Юрий Семенов - Как возникло человечество

• Название: Как возникло человечество
• Автор: Юрий Семенов
• Издательство: Государственная публичная историческая библиотека
• Жанр: Культурология
• Год: 2002
• ISBN: 5-85209-110-3

Читателю предлагается новое издание труда, ставшего классическим. Книга посвящена начальной эпохе человечества, которая длилась почти два миллиона лет и завершилась всего лишь 35–40 тысяч лет тому назад. По ней учились многие поколения студентов исторических факультетов университетов и педагогических институтов. Этот труд был настольной книгой для специалистов по истории первобытности, этнологов, археологов и палеоантропологов. Работа была известна не только у нас, но и за границей. На нее появилось несколько рецензий в зарубежных журналах, она была переведена и издана в Венгрии и Японии. К настоящему времени книга, увидевшая свет в 1966 г. тиражом в 40000 экземпляров, стала библиографической редкостью. Во многих библиотеках страны ее вообще давно уже нет, а там, где она сохранилась, истрепана до такой степени, что ею невозможно пользоваться. Несмотря на протекшие почти четыре десятилетия работа до сих пор сохранила научную ценность. Все основные идеи автора не только не были опровергнуты, но, наоборот, получили подтверждение в новых данных науки. Труд уникален по богатству приведенного в нем огромного фактического материала по историографии первобытности, а также по этнографии, фольклористике, археологии. Равного ему в этом отношении в нашей литературе нет. Для данного издания автором написано новое предисловие, а также два приложения, в которых дана характеристика всего того нового, что обрела наука за истекшие годы.

---

Но половые отношения между членами разных коллективов могли стать регулярными и систематическими лишь при условии санкционирования их коллективами, в состав которых входили люди, вступившие в эти отношения, при условии введения их в определенные социальные рамки, при условии установления определенных социальных по своему существу отношений между самими коллективами Завязывание половых отношений между членами разных коллективов неизбежно представляло собой начало перестройки структуры формирующегося общества, начало сбрасывания старой формы. И оно сделало возможным выход из того кризисного состояния, в котором оказалось формирующееся человечество в эпоху позднего мустье, сделало возможным разрешение всех назревших потребностей развития.

Установление половых отношений между членами разных коллективов делало возможным полное вытеснение детопроизводственных, половых отношений из жизни коллективов, превращение первобытного человеческого стада в коллектив экзогамный, в коллектив исключительно лишь социальный, в родовую коммуну, короче говоря, открывало возможность завершения процесса становления общественных отношений.

Делая возможными более или менее систематические и регулярные отношения между полами и кладя конец инбридингу, оно обеспечивало нормальное воспроизводство главной производительной силы — самого человека. Прекращение изоляции и инбридинга открывало возможность возобновления развития физической организации человека в сапиентном направлении, возможность превращения неандертальца в неоантропа и тем самым возможность полного освобождения производственной деятельности от рефлекторной формы, короче говоря, возможность завершения процесса формирования производительных сил.

Таким образом, с началом завязывания половых отношений между членами различных тотемистических стад возникла возможность реализации давно уже назревшей производственной необходимости превращения первобытного стада в родовую коммуну, палеоантропа в неоантропа, необходимости завершения процесса становления человека и общества. И эта возможность, возникая, сразу начала превращаться в действительность. Начался процесс формирования рода и Homo sapiens, началось завершение процесса формирования человеческого общества.

Имеющиеся в распоряжении этнографии, археологии, антропологии, генетики, эволюционной морфологии материалы дают возможность представить в общих чертах, как протекал этот процесс.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ Возникновение экзогамии, рода и Homo sapiens

1. Возникновение и сущность оргиастических нападений

Отправным моментом процесса превращения первобытного стада в род и неандертальца в человека современного физического типа было завязывание половых отношений между членами различных тотемистических стад. Составить представление о том, как началось завязывание половых отношений между членами разных коллективов и какую форму носили первоначально эти связи, дают возможность данные этнографии и фольклористики. Рассмотрение этих данных мы начнем с анализа одного очень своеобразного обычая, существовавшего у меланезийцев островов Тробриан. Обычай этот, носивший туземное название йауса (yausa), был описан в монографии Б.Малиновского „Сексуальная жизнь туземцев Северо-Западной Меланезии" (Malinowski, 1948, р.231–233).

На островах Тробриан повсеместно был распространен порядок, согласно которому прополка огородов, каждый из которых находился во владении одной семьи, совершалась всеми женщинами деревни сообща, коллективно. На юге о. Киривина и на о. Вакута женщины, занимавшиеся коллективной прополкой, имели (по рассказам туземцев) очень странное право, а именно право напасть на любого замеченного ими мужчину, если он только не принадлежал к числу жителей их деревни. Право это осуществлялось женщинами, как рассказывали местные информаторы Б.Малиновскому, с рвением и энергией. Передать подробности этого нападения не представляется возможным. Отметим лишь, что оно выражалось в том, что женщины, заметив мужчину, сбрасывали с себя всю одежду, совершенно нагими накидывались на него, подвергали насилию и совершали над ним массу самых непристойных действий.

Подробно описав, со слов своих информаторов, этот обычай, Б.Малиновский отказался дать ему какое-либо объяснение. Прошли мимо этого обычая и остальные этнографы. К тому времени, когда существование этого обычая было зафиксировано Б.Малиновским, он носил уже пережиточный, во многом даже ритуальный характер. Однако восстановить его первоначальное значение тем не менее представляется возможным.

Прежде всего следует обратить внимание на то, что йауса с начала до конца носила необычайно ярко выраженный оргиастический характер. Ее нельзя охарактеризовать иначе, чем оргиастическое нападение женщин (Malinowski, 1948, р.231). Все особенности йаусы свидетельствуют о том, что она в своей сущности представляет собой не что иное, как пережиток имевшего в прошлом место необычайно бурного, неудержимого, принимавшего самые дикие формы проявления полового инстинкта. Столь бурное, дикое проявление полового инстинкта можно объяснить, лишь допустив, что он предварительно в течение длительного периода времени не мог получить удовлетворения, что он предварительно в течение долгого времени обуздывался и сдерживался. Такое предположение находит свое подтверждение в имеющемся фактическом материале.

Оргиастические нападения женщин на островах Тробриан могли иметь место не в любое время. Они были возможны лишь в период общественной прополки огородов и ни в какой другой (Malinowski, 1918, р.356). А этот период был временем действия строжайших половых табу. Во время прополки огородов были не только строжайше воспрещены половые сношения, но вообще считалось для мужчин неприличным приближаться к женщинам, когда они были заняты этой работой (1948, р. 388, 415).

Все эти данные говорят о том, что йауса в своей первоначальной, исходной форме была ни чем иным, как стихийным, бурным прорывом долгое время сдерживавшегося половыми производственными табу сексуального инстинкта. (См. примечание 20).

Возникает, однако, вопрос о том, почему этот дикий, бурный прорыв полового инстинкта, имевший место во время строжайшего запрета половых отношений, не только не осуждался коллективом, непримиримо относившимся ко всякого рода нарушениям моральных табу, но был узаконен, санкционирован им. Прежде чем ответить на этот вопрос, приведем еще один в некотором отношении аналогичный обычай.

На о. Яп (Каролинские о-ва) в течение всего сезона ловли рыбы, длившегося 6–8 недель, рыбаки были обязаны соблюдать строжайшие половые табу (Frazer, 1922б, p. 193). В этот период они не только не имели право вступать в половые отношения со своими женами и вообще женщинами своего селения, но даже жить с ними под одной крышей и смотреть на них. И в то же время в каждом мужском клубе, в котором в полной изоляции от женщин должны были жить рыбаки во время пребывания на берегу, содержались 1–2 женщины, сношения с которыми ни в малейшей степени не возбранялись, не считались нарушением табу. Объяснение этого крайне странного, на первый взгляд, факта мы получим, если примем во внимание, что женщины, содержавшиеся в мужских домах, были пленницами, захваченными в других селениях острова, т. е. чужеземками (Frazer, 1922b, p. 193).

На этом примере мы сталкиваемся с одной из характерных черт родового общества, заключавшейся в том, что каждый человеческий коллектив имел свою собственную мораль, нормы которой распространялись исключительно лишь на членов данного коллектива. На человека, стоявшего вне данного коллектива, не распространялись действия ни негативных, ни позитивных норм, существовавших в данном коллективе (Ковалевский, 1913, с.90; Энгельс. Соч., т.21, с.99; Токарев, 1960а, с. 16).

„Их поведение, — писал М.М.Ковалевский (1913, с.90), характеризуя поведение людей родового общества, — совершенно различно, смотря по тому, идет ли дело об иностранцах или сородичах… Что позволено по отношению к чужеродцам, то нетерпимо по отношению к сородичам. Один и тот же способ поведения может представится то дозволенным и даже заслуживающим похвал, то запрещенным и позорным… Тот, кто нарушает обычаи, тем самым обнаруживает злую волю по отношению к сородичам

и должен быть поэтому извергнут из своей среды. Те же самые действия, совершенные над иностранцами, над лицами, стоящими вне группы, теряют всякую нравственную квалификацию, они не считаются ни дозволенными, ни запрещенными, или, вернее, интерес группы придает им ту или другую природу".

Эта черта, довольно отчетливо проявлявшаяся на стадии родового общества и не исчезнувшая полностью даже в период его разложения, в гораздо большей степени должна была сказываться в эпоху формирования человеческого общества, когда каждое первобытное стадо представляло собой совершенно самостоятельный, изолированный от остальных человеческий коллектив. Понимание этой особенности первобытной морали дает возможность ответить на вопрос, почему оргиастическое нападение женщин не только не было осуждено, но даже санкционировано обычаем. Объектом такого нападения всегда и во всех случаях был исключительно лишь чужеземец, человек из чужой деревни. В силу этого оргиастическое нападение женщин не представляло собой нарушение полового производственного табу и поэтому не могло быть осуждено коллективом.