Джудит Макнот - История любви леди Элизабет

• Название: История любви леди Элизабет
• Автор: Джудит Макнот
• Издательство: Пресса
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-253-00791-1

Переводчик: Е. Ананич

М.: Пресса, 1994.-528 с.

ISBN 5-253-00791-1

Оригинальное название: Judith McNaught "Almost heaven", 1990

Двойник: "Благословение небес" (переводчик: Г. О. Веснина), изд-во "АСТ"

«История любви леди Элизабет» – первое издание этого произведения на русском языке. В центре повествования – образы молодой аристократки Элизабет Камерон из старинного, но обедневшего английского рода, и Яна Торнтона, волею судеб ставшего наследником титула и огромного состояния своего деда, который много лет назад лишил всего этого отца Яна. Герои проходят через наветы и сплетни, бедность и богатство, страсть и ненависть, прежде чем обретут счастье любви и супружеском союзе.

---

– Имя как будто знакомо, но я не могу вспомнить лица этого человека.

Явно разочарованный ее реакцией, дядя раздраженно сказал:

– У тебя, очевидно, плохая память, если ты не можешь вспомнить рыцаря или графа, – с сарказмом добавил он. – Я сомневаюсь, что ты вспомнишь просто мистера.

Уязвленная его несправедливым замечанием, она с трудом произнесла:

– Кто третий?

– Мистер Ян Торнтон. Он…

Это имя заставило Элизабет вскочить с места, а все ее тело пронзили пламя ненависти и шок ужаса.

– Ян Торнтон! – воскликнула она, опираясь на стол, чтобы не упасть. – Ян Торнтон! – повторила Элизабет, и ее голос зазвучал громче от гнева, смешанного с истерическим смехом. – Дядя, если Ян Торнтон говорил о женитьбе, то это было под дулом пистолета Роберта. Он никогда не хотел жениться на мне, и из-за этого Роберт вызвал его на дуэль. И Роберт стрелял в него.

Вместо того чтобы смягчиться или расстроиться, дядя просто смотрел на нее с тупым равнодушием, и Элизабет гневно воскликнула:

– Вы понимаете?

– Что я понимаю? – спросил Джулиус, сердито глядя на племянницу. – Мистер Торнтон ответил на мое послание положительно и очень сердечно. Возможно, он сожалеет о своем прежнем поведении и желает загладить вину.

– Загладить вину! – воскликнула Элизабет. – Я не имею понятия, ненавидит Ян Торнтон меня или просто презирает, но я могу вас заверить – он не желает и никогда не желал жениться на мне. Он – причина того, что я не могу показаться в обществе.

– По-моему, тебе лучше быть подальше от нездорового влияния Лондона, однако это к делу не относится. Мистер Торнтон принял мои условия.

– Какие условия?

Воспользовавшись тем, что Элизабет трясло от ужаса, Джулиус заявил тоном, не допускающим сомнений:

– Каждый из трех кандидатов согласился, что ты приедешь к нему на короткое время, которое даст возможность решить, подходите ли вы друг другу. Люсинда будет сопровождать тебя в качестве дуэньи. Ты должна поехать через три дня, сначала к Белхейвену, потом к Марчмэну и затем к Торнтону.

Комната поплыла перед глазами Элизабет.

– Я не могу в это поверить! – воскликнула она и, охваченная горем, придумала первую пришедшую ей в голову отговорку. – Люсинда взяла отпуск впервые за многие годы! Она в Девоне, гостит у сестры.

– Тогда возьми Берту вместо нее, а Люсинда присоединится к тебе позднее, когда ты поедешь к Торнтону в Шотландию.

– Берта! Берта-горничная. Моя репутация будет погублена, если я проведу неделю в доме мужчины одна, всего лишь с горничной в качестве компаньонки.

– Тогда не говори, что она горничная, – огрызнулся он. – Так как я уже упоминал в своих письмах Люсинду Трокмортон-Джоунс как твою дуэнью, то ты можешь сказать, что Берта – твоя тетка. Не надо больше возражений, мисс, – закончил он. – Дело решено. Пока все. Можешь идти.

– Это не решено! Произошла какая-то ужасная ошибка, послушайте меня. Ян Торнтон может желать видеть меня не больше, чем я желаю видеть его.

– Никакой ошибки нет, – сказал Джулиус не допускавшим возражений тоном. – Ян Торнтон получил мое письмо и принял наше предложение. Он даже послал распоряжения в свой дом в Шотландии.

– Ваше предложение, – воскликнула Элизабет, – не мое!

– Я не буду больше обсуждать с тобой подробности, Элизабет. Этот разговор окончен.

Глава 4

Элизабет медленно прошла через холл и повернула за угол, собираясь присоединиться к Александре, но у нее так сильно дрожали колени, что она должна была остановиться и опереться рукой о стену, чтобы не упасть. Ян Торнтон… Всего лишь через несколько дней она встретится с Яном Торнтоном.

Его имя вызывало смятение в ее уме, заставляя голову кружиться от перемешавшихся в ней чувств отвращения, унижения и страха. Она повернулась и вошла в маленькую гостиную, где села на диван, тупо смотря на яркое пятно на обоях, где когда-то висела картина Рубенса.

Ни на минуту Элизабет не поверила, что Ян Торнтон когда-либо хотел на ней жениться, и она не могла представить себе никакой возможной причины, которая заставила бы его принять невероятное предложение дяди.

Сейчас, откинув голову и закрыв глаза, Элизабет с трудом могла поверить, что была такой легкомысленной и беспечной в тот уик-энд, когда встретила его. Она была уверена, что ее ждет блестящее будущее, и тогда не существовало причин думать иначе. Родители умерли, когда ей исполнилось одиннадцать лет, но в то мрачное время рядом находился Роберт, который мог утешить, подбодрить и пообещать, что скоро все будет снова прекрасно. Роберт, будучи на восемь лет старше сестры, приходился ей братом наполовину – сыном ее матери от первого брака, – Элизабет любила его, полагалась на него с тех самых пор, как себя помнила. Родители уезжали так часто, что были больше похожи на прекрасных гостей, появляющихся и исчезающих из ее жизни три или четыре раза в году, привозящих ей подарки, а затем быстро исчезающих в волнах веселых прощаний.

За исключением потери родителей детство Элизабет было вполне благополучным. Жизнерадостный характер сделал ее любимицей всех слуг, которые души в ней не чаяли. Повар давал сладости, Аарон, главный кучер, учил играть в вист, а несколько лет спустя научил ее стрелять из пистолета на случай, если когда-нибудь ей придется защищать себя.

Но из всех ее «друзей» в Хейвенхерсте с одним Элизабет проводила больше всего времени. Это был Оливер, главный садовник, который появился в имении, когда ей исполнилось одиннадцать лет. Тихий человек с добрыми глазами, он работал в оранжерее и на цветочных клумбах, тихо разговаривая со своими черенками и растениями.

– Растения нуждаются в любви, – объяснил Оливер, когда однажды Элизабет застала его в оранжерее, ласково разговаривающим с увядающей фиалкой, – совсем, как люди. Иди сюда, – позвал он ее, кивая в сторону поникшей фиалки. – Скажи этой милой фиалочке словечко одобрения.

Элизабет почувствовала себя несколько глупо, но сделала, как он научил, так как репутация Оливера-садовника не подлежала сомнению – сады Хейвенхерста заметно улучшились, похорошели с его появлением. Поэтому она наклонилась к фиалке и серьезно сказала:

– Я надеюсь, ты скоро совсем поправишься и будешь такая же прекрасная, как прежде.

Затем отошла на шаг и стала ждать, когда пожелтевшие, поникшие листья поднимутся навстречу солнцу.

– Я дал ей мое специальное лекарство, – сказал Оливер, осторожно переставляя горшочек с растением на скамью, где он держал всех своих заболевших пациентов. – Через несколько дней ты придешь и увидишь, будет ли фиалка рада показать тебе, насколько лучше она себя чувствует.

Оливер, как позднее поняла Элизабет, называл все цветущие растения женским полом – «она», а все остальные мужским – «он».

На следующий день Элизабет пришла в оранжерею, но фиалка выглядела такой же несчастной. Через пять дней она совершенно забыла о растении и как-то зашла в оранжерею, чтобы поделиться пирожным с Оливером.

– Вон там ваш друг ждет вас, мисс, – сказал он.

Элизабет подошла к столу с больными растениями и увидела фиалку, ее нежные цветы прямо держались на хрупких тонких стебельках, а листочки ожили и поднялись.

– Оливер, – восторженно воскликнула она, – как ты это сделал?

– Это ваши добрые слова и немножко моего лекарства вылечили ее, – сказал садовник, и потому, что он видел в ее глазах блеск искреннего интереса, или, возможно, потому что ему хотелось отвлечь только что ставшую сиротой девочку от ее горя, Оливер повел ее по оранжерее, рассказывая, как называются растения, и показывая, какие прививки им он пытался сделать.

Потом спросил, не хочется ли ей иметь собственный маленький садик, и когда Элизабет согласно кивнула, они пошли через питомник саженцев и рассады в оранжерее, планируя, какие цветы она должна посадить.

Этот день был началом увлечения Элизабет выращиванием растений. Работая рядом с Оливером, завязав на талии передник, чтобы не испачкать платье, она училась всему, что он рассказывал ей о своих «лекарствах» и мульчах, о своих попытках привить одно растение к другому.

И когда Оливер научил ее всему, что знал, учить его начала Элизабет, так как у нее было явное преимущество – она умела читать, а библиотека Хейвенхерста составляла гордость ее деда. Они сидели рядышком на садовой скамейке, и до темноты Элизабет читала ему о древних и современных методах, помогающих растениям становиться более сильными и здоровыми. За пять лет «маленький» садик Элизабет захватил большую часть цветочных грядок. Где бы она ни наклонялась со своей лопаткой, цветы, казалось, расцветали вокруг нее.

– Они знают, что вы их любите, – сказал однажды Оливер с улыбкой, которая редко появлялась на его лице, когда девочка склонилась над грядкой ярких анютиных глазок, – и они платят вам любовью, отдавая все, что могут.