секретные материалы, тайны государства?

Но вернемся к следствию. Мало–помалу, оно подвигалось, и вскоре следователь дал понять Пеньковскому: нам многое известно, в наших руках тайник из письменного стола…

В один миг Пеньковский преобразился. Он обмяк, лицо вытянулось, глаза бесцельно блуждали, дыхание стало тяжелым. Куда только девались его развязные манеры, высокомерие.

— Игра проиграна, — чуть слышным голосом произнес он и, ссылаясь на плохое самочувствие, попросил следователя прервать допрос и дать ему подумать в одиночестве.

И хотя улики были налицо, Пеньковский долго всячески изворачивался, давал путаные показания. Только под давлением неопровержимых доказательств, предъявленных следователем, он наконец признал, что является шпионом и готов рассказать правду о совершенных преступлениях. Однако вопреки и этим заверениям еще продолжал юлить, о конкретных фактах предательства и шпионажа говорил сбивчиво, ссылаясь на плохую память. Но умение вести дело и огромное терпение Александра Васильевича, его неотразимая логика сделали свое: на одном из допросов Пеньковский сказал:

— Я много думал, преодолел боязнь ответственности за совершенное мною преступление и решил полностью рассказать обо всем…