Кристиан Бэд - Дурак космического масштаба

• Название: Дурак космического масштаба
• Автор: Кристиан Бэд
• Жанр: Космическая фантастика

В поисках друга герой проходит самые страшные испытания. Он ещё не знает, что труднее всего преодолеть… самого себя.

От автора:

Не думай, что это фантастика, читающий. Ты держишь в руках мемуары. Просто описанные события произойдут спустя примерно три тысячи лет. Может, ты слышал о едином энергоинформационном поле Вселенной, для которого нет времени и расстояний? Несчастный автор нечаянно попал под это самое поле и теперь вспоминает будущее. Но тебе повезло, что в твоих руках — именно эта книга. Ты узнаешь правду о наших потомках, о грядущих космических войнах, удивительных религиях и неведомых возможностях человеческой души. Ты будешь первым, кто узнал это.

И помни, твоя душа устроена так же, как души героев этой книги. А значит, и ты можешь сделать ещё один шаг к познанию самого себя.

Я благодарю друзей и помощников, без которых не было бы этого романа. Одни мысленно были со мной и вспоминали вместе, другие помогали исправлять ошибки, третьи не давали забыть, что я живу всё-таки в нашем времени, а не в далёком будущем. Перес Мешник Виктор Ковтуненко Елена Чернышева Елена Кулагина Влад Никитин Павел Техдир Антипов Спасибо вам, ребята. Вы спускали меня с неба на землю и давали силы подняться снова. Я благодарен вам всем, каждому по-своему.

---

Они сидели рядом: стройный седовласый лорд Джастин с выправкой истинного аристократа, тонкими чертами лица и почти белой кожей, такой не привычной в космосе, худощавый, острый и жилистый генерал Виллим Мерис и мощный, широкоплечий Дьюп (он же — Колин Макловски, он же — Томаш Кристо Михал, наследник лорда Чеслава Томаша Михала).

Мне места на медицинской кушетке не хватило, да я и не хотел сидеть, иначе сел бы и на пол. А так — втиснулся в угол между кушеткой и криосекцией и приклеился там намертво. Лорду Джастину тоже не сиделось. Он встал и прошёлся по предбаннику операционной палаты — восемь шагов вдоль и пять поперёк.

— В детали меня Виллим не посвящал, но, в общем и целом я был в курсе того, что он задумал. Если бы я знал, что ты уверен в смерти Колина, Агжей, я бы не стал молчать, — продолжал лорд Джастин. — Виллим, это жестоко, в конце концов, — повернулся он к Мерису, но тот не поднимал глаз. — Чего ты добивался, я не понимаю? Чтобы он озверел и на людей бросаться начал? И чтобы мы делали, великий ты конспиратор, если бы Агжей не доверился чутью и открыл огонь?

Мерис не реагировал. Он весь ушёл в собственную скорлупу, даже глаза смотрели внутрь.

— А всё эти наши споры, чему и когда верить больше! Сколько бы я не показывал тебе на твоих же примерах, Виллим, ты не веришь, что интуиции нужно иногда доверять больше, чем разуму. Мы изменяемся, генерал. Да, мы не знаем, что с этими новыми ощущениями делать, но заливать их "кровью дракона" — тем более бессмысленно. Да, возможно, и я где-то бываю не прав, но почему мы бьёмся как сумасшедшие белки каждый в своей клетке! И только мальчишка — единственный из нас, кто умеет доверять самому себе. Я не знаю как, но он понимает, где нужно просчитывать, а где — полагаться на интуицию… Так, Агжей?

Я вроде бы кивнул. Это было не важно. Важно, что сидели мы перед дверью операционной. Сюда не пускают, обычно, но двух генералов, один из которых был сам не свой от горя, и лорда не пустить оказалось трудно. А меня вообще побоялись спросить, какое отношение я имею к оперируемой, я меньше всех здесь умел скрывать эмоции: грязный, обожженный, в пропитанной кровью Тако форме… Мне казалось, что лицо моё вообще стёрто событиями прошлых дней. Я стоял в полном отупении и не чувствовал ничего. Не в плане нормального, человеческого ничего, а чувства не работали просто. Словно бы я пережог какой-то предохранитель.

— Так уж сложилось в нашей компании… — говорил один лорд Джастин. Мерис говорить не мог, Дьюп — не хотел, он не любил говорить, когда не мог ничего сделать. — Виллим просчитывает, он не верит, что мы изменяемся, что просыпающееся в нас чутьё — сильнее логики и расчета. Он и рассчитал, что бунта на Аннхелле не избежать и предположил, что если мы временно выведем из игры Колина, то создадим серьёзный резерв, спрячем в рукав самую крупную карту. В общем и целом — он оказался прав. Он полагал, что только Колин может хоть как-то обуздать старого лорда… Виллим не верит во все эти наши "предвидения и липкую паутину", так он это называет, только в жёсткий расчёт. Колин должен был умереть так, чтобы сомнений не возникло ни у кого. Ты подходил для опознания его "трупа" как нельзя лучше. Ты знал его и любил. Наши враги в правительстве, после того, что ты там натворил с заложниками, даже не усомнились в том, что лендслер действительно погиб. Но ты заинтересовал их, Агжей… И этого Виллим учесть уже не мог. Это то, во что он как раз не верит…

Мерис вскочил и снова опустился на кушетку. Это он отправил в столицу Влану. Когда он связался со мной, отступившим почти до Бриште, то решил, что там так или иначе не избежать стрельбы. Он ошибся. В столице оказалось гораздо опаснее. Шлюпку с Вланой или заминировали, или она попала под случайный обстрел. Мы пока не знали, что там произошло. Если бы не я со своими реакциями, вряд ли девушку вообще удалось бы спасти. Однако дальняя связь уже работала. Мы сумели связаться со столичным спецоном и с медиками…

Виллим — просчитывал, лорд Джастин пытался опереться на новое видение, которое изменяло его сознание. Дьюп… Дьюп просто не делал ничего, поперёк своей совести… Они были так непохожи друг на друга… Все они перешагнули столетний рубеж и изменились. Человечество усиленно охотились всё это время за малейшими проявлениями физических мутаций, а природа потихоньку изменяла наши мозги. А может, мозги всегда были такими. Мы просто не доживали до того возраста, когда накопленная информация вытолкнет мышление на качественно новый уровень. Банальный переход количества в качество. Не опробованный. Не отлаженный поколениями, иначе он не был бы таким болезненным. Дьюп ждал. Мерис мучился. Он только сейчас понял, что Влана была единственным по-настоящему близким ему человеком. Более-менее спокойно отнесся к происходящему только лорд Джастин. Наверное, он схоронил слишком много близких.

— Всё, что Виллим так тщательно планировал — начало трещать по швам, и он обратился за помощью ко мне. Он хотел, чтобы я как-то сдержал тебя. Но ситуация всё больше выходила из под контроля. Я мог частично предугадывать события, и эти мои "варианты" совершенно не совпадали с расчетными. Я позволял тебе, Агжей, действовать на свой страх и риск, и видел — что у тебя получается. Только основные линии событий, связанные с холодными имперскими умами, всё ещё как-то соответствовали нашим планам. Однако и здесь до самого последнего момента мы не знали, что главный предатель в нашем лагере — сам лендслер. Сэус маскировался настолько искусно, что лишь вернувшийся с переговоров с экзотианцами Колин смог его вывести на чистую воду. Командующий экзотианскими войсками — человек честный. Он достаточно категорично дал понять, что они сражаются за планету, где их ждут и желают помощи их оружия. У правительства Аннхелла просто не было возможности выйти прямо на эрцога Локьё. Но такая возможность была у лендслера, генерала Сэуса. Из-за него Колин едва не опоздал. С отцом он встретился только в последнюю вашу ночь в долине. И тут мы тоже едва не просчитались. Старый лорд оказался в превосходной форме. Если бы не твой человек, Агжей, который отвлёк его на себя, ещё неизвестно, чем бы всё это закончилось.

Вышел медик, выключая на ходу "перчатки". Увидел нас и включил.

— Очень сильный организм, — сказал он, наливая себе что-то из графина. — Но очень серьёзные повреждения мозга. Я полагаю оставить капитана в состоянии искусственного сна до рождения ребенка. Тогда уже можно будет рискнуть. Сейчас мы рискуем обоими.

Мерис молчал. Я тоже.

— Девушка выросла при эйнитском храме, — сказал Дьюп.

— Лебиес сатори?

— Да.

— Что ж, в таком случае, возможно, шансы у неё есть. Но я бы всё-таки подождал.

— Можно на неё посмотреть?

— А вы все её родственники? — удивился врач.

— Абсолютно, — подтвердил лорд Джастин. — Дочь друга — это иногда больше, чем собственная дочь.

— Может, вы и друзья, но для нас — вы ходячая антисанитария. В операционную я вас не пущу. Подождите, я принесу из смотровой большой видеоэкран, а девушку перевезут в реанимационный "бокс".

— Что такое "лебиес сатори"? — спросил я тихо, когда медик повернулся спиной, и открылась дверь.

— Всего лишь — неучтённый фактор, по-экзотиански, — пояснил лорд Джастин.

Однако медик в дверях остановился, обернулся и внимательно посмотрел на меня.

— А вас попрошу со мной, молодой человек.

Я подумал, что ему нужно помочь донести этот самый видеоэкран и отклеился от стены. Тем более мышцы уже заболели от неудобной позы. Мы прошли по пустым, коридорам госпиталя. Было около двух часов ночи, потому гулко и полутемно. Вошли в кабинет с какой-то маловразумительной табличкой: профессор чего-то там и чего-то, доктор… Дальше я не успел прочитать. Вернее успел, но буквы в слова не сложились.

— Садитесь молодой человек.

Я оглянулся, не понимая, куда же тут можно сесть. Чистота меня окружала невозможная, кресла и стулья — обтянуты ослепительно белым. У меня даже в глазах зарезало.

— Да на стул, на стул. Не стесняйтесь.

Я осторожно сел. Расправил ноющие плечи. Медик активировал экранчик внутрибольничной связи.

— Дежурный? Мне нужен переносной видеоэкран! Ну, так возьмите ключи. И посмотрите там, доктор Кироу есть сегодня? Вот и замечательно. Пусть зайдёт.

Он пробежал тонкими музыкальными пальцами по интерактивной панели.

— Вы сколько суток на стимуляторах, молодой человек?

— Трое или четверо. Может, больше. Не помню, — пожал я плечами.

В дверь стукнули.

— Кироу? Так быстро?

Вошёл сутуловатый, поджарый, как гончая, медик с хитрыми глазами.

— Шёл, собственно, мимо…

Он потянулся через стол, здороваясь. Я машинально проверил оружие.

— Доктор Кироу, у меня тут сидит ходячее злоупотребление стимуляторами. В клинической форме. Заберите его, посмотрите желудок и общее состояние. А будет хулиганить — поставьте ему снотворное.