Анатолий Азольский - Кровь диверсантов

• Название: Кровь диверсантов
• Автор: Анатолий Азольский
• Жанр: О войне
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45705-2

ТРИ бестселлера одним томом! Впервые под одной обложкой собраны ВСЕ тексты Анатолия Азольского о диверсантах Второй Мировой: «КРОВЬ» – о ликвидации советскими спецслужбами любимца фюрера, «БЕРЛИН–МОСКВА–БЕРЛИН» – об охоте немецких агентов на Сталина, и знаменитый «ДИВЕРСАНТ», ставший основой популярного телесериала.

Он прошел обучение у лучших инструкторов ГРУ. Он способен выживать и побеждать в самых безнадежных ситуациях. Он виртуозно владеет всеми видами оружия и рукопашного боя. Он полон «благородной ярости» и «святой ненависти» к врагу. Он пришел в Германию мстить и карать – ему есть за что. Он как молитву затвердил слова Ильи Эренбурга: «Убей немца!» Он умеет ненавидеть и убивать. Научится ли миловать и прощать? Превратится ли из беспощадного мстителя в русского солдата?..

---

В спальном вагоне Рудольф добрался до Берлина и поспешил на варшавский поезд. В его чемодане лежали, завернутые в кальсоны, две толовые шашки и пенал с детонаторами. Попали эти взрывчатые вещества в руки Рудольфа по странному стечению обстоятельств. В штабе корпуса ему отвели комнатку, ключ от нее выдавался дежурным офицером по штабу каждое утро, но поскольку все в штабе знакомы, то ключ брали сами, снимая его с доски, иногда расписываясь в журнале, иногда оставляя эту процедуру на вечер. Начальник же склада боепитания, майор из тех, кого фронтовики величали тыловым жеребцом, настолько опротивел Рикке, что он решил примерно наказать его: снял утром и свой ключ, и ключ от склада. Думал, что часа через полтора всегда ездивший в город по каким-то делам майор вернется, спохватится – и тогда капитан Рудольф Рикке, заслуженный фронтовик, пропахший дымом сражений, всем продемонстрирует и ключ, и абсолютный развал дисциплины. Но майор куда-то запропастился. Тогда, решив его наказать основательнее, Рикке просто открыл неопечатанный склад и сунул себе в портфель шашки и детонаторы. Наступил, однако, вечер, портфель продолжал лежать на столе Рудольфа, которому уже запретили развращать солдат фронтовыми историями, и портфель следовало показать начальнику штаба, чтобы тот принял немедленные меры, а не учить солдат пяти шагам марша при виде офицера и трем после. Того, однако, на месте не оказалось, пришлось унести взрывчатку домой. Назавтра же майор, на складе побывав, никакого удивления или возмущения не выказал, рапорт не написал и вообще то ли делал вид, что ничего не пропало, то ли так запустил отчетность, что сам уже не знал, что у него есть, а чего нет. А день был последним, Рудольф, не прощаясь, покинул штаб, обнял мать и поехал на восток. Сутки оставались до штаба корпуса, когда Рикке сдернул чемодан с верхней полки и сошел с поезда – в надежде встретить того капитана, который угадал его судьбу. Не может того быть, чтобы Клемм и сейчас не дал верного совета! В ушах Рикке еще звучала угроза адвоката – да, да, обожравшийся юрист намекал что-то о Витцлебене, и отвратить беду может только капитан Юрген Клемм, у которого обширные связи в генералитете.

Обойдя все гостиницы и ни в одной из них не найдя Клемма, Рикке решил на извозчике объехать город. Ему повезло: у самой городской управы он увидел верного друга и советчика. Клемм обрадовался не менее его. Рикке шепнул: «Мне надо кое-что важное сказать тебе…» Мгновенно посерьезнев, Клемм приложил палец к губам и повел Рудольфа куда-то за угол. Свернули в переулок, вошли во двор, от толчка ногой открылась дверь, они оказались в скупо освещенном и очень уютном кафе. Таинственное молчание Рикке так подействовало на Клемма, что он спросил полушепотом, что будет Рудольф пить. Таким же полушепотом тот ответил: водка, только водка, от вина ко сну клонит. В кафе – никого, официантка подала заказанное и скрылась. Тем не менее они продолжали говорить еле слышно, хотя изредка Рикке срывался, и тогда Клемм накладывал руку на его погон…

Капитан Юрген Клемм узнал о Гамбурге и семейном адвокате, о Трудель Брокдорф, так и не ставшей госпожой Рикке, о Марте, этой паскуде, подменившей собою ту, об обладании которой так мечталось; с горечью рассказал Рудольф о порядках в VII военном округе, о том, как им украдено воинское имущество, то есть походный офицерский чемодан, за который он так и не расписался, потому что в штабе никого никогда на месте не застанешь…

Тут Рикке сделал передышку, выпил и скорбно сообщил, что уволок из склада боепитания две толовые шашки с пеналом детонаторов, которые так и лежат вместе с чемоданом в камере хранения. Видимо, украл он взрывчатые вещества осознанно, его, конечно, напугал адвокат, пригрозивший генерал-фельдмаршалом Витцлебеном, и он, Рикке, скорее себя взорвет, чем позволит кому-либо отрешить его от командования родными ему солдатами в 712-м полку.

– Чепуха, – уверенно сказал Клемм, рассматривая фотографию Трудель Брокдорф и сочувственно вздыхая. – Никто тебя не отстранит от командования батальоном. Генерал-фельдмаршал Эрвин фон Витцлебен – не в строю, он в резерве, у него кишечное кровоизлияние, постоянное местожительство – Берлин-Грюневальд, Дельбрюкштрассе, 19, месяц назад выписан из Елизаветинской больницы, сейчас живет в Зеезене у своего адъютанта. Двое детей, сын и дочь. Не верь адвокату. У старика, правда, обширные связи, но… Но тебя, я чувствую, еще что-то тревожит?

По дороге сюда Рикке расспрашивал попутчиков разного ранга о генерал-фельдмаршале Витцлебене и, выслушав друга Клемма, поразился его осведомленности. Этому человеку можно довериться!

Еще ближе сев к нему, капитан Рудольф Рикке сознался: он поражен смертельным ядом, его укусила вошь, ранее питавшаяся русской кровью..

– Так, так… Это очень интересно… – подтолкнул его к еще большей откровенности заинтригованный друг и бывалый воин…

Капитан Клемм был посвящен в тайну болотного сидения, ему рассказали о пережитом ужасе, когда укушенный вошью по имени Гриша офицер германских вооруженных сил почувствовал себя русским. Дважды переливали ему кровь – никакого эффекта. Что делать, дорогой Юрген?

Тот – размышлял. Долго думал. И авторитетно сказал, что нет, навредить Рикке генерал-фельдмаршал Витцлебен не сможет, даже если бы и попытался: у него, Клемма, хорошие отношения с его адъютантом цу-Линаром, а через того проходит вся корреспонденция резервного военачальника. Нет, нет, о Витцлебене надо забыть. Беда в другом, страшная беда. (Округлившиеся глаза Клемма вселяли страх, а речи звучали приговором.) Сама судьба привела Рудольфа Рикке в этот город, куда завтра прибывает главный рассадник всех русских вшей по имени Гриша. Неужели он, Рикке, прогуливаясь по улицам, не обратил внимания на афишу о скором представлении оперетты Штрауса «Летучая мышь»?

Действительно, такие афиши Рудольф видел. Чтоб у него никаких сомнений не оставалось, Клемм подвел Рикке к окну, отдернул штору. И тот увидел афишу на тумбе: лейпцигская труппа дает вечером 13 сентября гала-концерт, в программе – «Летучая мышь».

– Это провокация, – услышал Рикке голос не то Клемма, не то кого-то свыше, а может быть – и собственный. – Это русские шпионы привезли летучих вшей. С ними надо расправиться, взорвать их реквизит, он уже доставлен в театр. Где чемодан?

– На вокзале, – сказал Рудольф то ли самому себе, то ли капитану Клемму, и плечи его расправились: освобождение было близко. Он стремительно поднялся. Протянул руку: – До встречи!

– Да благословит тебя Бог!

Глава 16

Взрывом и пожаром более всех был удивлен и разгневан Скарута: да у них в лесу что – телефонная связь с городом? 8-го утром просьба трусливого агента устроить «небольшой пожарчик» дошла до леса, а в три часа дня уже пылал городской театр, тот самый, который готовили для Вислени! Огонь, правда, затушили быстро, пожарники, как ни странно, показали хорошую выучку. Правда, обстоятельства взрыва и поджога таковы, что партизаны, пожалуй, к акции не причастны, уж очень все сделано топорно и необъяснимо удачно, с таким обилием русских ляпов, что диву даешься. Погибло всего два человека, не считая того, чьи клочки изучаются приехавшими из Минска экспертами. Таинственный, почти мистический случай! Какая-то определенно примерка будущего покушения, но исполнение, исполнение! Установлено, что некий офицер (возможно, и переодетый бандит) нес в правой руке, не отвечая на приветствия, чемодан в сторону театра, причем держал его как бы на отлете, телом загораживая от случайных столкновений с уличными прохожими. (Кто-то из опрошенных нашел точное сравнение: «Вроде как у него ведро с водой до краев и он боялся расплескать…») Возможно, это был психологический трюк, потому что солдат (театр – перед приездом Вислени – уже охраняли) боязливо посторонился и пропустил офицера, не запомнил даже, в каком тот звании. Клок погона найден был после взрыва и пожара, но установить род войск невозможно. В камере хранения могли бы вспомнить чемодан, но в то утро вокзал был переполнен, прибыли почти одновременно три поезда. Возникло предположение, что некая лейпцигская артистка попросила знакомого офицера оказией довезти ее гардероб, в нем было что-то хрупкое, отчего так странно и несли чемодан. Еще одна версия: в театре сработала давнишняя мина, заранее поставленная большевиками: взорвали же они в Харькове какой-то заряд громадной разрушительной силы. Тлеет уверенность, что человек, принесший чемодан в театр, будет опознан. Это все-таки офицер германских вооруженных сил: тщательный осмотр дал громадной ценности улику – обугленный опознавательный жетон, а на нем, кроме группы крови и номера, всегда указан батальон, где начиналась служба в армии. Улика уже в Минске, через пару дней установят личность офицера, цель его приезда сюда, с кем общался.

Скарута кипел злостью: рушились все планы, городские власти, напуганные взрывом и пожаром, оповестят Берлин, намекнут о нежелательности приезда Вислени, на что и рассчитывал – конечно же! – Клемм.