Синклер Льюис - Элмер Гентри

• Название: Элмер Гентри
• Автор: Синклер Льюис
• Жанр: Юмористическая проза

Коммивояжер Элмер Гентри — привлекательный мужчина и безнравственный авантюрист. Случайно попав на собрание верующих, и уловив, что под вывеской церкви можно неплохо подзаработать, Гентри тут же обращается в евангелиста. Объединив усилия с сестрой Шэрон Фолконер, он «выдает» страстные изгоняющие дьявола проповеди, которые приносят ему известность и благосостояние. Но когда появляется его бывшая подружка, Гентри приходится противостоять демонам иного свойства и, казалось бы, давно похороненные тайны превращают его «святую» жизнь в истинный Ад на Земле.

(Синклер Льюис, по признанию Хайнлайна, единственный из нефантастов, кому он обязан опытом. «Тщательно разработанный, продуманный, подробный, живущий своей жизнью мир, который не всегда выписывается в произведении, но позволяет героям жить совершенно естественно, — этому его научили книги Льюиса...» — А.Корженевский.)

---

Он пригласил Рея Фоссита, маслодела из молочной и хориста церковного хора, и вся деревня была польщена, что сотням своим задушевных друзей — там, в огромном мире, — Элмер предпочел местного паренька.

Итак, в вьюжный зимний денек их обвенчал окружной ревизор методистской церкви, а после церемонии они сели в поезд на Зенит, где им предстояло переночевать по пути в Чикаго.

И когда наконец они очутились в вагоне и смолкли приветственные крики и прекратился рисовый дождь, Элмер взглянул на довольно-таки невыразительно улыбающуюся Клео и ахнул про себя: «О боже, попался, связал себя по рукам и ногам. Теперь уж больше никогда не позабавиться!»

Но все же он держался с нею как мужчина и джентльмен: скрывал свою неприязнь и занимал жену рассказами о красотах поэзии Лонгфелло.

IV

У Клео был усталый вид, и к концу дороги, зимним вечером, под унылый вой бури, она, казалось, почти не слушала его замечаний о занятиях в воскресной школе, о средствах от мозолей, о его триумфах на молитвенных собраниях сестры Фолконер и о невежестве преподобного Клайда Типпи.

— Слушай, ты могла бы быть хоть немного внимательней! — проворчал он.

— Ах, прости! Право же, я тебя слушаю внимательно! Я просто устала — свадьба и все эти приготовления… — Она взглянула на него умоляюще: — О Элмер, ты должен быть… Я отдаю тебе всю себя… всю без остатка.

— Ха! Ты что, считаешь, что принесла себя в жертву, когда стала моей женой?..

— О, нет! Я не это хотела сказать…

— И, как видно, решила, что я не намерен заботиться о тебе? Ну еще бы! Я, конечно, буду пропадать из дому по ночам, играть в карты, пьянствовать, бегать за женщинами! Какой вопрос! Я не служитель церкви — я содержатель пивной!

— Ох, дорогой, дорогой мой, милый мой, я совсем не собиралась тебя обидеть! Я только хотела сказать… ты такой сильный и большой, а я… конечно, я тоже не былинка, но я не такая сильная, как ты.

Как ни приятно было разыгрывать оскорбленную невинность, он все-таки предостерег себя: «Заткни глотку, чурбан! Если будешь так орать, тебе никогда ее не научить любовным забавам».

— Я понимаю! — великодушно утешил он ее. — Конечно, милая моя, бедняжка! Глупо все-таки, что твоя мать затеяла такую пышную свадьбу: и угощение, и столько родственников, и всякое такое!

И при всем том Клео все-таки оставалась расстроенной.

Поглаживая ее по руке, он заговорил о том, как они обставят свой домик в Банджо-Кроссинге, и при мысли о том, что скоро Зенит, скоро — комната в отеле О'Херна (теперь уже не требовался номер «люкс» — не то что прежде, когда надо было производить впечатление на слушателей курсов «Путь к богатству»), он стал более пылок, стал шептать ей о том, как она красива, и все гладил ей руку, пока она не задрожала как лист.

V

Едва только коридорный закрыл за ними дверь номера с двуспальной кроватью, Элмер кинулся к Клео, сорвал с нее пальто с мокрым от снега воротником, швырнул на пол и стал целовать ее шею. Когда он разжал свои объятия, она попятилась назад и, испуганно прижав руку к губам, прерывающимся от страха голосом попросила:

— Не надо! Только не сейчас! Я боюсь!

— А-а, чепуха! — рявкнул он, надвигаясь на нее грудью. Она снова отступила.

— Нет, нет! Пожалуйста!

— Но, черт побери, что ж тогда, по-твоему, замужество?

— Ох, ведь ты еще никогда при мне не ругался!

— Господи, да я и сейчас не стал бы, но ведь ты себя так ведешь, что у святого терпение лопнет! — Он овладел собой. — Ну, ладно, ладно! Прости! Видно, и я немного устал! Ну тихо, девочка, тихо! Я не хотел тебя испугать. Извини меня! Это только показывает, что я с ума схожу от любви — понимаешь?

В ответ на его широкую, апостольски-сладкую улыбку слабо улыбнулась и она, и он снова схватил ее в объятия и положил свою мясистую руку ей на грудь. В промежутках между долгими объятиями, чувствуя, как в нем нарастает злоба оттого, что Клео ничем не расшевелить, он пытался ободрить се:

— Ну-ну, детка, веселей! Что ты, как неживая!

Она не сопротивлялась больше; она являла собою олицетворенную покорность. Безвольная, бледная, она только мучительно покраснела, когда он стал подшучивать над ее старомодной ночной рубашкой с длинными рукавами, которую она робко надела, укрывшись в относительном уединении ванной комнаты.

— Хо-хо! Ты могла бы с таким же успехом облачиться в мешок из рогожи! — загрохотал он, протягивая к ней руки.

Медленно двигаясь к нему навстречу, она попыталась принять безмятежный вид. Ей это не удалось.

«Иногда нужно быть грубым — это ей же на пользу!» — сказал себе Элмер, хватая Клео за плечи…

Когда он проснулся рядом с нею, он увидел, что она плачет. Нет, с нею положительно пора было поговорить твердо.

— Ну, вот что, милая! Тот факт, что ты жена священника, еще не означает, что ты должна перестать быть человеком. А еще берешься учить мелюзгу в воскресной школе! — К этому он добавил немало других выразительных и сильных слов, а она все плакала, отводя растрепанные пряди волос со своего кроткого лица, которое он ненавидел.

VI

Открытие, что Клео никогда не будет пылкой возлюбленной, побудило Элмера по возвращении в Банджо-Кроссинг еще более рьяно взяться за осуществление своих честолюбивых стремлений.

Клео, всякий раз заново ошеломленная его неистовыми вспышками злобы, все же находила некоторое утешение, наводя уют в своем маленьком домике, расставляя на полках книги мужа, восхищаясь его красноречием на церковной кафедре и принимая знаки уважения, которые ей, как жене пастора, оказывали даже старые подруги. Элмер же сумел совсем выбросить ее из головы и сосредоточить все свои помыслы на своей карьере. Он с нетерпением ждал весны и Годовой конференции: пора было двигаться дальше, в большой город, в большой приход…

Ему надоел Банджо-Кроссинг. Жизнь захолустного священника, лишенного даже невинных сельских развлечений, пожалуй, скучнее, чем жизнь сторожа на железнодорожном полустанке.

По правде говоря, Элмеру попросту не хватало дела. Впоследствии, в крупных церквах, он был завален работой, как управляющий большого предприятия, но теперь настоящая работа отнимала у него не более двадцати часов в неделю. Четыре молитвенных собрания по воскресеньям, если он, кроме церковной службы, посещал также воскресную школу и Эпвортскую Лигу; молитвенное собрание в среду вечером, в пятницу — спевка хора. Примерно раз в две недели — заседание комитета прихожанок и миссионерского общества и тоже, вероятно, раз в две недели свадьба или похороны. Пасторские визиты отнимали не более шести часов в неделю. С помощью своих справочников он мог подготовить две проповеди за пять часов, а в те дни, когда его одолевала лень или когда хорошо клевала рыба, на это хватало и двух часов.

Жена Элмера Клео Гентри

Элмер Гентри, Оскар и Хетти

В строгой обстановке рабочего кабинета его одолевала лень, он любил деловую сутолоку, любил встречаться с людьми, блеснуть перед ними своими талантами. Но блеснуть чем бы то ни было в Банджо было довольно трудно. Добрым горожанам вполне хватало порции благочестия, которую они получали по воскресеньям и средам.

Тогда Элмер начал помещать в местной газете объявления о своих еженедельных службах, положив этим начало торговле спасением душ, благодаря которой со временем снискал себе известность и почет во всех рекламных конторах и дальновидных церковных организациях страны. Просматривая сообщения о предстоящих богослужениях, читатели «Пионера Долины Банджо» с изумлением нашли среди объявлений пресвитерианской и баптистской церквей, секты учеников христовых и объединенных братьев нижеследующее объявление:

ПРОСНИТЕСЬ, МИСТЕР ДЬЯВОЛ!

Если бы старик сатана был так ленив, как иные из наших горожан, именующих себя христианами, мы могли бы чувствовать себя в полной безопасности. Но сатана не дремлет! Приходите же в это воскресенье к 10 ч. 30 м. утра послушать захватывающую проповедь преподобного Гентри на тему:

«СТАЛ ЛИ БЫ ИИСУС ИГРАТЬ В ПОКЕР?»

Методистская Епископальная Церковь

Он научился хорошо печатать на машинке, и это ему очень пригодилось. Медлительное перо не подходило к бурному темпераменту преподобного Элмера Гентри — ему куда более соответствовал стремительный цокот клавишей; из-под его пишущей машинки мощным потоком вырывались заповеди новой морали и социальные откровения.

В феврале он на две недели с головою ушел в проведение евангелических собраний. Он пригласил странствующего миссионера с женой; он отлично умел пустить слезу, она недурно пела. Но куда, самодовольно отметил про себя Элмер, куда им было тягаться с ним самим, человеком, работавшим с сестрою Шэрон Фолконер! Впрочем, эти двое были новинкой для Банджо-Кроссинга, и, когда истерический подъем достигал высшей точки, Элмер был тут как тут, сам бросался с атакой на перепуганную толпу, предостерегая, что, если грешники не выйдут вперед и не падут смиренно на колени, они еще до завтра могут оказаться в аду.