Нора Галь - Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография.

• Название: Нора Галь: Воспоминания. Статьи. Стихи. Письма. Библиография.
• Автор: Нора Галь
• Жанр: Поэзия
• Год: 1997
• ISBN: 5-900506-69-X

О Норе Галь вспоминают Р.Облонская, Е.Таратута, А.Раскина, Б.Володин, Э.Кузьмина; разбору мастерства Норы Галь посвящена статья Ю.Яхниной. Печатаются мемуарные статьи Норы Галь, ее юношеские стихи, несколько внутренних рецензий, обширные извлечения из переписки.

---

        Благодаря ее душевной щедрости, проявления которой за долгие годы дружбы я видела множество раз, благодаря неизменной готовности прийти на помощь каждому, кто своей личностью, одаренностью ли, судьбой привлек ее внимание, она многим помогла сформироваться, обрести себя, найти свое место в жизни.

        Как-то в издательство «Художественная литература» прислал свой перевод молодой человек, которого тяжкий недуг с юности почти лишил возможности двигаться. Жил он в деревне, заочно окончил институт иностранных языков и решил попробовать себя в переводе. Посмотреть перевод попросили Нору Галь – и это перевернуло всю его жизнь. Убедившись, что это человек одаренный, Н.Я. не только помогала ему получить работу[4], читала и в письмах подробнейшим образом разбирала каждую его работу и в конце концов помогла ему стать профессиональным переводчиком. Она побывала у него в далекой от железнодорожной станции деревне, а потом отыскала врача, который открыл метод лечения той болезни, и долго и упорно обивала пороги бесчисленных кабинетов Минздрава, чтобы этого врача послали к больному. Ее не отпугнуло ни откровенное равнодушие, ни циничные вопросы, «кем вы ему приходитесь?», ни постыдные формальные отговорки и нескрываемое желание отмахнуться от надоедливой посетительницы. Речь шла о жизни молодого, мужественного, не сломленного тяжелой болезнью человека, и в конце концов она добилась своего. Врача привезли в деревню специальным вертолетом. Благодаря стараниям Н.Я., которая для себя никогда ничего не просила и не требовала, Игорь Воскресенский прожил дольше и притом жизнью более полноценной, чем было бы, не столкни его судьба с Норой Галь[5].

        По своей натуре Н.Я. была Учителем. Ей нравилось делиться знанием, умением, мастерством. Она старалась научить всему, чему можно научить, если человеку дано от природы то главное, чему не научишь. Думается, эта учительская ипостась и побудила ее написать книгу «Слово живое и мертвое», поделиться своим богатейшим опытом переводчика и редактора.

        Не случайно книга выдержала четыре издания. В ней ясно ощущается незаурядная личность автора. Горячо, убедительно, иногда гневно, иногда иронично, а в разделе, посвященном творчеству замечательных мастеров-кашкинцев, – с восхищением автор показывает, что «слово может стать живой водой, но может и обернуться сухим палым листом, пустой гремучей жестянкой, а то и ужалит гадюкой. И Слово может стать чудом. А творить чудеса – счастье. Но ни впопыхах, ни холодными руками чуда не сотворишь и Синюю птицу не ухватишь»[6]. При этом Нора Галь пишет не только о том, что именно плохо в том или ином переводе, но и почему это плохо и как надо бы сделать, а если говорит об удачах, то не только о том, что именно хорошо, но и почему это хорошо. В книге – боль за искалеченный язык, сознание, что это свидетельствует о неблагополучии в обществе.

        Человек цельный, Н.Я. в любых обстоятельствах оставалась самою собой, старательно охраняла свой внутренний мир от всяческих чужеродных вторжений. Предпочитала не себя высказать, но выслушать другого. Раскрывалась лишь самым близким людям, но уж зато с полной и счастливой откровенностью. Жила с постоянным чувством ответственности за всех, кого приручила, готовая при первой необходимости подставить другу свое отнюдь не богатырское плечо.

        Отпечаток ее личности несут на себе и ее переводы. Она превосходно понимала побуждения людей, мотивы их поступков. Глубинное понимание человеческой природы – необходимое, неотъемлемое качество переводчика. Чтобы успешно перевоплощаться во всевозможных персонажей самых разных книг, надо обладать способностью проникать в чужую, нередко чуждую душу.

        Особенно глубоко в ее жизнь и творчество вошел Антуан де Сент-Экзюпери. Он был близок ей как писатель, близок был его человеческий облик, жизненная позиция. Нора Галь возвращалась к нему снова и снова. «Маленький принц» был, наверно, самой известной, да, пожалуй, и самой любимой ее работой. В появлении его на свет слились две главных ипостаси Н.Я. – работник и друг. С той минуты, как она по-французски прочла «Маленького принца», проникновенная мелодия этой мудрой человечной сказки уже неизменно звучала в ее душе. А два самых близких друга по-французски не читали. И Н.Я. перевела сказку для них. А когда решилась ее опубликовать, шесть журналов отказались ее печатать. Сейчас даже трудно представить, что было время, когда «Маленький принц» не входил в круг чтения всех и каждого, в саму нашу жизнь. Сказка выдержала десятки изданий, и из года в год Н.Я. привносила в нее что-то еще. Казалось бы, куда лучше? Но нет, одержимая стремлением еще точнее передать то, что услыхала внутренним слухом в тексте Сент-Экзюпери, добиваясь совершенства, которому, должно быть, нет предела, Нора Галь меняла то слово, то порядок слов, бывало, даже просто знак препинания, и вдруг неуловимо менялась интонация фразы, реплика начинала сиять новым светом. Многие фразы и выражения из «Маленького принца» пронизали живую речь, стали крылатыми, – может ли быть большее счастье для переводчика?

        Н.Я. часто переводила не по заказу, а просто потому, что тот или иной рассказ, а бывало, и книга оказывались ей по душе, и хотелось подарить их людям. Многое долгие годы пролежало в ящике письменного стола, а нередко Н.Я. с самого начала знала, что так оно и будет, – и все-таки переводила в надежде, что рано или поздно рассказ или книга увидит свет. И не ошиблась: сегодня напечатано почти все, и ничто не устарело. Среди таких книг, например, «Корабль дураков» Кэтрин Энн Портер, множество пророческих фантастических рассказов[7].

        Нора Яковлевна прожила почти восемьдесят лет, но до самого конца оставалась молодой. Ей не изменили страсть к работе, внутренняя зоркость, требовательность к себе, горячее и деятельное чувство справедливости, способность радоваться и восхищаться. Нора Галь оставила глубокий след в душах множества знавших ее людей, и они вспоминают о ней с благодарностью и печалью.

*******

Заметка впервые опубликована в газете «24 часа» (Иерусалим), 1997, 2 мая, с.31 (назв. «Под звездой „Маленького принца“»). Воспроизводится с существенными изменениями. 

Евгения Таратута Мой друг Нора Галь

Так уж сложилось в нашей культуре – при огромном богатстве русской литературы мы всегда жили и литературой всего мира.

        В прежние времена наши образованные люди знали языки и свободно читали мировую классику – Софокла и Данте, Шекспира и Шиллера. И всё же многие выдающиеся писатели прошлого и наших дней отдавали свои силы переводу. В наш век сложилась школа профессионалов, отдающих этому благородному труду – сделать чужую литературу близкой и родной нашему читателю – все свои силы и дарования. Этому посвятила свою жизнь и Нора Галь.

        Мы познакомились и подружились с Норой, когда нам было по девять лет, – в 1921 году. Под Москвой, в Сокольниках, для ослабленных детей был тогда устроен своеобразный санаторий – Лесная школа. Та самая школа, в которую в 1919 г. на елку приехал Ленин, о чем было написано немало книг...

        Эта лесная школа размещалась в бывшем имении владелицы красильной фабрики Ляминой (потом уже мы прочитали у Маяковского: «Краска – дело мамино. Моя мама Лямина...»[8]). Чудесный парк, большая двухэтажная дача, хороший пруд с гротами и островками, несколько отдельных домиков. Все окружено солидным забором. Эта школа была организована Наркоматом здравоохранения, сокращенно «НКЗ», и мы ее называли «лесная школа на козе».

        В ней жило сто мальчиков и девочек от восьми до тринадцати лет. Было несколько групп – младшие и старшие. Мы с Норой оказались в одной группе, так как были ровесницы. Подружились сразу: обе любили читать и рассказывать друг другу содержание своих любимых книг. Это были «Песнь о Гайавате» Лонгфелло в переводе Бунина (многие главы знали наизусть), «Хижина дяди Тома» Бичер-Стоу, «Маленькая принцесса» Бернет и другие. Но, конечно, в первую очередь читали друг другу стихи Пушкина и Лермонтова. В самой школе книг было мало, и учительница Мария Алексеевна читала нам вслух повесть английского писателя Тальбота Рида «Старшины Вильбайской школы», «Дети подземелья» Короленко...

        Время было голодное. Из Черкизова, с фермы «Бодрое детство», которой заведовал мой отец, привозили молоко, овощи. Очень помогал снабжению школы один старый большевик, который вынужден был бежать из царской тюрьмы в Америку, и там у него родились двое детей – мальчик, мой ровесник, и девочка, года на три старше. Эти дети тоже жили в нашей школе, а их отец, Александр Краснощеков, был направлен Лениным во Владивосток. Там он образовал Дальневосточную республику и стал президентом[9]. Он был одним из организаторов американской помощи нашей стране, эта компания называлась «АРА». От «АРА» в лесную школу привозили рыбий жир и белый хлеб. Я хорошо помню этот белый хлеб – он был снежной белизны и твердый, как камень. С вечера на кухне мы помогали укладывать куски этого хлеба в большие противни и заливали их водой, к утру он размокал, его подогревали в печке... Помню, от «АРА» у нас были роскошные розовые и голубые фланелевые ночные рубашки, а днем мы ходили в своей одежде.