Picaro - Шанхайский регтайм

• Название: Шанхайский регтайм
• Автор: Picaro
• Жанр: Прочие приключения

Авантюрно-приключенческий роман из жизни шпионов, басмачей и контрабандистов.

---

Спихнув с себя труп, молодой человек попытался сесть. Раненый бок словно кипятком ошпарило болью. Юсуф застонал, захрипел, закашлял. С трудом поднялся на ноги и увидел мальчишку Анвара, целившегося в него из ружья. Сын Нумьялая стоял на склоне холма, шагах в пятидесяти от места, где мертвым лежал отец. Старый "мартини-генри" ходуном ходил в его руках, не давая прицелится.

Они выстрелили в друг-друга почти одновременно. Пуля Юсуфа попала парню в правое колено, а британский свинец прогудел у самого уха "бухарца", словно шмель. Пронзительно крича, мальчишка выронил ружье и свалился на землю. Забыв об оружии, пополз прочь.

Отчаянно матерясь, Юсуф поспешил к нему. Когда до подвывающего от боли и страха Анвара, оставалось шагов десять молодой человек остановился. Взявшись за револьвер обеими руками, тщательно прицелился в коротко остриженную голову раненого.

— Клянусь Аллахом, я отправлю тебя на тот свет, если ты попытаешься пошевелиться! — прокричал Юсуф. — Ты понял меня, сопляк?!

— Д-да, — мальчишка лихорадочно затряс головой. — Н-не убивайте меня…

— Молчи! — оборвал "бухарец", осторожно приближаясь к раненому. — Говори только, когда я разрешу тебе!

— Я понял, г-господин.

— Ты знаешь почему твой отец напал на меня? — Юсуф взвел курок нагана. — Отвечай!

— Я точно н-не знаю, — заныл Анвар, заикаясь и лязгая зубами от страха. — М-мой отец почти ничего нег-говорил мне… — парня трясло от боли.

— У меня нет времени слушать твою ложь! — заорал Юсуф. — Ты все знаешь! Зачем твоему отцу понадобилась моя жизнь?! Разве он не знал, что за предательство отомстит мой дядя?!

Не в силах сдержаться Анвар заплакал и рассказал, что именно уважаемый Абдалла заплатил отцу сто рупий серебром за убийство племянника. Нумьялай должен был отрезать мертвому Юсуфу голову и отвезти в подарок храброму Бача-и-Сакао, который победоносно шествует к столице и скоро свергнет презренного падишаха. И передать на словах, что почтенный торговец с друзьями готов помогать Хабибулле деньгами, делом и советом, а пока просит принять в дар оружие и голову врага, оскорбившего защитника веры.

— Ты лжешь, — упавшим голосом сказал "бухарец". — Абдалла не мог… — он замолчал и даже опустил револьвер.

— К-клянусь Аллахом, я не лжец, — с обидой произнес Анвар. — Ты спросил — я ответил. Твой д-дядя заплатил за твою смерть, — паренек стонал и шевелился пытаясь устроить простреленную ногу поудобнее. — Если не веришь, то посмотри сам: кошель с деньгами лежит у отца в правом сапоге. Аааа, как больно! — лицо раненого побледнело. — Будь ты проклят, убийца! — неожиданно выкрикнул он с ненавистью глядя на "бухарца". — Ты убил моего отца, а я останусь безногим калекой до конца жизни… — мальчишка зарыдал от боли и отчаяния во весь голос.

У Юсуфа сильно закружилась голова и в глазах потемнело. Ему пришлось приложить большое усилие, чтобы устоять на ногах и не потерять сознание. Плачущий Анвар раздражал молодого человека, мешал собраться с мыслями. С ним нужно было что-то сделать, заставить замолчать, но снова спустить курок уже не было никаких сил… Юсуф медленно огляделся по-сторонам. Скудно накрытый дастархан и мертвое тело чуть поодаль. Неподалеку от трупа нагруженные арбы, лошади. Глядя на свою, он подумал об индивидуальном пакете, лежавшем в переметной суме и спустился с холма, не забыв зашвырнуть подальше ружье стонавшего Анвара.

Оказавшись рядом с животным, трясясь от озноба, Юсуф разделся. Осмотрел рану: порез был неглубокий, но на весь бок. Рубаха, свитер, верхняя часть штанов и теплых кальсон намокли от крови. Закончив осмотр, он разорвал индивидуальный пакет, который достал из сумки, и занялся перевязкой.

Бинтовать такую рану самому оказалось тяжело, но молодой человек справился. Затянул повязку, как можно туже. Чувствуя пульсирующую в боку боль, с трудом оделся. Помятое пуштуном горло тоже сильно болело и мешало поворачивать голову.

После перевязки, словно в прострации Юсуф некоторое время просто стоял на месте, бездумно глядя себе под ноги. Потом очнулся и, постанывая, заковылял к убитому пуштуну. Обыскал серого лицом Нумьялая. Как и говорил затихший на холме Анвар, кошель с деньгами лежал в правом сапоге старого патана.

Чувствуя сильную боль и слабость от потери крови, Юсуф с трудом отошел к одной из повозок. Присел на место возницы. Бок горел словно в огне, шея распухла, его морозило. Нужно было, как можно скорее, убираться отсюда так как сил с каждой минутой становилось все меньше.

* * *

В комнатенке, где он прожил почти два месяца, не было очага. Ночами холод пробирал до костей, и Юсуф только удивлялся, как не заболел воспалением легких. После того, как затянулась и перестала гноиться рана, каждое утро, совершив с остальными правоверными фаджр, молодой человек шел на кухню и, устроившись в уголке, дремал. Здесь было тепло, дымно и пахло горячей пищей. Хозяин и повар — молчаливый Дост-Мохаммед занимался готовкой, уходил-приходил и почти не обращал внимания на присутствие бухарца. Он был замкнутый, одинокий старик, потерявший лет десять назад всю семью от холеры. С тех пор не женился и в одиночку вел хозяйство маленького и захудалого постоялого двора верстах в двадцати от столицы королевства.

Вечером того дня, когда измученный раной Юсуф, постучался в ворота караван-сарая, Дост-Мохаммед не стал допытываться от незнакомца, почему он бледен словно смерть, хрипит и все время постанывает. Просто взял плату и проводил нового постояльца в грязную холодную комнатенку. Как только дверь за хозяином закрылась, "бухарец" повалился на тюфяк и, натянув вонючую кошму до самого подбородка, до утра трясся в лихорадке.

После зухра, который Юсуф не смог совершить из-за полуобморочного состояния, караван-сарайщик сам явился к гостю. Узнав в чем дело, Дост-Мохаммед послал соседского мальчишку в селение, где жил ученый табиб. Приехавший на ослике пожилой лекарь осмотрел раненого, почистил и зашил рану, как умел. Дал от боли опий и назначил питье, понижающее жар.

Вначале лечение не пошло Юсуфу на пользу. Порез в боку все время воспалялся, лихорадило и раскалывалась от боли голова. Снадобья, которыми пичкал его приезжавший раз в три дня табиб, почти не помогали. Если бы не отличное здоровье, то молодой постоялец скорее всего отправился бы на небеса, но крепкий организм выдержал и переборол все: потерю крови, плохо зашитую и гноящуюся рану, лечение знахаря, не имевшего малейшего представления о гигиене и современных лекарствах…

Дост-Мохаммед, как и большинство правоверных, был фаталистом. Занятый делами по хозяйству, он появлялся в комнате молодого человека всего два раза в день. Приносил еду, воду и назначенные табибом отвары. Помогал добраться в нужник в остальном же не обращал на раненого никакого внимания, положившись на волю Аллаха.

Впрочем, события, происходившие в стране настолько приковали к себе внимание всех афганцев, что судьба какого-то незнакомца мало занимала хозяина. Каждый день, а иногда и по несколько раз люди, останавливавшиеся в караван-сарае, привозили с собой новости о событиях в Кабуле и его окрестностях. Почти никого не удивило, когда королевские войска, высланные против доблестного Хабибуллы, были разбиты и с позором бежали, а сын почтенного водоноса, поившего под пулями солдат в Герате, продолжил победоносный поход в Кабул. Даже в пуштунских селениях его встречали с восторгом и уважением, несмотря на то, что таджик. Что толку в том, что Аманулла-хан — пуштун, если предал заветы Пророка?

* * *

Британцы, о которых говорили, что именно хвост британского льва пришпоривает лошадь бесстрашного Бача-и-Сакао, первыми из гяуров забили тревогу. Когда двухтысячное войско мятежников расположилось в горах, окружавших афганскую столицу, англичане наладили воздушный мост Кабул-Герат. Каждый день крылатые машины вылетали с кабульского аэродрома, увозя проклятых иностранцев…

Тем временем, пока Юсуф дрожал от холода и боли или впадал в тяжелое, вызванное опиумом забытье, Дост-Мохаммед с мрачным любопытством слушал рассказы постояльцев о том, как трусливый Аманулла пытался усидеть на троне. Падишах отменил принятые им богопротивные законы и обещал подданным, что отныне страна будет жить только по законам шариата. Не стыдясь позора, отправил к сыну водоноса и дезертиру посланников с деньгами и фирманом (60), которым назначил доблестного Хабибуллу генералом.

Новоиспеченному полководцу королевской армии милостивый падишах предложил тут же выступить на восток и подавить восставших ширвани (61), перерезавших дорогу на Джелалабад. Но хитроумный Бача-и-Сакао взяв деньги, не спешил выполнять просьбы струсившего падишаха.

Чтобы хоть как-то найти поддержку среди подданных, Аманулла-хан начал выпускать из тюрем арестованных противников своего режима. Бывшие заключенные тут же отправлялись в горы и присоединялись к отрядам восставших. В самом же Кабуле началась паника и по дорогам побежали люди, опасавшиеся мести и грабежей. Базары пустели, торговцы закрывали свои лавки, а товары спешили припрятать в надежных местах.