Грегг Гервиц - Программа

• Название: Программа
• Автор: Грегг Гервиц
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1274-5

Ли Хеннинг, дочь голливудского продюсера, хрупкая, немного неуклюжая девятнадцатилетняя студентка с печальными серо-зелеными глазами, попадает в сети Программы — могущественной секты, манипулирующей своими последователями, полностью лишая их воли и опустошая кошельки. Через три месяца родители, отчаявшиеся найти дочь с помощью ФБР, ЦРУ, полиции Лос-Анджелеса и частного детектива, обращаются к Тиму Рэкли.

Специалист берется за это дело в память о собственной дочери, убитой год назад. Он идет на крайнюю меру — сам присоединяется к Программе и становится рабом Учителя.

Грегг Гервиц — автор триллеров, высоко оцененных читателями всего мира, первый в рейтинге Los Angeles Times. Его романы признавались лучшими в своем жанре среди ведущих литературных клубов, переведены на тринадцать языков мира, и это только начало.

Гервиц писал сценарии для студий Jerry Bruckheimer Films, Paramount Studios, MGM и ESPN, разработал телевизионную серию для Warner Studios, писал комиксы для Marvel и опубликовал огромное множество академических статей. Он читал лекции в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, в Гарварде, в ведущих университетах США и Европы.

---

— Он трахает только девственниц. Ну, или тех, кого он лишил девственности — его Лилии. Он никогда не будет спать с девочкой, если она уже спала с кем-то другим.

Тим вспомнил, с какой насмешкой Кэйти Кельнер говорила, что Ли «Супер Д», и у него засосало под ложечкой.

— Он их насилует?

Реджи сжимал виски, меряя шагами комнату, словно пытался избавиться от приступа мигрени:

— Это зависит от того, как ты определяешь «насилие», «принуждение» и «добровольное согласие». Нет, он их не насилует технически. Он убеждает их. Но у них нет выбора.

— Что это значит?

— Если ты сам не понимаешь, я не могу тебе объяснить.

Реджи произнес последнюю фразу холодно и резко. Потом упал на кровать, сжимая виски руками:

— Слушай, у меня начинается жуткая головная боль. Я больше не могу.

— Где они…

— Я больше не могу! — Реджи лежал, не шевелясь, он тяжело дышал, так, будто плакал или боролся с жуткой болью.

Когда он снова заговорил, это было нечто вроде извинения:

— Я не могу… Все, дружище. Больше не могу. Это возвращает меня обратно.

— Хорошо. Все нормально. Спасибо тебе. — Тим встал, чтобы уйти.

— Ты можешь выключить свет?

— Свет выключен.

— Подожди. Ты можешь… Я не понимаю… — Реджи пошарил в поисках блокнота и случайно столкнул его за тумбочку. — Черт. Это был мой список. Что я должен сделать?

Тим уставился на него, совершенно сбитый с толку.

— Ну, что нужно сделать? Перед тем как лечь спать?

— Почистить зубы? — предположил Тим.

— Верно. Это верно. — Реджи вскочил с кровати. — Подожди. Останься еще на секунду. Пожалуйста. — Потом он крикнул из ванны: — Сколько зубной пасты?

— Столько, чтобы она покрывала все щетинки, — такая забота о другом человеке была знакома Тиму, хотя данная разновидность была весьма причудливой. Два месяца назад на день рождения Джинни — когда прошел год со дня ее смерти — им с Дрей пришлось ухаживать друг за другом, настолько тяжело и утомительно было выполнять все самые обычные действия.

— Можно мне в туалет?

— Да.

Раздавшийся звук струящейся в унитаз жидкости красноречиво свидетельствовал о том, чем занят Реджи. Он не потрудился закрыть дверь. Потом он вернулся и встал перед кроватью. Рубашку он снял, а вот джинсы забыл. Ронделл был таким тощим, что у него все ребра выпирали. Он что-то пробормотал себе под нос, растерянный, снова ставший полностью зависимым.

Тим один раз сильно стукнул по матрасу так, что все валявшиеся на нем бумажки слетели на пол. Потом откинул одеяло:

— Ложись.

Реджи скользнул в постель.

Тим взял одеяло и накрыл им Реджи. Глаза у того были широко раскрыты. Он спросил:

— А можно включить телевизор? Мне нужен свет и движение.

— Да. — Тиму понадобилась минута, чтобы найти телевизор. Он был закрыт старым ковриком для ванной комнаты. Антенна была не настроена, поэтому изображение было смазанным, а голоса почти сливались. Тим попытался поправить антенну, но Реджи сказал:

— Так хорошо. Такое ощущение, что у меня есть компания.

Когда Тим уже был у самой двери, Реджи его окликнул:

— Эй, шериф!

Тим повернулся, подавив желание поправить парнишку. Реджи натянул одеяло до самого подбородка. Взгляд у него был пустой и испуганный:

— Постарайся вытащить эту девочку как можно скорее.

9

Ли проснулась и сразу почувствовала какое-то смутное волнение, которое ощущала каждое утро на протяжении трех месяцев. И, как всегда, она отогнала от себя эту слабость, усилием воли взяла себя в руки, как ее учили. Она сказала себе, что ее сомнения были остаточными явлениями ее старой программы, что она может максимально ускорить свой рост, минимизировав нигилизм. Что она должна открыть свой разум и включиться в Программу.

Ей оказали большую честь, когда двадцать два дня назад пригласили вступить в Круг приближенных и переехать на ранчо. И она не позволит себе все испортить. Она слишком многим пожертвовала. Ли перевела взгляд на белый потолок спальни, складки у нее на лбу разгладились, пульс пришел в норму. Обстановкой комната напоминала общежитие бесплатного колледжа: две старые деревянные кровати, тумбочка, чулан, дверь в который не закрывалась. Стены выкрашены краской: в том месте, где на них падали лучи солнца, проникающие через единственное окно в комнате, краска выцвела.

Ее партнерша по росту посапывала на второй кровати, втиснутой в маленькую комнатушку. Джени было двадцать пять лет, она была красивой, уверенной в себе девушкой. Ли тяжело было не завидовать ее уверенности и женственным формам.

Дверь, скрипнув, приоткрылась, и на пороге в тусклом утреннем свете возникла фигура мужчины. Здесь не было замков на дверях. Ли слышала, что запирался только дом Учителя. А еще не было телефонов, часов, телевизоров и газет. И зеркал — Ли научилась причесываться, не глядя на свое отражение. Или они с Джени причесывали друг друга — в последнее время это стало происходить все чаще.

Ли разрешали работать на компьютере, но все компьютеры были старые, в них не было модемов или телефонные провода были отсоединены. Ли скучала по интернет-пространству, но ничего не могла с этим поделать — просить или задавать вопросы здесь было бесполезно. И потом, благодаря своим компьютерным знаниям она занималась работой по своей специальности и была избавлена от обычных обязанностей новичков. Смены новичков длились по восемнадцать часов, но заканчивались раньше, если удавалось уговорить пять человек записаться на семинар.

Мужчина вошел в комнату. Ли притворилась, что спит, хотя слышала, как заскрипели половицы у него под ногами. На ее бедро легла его рука:

— Ли, твоя очередь будить Учителя.

Она открыла глаза. На ее кровати сидел Рэндел, Хранитель. Он был высоченного роста, у него на теле почти не было волос: лысая голова, лоб без бровей, голая грудь, а руки волосатые.

— Сейчас, я только скажу своей партнерше по росту, — попросила Ли.

Но Джени уже встала, потянулась и пожаловалась:

— Какая жалость, что я не могу быть Лилией Учителя из-за того, что я замужем!

Когда стало ясно, что Рэндел не собирается выходить, Ли переоделась прямо перед ним, ощущая неловкость от его пронзительного взгляда.

Джени помогла ей причесаться — в первый же день здесь Ли сделали мальчишескую стрижку. Джени посоветовала:

— Надень лучше рубашку без рукавов.

— Я немного озябла. Еще очень рано.

— То, что ты зябнешь, это чувство, настроение. Не позволяй себе возвращаться к старой программе.

— Мне нравится эта кофта.

Джени тяжело вздохнула и скосилась на Рэндела:

— Видишь, с чем мне приходится работать? — Она постаралась прикрыть пренебрежение, прозвучавшее в ее голосе, коротким нервным смешком. А потом поцеловала Ли в лоб:

— Я горжусь тобой.

Рэндел прочистил горло и сказал:

— Когда целуешь кого-то в лицо, сосешь длиннющую трубку, на другом конце которой фекалии.

Джени вздрогнула и принялась завязывать Ли шнурки.

— Я это запомню, — сказала Ли.

Рэндел провел ее по коридору мимо ряда закрытых дверей. В доме было два крыла, каждое состояло из четырех спален и двух ванных комнат, в середине располагалась маленькая кухня.

Они вышли на лужайку, вокруг которой было еще четыре домика. Ли приходилось почти бежать, чтобы поспеть за Рэнделом. На краю лужайки возвышалось пять гигантских кипарисов. Маленький кусок земли, принадлежащий их общине, со всех сторон окружали горы. Их домики стояли на высокой крутой скале. Коттедж Учителя находился к западу от тропы, которая тянулась через всю территорию.

Ли посмотрела на Рэндела и спросила:

— Что ты думаешь об Учителе?

— Он меня спас, — не раздумывая ответил Рэндел.

Всю остальную часть пути они молчали. На крыльце коттеджа сидел Скейт Дэниелс, второй Хранитель. Рубашка у него на груди бугрилась, а на шее висели две витые медные проволоки с бусинами и печально известным серебряным ключом.

Два добермана Скейта вскочили и залаяли. Ли в ужасе отпрянула, но Скейт только щелкнул пальцами, и собаки отползли к маленькой хижине, где спали Скейт и Рэндел. Хижина была такой маленькой, что громилы едва помещались в ней вдвоем. Ли знала, что в эту хижину и в строение за ней вход воспрещен. В строении располагался личный кабинет Учителя, дверь была утыкана кучей замков, охраняющих так называемый модуль от вторжения. Ли быстро отвернулась, чувствуя захлестнувшие ее трепет и уважение.

Рэндел показал на дверь, и Ли вошла. Это ранчо в двадцатые годы принадлежало какому-то режиссеру. Коттедж Учителя являл собой остатки былой роскоши, все остальное пришло в полный упадок. Перед домом стояли вагончики, в которых когда-то размещалась некая съемочная группа. До того как Программа купила это ранчо, его занимала какая-то исправительная организация для малолетних преступников, что способствовало еще большему разрушению хозяйства. Рэндел закрыл за Ли дверь.