Алексей Литвин - Красный и белый террор в России. 1918–1922 гг.

• Название: Красный и белый террор в России. 1918–1922 гг.
• Автор: Алексей Литвин
• Издательство: ООО «Издательство «Эксмо», 2004 © ООО «Издательств ««Яуза»
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-87849-164-8

Книга профессора Казанского университета Алексея Литвина посвящена малоисследованной теме — карательной политике красных и белых правительств против сограждан. Исследование основано на неизвестных ранее материалах из архивов бывшего КГБ СССР и других, прежде закрытых архивохранилищ.

Тех, кто прочтет эту книгу, ждет немало неожиданного. Это и секретные репрессивные акты ВЧК, и достоверные факты о покушениях и убийствах политических противников той поры. Вы узнаете, что не Каплан стреляла в Ленина, и имена убийц Николая II, а главное, кому все это было нужно. Вы убедитесь в том, что террор тех лет породил Большой террор 30-х годов. Прочтите эту книгу: Вы не напрасно потратите время!

---

Не много делали для пресечения антисемитизма и еврейских погромов руководители белого движения. В. Бурцев писал, что Врангель принимал отдельные меры против антисемитизма, но «систематической борьбы с антисемитизмом как огромной опасностью, угрожавшей всему освободительному движению, у его правительства, к сожалению, не было, поэтому антисемиты в Крыму от принимавшихся против них мер мало пострадали и продолжали делать свое роковое дело»[566]. Антисемитизм был присущ белому движению в целом[567]. Опыт безнаказанности погромщиков и организаций погромов, геноцид и дискриминацию по отношению к евреям позже Сталин использовал для массовых депортаций и убийств калмыков, крымских татар, многих народов Кавказа.

Большевистские власти жестоко подавляли любые сопротивления режиму, особенно если восставали воинские части. Дисциплина в Красной Армии во многом основывалась на боязни наказания. Главком вооруженных сил республики И. И. Вацетис писал в докладе Ленину (январь 1919 г.): «Дисциплина в Красной Армии основана на жестоких наказаниях, в особенности на расстрелах, но если мы этим, несомненно, и достигли результатов, то только результатов, а не дисциплины разумной, осмысленной, толкающей на инициативу… Беспощадными наказаниями и расстрелами мы навели террор на всех, на красноармейцев, на командиров, на комиссаров. Достигнутое механическое внимание, основанное лишь на страхе перед наказанием, ни в коем случае не может быть названо воинской дисциплиной… наша дисциплина в Красной армии может быть названа, в полном смысле этого слова, кровавой дисциплиной…» Вацетис делал вывод: «Если долго будет продолжаться дисциплина, основанная на смертной казни, то наша армия не даст нам гарантии устойчивости»[568].

Репрессиям подвергались, прежде всего, бывшие офицеры[569]. Их топил Сталин в Царицыне на барже, несколько тысяч расстреляли по его и Зиновьева приказу в Петрограде (1919 г.). 8 июня 1919 года Ленин телеграфировал Склянскому для передачи Зиновьеву: «Надо усилить взятие заложников буржуазии и семей офицеров ввиду учащения измены». Он считал, что «позором было бы колебаться и не расстреливать за неявку» офицеров по мобилизации. Приказом Троцкого 19 октября 1919 г. семьи служивших в Красной Армии военспецов объявлялись заложниками[570].

Одними из первых крупных военачальников были репрессированы казачьи командиры Красной Армии Б. М. Думенко и Ф. К. Миронов[571]. В июле 1920 г. начал восстание против «лжекоммунистов» командир 9-й кавалерийской дивизии А. П. Сапожков. Он объявил о создании в Самарской губернии (там была расквартирована дивизия) «Красной армии правды». В его распоряжении оказались около 3 тысяч бойцов, выступивших за свободную торговлю, против продразверстки и «плохих» коммунистов. В течение месяца восстание было подавлено. Сапожков убит в бою. К суду было привлечено 150 человек, 52 из них расстреляны. К. Данишевский увидел в выступлении Сапожкова критику советской системы с оружием в руках[572].

Крупным антибольшевистским выступлением было восстание матросов в Кронштадте (март 1921 г.). Они требовали «Советов без коммунистов», свободного рынка для крестьян, поддержали бастующих рабочих Петрограда. В Кронштадте было около 27 тысяч матросов и солдат, 140 крепостных орудий, более 100 пулеметов. На них наступала под командованием Тухачевского 7-я армия (45 тыс. бойцов, артиллерия, авиация). Около 8 тыс. матросов бежало в Финляндию, советские войска потеряли убитыми 527 чел., ранеными — 3285 чел.[573] В Кронштадте погибли тысячи людей. Тухачевский вспоминал, что матросы «бились как — дикие звери… Каждый дом… приходилось брать штурмом»[574]. В кронштадтских событиях ни эсеры, ни меньшевики, ни буржуазия никакого участия не принимали. После его подавления не было открытого судебного процесса. Моряков расстреливали, жителей выселяли из Кронштадта[575]. В январе 1994 г. указом Президента России Б. Н. Ельцина все участники Кронштадтского восстания были реабилитированы. В Кронштадте было решено установить памятник жертвам событий весны 1921 г.[576]

Н. И. Махно (1884–1934) и его крестьянская армия — это часть гражданской войны в России и на Украине[577]. Отряды Махно дважды в 1919–1920 гг. становились регулярными частями Красной Армии. В феврале 1919 г. Махно стал командиром 3-й бригады 1-й Заднепровской дивизии.

Однако когда в начале июня бригаде Махно Троцкий приказал отправиться на оголенный участок фронта против Деникина, тот отказался, сославшись на отсутствие оружия. Тогда Троцкий объявил его вне закона.

Махно во второй половине 1919 года воевал со всеми: добывал у небольших красноармейских гарнизонов оружие, беспощадно расправлялся с теми, кто поддерживал деникинский режим, грабил крестьян.

«Отрицали ли когда-нибудь повстанцы-махновцы то, — писал Махно в эмиграции, — что они на своем пути уничтожали иногда большевистских агентов по продразверстке, а также милиционеров и председателей?.. Я заявляю — нет! Повстанцы-махновцы никогда не отрицали и не намеревались отрицать. Наоборот, они всегда говорили — да, мы агентов по продразверстке убивали, да, мы председателей кое-где на своем пути расстреливали, как расстреливали мы также и только кое-где и милиционеров. Но расстреливали мы их совсем не за то, что они агенты по продразверстке, председатели комнезамошных и милиционеры из рядов бедноты… За выслеживание и указание чекистским отрядам лечивших по деревням раненых и больных махновцев и сочувствовавших махновскому движению тружеников-крестьян мы их уничтожали»[578].

В начале октября 1920 г. отряды Махно приняли активное участие в разгроме войск Врангеля[579]. Но на Южный Кавказ Махно идти отказался. Тогда по приказу Фрунзе началась ликвидация крестьянского войска Махно. На это было отправлено две трети красноармейцев Южного фронта. Война с Махно продолжалась до августа 1921 г. Она сопровождалась беспощадной расправой над противниками конфронтирующих сторон, каждая из которых славилась своей жестокостью. В этой борьбе с собственным крестьянством РККА потеряла убитыми в 1921 г. — 170 тыс. бойцов, в 1922 г. — 21 тыс.[580]

Крестьянская война шла в 1918–1921 гг. против красных и белых, и те и другие формировали свои армии за счет крестьян. Потому исход гражданской войны в России в конечном счете зависел от того, на чьей стороне выступала основная масса населения страны. Крестьяне не хотели участвовать в гражданской войне и стремились «откупиться» от красных и белых, уступая мобилизациям в армии, выполнению повинностей. Но когда требования властей становились чрезмерными и посягали на их собственность — начинались восстания. Крестьяне потеряли только во время войны с красными и белыми в 1919–1921 гг. более полумиллиона человек. Жестокость и беспощадность красных, белых, крестьянских повстанцев в то время не отличались друг от друга. В гражданской войне убивали друг друга граждане одной страны, с одним менталитетом. Поэтому карательные экспедиции красных и белых против непокорных деревень были столь же беспощадны и кровавы, сколь и грабежи, убийства сторонников Махно, Антонова, Сапожкова и других лидеров бесчисленных крестьянских выступлений..

Стремление большевистского руководства быстро и эффективно преобразовать общество, искореняя по классовому принципу целые социальные группы общества, разве лишь масштабностью отличались от политики белых избавиться от всякой оппозиции. Шовинизм и антисемитизм был свойствен в той или иной степени всем воюющим сторонам, так как целью было сохранение империи в старом или новом виде.

Результаты гражданской войны были ужасны для населения России. Число погибших до конца не выяснено и поныне. Опубликованные статистические данные называют количество жертв гражданской войны, которые колеблются от 3 до 16 млн. человек[581]. Это была трагедия страны и пиррова победа пришедшего к власти «ордена меченосцев» — партии большевиков.

Глава 5 Эволюция охранительных институтов диктатуры пролетариата в начале 20-х годов

Советские историки и юристы долгие годы пропагандировали мнение о том, что после окончания гражданской войны Дзержинский не раз предлагал ограничить полномочия ЧК. Но этому помешали «кронштадтский мятеж, волна кулацких восстаний, усиление подрывной деятельности эсеров»[582]. Некорректность этой формулировки очевидна: если бы люди согласились быть рабами и не возмущались своим бесправным положением, их бы не расстреливали. Эта оправдывающая любые государственные действия точка зрения была неверна и потому, что предложения о малейшей либерализации карательной политики на поверку оказывались обычным демагогическим блефом большевистских бонз, а доказательства ее невозможности — расхожим штампом, далеким от действительности.

Строительство тоталитарного государства в России происходило своеобразно, с небольшими отступлениями в области экономики, но с постоянным ужесточением всего, касающегося властных структур. Фанатики отходили на время перед решением прагматических задач — отсюда введение новой экономической политики. Крестьянские выступления, рабочие забастовки, кронштадтское вооруженное восстание против власти вызвали страх возникшей Системы перед народом. Ленин признался в ошибке проведения чрезвычайщины. «Мы рассчитывали, — отмечал он, — или, может быть, вернее будет сказать: мы предполагали без достаточного расчета — непосредственными велениями пролетарского государства наладить государственное производство и государственное распределение продуктов по-коммунистически в мелкокрестьянской стране. Жизнь показала нашу ошибку»[583]. Ленин оценил тогдашнее антибольшевистское движение как куда более опасное, «чем Деникин, Юденич и Колчак, сложенные вместе». На X съезде РКП(б) в марте 1921 г. Ленин предложил сочетание драконовских мер против повстанцев с уступками крестьянству (замену продразверстки продналогом и др.). Он неожиданно для многих заявил, что пролетариат далее не может считаться опорной базой диктатуры партии. Из его доклада выходило, что «диктатура пролетариата» — слишком серьезная вещь, чтобы ее можно было доверить самому пролетариату, ее может осуществить только единая, монолитная партия. В результате в партии была запрещена всякая оппозиция, она превращалась в дисциплинированную исполнительницу воли своего ареопага. Троцкий в 1919 г. видел в комиссарах самураев, Сталин в 1921 г. назвал партию «орденом меченосцев»[584].