Алек Экзалтер - Коромысло Дьявола

• Название: Коромысло Дьявола
• Автор: Алек Экзалтер
• Жанр: Фэнтези

Религиозная сайнс фэнтези для верующих и не очень верующих в XXI веке от нашей христианской эры.

---

Сейчас Филипп отчасти понимал, предполагал, почему же в начале нашей христианской эры десятки и сотни античных Архонтов Харизмы, в бытность их эргониками или апатиками, уходили и не возвращались из новоявленных им убежищ-асилумов. Вероятно, познавать себя вне ограничений земнородного пространства-времени не возбраняется бесконечно и беспредельно.

Да и что значат для асилумов протяженность людских веков, столетий, площадь плоскостей, трехмерность объемов? По всей видимости, не более того, что они могут извлечь из чувственного восприятия обретенных ими симбионтов, наперсников, напарников, партнеров…

Как у них это получается, зачем им необходимы люди-харизматики? Сие суть неведомо-незнамо ни многосведущему дидактику-прорицателю прецептору Павлу, ни многознающему инквизитору-экзорцисту рыцарю Филиппу.

Если, по утверждениям средневековых отцов ноогностиков, существование асилумов есть неопровержимое доказательство сверхрационального Бытия Божия, то оно однозначно непостижимо рассудительному человеческому уму в резонах материальных и эмпирических.

"…Априорно и апостериорно, судари мои. Ибо неисповедимы пути Господни и непостижим апофатический Закон Божий в отрицании преходящих субстанций единого и неделимого пространства-времени сего…"

Прежде чем пересечь матово светящийся потусторонний вневременной и внепространственный барьер, Филипп заново, едва ли не эйдетически, вспомнил о самоличных, первых впечатлениях от убежища. Вовсе не случайно оно ему представилось, показалось, открылось как закономерному престольному правопреемнику харизматических дарований.

Даром что он, "олух царя небесного тех часов в тот день ровным счетом ничегошеньки не знал, не понимал, чего там, где и как со мной происходит, произошло или же произойдет в скором последующем, либо уже состоявшемся времени."

Припомнились Филиппу и его неслучайное сравнение убежища с храмом неведомого античного бога, и тройственная греко-латинская кириллическая табличка со словами: "Nosce te ipsum. — Познай самого себя", многозначительно размещенная будто бы за алтарным престолом в благостной обстановке маленькой городской кофейни. Должно быть, тогдашний произвольный декоративный интерьер заведения недаром и нисколько не кощунственно напомнил ему храмовый иконостас.

"Ибо храм Божий и Тело Христово в душе всякого истинно, истово верующего."

На сей раз, входя в убежище, рыцарь Филипп предвосхищал нечто подобное. Или же теургический феномен однажды виденного, приятно и знакомо испытанного, существенно способствовал действенному прозрению.

В сущности довольно редко, но случается, когда-либо в озарении становятся очевидными ранее скрытые причинно-следственные связи. В сверхъестественной действительности у непостижимых асилумов, оказывается, тоже можно предвидеть закономерность и предопределенность, коль скоро достигнут насущный уровень познания самого себя.

Следовательно, преступив порог убежища, Филипп Ирнеев вошел в нерукотворный образ и подобие православного храма. Хотя нет, не совсем так… скорее всего, он очутился в часовне Пресвятой Троицы, судя по большому иконописному изображению, помещенному на стене за алтарем.

Филипп осмотрелся в новом храмовом интерьере, и убранство ему глянулось.

"Зело и зело в благолепии…"

Иконы в золотых и серебряных окладах, византийские лики Спасителя, Богоматери, архангелов, чтимых им святых, серебряное паникадило, фрески, мозаики, резные деревянные панели, белое алебастровое распятие, багряный бархатный покров на алтаре, негасимые золотые лампадки, заправленные оливковым маслом, горящие свечи, легкий запах росного ладана — ничто не коробило, не угнетало его религиозные чувства и приверженность иератической греко-православной обрядности.

"Горе имамы сердца, братия!"

Что особенного в вышних ему предстоит совершить в храме сем рыцарь Филипп также знал. Точнее, правоверно предположил вследствие давешней достопамятной беседы с прецептором Павлом.

Без особых раздумий рыцарь-неофит Благодати Господней пятого (или, возможно, уже шестого?) круга посвящения приступил к закономерному обряду, фундаментально описанному в "Summum Instrumentum", она же "Каноническая книга орденской теургии и церковно-храмовой тавматургии".

Канонически рыцарь Филипп возложил на ритуальный алтарь меч Регул, ставший Крестом Вещего Прознатчика, инкунабулу Продиптиха, врученную ему прецептором Павлом, и фамильный рыцарской сигнум…

Минутой позже, потраченной на соответствующие глубокие размышления, жертвенное огнестрельное оружие, обретшее имя Филомат, рыцарь Филипп решился присовокупить к остальной атрибутике. Он предчувствовал, что имеет неотъемлемое право по существу дополнить стародавний византийский канон православного витязя.

В эти подготовительные минуты ему казалось: словно бы он и его асилум в радостном удивлении и предвкушении вдвоем просветленно припоминают… сверхрационально почерпнули из общей памяти, как и что им предстоит вершить…

Задумавшись, Филипп двинулся направо за алтарь, где ему открылась ризница, а там — различные орденские облачения. Пару секунду поколебавшись, он выбрал себе жемчужно-серую мантию неофита.

"Ковбойские сапоги со шпорами куда ни шло. Но голубые джинсы и джинсовая рубашка с коротким рукавом никуда не годятся, судари мои."

Оставалась литургическая молитва. И до того, как преклонить колени, православный витязь дословно повторил про себя "Тебя, Бога, хвалим", благодарственную литанию Святого Амвросия Медиоланского в ее исходном греческом оригинале.

Она и есть основа ритуала. Поскольку все благодатные дары неофита ему были преподаны ранее.

"Ну, благословясь!"

Едва рыцарь Филипп начал теургический речитатив, как тут же к нему присоединился, принялся ему певчески вторить мощный мужской хор. С левого и правого клироса во весь голос по византийской и по римско-католической обрядности в двойном согласии вдруг грянул, заявил о себе асилум.

Рыцарь Филипп невозмутимо знал, не сомневался, что же теперь необходимо предпринять именно ему. Он плавно поднялся с колен, прочно утвердился на амвоне и широко распростер руки, обнимая пространство храма.

Это его ритуал, его обряд, и он персонально ведет храмовую службу, литургически пресуществляющую благодатную тетраду — четыре рыцарских атрибута, расположенных на алтаре…

— …Тебя, Бога, хвалим! Te Deum laudamus…

По иному и быть не может, ежели он, Рыцарь Благодати Господней, есть и да пребудет высокопреподобным настоятелем личного храма сего, его служителем-причетником, образцовым единственным сыном и братом прихожанином. Во имя Пресвятой Троицы Всеблагой и Единосущной…

Аминь. Amen…

Если что-либо, когда-либо свершается истинно, неизменно в итоге приходит боговдохновение. Будь то проникновенная благодарственная молитва в храме Божьем или проницательное осознание нашего бытия в Божественном Промысле.

Итого, по завершении службы в храме-асилуме рыцарь Филипп осознал, усвоил сверхкатегорийный императив истины:

"Чем меньше в твоей, неофит, чистой рыцарской ипостаси найдется по-мирски человеческого, подло людского, земнородного, греховного, плотского, тварного, тем совершеннее и чище ты сможешь исполнить духовный долг твой, благородно поступая достойно звания твоего, о рыцарь…"

Транспортный коридор Филипп обнаружил за дверью слева от алтаря.

"Духовные силы и знания в оном миру секулярном тако же животворят по мере веры нашей…"

— …Ну, братец Фил, и дал же ты копоти нашим клеротам! Булавин честь по чести раздулся от гордости за тебя, вот-вот лопнет от того, что за два месяца неофита на шестой круг вывел, раскрутил…

Скажи ему спасибо. Кабы не он, тебя, милок, безжалостные отцы ноогностики и бесчеловечные отцы наши клероты могли бы в кунсткамеру, под оргстекло, в виде специфического предметного образца преждевременно созревшего вундеркинда-харизматика…

Что, неофит, испугался? Не боись, это я пошутила, честное слово. Но вообще-то сама горжусь собой, тебя и себя неимоверно поздравляю с раскруткой дарований.

Отпрыскам, потомкам буду рассказывать, как сам знаменитый адепт-дароносец Филипп Ирнеев у меня голыми м…ми как цуцик на медосмотре бренчал…

— Скажешь тоже… А они у тебя есть… потомки-отпрыски?

— Честно говоря, покамест только один… правнук, моя кровинушка генетическая, во многом обещает стать крутым харизматиком, типа тебя, как в возраст войдет.

Ей-ей, еще раз прими искренние поздравления твоего арматора.

Сладко лобызаться, христосоваться пока не будем. Вначале я с нашего, м-м-ма! бесценного даровитого организма последние медицинские параметры сниму для анналов гильдии.