Ирина Дегтярева - Повседневная жизнь российского спецназа

• Название: Повседневная жизнь российского спецназа
• Автор: Ирина Дегтярева
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: 5-235-02827-9

Пока они есть, будет жить Россия. Они не любят произносить громких слов, но следуют жизненному принципу: «Если не мы, то кто!» Кто тогда защитит Родину? Повседневная жизнь для них — это война, война против террористов и озверевших преступников. Мир — только в период редких передышек. Автор книги, Ирина Дегтярева, знает спецназ не понаслышке, постоянно печатается в спецназовском журнале «Братишка» и других популярных изданиях. Ее книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Лица под масками горят от жары. От звонких ударов закладывает уши. До штурма капитан Корнев пробежал по этажам. Звонил соседям, хотел узнать у них планировку квартиры. Он вернулся к своим ни с чем.

— Вот зараза! Не пускают. В глазок смотрят и делают вид, что дома никого. Придется вслепую идти.

Он держал наготове пистолет, поправлял бронежилет. Вот сейчас дверь рухнет, а за ней, по сведениям оперативников, несколько бандитов. Квартира «общаковская». Там хранятся преступные деньги. О такой квартире редко удается узнать операм. Обычно о ней знает только узкий круг лиц — преступников. А еще там живет «смотрящий». Деньги охраняет.

Кто-то стоит теперь под дверью с оружием и готовится стрелять в первого забежавшего собровца. Не успеют ребята проникнуть через балкон и его обезвредить — Корнев, который вбежит первым, может поймать пулю в упор.

После одиннадцатого удара дверь вылетела. Бандит, уже обезвреженный, лежал на полу. Он оказался в квартире один. Тот самый «смотрящий», который охранял общаковские деньги.

— Стоял, гад, под дверью, с пистолетом, — сказал Корневу один из бойцов, который забирался в квартиру через балкон. — Нас с балкона он не ждал.

* * *

Горы, ночь. Все как десять лет назад. По старой памяти боевиков «духами» кличут. Крепко Афган во многих засел. Но для капитана милиции Корнева — это совсем другая война. Дома теперь ждут Наташа и сын Кирилл. Два родных любимых человека.

Первая командировка — октябрь — декабрь 1999 года. Ввод войск в Чечню. Старогладовская станица. Хлебозавод и на его территории бывшее общежитие стройотряда. Здание хлебопекарни, одноэтажное, десять на восемь метров. Восемьдесят человек собровцев теснились в этом помещении. Зачистки снова и снова. Оружие, брошенное просто так и запрятанное боевиками в схронах. Обстрелы собровского ПВД. Картинки в памяти — калейдоскоп. И картинки так быстро менялись, что детали уплывали, как будто нечеткое изображение.

На некоторое время домой, к родным. Новый год вместе с женой и сыном. Но лишь до конца февраля удалось побыть со своими. Вторая командировка. И снова Чечня.

Два-три дня собровцы перемещались к Грозному. Выбирали место для нового ПВД. Остановились в Октябрьском районе, в больничном здании. Командировка у Корнева была до 29 апреля.

Корневы жили теперь в своей квартире, которую получил Наташин отец, бывший военный. Если бы он не отдал квартиру молодой семье, дочери, так бы и мыкались.

Были отчаяние Наташи, и слезы, и просьбы отказаться от командировок в Чечню.

— Я не хочу так больше. Ночью совсем спать не могу. Таблетки не успокаивают. Встану и брожу по квартире. Одна. Поглядишь на Кирюшку, а он так на тебя похож Сил нет смотреть.

— Но я же приехал. Теперь я тебе и по дому помогу. Ты же знаешь, я все умею. Не люблю только две вещи, — улыбнулся Вячеслав, — чай заваривать и одеяло в пододеяльник вставлять.

— Да, ты у меня мастер на все руки. Я больше никуда тебя не отпущу. — Наташа крепко обняла его. — Мы с Кириллом тебя не отпустим…

Эти фразы так и звучали в памяти Корнева, когда он вылетел в свою третью командировку в апреле 2001 года. И эти слова, и гибель трех товарищей за вторую войну — Казакова, Гурова и Матвеева…

Жили собровцы будто под топором. Минная война. Фугасы разного действия — радиоуправляемого, нажимного — на выбор. Поставить — дело недолгое. Боевики или сидят на безопасном расстоянии, или уходят вовсе. И деньги за каждый подрыв получают.

За 1999 год Корнева наградили орденом Мужества, а за командировку 2000 года представили к медали «За отвагу». В мае, когда был еще в Грозном, он получил звание майора.

Каждым утром, рано, собровцы на операции. Искали мины, схроны оружия в заброшенных домах. С ними ходил кинолог с овчаркой по кличке Тагир.

Рядом школа и пустырь. По пустырю шли двое мужчин. Ссутулившись, они двигались в сторону улицы Нахимова. Корнев окликнул их. Они нехотя остановились.

— Предъявите документы, — потребовал он.

— Нет у нас с собой. Дома забыли. Мы местные.

Собровцы связались с комендатурой Октябрьского района и передали туда этих двух для выяснения личностей.

«Может, они и мирные, а может, только из Чернореченского леса вышли, — думал Корнев, возвращаясь на ПВД. — Их вспугнули, они все побросали, поэтому и без документов. А вообще, у всех боевиков документы лучше наших. Паспорта на новеньких российских бланках. Я, милиционер, до сих пор не сменил паспорт. Бланков в области нет. Хожу с потрепанным, советским».

С жалобами на боевиков приходили отчаявшиеся местные.

— Так надоела война. Все вокруг стреляют, — со слезами говорила пожилая женщина. — Когда это кончится?! Ходят в лесу, я их видела, и днем, и вечером.

Бывало, что местные называли и конкретные адреса. Знали, где живут бандиты. Но, как правило, нагрянув по этому адресу, собровцы никого не находили.

В ответ на откровенность местных, по Грозному прокатилась волна убийств мирных граждан.

Периодически собровцы прочесывали лес. Траншеи, блиндажи между деревьев. Запах свежего леса, тонкий и сладковатый вкус лесного воздуха. А к нему примешивается стойкий запах войны — гари и пороха.

Собровцы вошли в лес после подрыва их соседей — новосибирского СОБРа. Час назад вытаскивали раненых из «Урала» и УАЗа и отправляли в госпиталь, в Ханкалу. Доктор подмосковного СОБРа вернул к жизни раненого бойца, у которого наступила клиническая смерть…

Натягивает поводок Тагир. Подстраховывая друг друга, бойцы идут на расстоянии. Остановились по знаку. Тагир что-то нашел. Корнев спрыгнул в окоп. Окопы в лесу и совсем старые, еще с Великой Отечественной, и поновее — с прошлой чеченской.

— Вот тут, — указал кинолог.

Присыпанная землей плащ-палатка. Под ней ниша. А в нише несколько автоматов, «Мухи», пустые магазины и пули россыпью.

— Второпях бросили, когда убегали, — заключил Корнев.

Часто собровцы выезжали уничтожать мини-заводы. И вот после одного такого удачного, результативного выезда боевики решили отомстить.

На глазах Корнева подорвалась собровская БМП. Механик-водитель, молодой парнишка, попал в эпицентр взрыва и погиб сразу. Чуть сзади него сидел Александр Хурда, а справа Филипп Павелко. Крышку моторного отсека вырвало и перебило ноги Павелко и Хурде. Остальных бойцов контузило и взрывной волной посбрасывало с брони.

Одни оттаскивали раненых в сторону, в безопасное место, другие прикрывали отход.

Филиппа и Александра отправили в Москву. От тяжелой контузии Филипп долго не приходил в себя.

Александру одну ногу пришлось ампутировать.

* * *

Осень к северу от Москвы ранняя. Тополя забрасывают желтыми листьями дорожки, водную гладь Клязьминского водохранилища. Оно неподалеку от дома майора Корнева. Рядом — древний сосновый бор. Корнев любит гулять там с Наташей и сыном.

Утром он встает рано. По привычке спит в сутки всего часов пять. Жалко ему терять время на сон.

Корнев уходит гулять, когда дома все еще спят. Он вернется с прогулки и разбудит домашних. Жене собирать сына в школу.

Наташа не работает. Корнев все время уговаривает ее не работать. Хотя она, помимо медицинского, закончила еще и строительный институт.

— Я сотрудник СОБРа, — убеждает он Наташу. — Дома бываю нечасто, а если и ты работать начнешь, упустим Кирилла. Ты уж посиди дома… Кирилл у нас паренек хороший, понятливый, добрый. Но балуем мы его. А надо бы построже.

— Вот ты бы и построже, — одними глазами улыбается Наташа. — Ты же первый его и балуешь.

— Со мной отец строже был, — кивает Вячеслав. — Я до сих пор к нему на «вы». Ты же знаешь. А Кирилл немного рассеянный, ему надо быть пособраннее. Вот сейчас спортом занялся. Это дисциплинирует. Лишнего свободного времени нет…

Корнев смахнул листья со скамьи, присел. Собака подбежала и начала ласкаться, заигрывать. Задние лапы и хвост ходуном ходят.

— Теодор Рузвельтович, отстань, — со смехом толкнул пса в мягкий теплый бок Корнев. — Иди, иди. Гуляй.

Взметая лапами желтые листья, пес умчался за деревья.

Когда Корнев глядит на красоту природы, иногда мелькает желание взяться за кисть. Но это желание живет секунду-две, не больше.

Военные пути снайпера

Прапорщик милиции Евгений Герасимович — снайпер ОМОНа на воздушном и водном транспорте. Служит в отряде с 1999 года. Прошел высотную подготовку, освоил специальности снайпера и водолаза — боевого пловца. Был с отрядом во всех командировках второй чеченской кампании.

Награжден медалями «За отвагу» и «За отличие в охране общественного порядка».

Сутки на сборы!

Бушлат, рюкзак, спальник… Что еще в командировку брать? Женя в растерянности остановился у открытого шкафа.