Екатерина Левина - Соловей для черного принца

• Название: Соловей для черного принца
• Автор: Екатерина Левина
• Жанр: Исторические любовные романы

Как причудливы, а порой ужасны игры насмешницы-судьбы! Рядом с деревушкой, куда судьба привела героиню, стоит древний замок, принадлежавший ее деду, графу Китчестеру. Округа полнится сплетнями о старом графе и, в особенности, о выходках его подопечного — странного мальчика с белыми волосами. Поговаривают, что он то и есть наследник! Но, ведь, у старика уже есть наследница… Правда, графу еще надо признать ее права!… Пройдут годы, прежде чем юная Найтингейл отправится к замку… Это навсегда изменит ее жизнь! В этой книге есть все — и грустные нотки, и юмор, и почти сказочный замок с привидениями и скелетами в шкафах, и 'драконы', плетущие интриги, и жуткий убийца, затаившийся среди обитателей замка, и, конечно же, любовь… Но любовь ли? Иногда безумие скрывается за маской любви…

---

Конечно же, мы болтали. Мы говорили обо всем на свете и никак не могли наговориться. Я рассказала ей о Дамьене. Правда, о некоторых его поступках и словах, умолчала, так как они были настолько личными, что я не могла поделиться ими даже с близкой подругой. Она же поведала мне о Рэе Готлибе. До сих пор их отношения для меня оставались загадкой. Как сказала Фини, их уже давно поженили в деревне, но никто не знал, как на самом деле обстоят дела между этими двумя. Сама Сибил ничего не говорила, а Рэй и подавно. Поэтому мне было лестно оказаться единственной, кому доверилась девушка.

Старушка Финифет напрасно наговаривала на него. Как оказалось, этот молчаливый богатырь уже давным-давно попросил Сибил выйти за него замуж. И подобрал для этого самые правильные, самые нужные слова, как уверяла меня подруга.

— Так чего же вы ждете? — спросила я, не удержавшись.

— Будь наша воля, мы бы уже обвенчались. Но мистер Готлиб хочет немного подождать.

— Опять? Или кузнец все еще считает, что его сын слишком юн для брака.

— Что ты, совсем нет. Дело в том, что… я не знаю всех тонкостей, да и Рэй мало говорил мне об этом… В общем мистер Готлиб хочет открыть свое дело. Он уверен, что оно заладится, потому что его инструменты, витые решетки и чугунные украшения хорошо распродаются.

— Но причем тут вы? Почему из-за какого-то чугуна надо откладывать вашу свадьбу?

— Со слов Рэя, я поняла, что если все будет хорошо, то мистер Готлиб сделает его компаньоном. Но тогда нужно строить еще одну пристройку к кузнице, нанимать людей и открывать контору в Солсбери.

— Я все еще не понимаю, причем тут ваша свадьба…

— Мистер Готлиб хочет, чтобы Рэй шел к алтарю будучи компаньоном. Он считает, что это добавит свадьбе солидность, и тогда он пригласит на торжество нужных для развития дела людей.

Сибил итак говорила тихо, а последние фразы вообще проглотила. Ее душили слезы.

— Но вы ведь можете обвенчаться тихо, без торжества. Тогда отцу Рэя не надо беспокоиться, что все происходит не солидно.

Я тут же пожалела, что высказала эту мысль. Сибил сжалась вся в комочек, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками. Лицом она уткнулась в колени.

— Они никогда не согласятся на такое, — голос ее звучал глухо и надрывно. — Они привыкли к браваде, чтобы все видели и все знали, что происходит у них.

То, что она говорит о родителях Рэя, у меня не было никаких сомнений. Я немного знала их: мы приходили к ним с визитами, и нередко я встречалась с ними на улице. Что мистер Готлиб, что его жена, оба были громкими и шумными. После общения с ними у меня обычно гудела голова. И в лаконичном описании, которое дала им Сибил, заключался весь их образ жизни. Рэй был совершенно не такой. И я бы даже сказала, что в этот раз от яблони упало не яблоко, а тыква.

— А если все затянется и придется ждать два, три года или больше… Что тогда? Решать тут нужно не мистеру Готлибу, а Рэю. Сможет ли он пойти против воли отца, чтобы…

Сибил перебила меня. В первый раз я услышала в ее голосе нотки гнева.

— Ни в коем случае, я никогда не прощу себе, если из-за меня он порвет с семьей.

Я вздрогнула, вдруг осознав то, что сейчас предложила. Ведь так произошло с моим собственным отцом! Видимо я совсем лишилась ума или стала бесчувственной, раз посмела такое сказать, и мой язык не отсох и не отвалился в тот же миг. Я была так зла на себя, что больше не посмела заговорить с Сибил на эту тему.

Иногда сюда к нам приходил и Рэй, если отец не сильно загружал его работой в кузни, и он мог улизнуть на часок другой. По большей части он молчал, развалившись на мягкой траве, и общипывал тонкие веточки, сдирая с них кору узкими лоскутиками. Но когда я немного углублялась в заросли, чтобы оставить наедине парочку, и принималась с упоением созерцать муравьиные кучи, наблюдая за непоседливыми, вечно куда-то бегущими крохами, то улавливала монотонное бубнение Рэя. Первое время я пыталась вслушиваться, стараясь уловить слова, но звуки были настолько неразборчивые и тихие, что у меня возникло сомнение в том, что сама Сибил хоть сколько-нибудь понимает, о чем вообще говорит ее кавалер.

ГЛАВА 18

Настал день переезда. Еще накануне я уложила вещи, и теперь мне нечем было заняться, поэтому с утра беспрестанно бегала к окну и высматривала экипаж. В этот раз Фини благоразумно умолчала о дне отъезда в Китчестер, и меня провожало весьма скромное количество народа. Хотя люди были не прочь прийти к нам и поглазеть, а заодно выказать мне свое глубокое уважение.

Иногда чудилось, что в деревне я стала притчей во языцех. То, что меня приняли в Китчестере, и сам ужасный граф признал мою несомненную принадлежность к древнему роду, побудило местных сказочников создать вокруг моей персоны загадочный ореол, какой бывает у легендарных героев и богатых наследниц. Теперь каждый считал своим долгом расспросить меня о делах моих именитых родственников, узнать какая нынче погода в Китчестере (ведь, за высокими стенами, как известно, происходят свои собственные природные явления) и передать самые искренние пожелания здоровья моему многоуважаемому драгоценному деду и остальной не менее драгоценной родне.

Экипаж приехал только вечером. Провожали меня так, будто я отправляюсь на край света к племенам дикарей, отличавшимся особым пристрастием к каннибализму. Тот факт, что Китчестер под боком и я буду часто наведываться, совсем не утешил женщин. Фини еще подливала масла в огонь, неустанно твердя, что все это не к добру, что полный дом слуг только развратит меня, и мисс Гризельда еще помянет ее, Фини, когда получит свою племянницу избалованной капризной леди, а это уже попахивало настоящий катастрофой.

Мне не хотелось ехать внутри экипажа. Ради меня одной такой большой просторный экипаж! Словно и впрямь едет знатная дама. Я спросила у кучера можно ли сесть на козлы рядом с ним, пообещав не отнимать вожжи и сильно не визжать, если он вдруг решит гнать лошадей. Старик удивился, но согласно кивнул, искоса взглянув на меня с уважением. Я узнала его еще в прошлое посещение Китчестера. Это был тот самый кучер, который вез Дамьяна в тот день, когда понесли лошади у домика школы. Но вряд ли он вспомнил меня.

В дороге мы разговорились. Он сожалел, что приехал за мной так поздно. Леди Редлифф неожиданно вызвала его с утра и приказала заложить коляску. У нее обнаружились какие-то срочные дела в Солсбери, вот и пробыли там целый день. Ох, и костерил его милорд. И за что только? Что приказано, то и сделано. И пусть барышня не серчает сильно, если заждалась.

Из его бормотания я поняла только одно. Леди Редлифф решила продемонстрировать свое превосходство надо мной. Я еще не успела приехать, а она уже начала интриговать.

При приближении к замку я невольно воскликнула. От речки с того места, где я встречалась с дедом, не было видно, что происходит с противоположной стороны замка. Теперь же я увидела, что вдоль крепостной стены тянутся три ряда невысоких стеклянных оранжерей, в конце упирающихся в одну длинную просторную оранжерею, и, таким образом, образуя перевернутую букву "Е". Заметив мой интерес, кучер стал объяснять, что это выдумка мистера Клифера.

— Однозначно, это фермерство! Сам я уверен, что ничего позорного в этом нет. Подумаешь, помидор с земли лорда! Он, помидор, от этого золотом не покроется. Может быть, чуточку вкуснее станет. И то сомнительно. А вот хозяйка говорит, над ними благородные лорды смеяться станут. Только они же не клоунаду разводят, а овощи…Зачем смеяться то? И как бы она ни была против… о, еще как против, об этом весь дом знает… ну так вот, если денежки идут, зачем противиться? Я этой политики не понимаю. Устаревшие взгляды все это, мисс. В теперешнее время милорды могут позволить себе хоть свиней пасти, и все только скажут, что это… экс-цент-рич-но… Сам я точно сказать могу, фермерство — дело выгодное. Вот у моего зятя, отсюда совсем недалеко, в Хэмтшире, такое хозяйство разведено, что я как не приеду, так диву даюсь…

Говорил кучер до самых замковых ворот. Грохот колес, стучавших по доскам подъемного моста, заглушил голос, и ему пришлось замолчать. Чем он был весьма раздосадован, потому как им всецело завладел азарт разговора. Мы остановились у парадного входа, и я спрыгнула с козел, не дожидаясь его помощи. Причитая, что кучеру приходится выполнять совсем не свои обязанности, старик поднес мой багаж к двери и, раскланявшись, выразил желание видеть меня как можно чаще на конюшне. Улыбнувшись, я сказала, что очень люблю ездить верхом, поэтому ни работникам конюшни, ни лошадям от меня не спастись.

Когда он ушел, я пару секунд стояла перед дверью, собираясь с мыслями. Затем постучала. При этом, гадая, какое выражение лица будет у Джордана: высокомерное или равнодушное, или будет что-то новенькое.

Но дверь распахнулась и я, совершенно обомлев, увидела Дамьяна. Держа поднос, полный тех несытных сэндвичей, с тонким слоем паштета и веточкой укропа, какими обычно потчуют во время чаепития, он с жадностью жевал и был похож сейчас на беспризорника, который много дней ничего не ел и, возможно, еще очень не скоро получит какую-то еду. С набитым ртом он не мог говорить, поэтому жестом пригласил меня войти и со стуком захлопнул дверь. Я ждала, что, прожевав, он заговорит. Объяснит, где дворецкий или почему бродит с подносом в руках по дому. Но он, не обращая на меня внимания, поставил поднос на квадратный шлем рыцарского доспеха, и зашагал вглубь коридора. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Мой сундук так и остался стоять у двери.