Михаил Пришвин - Дневники 1920-1922

• Название: Дневники 1920-1922
• Автор: Михаил Пришвин
• Издательство: Московский рабочий
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1995
• ISBN: 5-239-01647-X, 5-239-01845-6

В 1920–1922 гг. М. М. Пришвин жил в основном в Смоленской губернии, был школьным работником, занимался организацией музея усадебного быта. Он пристально анализирует складывающуюся новую жизнь, стремясь «все понять, ничего не забыть и ничего не простить». Наблюдения этих лет стали основой повести «Мирская чаша» (1922).

Первая книга дневников М. M. Пришвина (1914–1917) вышла в 1991 г., вторая книга (1918–1919) — в 1994 г.

---

Отвык от чая, турецкого табаку и от жареного, вообще от мяса совершенно. Не могу отвыкнуть от чтения новых книг, и неиспользованная духовная энергия часто выходит ночью кошмарными снами.

Снилось мне сегодня, что в животе у меня 300 пар голубей и я спугнул их на какой-то зеленой долине.

17 Сентября. Вчера была у меня Map. Мих. Энгельгардт, и вот что узнал я:

Умер Блок. Ремизов опасно болен. За 1920 год умерло 42 академика, работавших по гуманитарным наукам.

На Опытной станции в Батищеве получили из Германии молотилку, и в ней оказалась записочка по-русски из Штенина: «Товарищи, я жил в Петрограде, теперь живу в Штенине, пишите мне». Прилагается адрес. Очевидно, советский эмигрант. Как в тюрьме письмо с воли в камеру, — наша Россия тюремная камера.

Говорят приехавшие из Америки, что там никто не верит худому в России и слова худого о России нельзя сказать при рабочих. Одна дама поехала оттуда в Россию, у границы ей сказали, что ее обворуют, рассердилась, но через несколько часов ее всю обворовали. А потом и все другие сюрпризы. Теперь думает утопиться.

Генерал Гурский, судивший Стесселя, поступает к нам в конторщики, говорит, что умрет с буквой ѣ.

Все почти посетители Музея, осмотрев дом, говорят: «И две старые девы жили в таком доме, пользовались таким богатством!» Почти все находятся в трансе демократической злобы и зависти. Выход из этого безнадежного душевного состояния только — сделаться самому богатым или найти в себе какой-нибудь духовный талант. Так мужики выходят на хутора и, богатея, перестают злиться на буржуев. Хорошо, если русские интеллигенты будут добиваться собственного, индивидуального мнения, — собственное мнение и есть выход на хутор, на «собинку».

Генерал сказал уверенно, что царь Николай жив, еще немного, и будет лже-Николай. Способность русского народа создавать легенду, обманываться — заменять Христа Антихристом.

Два разных мира: европейские рабочие, верящие в русскую легенду, и мы, жертвы, от которых, дымясь, расходятся на весь мир легенды.

По поводу смерти Блока.

Дух как безликое начало такая же реальность, как и материя, удивительно, что некоторые слепы на это. Я — это момент встречи духа с материей, это Я могучее, радостное и себе довлеющее. Это же Я в момент расставания с материей теряет правоту свою исключительного утверждения, все материальное наводит на него тоску, и радость тут может быть только духовная: утверждения Я в духе (или может быть потеря Себя в духе). Говорят, что Блок расстался с жизнью с злобной радостью.

Map. Мих. сказала: «Вокруг меня эта грандиозная усадьба так прекрасна, что, пожалуй, это все самое большее, что при соврем, условиях можно взять от жизни».

18 Сентября. В Пятницу ночью была страшная гроза и ливень. Природа напрягала последние силы в последней любви; на другой день стало много печальнее и так осталось — пасмурно, сыро.

На рассвете каждый день я опрокидываю над помойным ведром самовар, вытрясаю угли, при этом получается характерный, точно одинаковый звук; если бы это делала моя няня, а я мальчиком лежал в кровати, то, представляю себе, каким бы уютом веяло мне от этого звука; няня, конечно, не испытывала бы это чувство, это было бы мое, только мое чувство, рожденное все-таки от любви этой старушки к нам, выполнявшей до конца дней свой долг. Так любовь, долг и труд создавали раньше в нас это чувство уюта и привязанности к родине. И чувство уюта, вероятно, основная ценность — достижение всех «мещанских» добродетелей.

Слышал, что акад. Шахматов, умирая, радовался, что расстается с такой жизнью, и пел даже псалом. Говорят, что и многие ученые так покидают наш свет. Сколько мучеников! Имена всех их останутся, но не тех, кто в эмиграции (?). Говорят, что там потеряли всякий смысл русской действительности, в особенности Милюков.

Продов. налог все поступает и наступает. Фиск и Чрезвычайка — две единственные области советского творчества.

Все-таки был такой класс рабочих-простаков, идеалистов, которые всерьез принимали коммуну. Вообще же этот лозунг означал понятие государственности, исключающей (временно) совершенно всякий личный интерес. В военное время слово война имеет такое же значение (и тоже всегда разводится множество мародеров, спекулянтов, которые не хотят подчиняться). Война, рабочая пора, коммуна.

19 Сентября. Вчера летели массой журавли, нормальный пролет 14-го Сент. ст. ст.

Наши убирают картошку.

Генерал твердо верит, что жив царь Николай, и клянется, что не будет писать по-жидовски и умрет с буквой ѣ. Служит конторщиком, очень доволен, что его никто не трогает. (Гурский.)

Вернулся из Москвы Сергей Васильев Кириков, ему отказали в Петровском. «Как вас раньше приняли?» — спросили. «По конкурсу аттестатов». — «Ну, теперь конкурс командировок». Предпочитаются командировки от ком. партии.

Задумал написать для Батищевской оп. станции книгу о культуре с.-х. растений по материалам научным Станции в связи с народной мудростью.

Читал «Чертову Ступу» каким-то идиотам, причем выяснил для себя, что «Ч. С.» хороша.

Вот адский вопрос литературы: что же, художественное слово есть только последнее, самое вкусное блюдо обеденного стола мирной жизни или оно и в голодное время может быть так же убедительно, как пуды черного хлеба? Вот сильное слово, как хлеб: «Женщина, тебе говорю, встань!»{124} — и мертвая встает; тут слово и дело сливаются. Еще слово: «Ура!» Только в этих словах только дело, а искусства нет. Искусство есть безделие, бесполезность.

Если мне не удастся написать продолжение «Чертовой Ступы», то придется написать книгу в форме дневника, где различные худ. произведения мои будут вкраплены в страницы моей жизни.

20 Сентября. Ясно. Улетают гуси.

Разразился скандал, причем я получил удар в грудь ржаной лепешкой, Лева побледнел и сказал: «Это ад». Флейта съела лепешку. Копия отношений матери и Лиды.

<Зачеркнуто>: бродил в лесу.

Видны источники пролетарской злобы. Практическая политика: улучшать их положение и отдаляться. Так будет и с социализмом: масса будет тупо богатеть, а личность окутываться еще большей тайной.

После этого нельзя так жить, решил Леву отправить в Москву.

23 Сентября. Свежо. Прозрачно — ясно. Кружась, слетают желтые листья в озеро. Показалась <1 нрзб.> сторона за озером.

Лева уехал в Москву.

24 Сентября. Семашко пишет, что нам нужно быть богатыми, — хорошее признание, кто богат, тот уж не злится.

Женщина — разделяющее, избирающее начало, сито индивидуальностей, начало войны, огненная печь сознания.

Женщина — разделяющее, избирающее начало жизни, источник разделения, войны.

Женщина — сито индивидуальностей.

Женщина — печь нашего сознания.

Эгоизм может быть и такого рода: вы слишком жизнерадостно себя чувствуете сравнительно со среднею нормой, отведенною человеку на земле, счастья, вы прекрасный, добрый, умный человек, но у вас нет достаточного внимания к несчастным и вы эгоист и непременно встретите в жизни обстоятельство, которое заставит вас страдать. Таким обстоятельством было для матери моей — Лидия, а для меня — Ефросинья. Так чаще всего и бывает, что обстоятельство это находится в самой близи, потому что близкому бедному видно все ваше богатство, он завидует, худеет от зависти и злится.

25 Сентября. Погода стоит не холодная, но ветреная, небо в тяжелых, быстро бегущих облаках, между которыми просвечивает солнцем залитое небо. Тетерева вдруг стали очень строгими. Видел гаршнепа.

Примета: если журавли и гуси полетели, то через месяц будет зима. Узнают зиму и по зверям, лисенка убили — ноги уже серые, белка вылиняла — старая, вовсе сивая.

Лен постлан уже недели две, через две недели его будут подымать, ставить в гужевки{125}, потом садят на овин. Принято мять лен ночью. Обтрепывают.

Сперва прядут волну и ткут сукно. Филипповским постом прядут (лен), Великим постом ткут. Ранней весною, когда еще снег не совсем вышел, белят.

Гадают на посев в масленицу: если хороший день в понед., то в понед., и т. д.

Посев конопли — в постный день, после посева топят баню и отдыхают, одеваются чисто — чистая конопля.

Во время сева ржи — крыш не кроют.

Сообщил все Георг. Север… Вязьмич.

26 Сентября. Земля холодная насквозь, сыростью прохватывает и дышит могила. Листья летят, как птицы, по ветру, иногда всмотришься — правда, не листья, а стая маленьких птичек мчится в теплые страны. Ласточки все еще здесь, не улетели и грачи.

Новый покойник: Ив. Серг. Кожухов. И ни малейшего движения в душе. Умирают люди, облетают листья — осень, глубокая осень!