Джудит Макнот - История любви леди Элизабет

• Название: История любви леди Элизабет
• Автор: Джудит Макнот
• Издательство: Пресса
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-253-00791-1

Переводчик: Е. Ананич

М.: Пресса, 1994.-528 с.

ISBN 5-253-00791-1

Оригинальное название: Judith McNaught "Almost heaven", 1990

Двойник: "Благословение небес" (переводчик: Г. О. Веснина), изд-во "АСТ"

«История любви леди Элизабет» – первое издание этого произведения на русском языке. В центре повествования – образы молодой аристократки Элизабет Камерон из старинного, но обедневшего английского рода, и Яна Торнтона, волею судеб ставшего наследником титула и огромного состояния своего деда, который много лет назад лишил всего этого отца Яна. Герои проходят через наветы и сплетни, бедность и богатство, страсть и ненависть, прежде чем обретут счастье любви и супружеском союзе.

---

– Что именно, – невольно спросил Ян, – вы имеете в виду под «ужасным временем»?

– Я не могу позволить себе обсуждать это, конечно, – ответила Люсинда, стараясь не выдать голосом своего торжества, – только беспокоюсь, чтобы вы вели себя как джентльмен. Вы дадите мне слово?

Так как Ян не имел намерения и пальцем тронуть Элизабет или даже проводить время рядом с ней, он без колебаний кивнул:

– Она в полной безопасности от меня.

– Как раз это я и надеялась услышать, – отчаянно солгала Люсинда.

Через несколько минут Элизабет увидела, как Люсинда вышла из дома с Яном, но по ее замкнутому выражению было невозможно догадаться, что они обсуждали.

Практически единственным человеком, проявлявшим какие-либо чувства вообще, был Джейк Уайли, когда он вывел двух лошадей во двор. И его лицо, как заметила с недоумением Элизабет, которое было грозным, когда он отправился седлать лошадей, сейчас морщилось от улыбки безудержного веселья. Широким жестом Джейк с поклоном указал на черную с глубокой седловиной лошадь со старым дамским седлом на спине.

– Ваша лошадь, мэм, – сказал он Люсинде, ухмыляясь. – Его зовут Аттила.

Люсинда окинула животное презрительным взглядом, перекладывая зонтик в правую руку и натягивая черные перчатки.

– У вас нет ничего получше?

– Нет, мэм, лошадь Яна повредила ногу.

– Ну, ладно, – сказала Люсинда, быстро подходя к лошади, но как только она приблизилась, черный неожиданно оскалил зубы и рванулся к ней. Даже не замедлив шага, Люсинда ударила его зонтиком между ушей. – Перестань, – приказала она и, не обращая внимания на всхрапнувшее от боли изумленное животное, обошла его, чтобы сесть с другой стороны. – Сам виноват, – сказала Люсинда лошади, пока Джейк держал голову Аттилы, а Ян Торнтон помогал ей сесть в седло. Белки глаз Аттилы сверкали, когда он с опаской смотрел, как женщина опустилась в седло и устроилась там. В тот же момент, как Джейк передал Люсинде поводья, Аттила начал бросаться в стороны и вертеться от досады. – Я не люблю животных с дурным характером, – самым суровым тоном предупредила дуэнья лошадь, а так как та отказалась слушаться и продолжала свои опасные штуки, она резко натянула поводья и одновременно сильно ударила зонтиком в бок. Аттила, испустив жалобный крик, быстро вдохновенной рысью послушно направился вниз по дороге.

– Ну, уж это слишком, – сказал свирепо Джейк, сердито посмотрев вслед этой паре, а затем на Яна. – Это животное не знает, что означает слово верность!

Не дожидаясь ответа, Джейк вскочил в седло и не спеша начал спускаться за ними вниз по дороге.

Абсолютно сбитая с толку тем, как все вели себя сегодня утром, Элизабет искоса озадаченно взглянула на молчавшего мужчину, стоявшего рядом, затем в изумлении уставилась на него. Этот непредсказуемый человек смотрел вслед Люсинде, глубоко засунув руки в карманы, зажав сигару в белых зубах, широкая улыбка преобразила его лицо. Придя к очевидному выводу, что эта странная реакция мужчин каким-то образом была связана с искусным обращением Люсинды с упрямой лошадью, Элизабет заметила:

– Я думаю, дядя Люсинды разводил лошадей.

Почти против воли Ян перевел восхищенный взгляд с прямой спины Люсинды на Элизабет и поднял брови.

– Удивительная женщина, – сказал он. – Бывает ли ситуация, с которой она не справляется?

– Нет, насколько я знаю, – ответила, усмехнувшись, Элизабет; затем ею овладело смущение, потому что его улыбка быстро погасла, а манеры стали отчужденными и холодными.

Глубоко вздохнув, Элизабет сжала за спиной дрожащие руки и решила попытаться заключить перемирие.

– Мистер Торнтон, – начала она спокойно, – неужели между нами должна быть вражда? Я понимаю, что наш приезд сюда… вызвал неудобства, но это ваша вина… ошибка, – осторожно поправилась Элизабет, – что мы приехали сюда. И вы, должно быть, конечно, видите, что мы в более неудобном положении, чем вы. – Осмелев от того, что он не возражал, продолжала: – Отсюда очевидно, что нам обоим следует постараться исправить положение.

– Очевидно, – возразил Ян, – что я должен принести извинения за ваше «неудобное положение», а затем вы должны уехать, как только достану вам карету или фургон.

– Я не могу! – воскликнула она, стараясь успокоиться.

– Почему же, черт побери, не можете?

– Потому, что… ну… мой дядя жестокий человек, ему не понравится, если его указания не будут исполнены. Предполагалось, что я пробуду здесь целую неделю.

– Я напишу ему письмо и все объясню.

– Нет! – вырвалось у Элизабет, когда она представила реакцию дяди, если третий человек тоже тотчас же отошлет ее прочь. Он не дурак и будет подозревать. – Видите ли, дядя обвинит меня.

Несмотря на то, что Ян решил не проявлять ни малейшего интереса к проблемам Элизабет, он был немного обеспокоен ее очевидным страхом и описанием дяди как «жестокого». Основываясь на ее поведении два года назад, Торнтон не сомневался, что Элизабет Камерон натворила достаточно, чтобы получить вполне заслуженную трепку от ее несчастного опекуна. Но даже при этом Ян не имел желания оказаться причиной того, чтобы старик прикоснулся ремнем к этой гладкой белой коже. То, что произошло между ними, было безрассудно с его стороны, но все давно кончилось. Торнтон собирался жениться на красивой чувственной женщине, которая хотела его и которая вполне устраивала Яна. Почему он должен обращаться с Элизабет так, как будто она вызывала в нем какие-то чувства, включая гнев?

Элизабет почувствовала, что он слегка колеблется, и использовала это преимущество до конца, прибегнув к спокойной рассудительности.

– Конечно, ничего из того, что произошло между нами, не должно заставить нас относиться друг к другу плохо. Я хочу сказать, когда вы подумаете, то придете к выводу, что ничего не было, только безобидный флирт на уик-энде, не правда ли?

– Очевидно.

– Никто из нас не пострадал, не так ли?

– Нет.

– Ну тогда нет причины, почему бы нам не быть друзьями сейчас, ведь нет? – спросила она с веселой обольстительной улыбкой. – Господи, да если бы каждое увлечение кончалось враждой, в свете никто не разговаривал бы друг с другом!

Элизабет искусно сумела поставить его в такое положение, где надо было или согласиться с ней, или не согласиться, признавая этим, что она была для него чем-то большим, чем увлечение, и Ян это понимал. Он догадался, куда ведут ее спокойные рассуждения, но все равно на него невольно произвело впечатление, как тонко девушка подвела его к признанию ее правоты.

– Увлечения, – напомнил Ян ровным голосом, – обычно не кончаются дуэлью.

– Знаю, но я сожалею, что брат стрелял в вас.

Ян просто был беззащитен перед умоляющим выражением этих огромных зеленых глаз.

– Забудьте это, – сказал он с сердитым вздохом, уступая во всем, что она просила. – Оставайтесь семь дней.

Подавляя желание закружиться от радости, Элизабет с улыбкой посмотрела ему в глаза:

– Значит, у нас будет перемирие, пока я здесь?

– Это зависит…

– От чего?

Он поднял брови с шутливым вызовом.

– От того, сумеете вы или нет приготовить приличный завтрак.

– Пойдемте в дом и посмотрим, что у нас есть.

Ян стоял рядом, когда Элизабет осмотрела яйца, сыр и хлеб, а затем и плиту.

– Я приготовлю что-нибудь прямо сейчас, – пообещала она с улыбкой, скрывавшей ее неуверенность.

– Вы уверены, что справитесь? – спросил Ян.

Но Элизабет, казалось, горела желанием, и улыбка была такой обезоруживающей, что он почти поверил, что она знает, как готовить пищу.

– Вот увидите, у меня все получится, – весело сказала девушка, беря широкое полотенце и завязывая его вокруг своей тонкой талии.

Ее оживленный взгляд заставил Яна отвернуться, чтобы удержаться и не улыбнуться ей. Она явно была настроена приступить к выполнению задачи с энергией и решительностью, а он в равной степени был настроен не охлаждать ее рвения.

– Занимайтесь этим, – сказал Ян и оставил ее одну у плиты.

Час спустя, с капельками пота, выступившими на лбу, Элизабет, вытаскивая сковородку из печи, обожгла руку, и, вскрикнув, схватилась за тряпку. Она разложила бекон на блюдце и затем задумалась, что делать с печеньем размером в 10 дюймов, которое первоначально, когда ставила сковородку в печь, состояло из четырех небольших кусочков. Решив не ломать его на неровные куски, положила печенье целиком точно в середину бекона и понесла блюдо к столу, за который только что сел Ян. Вернувшись к плите, попыталась вытащить яйца из большой сковороды, но они пристали, поэтому она поставила сковородку на стол и рядом положила лопаточку.

– Я… я подумала, может, вы желаете разложить, – предложила Элизабет церемонно, чтобы скрыть нарастающий страх за то, что приготовила.

– Конечно, – ответил Ян, принимая оказанную ему честь с такой же серьезной церемонностью, с какой она предложила ее, затем в предвкушении посмотрел на сковородку.