Павел Берков - История советского библиофильства

• Название: История советского библиофильства
• Автор: Павел Берков
• Издательство: Книга
• Жанр: Культурология
• Год: 1971

Берков Павел Наумович был профессором литературоведения, членом-корреспондентом Академии наук СССР и очень знающим библиофилом. «История» — третья книга, к сожалению, посмертная. В ней собраны сведения о том, как при Советской власти поднималось массовое «любительское» книголюбие, как решались проблемы первых лет нового государства, как жил книжный мир во время ВОВ и после неё. Пожалуй, и рассказ о советском библиофильстве, и справочник гос. организаций, обществ и людей.

Тираж всего 11000 экз., что по советским меркам 1971 года смешно.

© afelix.

---

Перечисляя различные виды советского книгособирательства, мы отнюдь не приводим «воображаемые» примеры: за каждой темой или предметом, указанными нами, стоят конкретные люди, реальные собрания, известные нам лично или такие, проверенные сведения о которых мы почерпнули из печати или из писем своих корреспондентов.

Конечно, подобное монобиблиофильство (коллекционирование книг только по одной теме) не является единственной формой советского книгособирательства; оно очень распространено и может считаться преимущественным, однако не исключает и библиофильства более широкого профиля. Весьма возможно, что известную роль в развитии монобиблиофильства играют жилищные условия, в которых находилось и еще пока находится большинство советских библиофилов, так как легче хранить относительно маленькое собрание, чем огромные коллекции, характерные для дореволюционных библиофилов-дворян, вроде Н. П. Румянцева, А. Д. Черткова или библиофилов из буржуазии — Я. Ф. Березина-Ширяева, Г. В. Юдина, А. П. Бахрушина, А. Е. Бурцева, из духовенства — архиепископа новгородского Феофана Прокоповича, митрополита Евгения Болховитинова, киевского митрополита Флавиана, библиотека которого была размещена в специально построенном двухэтажном здании и описана в основном каталоге и двух дополнениях к нему.

Кроме жилищных условий, на распространение среди советских книголюбов монобиблиофильства влияют и материальные возможности. Они, естественно, не располагают такими средствами, какие вкладывали в собирание своих библиотек богачи дореволюционного времени.

Характеризуя изменения, происшедшие в советский период в области предмета книжного собирательства, мы должны отметить одно в высокой мере заслуживающее внимания обстоятельство: возрождение интереса к коллекционированию старинной рукописной книги. В дореволюционный период расцвет собирательства рукописной книжности приходился на конец XVIII — первую половину XIX в. Тогда составились крупнейшие собрания подобного рода (Н. П. Румянцева, А. И. Мусина-Пушкина, Ф. А. Толстого, И. Н. Царского, А. И. Кастерина и др.). Пристальное внимание к старописной и старопечатной книге стали проявлять со второй половины XIX в. государственные библиотеки и библиотеки научных обществ (Публичная библиотека, Библиотека Академии наук, Библиотека Румянцевского и Исторического музеев, библиотеки Общества истории и древностей российских при Московском университете, Общества любителей древней письменности и др.). Располагая неизмеримо большими средствами, чем рядовые библиофилы второй половины XIX — начала XX в., государственные и научно-общественные библиотеки приобретали значительную в количественном отношении и наиболее ценную по своему характеру часть старинной книжности, попадавшей на антикварный рынок. Поэтому во вторую половину XIX в. и в первые десятилетия текущего столетия количество собирателей рукописной и старопечатной книги резко снизилось. Наиболее крупными коллекционерами в этой области русского библиофильства в конце XIX — начале XX в. были купцы И. А. Вахрамеев, Ф. Ф. Мазурин, помещик А. А. Титов, академики В. Н. Перетц, Н. К. Никольский, профессор И. А. Шляпкин. В первые годы после революции собирание древнерусских рукописей и старопечатных книг быстро пошло на убыль. Конечно, нельзя сказать, что оно прекратилось совсем; однако сведений о нем в печати 20—40-х годов мы не встречаем.

Поразительное изменение в данной области русского библиофильства обнаружилось в послевоенный период. Благодаря разысканиям неутомимого ленинградского археографа и литературоведа В. И. Малышева стали известны десятки и сотни имен собирателей древнерусской книжной старины по всему Советскому Союзу (96–99).

Великая Октябрьская социалистическая революция внесла коренные изменения и в те внешние и внутренние условия, в которых складывалось и развивалось советское библиофильство. Одним из самых важных вопросов в этой области является вопрос об источниках, из которых библиофилы черпают материалы для пополнения своих коллекций, источники собирательства, и в первую очередь вопрос о книжной торговле вообще и о торговле букинистической и антикварной книгой в частности.

С XVIII в. основным источником роста библиофильских собраний была покупка книг в нескольких казенных книжных лавках, появившихся в Москве и Петербурге почти одновременно — в начале второй четверти столетия. Затем долгое время книги продавались у переплетчиков. Однако здесь можно было приобретать только новые книги и изредка отдельные экземпляры старых изданий. Старые же рукописные и печатные книги в лавках не продавались, ими торговали случайные люди на рынках.

Такой порядок оставался в течение всей второй половины XVIII в. и даже позднее. Лишь постепенно возникают антикварные лавки по продаже старопечатной и рукописной книги, на которые появляется спрос с конца XVIII в.

Со средины XIX в. в Петербурге и Москве в библиофильской практике начинают играть большую роль толкучки, где — сначала на «развале», а затем в букинистических лавочках — можно было найти старинную книгу. Конечно, библиофилы вроде Румянцева, Черткова и пр. на толкучки не ходили — для подобных аристократических коллекционеров книги приобретали по их поручению библиотекари или специально приглашенные небогатые ученые; кроме того, появился тип «холодного» букиниста, носившего за спиной в холщевом мешке свой «товар» и посещавшего «клиентов» на дому.

В 80-х годах XIX в. в Петербурге и Москве возникли первые специальные антикварные книжные магазины и начали даже выпускать каталоги своей «наличности», в особенности после покупки какой-либо крупной библиотеки. С этого времени патриархально-идиллический период антикварной торговли сменился периодом откровенно хищнического обирательства покупателя, большей частью такого же хищного обирателя в какой-либо другой области торговли и промышленности. В короткое время цены на особенно спрашивавшиеся книги, так называемые «редкости», возросли. Появились роскошно обставленные, «на европейский манер» магазины, антикварное книжное дело стало одной из очень выгодных отраслей капиталовложения. Число подобных книжных антиквариатов быстро увеличилось, и не только в столицах, но и в так называемой провинции (170).

В предреволюционное время основным источником пополнения библиофильских коллекций стали крупные антикварные магазины Петрограда (В. И. Клочкова, Н. В. Соловьева, Л. Ф. Мелина, Ф.Г. Шилова) и Москвы (П. П. Шибанова, А. М. Старицына). Наиболее значительные из них перестали существовать либо незадолго до революции (Клочкова, Соловьева, перешедший к его старшему приказчику А. С. Молчанову), либо в первые годы после Октября (Шибанова, А. С. Молчанова и др.). В период нэпа некоторые из старых букинистических и антикварных магазинов возникли вновь, в частности в Ленинграде магазины Ф. Г. Шилова, И. Ф. Косцова, Н. В. Базыкина и др. В большом числе появлялись и так же быстро исчезали маленькие книжные магазины в Апраксином и Александровском рынках и на Литейном проспекте в Ленинграде, в Москве — в районе Сухаревой башни (Панкратьевский переулок и Сретенка), в «Проломе» на Никольской (теперь — начало проспекта К. Маркса) и на Моховой. К концу 20-х годов все частные букинистические и антикварные магазины прекратили существование.

Для истории советского библиофильства представляют интерес сведения о судьбе книжных лавок и их владельцев, эти данные помогают восстановить обстановку и условия, в которых протекали отдельные этапы советского книголюбия.

В период нэпа в большом количестве стали возникать и магазины старой букинистической и антикварной книги, принадлежавшие различным — действительным или фиктивным — артелям и кооперативам. Таковы были в Москве — «Товарищество „Старина и книга“», в Ленинграде «артель» «Экскурсант» и др. В каждом таком магазине был один или несколько букинистов или антикваров дореволюционного времени, более или менее прилично знавших традиционный репертуар «книжных редкостей», «роскошных изданий» и других книг, пользовавшихся спросом старых собирателей. В расчете на таких покупателей они умело украшали витрины магазинов крупными «увражами», часто раскрытыми на известных любителям гравюрах. Тут же были расставлены русские и иностранные альманахи, английские кипсэки, французские иллюстрированные издания XVIII или начала XIX в.; изредка — порою только на несколько часов — появлялись прижизненные издания произведений Пушкина, знаменитые миниатюрные «Басни» Крылова в футлярчике с лупой, книги стихов А. Блока и А. Ахматовой с автографами, уже тогда высоко ценившиеся библиофилами. Чаще же всего эти жадно разыскивавшиеся издания не попадали ни на витрины, ни на прилавки магазинов, а с глазу на глаз продавались «постоянным клиентам».

Особой разновидностью книжных антиквариатов 1918–1921 гг. были книжные лавки, организованные группами московских и петербургских писателей; их было довольно много, и они в определенном смысле послужили образцом для «книжных лавок писателей», возникших в 30-е годы и продолжающих существовать и сейчас.