Екатерина Левина - Соловей для черного принца

• Название: Соловей для черного принца
• Автор: Екатерина Левина
• Жанр: Исторические любовные романы

Как причудливы, а порой ужасны игры насмешницы-судьбы! Рядом с деревушкой, куда судьба привела героиню, стоит древний замок, принадлежавший ее деду, графу Китчестеру. Округа полнится сплетнями о старом графе и, в особенности, о выходках его подопечного — странного мальчика с белыми волосами. Поговаривают, что он то и есть наследник! Но, ведь, у старика уже есть наследница… Правда, графу еще надо признать ее права!… Пройдут годы, прежде чем юная Найтингейл отправится к замку… Это навсегда изменит ее жизнь! В этой книге есть все — и грустные нотки, и юмор, и почти сказочный замок с привидениями и скелетами в шкафах, и 'драконы', плетущие интриги, и жуткий убийца, затаившийся среди обитателей замка, и, конечно же, любовь… Но любовь ли? Иногда безумие скрывается за маской любви…

---

У меня получилось высвободить руку, и я что есть мочи вцепилась ему в волосы. Он вскрикнул и, чуть не сломав запястье, вывернул мою руку за спину, вновь прижал к себе.

Я стала извиваться, пытаясь вырваться, не сводя с него глаз, в надежде, что он прочтет в них отвращение, но Дамьян только издевательски скривил губы.

— Давай дергайся, это только заводит меня…

Намеренно непристойный смысл его слов заставил меня оцепенеть. Я почувствовала его горьковатое от алкоголя дыхание.

— Не надо, — выдохнула я. — Прошу…прошу тебя!

Долю секунды я думала, что Дамьян расхохочется мне в лицо. Но он вдруг склонил голову и на краткий миг прижался к моей шее.

— Ведьма… — услышала я глухой шепот, а затем он сказал громко и насмешливо — Ну, раз птичка просит…

Его руки разжались, и он отступил. Я втянула воздух, чувствуя пьянящую свободу, но в то же время непонятое, до конца неощутимое разочарование кольнуло сердце, как будто я поняла, что не хочу убегать, не хочу скрываться, и это открытие было таким пугающим. Никогда, никогда я не испытывала ничего подобного, словно сам демон завладел мной.

Глядя на него сквозь дымку растрепавшихся волос, я принялась яростно тереть рот тыльной стороной ладони, чтобы как-то извести, изгнать те чувства, что всколыхнулись во мне. Но все это было пустой бравадой. Я сделала шаг, чтобы уйти, но его нога резко уперлась в стену, преграждая путь. Значит, я все еще в его власти!

— Ты ведешь себя несколько… бесцеремонно, — я постаралась произнести слова ледяным тоном, но все, что получилось — это жалобное сипение.

— А что еще ожидать при таком воспитании, как у меня? Но довольно обо мне. Ты представляешь собой гораздо больший интерес.

— Неужели для тебя кто-то более интересен, чем ты сам?

— В данный момент, как это для тебя ни удивительно, да! — он вдруг пристально посмотрел мне в глаза. — Признайся, что испытываешь ко мне больше, чем простое проявление дружелюбия?

— Решил, что взял надо мной верх? — в запальчивости воскликнула я. — Так ты добиваешься своих гнусных побед?! Бедные девушки…

— Заткнись, Найтингейл! — грозно прошипел он, приблизившись вновь. Мой гнев и страх забавляли его. — Восхитительная уверенность в себе! Рвешься в бой, а саму всю трясет от страха. Только не кричи слишком громко. Библиотека хоть и далеко от жилых комнат, нас могут услышать. И тогда твоей драгоценной репутации, действительно, конец…Ну же, признайся я небезразличен тебе…глубоко небезразличен.

— Нас могли услышать еще тогда, когда ты ревел, как затравленный вепрь, не удосуживаясь сбавить тон. Так что сейчас смешно беспокоиться об этом. Пропусти меня, мне…

— Не юли, птичка… Когда прекратишь сопротивляться? Ты сама знаешь — мы созданы друг для друга! Я понял это еще в тот день, когда ты, как слабоумная, ринулась спасать девчонку. Ты поразила меня тогда. Поразила…нет, в тот день ты убила меня. Я поклялся, любым способом завладеть тобой…Да, не вздрагивай так! Если б мне нужно было только твое тело — я уже давным-давно насытился, а, возможно, и пресытился тобой. Но, нет — мне нужна ты! Вся!… Или ты думаешь, я не слышу недоверчивости ко мне, думаешь, не чувствую, что любые мои слова тебе кажутся неискренними. Ты уверена, будто я играю с тобой. Это все вздор. Я честен с тобой! Я говорю то, что у меня на душе. У тебя талант заставлять раскрывать перед тобой душу.

— А когда ты узнал, что я внучка графа Китчестера, то ты, наверняка, поразился еще сильнее!

Он осклабился.

— Я не отрицаю, мне нужен Китчестер. Я буду удовлетворен вдвойне, получив и тебя, и замок. Мы поженимся, хочешь ты этого или нет! Но надеюсь, к тому времени ты будешь хотеть этого, так же сильно, как я. Впрочем, уже сейчас достаточно одного поцелуя, чтобы ты сдалась и забыла всю свою чопорную холодность. Кстати, у тебя есть еще время посопротивляться, поиграть со мной, если тебе так этого хочется. Меня забавляет твое…трепыхание. Свадьбу я хочу пышную и будет она тогда, когда я встану на ноги и смогу обеспечить стабильным доходом Китчестер и нас…

— Свадьбы не будет! Никакой! Никогда! — воскликнула я в сердцах. — Неужто ты думаешь, что я смогу выйти за тебя после всего, что ты творишь…Зная, о твоих гнусных, омерзительных поступках…Что ты за человек, когда спокойно можешь брать девушку силой и оставаться бесстрастным к ее мольбам!

— Ее никто не принуждал, она сама пришла!

— Не принуждал?! Вздор, я видела вас. Это было насилие в самой вопиющей форме.

— Если тебе угодно, — кротко ответил он. — Только повторяю, она сама пришла. Девчонка знала, что ее здесь ожидает, и все же пришла. Почему я должен отказываться от того, что мне так покорно преподнесли?

Он откровенно разглядывал меня и был до отвращения уверен в себе.

— И потом, не верю, что ты такой тугодум и не сообразишь, что я никогда не выйду замуж за того, кто видит во мне наследство…к тому же только предполагаемое, а не меня саму. Тебе нужен Китчестер, а не я! Забирай его, а меня оставь в покое. Я отказалась от замка! Сколько раз уже можно повторять это! Ты же мне ненавистен, я презираю тебя, презираю твое бездушие, твою жестокость, твое высокомерие, твой цинизм, с которым ты смотришь на жизнь.

— Надо же, сколько впечатляющих достоинств ты во мне разглядела! — ехидно пошипел он.

— …Никто, ни один человек, даже твоя собственная мать, не может вызвать в тебе по-настоящему искреннюю любовь! Я вообще сомневаюсь, есть ли…

— Не криви душу, маленькая лицемерка. Ты же знаешь, что есть… — глаза его блестели, их выражения я не могла понять. Целая гамма чувств — страсть, ярость, ирония, лукавство, удовольствие. Удовольствие того рода, которое испытывает кошка, забавляясь с мышью.

Не нужно было говорить все это, но так долго копившиеся эмоции вырвались наружу, и я ничего не смогла поделать с собой. На мгновение Дамьян затаил дыхание, и я приготовилась к гневному отпору — от него исходила волна едва сдерживаемой ярости, и, зная бешеный характер этого человека, я должна была бы испугаться. Но Дамьяну, не в пример мне, удалось сдержаться.

— Больше нам не о чем говорить, не так ли? Пока…Я не отступлюсь, Найтингейл! Пойдем, я провожу тебя, в такое позднее время опасно ходить одной, — бесстрастно повторил он мои слова и протянул руку, но я проигнорировала ее, больше боясь прикоснуться к нему.

— Спасибо, справлюсь сама, — по-детски огрызнулась я, чувствуя, что голос все еще дрожит.

Не теряя времени, я проскользнула мимо него и вылетела в коридор. Я вихрем промчалась по лестницам и коридорам и ворвалась в свою комнату. Первым делом я ополоснула лицо ледяной водой, пытаясь смыть горький вкус его поцелуя и унять охвативший меня жар. Вскоре волнение утихло, и хотя руки все еще тряслись, чувствовала я себя уже гораздо спокойнее.

Лежа в постели я никак не могла перестать думать о нем и о том, что случилось.

Этот человек завораживал и притягивал. Сколько бы я ни отвергала своих чувств, пытаясь сохранить хотя бы каплю достоинства, в душе я понимала, что действительно питаю к нему гораздо большее, чем простое проявление дружелюбия. Истина была мучительной, но я не могла больше бежать от нее. Не могла больше лицемерить! Я хотела быть с ним! Хотела — несмотря на то, что знала, какой он. И вот сейчас, когда Дамьян так манил меня за собой, мне предстояло дать ответ на жизненно важный вопрос: добивается он меня или Китчестер? Ответить, конечно, можно было бы, что добивается он и того, и другого, кстати, он и сам не отрицал этого. Но суть была в другом: действительно ли он любил меня? Или — в его сердце был лишь Китчестер! Я должна умерить свой пыл. Я прекрасно сознавала его намерения и должна быть осторожна! Он видел себя соблазнителем; я же считала себя женщиной, которая, даже впав в искушение, не собирается отбросить гордость настолько, чтобы забыть о достоинстве и потерять голову.

Засыпая, мне вдруг пришло в голову, что мой ночной гость так и не появился. И хотя мои мысли были заняты Дамьяном, шелестевшие за дверью шаги я бы услышала. Это навело меня на определенные подозрения…

В течение следующих дней Дамьян как будто преследовал меня. Этого невозможно было избежать. Куда бы я ни направлялась, везде оказывался он. Он смотрел на меня с легкой усмешкой, как бы говоря: "Бесполезно пытаться бежать. Ты же знаешь, что никогда не сможешь от меня скрыться". Иногда на короткое время он уезжал по делам, я радовалась этому и в то же время постоянно бросала взгляд на часы, ожидая его приезда. Атмосфера в доме накалялась. Каждый час, проведенный с ним в доме, казалось, был чреват опасностью. И все же я чувствовала, что живу жизнью вдвое более насыщенной, чем обычно.

Для дневных прогулок я стала выбирать такое время, когда была точно уверена, что Дамьян работает в теплицах или же уехал. Я твердо решила разобраться со своими мыслями. А делать это лучше в одиночестве, а не под прицелом пронзительных, всепонимающих глаз.