Павел Берков - История советского библиофильства

• Название: История советского библиофильства
• Автор: Павел Берков
• Издательство: Книга
• Жанр: Культурология
• Год: 1971

Берков Павел Наумович был профессором литературоведения, членом-корреспондентом Академии наук СССР и очень знающим библиофилом. «История» — третья книга, к сожалению, посмертная. В ней собраны сведения о том, как при Советской власти поднималось массовое «любительское» книголюбие, как решались проблемы первых лет нового государства, как жил книжный мир во время ВОВ и после неё. Пожалуй, и рассказ о советском библиофильстве, и справочник гос. организаций, обществ и людей.

Тираж всего 11000 экз., что по советским меркам 1971 года смешно.

© afelix.

---

В письмах из Германии к друзьям и из Москвы к Ф. Г. Шилову (и то, и другое — 1928 г.), в воспоминаниях сына поэта и других лиц Д. Бедный выступает как самый настоящий библиофил: он радуется, что за три рубля купил редкую книгу XVIII в., тем более редкую, что на ней имелся автограф поэта-декабриста Рылеева; он не считает неэтичным «перехватить» «Житие Федора Васильевича Ушакова» у Н. П. Смирнова-Сокольского, имевшего неосторожность рассказать Д. Бедному, что в таком-то антиквариате продается эта редчайшая из всех русских книг; он встает для этого раньше обычного, чтобы поспеть в книжный магазин к его открытию, и т. д. — словом, повторяет то, что в том или ином виде известно нам из биографий других «заядлых» библиофилов.

Может быть, прав был А. Книппер, который утверждал: «Собрание Д. Бедного — это прежде всего лаборатория писателя, мастера, работающего сегодня на материалах истории коннозаводства, а завтра собирающего все предания, легенды, песни, былины и записи, относящиеся к охоте и охотникам» (74). Но и помимо этой «утилитарной» стороны библиофильства для Д. Бедного существовала и другая, о которой метко сказал тот же А. Книппер: «Д. Бедный любит книгу, и книги „любят“ его, иногда совершенно неожиданно из разных городов собираясь на одной полке и замыкая бывшую дотоле неполной цепь однотипных изданий. Книжники знают радость этих „слетов“. Знает ее в полной мере и Д. Бедный».

С. Придворов вспоминает слова отца: «Без книг пуста человеческая жизнь. Книга не только наш друг, но и наш постоянный вечный спутник. Без нее нет для меня нормального человеческого существования» (135).

Да, пуста без книг человеческая жизнь, в особенности жизнь библиофила, — и особенно такого, как Демьян Бедный.

Глава шестая 1930-е годы

Издательское дело в период первых пятилеток. — Книготорговля в это десятилетие. — Книжные лавки писателей в Москве и Ленинграде. Библиофильские организации Москвы и Ленинграда в 30-е годы. — Библиотеки В. А. Десницкого, И. Н. Розанова и М. Горького.

Принятая партией в 1930 г. на XVI съезде программа развернутого социалистического наступления по всему фронту вызвала вскоре значительные изменения также и в области книгоиздательского и книготоргового дела. Дальнейшими следствиями этих изменений явились новые формы деятельности советских библиофильских организаций и вообще существования советского библиофильства.

В течение 20-х годов государственные издательства окрепли в идеологическом и материальном отношениях и мало-помалу вытеснили частные издательства, существовавшие со времени нэпа; постепенно в них были влиты мелкие ведомственные издательства, издательства городских Советов и различных научных учреждений. Однако строгой плановости в их деятельности не было: существовал параллелизм в издательских планах, не был урегулирован вопрос о тиражах выпускаемых книг и т. д. В связи с этим, еще до XVI съезда партии, Совет Народных Комиссаров РСФСР принял постановление «О мероприятиях по рационализации работы книгоиздательств и упорядочению книгопроводящей сети», иначе называвшееся «Постановлением о типизации издательств». Это решение способствовало упорядочению издательского дела, но не довело реорганизации его до конца. Поэтому в 1930 г. последовало постановление Совета Народных Комиссаров РСФСР об организации «Объединения государственных книжно-журнальных издательств (ОГИЗ). Суть этого решения состояла в том, что были объединены Госиздат РСФСР и наиболее крупные специализированные издательства. Последние сохраняли свое название и относительную самостоятельность, но в то же время находились в подчинении правления ОГИЗа. Вскоре было принято постановление о создании Книготоргового объединения государственных издательств (КОГИЗ). Это решение имело большое значение для распространения новых изданий, а также, как будет видно из дальнейшего, и для продажи антикварно-букинистической книги.

Изменения в издательском деле РСФСР естественно отразились и на развитии советского библиофильства. Наиболее значительной в этом отношении была роль Гослитиздата, Государственного издательства изобразительных искусств (Изогиз), позднее — „Искусство“, издательств „Academia“ (до 1938 г.), „Советский писатель“ (с 1938 г.; до того Московское товарищество писателей и „Издательство писателей в Ленинграде“).

Сфера деятельности Гослитиздата и „Советского писателя“ в основном была разграничена таким образом, что первому было предложено выпускать произведения русских и иностранных классических и вообще крупных писателей досоветского периода, второму — произведения советских писателей. Впрочем, на практике были отступления от этого порядка. Так, например, „Советский писатель“ издавал и издает две серии „Библиотеки поэта“, Большую и Малую, в которые входят произведения как дореволюционных, так и советских поэтов. Издательство „Художественная литература“ издает полные собрания сочинений писателей советского времени — Д. Бедного, В. Маяковского, И. Эренбурга, К. Федина и др. Совсем не укладывалась в стройную систему типизации издательств деятельность издательства „Academia“. Однако в течение 30-х годов некоторые из проявлений параллелизма в издательском деле постепенно были устранены.

Одной из важных сторон деятельности Гослитиздата в конце 20-х и в особенности в 30-х и последующих годах была организация выпуска подписных изданий. Недостаточная мощность полиграфической промышленности в середине 20-х годов не позволяла предпринимать такие опыты, как массовые подписные издания классиков и крупных советских писателей. В то же время отдельные частные и кооперативные издательства в конце 20-х годов печатали собрания сочинений некоторых современных писателей. Ленинградское отделение Госиздата предприняло во второй половине 20-х годов издание собраний сочинений Тургенева, Гончарова, Достоевского, художественных произведений Л. Толстого и пр. Подписка на них имела огромный успех. С 30-х годов сектор подписных изданий ОГИЗа получил еще большее развитие, в дальнейшем неуклонно продолжавшееся.

Некоторые библиофилы, собиравшие старые, в особенности первые, издания писателей, относились с пренебрежением, даже презрением к тем, кого они называли „подписными библиофилами“. Однако такое отношение к подписчикам на советские издания классиков глубоко несправедливо. Подписные издания играли и играют огромную общественно-полезную, социально-воспитательную роль. Они приохотили миллионы людей к чтению, распространили любовь к литературе, к книге, повысили художественные вкусы читателей и сделали многих из них библиофилами, любителями хорошей книги. Кроме того, как правило, советские подписные издания в текстологическом отношении несравненно выше любых дореволюционных: в их подготовке обязательно участвуют крупные научные силы, обеспечивающие точность и полноту воспроизводимых текстов классиков и других писателей, сочинения которых прежде искажались царской цензурой и небрежной редактурой, а чаще всего и отсутствием последней.

Наряду с подписными изданиями Гослитиздат и другие советские типизированные издательства выпускали прекрасно оформленные отдельные произведения классических и современных писателей с иллюстрациями Кукрыниксов, Д. А. Шмаринова, Б. А. Дехтерева, Е. А. Кибрика, Г. С. Верейского, И. Н. Павлова, Б. И. Пророкова и др.

Все это, несомненно, представляло значительные шаги в развитии искусства советской книги и способствовало росту советского библиофильства.

Однако среди явлении книгоиздательского дела 30-х годов два непосредственно и сразу же отразились на библиофильских увлечениях современников и даже последующих десятилетий. Мы имеем в виду деятельность издательства „Academia“ и возникновение „Библиотеки поэта“.

Одним из результатов постановления о типизации издательств явилось выдвижение, — можно сказать, неожиданное, — издательства „Academia“, существовавшего с 1921 г. как издательство ленинградского Государственного института истории искусств, в первый ряд издательств РСФСР.

Издательство „Academia“ было задумано в начале 20-х годов рядом петроградских университетских профессоров специально для выпуска в русском переводе произведений Платона, и именно по той причине, что этот древнегреческий философ проводил свои занятия с учениками в саду, принадлежавшем афинянину Академу, и школа Платона потому называлась Академией, новосозданному издательству было присвоено это название. Нет необходимости умалчивать о том, что это издательство имело откровенно идеалистический характер и, вероятно, было задумано как противовес материализму советской идеологии. Затем в течение почти всего первого десятилетия своей деятельности издательство „Academia“ обслуживало нужды Государственного института истории искусств, твердыни ленинградских формалистов, и ничем не выделялось среди аналогичных учреждений. Со второй половины 20-х годов оно начало издавать произведения старой и новой художественной иностранной литературы, так как печатать сочинения русских авторов, национализированные декретом от 30 декабря 1917 г., оно не могло. После создания ОГИЗа издательство „Academia“ получило право издавать произведения и русских писателей в художественно оформленном виде, — в отличие от массовых изданий Гослитиздата. Руководивший издательством в ленинградский период энергичный и образованный книговед и библиофил А. А. Кроленко умело повел дела, и издательство „Academia“ стало выпускать изящно оформленные и хорошие в текстологическом отношении книги, которые сразу же сделались предметом коллекционирования. В 1932 г. издательство выпустило красиво напечатанный „Каталог изданий 1929–1933 г. С приложением плана изданий на трехлетие 1933–1935 гг.“, который немедленно, как и вся печатная продукция издательства, был расхватан и стал как бы справочником для коллекционеров. Вскоре „Academia“ была переведена из Ленинграда в Москву, и ее издательский размах принял еще большие размеры. Об этом свидетельствует книжечка малого формата, озаглавленная „„Academia“. Издательство, к XVII съезду ВКП(б). Задачи, перечень изданий, план“, (М. —Л., 1934, 120 с.).